Но сейчас жена была занята, а у него выкроилось немного времени, чтобы заехать посмотреть золотые украшения. Однако покупать не собирался. Решил, что отложит несколько вещей, а потом привезет Ольгу. Ее идеальный вкус мгновенно отделит зерна от плевел.
Впрочем, бывало прежде, что ни одну из нескольких отложенных им вещиц она не воспринимала, а выбирала то, на чем он даже не останавливал взгляда. И в результате оказывалась права.
Глеб остановился у одного из прилавков с украшениями.
Весь ювелирный отдел от потолка до пола был залит светом. Даже плитка под ногами, как зеркала, отражала этот свет и слепила глаза. Украшения с драгоценными камнями сверкали в лучах подсветки, завораживали своим волшебством, приковывая взгляд. Можно было понять любителей этой красоты. Устоять перед нею трудно. Даже он, слабый знаток и ценитель драгоценностей, восторгался их видом.
Продавец в бело-бордовой униформе, небольшой белобордовой пилотке на голове, из-под которой вились красиво уложенные волосы, прикрывая уши, охотно показывала все, на что Глеб обращал внимание, и с упоением расхваливала. Он не смотрел по сторонам, обдумывал, что отложить, когда охранник шепнул ему на ухо:
– Глеб, посмотри. Вон стоит девка, какую мы голой на дороге подобрали.
Корозов мгновенно забыл об украшениях, повернулся, куда указывал охранник, и увидал у второго прилавка с драгоценностями склонившуюся Ксению. Она стояла к нему спиной, но Глеб сразу узнал ее. Это были ее длинные черные волосы и ее точеная фигурка.
У него кольнуло под лопаткой. Неужели такая удача? Он шагнул в ее сторону, не обратив внимания, что чуть поодаль от нее у прилавка топтался крепкий парень с накачанными бицепсами. Рукава рубашки обтягивали их, ворот не сходился на мускулистой шее, на мощной груди ткань рубахи натянулась, плотно облегая грудь. Из-под выцветших на солнце бровей парень стрелял глазами вокруг.
– Значит, тебя тоже интересует золото? – спросил Глеб, наклонившись к девушке.
Ксения вздрогнула и обернулась на голос. Глеб заметил, как она сразу растерялась, но тут же взяла себя в руки и принужденно улыбнулась одними губами:
– Почему тоже? Золото всем интересно.
Выпрямилась. Выглядела она безупречно. Несколько иной, чем прежде, макияж. На высоком лбу – завиток волос ниспадавший на большие хорошие глаза. Дорогой блузон, книзу фалдящая юбка и дорогие босоножки. В ушах – драгоценные камни в золотой оправе. И только длинные пальцы с цветным маникюром без колец и перстней. А дорогой перстенек так и просился на эти пальчики.
– Я, признаться, не ожидал еще раз увидеть тебя живой, – сказал Глеб. – Думал, что тебя уже нет. Ведь тот, который тогда увез тебя, он убийца. Его ищет полиция. Кто это был?
– Да я не знаю его, – Ксения уже полностью овладела собой и смотрела спокойно. – Просто сильно испугалась, что он выстрелит в меня, потому и села к нему в машину. Но по дороге мне удалось убежать, больше я никогда его не видела.
Корозов наткнулся на ее вполне обдуманные ответы, к каким трудно было добавить новые вопросы. Между тем спросил:
– Ты тогда сказала, что тебя проиграли в карты. Но кто?
Девушка посмотрела на Глеба с отторжением, явно не желая дальше продолжать беседу. Всем своим видом показывала, что его вопросы неприятны ей, что прилип он к ней, как репейник в поле. Сморщила нос:
– Разве я сказала так? Не может быть! Тебе показалось или ты что-то выдумываешь. Зачем ты выдумываешь то, чего не было? Какая ерунда!
Глеб ощутил, как его начинает охватывать негодование. Эта паршивая девчонка пытается играть с ним в кошки-мышки, пытается сделать из него дурака. Не получится. Хотя если вспоминать дословно, то она действительно не говорила, что ее проиграли, она говорила, что ее выиграли в карты. Однако для Корозова сейчас это не имело существенного значения, ибо если был тот, кто выиграл, значит, был и тот, кто проиграл. И Глеб сдержанно заметил:
– Конечно, это была бы выдумка, если бы твоих слов не слышали мои люди, какие были в машине. Но, увы, я был не один. И у всех есть уши.
Ксения сделала гримасу, но не оттого, что он напоминал о ее словах, а оттого, что он так долго говорил об одном и том же:
– Я не припомню такого эпизода в моей жизни.
– А эпизод, когда ты на дороге совершенно голой заскочила в мою машину, ты помнишь? – спросил Глеб, видя, что девушка оказалась непростой, совсем не такой, какой была в авто. И где она была настоящей, там или здесь, сказать трудно. Ясно одно, расследованию Акламина Ксения вряд ли поможет. А ведь именно он убеждал Аристарха, что через Ксению можно найти зацепки. Ну вот она, Ксения. И что дальше? Этот орешек еще надо расколоть. Да и стоит ли раскалывать? Непростая головоломка для Акламина. Непростая.
Девушка повела рукой, как бы отстраняясь от его слов и, видимо, намереваясь отказаться от них, да еще посмеяться над такой выдумкой, но Глеб перехватил ее запястье, взял в ладонь, сжал и негромко шепнул:
– Я могу сказать, где у тебя на левой груди родинка, а внизу живота еще одна, поменьше. А на спине – наколка. Может быть, мне это тоже показалось? Но мы могли бы это прямо сейчас проверить. Или это лучше сделать в полиции?
