Инструкции – следующим листом.
Прощаться не хочу. Знаю, что я не лучший отец, но тем отраднее видеть, что ты вырос хорошим человеком. Я верю в тебя и Марка! И верю, что у вас все получится. Ни пуха ни пера.
Кирилл».
С тех пор у Серого было, конечно, время опомниться – а в тот момент его здорово сплющило. Особенно первая фраза письма: если ты читаешь, значит я не вернулся! Отец как будто прощался этой фразой, хоть и написал дальше, что прощаться не хочет.
До сих пор в душе у Серого, несмотря на обеспокоенные лица Лары и Сталкера, жила уверенность: с отцом все в порядке.
Ну, задержался отряд в пути – мало ли что. Может, кто-то ногу сломал? Или еду запасают на обратную дорогу? Или еще что-нибудь… Страшная мысль – отряд не возвращается потому, что возвращаться некому, до сих пор казалась невозможной.
Это же отец! И Джек! И Олеся! Сильные, умные, аж до самого Новосиба добирались – ну что с ними может случиться? И – на тебе. Черным по белому написано: не ищите нас.
Мертвым забота не нужна, – похолодев, расшифровал для себя эту фразу Серый. Позаботьтесь о живых. О поселке.
Серый вскинул голову, уставился на Сталкера – надеясь прочесть в его глазах опровержение.
– Я тоже уверен, что все обошлось. – Слова не понадобились, Сталкер его понял. Положил на плечо тяжелую руку. – Но пока приходится рассчитывать на худшее. Держись, пацан.
– Он жив, – сказала вдруг Лара. Побледневшая, стиснувшая кулаки, говорила она твердо. – Я бы почувствовала, если… Но он жив. И Джек тоже. И Олеська.
Сталкер кивнул:
– Хорошо, коли так. Живы – значит, вернутся. А только нам тут – не сидеть ведь на жопе ровно? Действовать надо… В общем, неделя вам с Мраком на сборы.
– Мы вдвоем пойдем? – удивился Серый.
– А кого тебе еще?
– Н-ну… – Серый запнулся. – С отцом-то четверо ушло.
– Вот в том и дело, что четверо, да сам бункерный – пятый. – Сталкер вздохнул. – Неизвестно же, что случилось. Но он еще перед уходом сказал, что, если не вернутся, надо будет поменять тактику. Там, где взрослые мужики в открытую не прошли, вы вдвоем втихаря, глядишь, проскочите.
– Ясно, – сказал Серый. Повернулся к Мраку. – Ну… чего тогда тянуть? Пошли, что ли, собираться?
Это было пять ночей назад. Сегодня – шестая ночь, крайняя из тех, что отмерил на сборы Сталкер. Завтра Серый с Мраком уходят. А пока работы по заготовке дров никто не отменял, в поселке каждые руки – считанные.
– Всё, что ли? – Серый взгромоздил на сани последнюю вязанку.
Мрак молча кивнул и принялся опутывать воз паутиной веревок.
Серый разложил на снегу ремни упряжи – впрягаться в нее предстояло им с Мраком, лошади по глубокому снегу не тянули, вязли.
– Говорят, во Владимире Олеся собак под это дело приспособила, – надевая лыжи, рассказал пыхтящему рядом Мраку Серый. – Собаки по снегу хорошо бегают. И они выносливее, чем лошади.
Мрак пожал плечами.
– Ну да, – поскучнел Серый, – и то верно. Даже если не врут, так когда еще у нас те собаки появятся? Мы с тобой уже по-любому свалим.
Мрак кивнул.
– А вот если, представляешь… – Серый с Мраком одновременно оттолкнулись палками, лыжи заскользили по снегу. Волокуша с дровами тронулась. – … если, представляешь, сейчас бы собаки воз тянули, а не мы? Вот бы жизнь наста… – Серый не договорил.
Мрак вдруг вскинул руку, призывая замолчать. Более чуткий к лесу, он насторожился раньше, чем Серый. Впрочем, через секунду Серый тоже услышал далекий волчий вой.
– Лося гонят, – объявил Мрак. И быстро сбросил с себя упряжь.
– На нас? – Серый тоже скинул с плеч ремни.
– В сторону… Но успеем. Жми. – И Мрак, оттолкнувшись, рванул вперед.
Серый – следом, другу он привык доверять. Если Мрак считает, что волки загоняют лося – значит, так оно и есть. Сам Серый «слышать лес» не умел, хоть и учился этому искусству вместе с Мраком. Ну и ладно. Зато он бегает быстрее.
Старики-охотники рассказывали, что до того как все случилось лоси были другими. И внешне отличались от тех, что сейчас по лесу бродят, и повадками. Крупнее были, сильнее. В одиночку не шастали – разве что весной во время гона, – на зиму рога сбрасывали. А когда все случилось, природа свихнулась, и зверье вместе с ней. Зим-то как таковых не было, почитай, лет двадцать. Лоси, как и другие крупные животные, измельчали, а хищники стали отчаяннее и злее. В прежние времена волчья стая ко взрослому лосю в жизни бы не сунулась, уделал бы копытами – только в путь. А по нынешним временам осмелели… Серый слушал, и не то чтобы не верил – хотя в поселках Цепи каких только стариковских баек не понаслушаешься, но как-то не очень понимал, для чего ему информация о том, как оно было раньше. Он сейчас живет, а не до того как все случилось! И волки с лосями тоже, с них, неграмотных, взять и вовсе нечего. Напоролась стая на сохатого – так разорвет за милую душу. Если их не опередить, конечно.
Мрака Серый обогнал – когда понял, что волчью стаю уже и сам отлично слышит. Мрак что-то прокричал. Серый оглянулся:
– Что?
– По дороге гонят, говорю!
Серый кивнул. И, возвращая сброшенный темп, прибавил ходу.
По дороге – это хорошо. На дороге и видимость – не та, что в лесу, и снег не такой глубокий. Странно, конечно, что лось бежит по дороге – обычно они, спасаясь от волков, напролом через лес прут, ну да мало ли что тому лосю в голову взбредет. Прогуляться, небось, решил, вот и догулялся. Волкам не достанется, так Серый с Мраком подстрелят. Лосиная туша – здоровая, надолго хватит. И летний жир лось пока не весь сбросил, мясо хорошее должно быть… Волков разогнать выстрелами и огнем – дело нехитрое. Если раньше сами, почуяв человеческий запах, не сбегут.
На дорогу Серый выскочил раньше Мрака. Понял, что успел вовремя: стая окружила добычу и рвала ее на части.
Серый вскинул на плечо карабин и выстрелил. Понятно, что с такого расстояния по беснующейся своре хрен попадешь, но хоть напугаются. Выдернул из рюкзака факел, поджег. И, размахивая факелом и матерно вопя на весь лес, рванул в сторону стаи.
Скоро за спиной раздался еще один выстрел – Мрак тоже выскочил на дорогу. Один из волков отделился от общего клубка и по-собачьи заскулил, вертясь на месте.
Раненного Серый добил на подходе, остальные волки бросились врассыпную. По разбежавшимся Серый не стрелял, один черт всех не перебить. Палкой отшвырнул с дороги мертвую тушу и подкатился к лосю – концы лыж ткнулись в окровавленный бок.
Так, ну сильно-то порвать его не успели. Даже, вроде, дышит еще… Серый выстегнулся из лыж, опустился рядом с лосем на колени.
Тот действительно еще дышал. И скулил. Тоненько, будто щенок:
– Ы-ы-ы…
Серый увидел ее раньше, чем сообразил, что лоси скулить не умеют.
То есть, в тот момент он еще не знал, кого увидел – просто разглядел, что из-под лосиной туши торчит маленькая, как у сестренки Ксюхи, обутая в сапог нога.
Лось, оказывается, придавил собой человека. И человек этот жалобно, по-щенячьи ныл:
– Ы-ы-ы…
Глава 4.
Эри. Лес
– Ты кто такая?
Придавившего Эри оленя парни-адапты, навалившись вдвоем, сдвинули в сторону.
– Ничего он тебе не поломал? – один из парней заглянул Эри в глаза. Потеребил за плечо. – Алё! Болит где-нибудь? Руки, ноги, ребра?..
Осмысленно ответить Эри не сумела. Неуверенно дернула головой.
– Придурочная какая-то, – поворачиваясь к напарнику, прокомментировал парень. – Или, может, немая? Как Артемка с Пекши, помнишь?
Напарник кивнул. Он пока не произнес ни слова, только с интересом разглядывал Эри.
– Эй, красавица! – первый парень снова тронул ее за плечо. – Ты говорить-то умеешь?
Эри собралась с силами и кивнула.
– Молодец, – одобрил парень. – А ну, скажи: «рыба»!
– Почему «рыба»? – удивилась Эри.
Слова вырвались сами, удивление оказалось сильнее недавно испытанного страха.
– Да я откуда знаю, почему? Когда Ксюха «р» не выговаривала, мамка ее достала с этой рыбой! Нет чтоб чего поинтересней придумать – «ракета», там, или хоть «рубероид». А она – «рыба»… Дак, это. Я говорю, болит у тебя что-нибудь?
Эри задумалась, прислушиваясь к себе.
– Бок, – определила она.
– Вот этот? На который завалилась?
– Да.
– Ну, это ничего. Раз треплешься – значит, вряд ли поломалась… Давай руку. – Парень протянул ей ладонь в необычной перчатке: вязаной, с обрезанными пальцами и откинутым клапаном, при желании такая перчатка превращалась в варежку.
Эри, помедлив, ухватилась. Парень поддержал ее за спину и помог сесть. Эри огляделась.
Второй парень сидел на корточках чуть поодаль, рядом с лежащим на снегу оленем. Эри присмотрелась и зажмурилась – поняла, что темное пятно, расплывшееся вокруг оленя – кровь.
– Бедный! – ахнула она.
Попыталась подняться, не сумела, увязнув в снегу, и подползла к оленю на коленках.
– Ой. – Лучше бы не подползала – от вида кровоточащих ям, оставленных на теле животного волчьими зубами, замутило.
Олень, будто почувствовав Эри, приоткрыл глаз. Уже не блестящий – больной, мутный. Эри почувствовала, как к горлу подступают слезы.
– Тебя спасут! – пообещала она оленю. – Обязательно спасут! – осторожно погладила животное по морде. – Можно его перевязать? – повернулась к адапту. К молчаливому парню – он стоял ближе, чем первый.
– Лося? – недоуменно глядя на Эри, уточнил тот.
– Э-э-э. – Это, оказывается, вовсе не олень. – Да.
– На хрена?
– Что, простите?
Эри с парнем уставились друг на друга.
– Однако, беседа зашла в тупик, – хмыкнув, определил первый парень. И перевел для Эри: – Он спрашивает: тебе делать не фига, кроме как лосей перевязывать? Серьезно думаешь, что от этого мясо лучше сохранится?
Эри захлопала глазами:
– М… мясо?
– Ну да. Или он типа лошади у тебя, потому и придавил? Сколько живу – в первый раз слышу, чтоб на лосях ездили.
– Да, – торопливо уцепилась за предложенную версию Эри, – он у меня… э-э-э… типа лошади.
– Все равно скоро сдохнет, – мрачно вмешался второй парень, – волки ему брюхо вспороли. – Подошел и с усилием пошевелил тело Эриного спасителя: – Видишь?
Эри увидела. Завизжала.
Парень молча развел руками. Выдернул из чехла на поясе нож, ухватил «оленя» за рога. И быстрым взмахом перерезал ему шею.
На снег хлынула кровь. Картинка перед глазами Эри поплыла.
– Ты… ты… – она впервые в жизни набросилась на человека. Заколотила парня кулаками по спине.
– Спокойно. – Руки Эри перехватили сзади. Голос другого парня за ее спиной звучал так же, как его эмоции – твердо и уверенно. – Будешь буянить – свяжем.
– Как хоть тебя звать-то? – парень-адапт легонько толкнул Эри в бок.
Девушка не ответила. Она плакала.
В слезах выплеснулись и пережитый страх от нападения волков, и жалость к зарезанному лосю, которого так подло обманула, пообещав накормить, и тоска по оставленному за спиной теплому, надежному Бункеру – хотя в последнем Эри даже себе не согласилась бы признаться.
– Меня – Сергей, – сообщил парень. Его, похоже, мало беспокоило, что встречного вопроса Эри не задала. – Но обычно Серым зовут. А который за санями ушел, тот Мрак.
Второй адапт – угрюмый злыдень, хладнокровно зарезавший Эриного единственного друга – действительно куда-то делся.
– Вообще-то он Марк, – объяснил Серый. То, что Эри не задает вопросов, его по-прежнему не волновало. – Но все Мраком зовут. А тебя как?.. Да хорош реветь! – он снова подтолкнул девушку в бок. – Лося слезами не подымешь.
Эри в ответ заревела еще горше.
– Ах, так? – возмутился Серый. – Ну и сиди тут одна. Я пошел. – И, одну за другой, подтащил к себе лыжи. Похоже, правда собрался уходить – эмоции зазвенели досадой и решимостью.
– Не надо, – испугалась Эри.
– А не надо, так прекращай рыдать! Развела, тоже, болото. У вас в поселке все такие нытики?
– Я не из поселка. – Эри опустила глаза.
– А откуда? – Серый пристально ее разглядывал. – То-то я смотрю – странная какая-то! С Луны свалилась, что ли?
Эри не сразу поняла, что ее дразнят. Сообразив, обиженно поджала губы.
– По-моему, это ты свалился, да еще и головой ударился, – огрызнулась она.
Серый не обиделся. Молча ждал ответа.
– Я… – начала Эри.
И замолчала. А вдруг у адаптов существует договоренность с Вадимом – о том, что беглецов следует отправлять обратно в Бункер?
– Ну? – поторопил Серый. – Свинья?.. Змея?.. Цепочка от буя?
Эри, не удержавшись, фыркнула. Парень тоже улыбнулся.
– Из Бункера она, – раздался за спиной Эри сиплый голос.
Эри вздрогнула.
– Не пугай девушек, Мрак, – пожурил друга Серый, – а то никогда тебя не женим… Эй, погоди! С чего ты взял, что из Бункера?
– Видать, – коротко ответил обладатель странного имени. Вышел, остановился перед Эри, засунув руки в карманы: – Скажешь, нет?
Эри опустила голову.
– Ну, из Бункера, значит из Бункера, – подбодрил Серый, – подумаешь! Мрак тех, которые из Бункера, только по пятницам жрет, в другие дни ему религия не позволяет. А сегодня среда, так что не боись. Не тронет.
Мрак молча показал Серому кулак и снова повернулся к Эри. Уставился на нее светлыми, широко расставленными глазами:
– Ты как сюда попала? Вас же за забор не пускают?
– Да еще и с лосем, – добавил Серый. – Вы там, в Бункере, лосей разводить начали, что ли? Людей надоело?
Эри настороженно молчала, прислушиваясь к эмоциям парней. И с удивлением поняла, что настроены они, несмотря на грубость речи, вполне доброжелательно. Тащить ее обратно в Бункер, похоже, не собираются.
– Я ушла, никого не поставив в известность, – набравшись храбрости, призналась Эри. – В Бункере не знают, что я здесь.
Серый присвистнул.
– По-простому это называется «свинтила», – подсказал он. – И чего? Куда путь-дорогу держишь?
– К вам. Вы же из Дома? Вы Кирилла знаете?
– Ну, так, – Серый отчего-то помрачнел, – знакомы маленько. А зачем тебе Кирилл?
– Потому что я думаю, что он должен знать моего отца.
– А кто твой отец?
– Не знаю.
– Бр-р-р. – Серый потряс беловолосой головой. – Так. А ну, давай сначала!
Эри снова ехала на лосе. Только в этот раз он не шевелился.
Мертвую тушу адапты, изрядно покряхтев, взвалили на привезенные откуда-то Мраком сани и примотали к ним веревкой. Тушу Серый застелил снятым с себя жилетом со множеством карманов – оба парня носили такие поверх курток. Эри было велено держаться за рога и не болтать, все равно за скрипом лыж ничего не слышно. Сани адапты тянули за специальные ремни-упряжку. Эри, оседлавшая лося, послушно вцепилась в рога и не болтала.
Она чувствовала, что снова замерзает. Но на этот раз грела надежда – она не одна. Парни везут ее в адаптский поселок. Скоро она увидит Кирилла. Скоро всё будет хорошо.
Серый
В поселке Серый и Мрак потащили найденную в лесу девчонку домой к Серому. О том, что Кирилла в поселке нет, решили пока умолчать. Девчонка, похоже, сама не больно понимает, чего ей надо, и вообще стремная какая-то. Пусть сперва Лара на нее посмотрит – чердак-то на месте? Так она вроде ничего, на мордашку даже симпатичная, только больно уж странная. Кожа – белей снега, только что с ним не сливается. Глазищи темные, огромные, а ресницы длиннющие. Когда хлопает ими, кажется, что ветер дует. Ростом Серому – едва до плеча, ступня у него в руке поместится. Ладони тоже маленькие, будто у ребенка, и зовут по-чудному: Эри.
Спросили, из какого это кино – удивилась, сказала, что не знает. Это где ж такое видано, спрашивается, чтобы не знать?.. В поселках, если родители кого киношным именем назовут, так он тебе, как подрастет, весь фильм расскажет, от первого кадра до последнего. А эта – «не знаю»… В общем, чудная девка. И про батю своего чушь какую-то несет, Серый с Мраком слушали-слушали – ни хрена не поняли. Ну ее в болото, пусть Лара разбирается. Она лекарша, и не таких чудиков видала.