Ксения выдернула запястье из его ладони, и в ее глазах он увидел насмешливое выражение, какое не понравилось ему. Она тряхнула волосами, поведя головой из стороны в сторону:
– Я тебе благодарна, что ты помог мне тогда. Какие-то негодяи напали на меня, раздели и хотели изнасиловать в машине, но я вырвалась, и ты мне помог. Но потом этих негодяев убили около магазина одежды, ты же видел все! Спасибо тебе за помощь. Я даже не знаю, как тебя отблагодарить. Я даже не знаю, как тебя зовут. Я так тебе благодарна!
Корозова будто окатили водой из помойного ведра. Ксения открыто насмехалась над ним, даже издевалась. И он сейчас не сомневался, что именно так она скажет в полиции и никто не сможет опровергнуть ее. Глеб только не мог взять в толк, почему она все переворачивала с ног на голову. Решил, что Ксения боялась чего-то или кого-то. Не отрывая глаз от ее лица, спросил:
– Ты кого-то боишься?
– Ты о чем? – Она сделала удивленное лицо.
Глеб замешкался, он не знал, как ему сейчас поступить. Ведь если ей сейчас просто так дать уйти, она может пропасть надолго и Аристарх потеряет единственную возможность раскрыть преступление. А она определенно знает всех его участников. Ее нельзя сейчас выпускать из рук. Нельзя потерять. Глеб взял ее под локоть:
– Мы снова встретились неожиданно. Я приглашаю тебя пообедать со мной в ресторане. Все-таки мы с тобой знакомы.
Он намеревался так продлить время общения, чтобы найти момент сообщить Акламину и удержать ее до приезда оперов.
Но Ксения раздраженно выдернула локоть из его руки:
– Ты что, сумасшедший? Никуда я с тобой не поеду! Отстань от меня наконец. Я тебя не знаю! – вскрикнула громко, продавцы в отделе и покупатели повернулись на ее возглас.
Парень, стоявший поодаль, метнулся к Корозову, но лоб в лоб столкнулся с охранником Глеба. Тот решительно перегородил путь. Взгляды двух людей ударились друг о друга.
– С дороги! – угрожающе проговорил парень.
– Ты кто? – сдержанно спросил Корозов, глянув на него.
И в этот миг у себя за спиной услыхал холодный, но ровный голос человека, который появился вдруг словно из ниоткуда:
– Он ее охранник, а сама она со мной!
Глеб обернулся и встретил прямой взгляд Дончарова. Это было как снег на голову, но Корозов не выказал растерянности, смотрел уверенно. Одна рука Юлия была в кармане пиджака, другую он протянул к Речерской:
– Что-нибудь произошло, Ксения?
– Да нет, – облегченно вздохнула та, видя, как Глеб неспешно откачнулся, – разговариваем просто. Смотрела вот драгоценности, пока тебя ждала.
– Выбрала что-нибудь? – Дончаров обошел Корозова, будто неодушевленный предмет, приблизился к ней и тоже глянул на сверкающие под стеклом витрины камни.
– Вот этот бриллиант, – показала Речерская, наклоняясь над прилавком.
– Упакуйте, – подозвал продавца Юлий. – Покупаем.
Дончаров больше не обращал внимания на Глеба, и Речерская вела себя так, словно его рядом не существовало, будто он пустое место. Это было уже слишком. Глеб наливался возмущением. Эта паршивка вела себя по-хамски, следовало бы ее поставить на место. Видно, она стоит того, чтобы ее выбрасывали голой на дорогу. Впрочем, не следует горячиться, ведь он узнал сейчас, где и с кем она, а значит, можно работать над этой связью.
Корозов отошел к противоположному прилавку, где вначале выбирал драгоценности, и снова наклонился над ним, краем глаза наблюдая, как Дончаров и Речерская в сопровождении охранника вышли из секции и скрылись из глаз. Глеб не слышал, как Юлий спросил у Ксении:
– Что он от тебя хотел?
Та коротко рассказала историю знакомства с Глебом, закончив словами:
– Я его даже не знаю.
Дончаров испытующе посмотрел на нее, как бы проверяя, правду ли она говорит:
– Это Корозов. Владелец нескольких магазинов.
– Ну надо же, – сказала Речерская. – Так опростоволосилась. Стоило бы ближе познакомиться. А ты откуда знаешь его?
– Чтобы выживать в этом мире, надо много знать, – неопределенно ответил Юлий.
5
Ксения Речерская старательно меняла привычный ход собственной жизни.
Со дня убийства Саши Апро прошло много дней, и каждый день она стремилась использовать как можно плодотворнее для себя. Очутившись в руках Дончарова, быстро обнаружила, что тот не был заядлым игроком в карты, каким являлся Саша.
Юлий был фигурой закрытой. Слыл личностью темной, непредсказуемой и опасной. Как многие, ничем не брезговал при добывании денег. Но игра в карты чаще опустошала карманы, нежели пополняла их, а посему он прибегал к ней в те моменты, когда не считал деньги.
Так оказался за одним игровым столом с Апро, так поставил на кон Фаину Палия. Обмен девушками ему был интересен, прежде всего, как выигрыш. Сами девушки – как игрушки, какими можно побаловать себя.
Но, увидев, как закрутились события вокруг дамы бубен, заинтересовался ею.
Убийство Саши мгновенно превратило десятидневку в некий условный срок, теперь он мог удерживать даму бубен у себя практически неограниченный период. С другой стороны, с исчезновением Апро Речерская становилась сама себе хозяйкой.
Между тем Юлий склонялся к первому варианту. Никакая девушка не может обойтись без сильного покровителя. Тем более очень красивая. На такую девушку всегда найдется много желающих. Быть себе хозяйкой – это занятие не для каждой.
Фаину он использовал на полную катушку, из разряда любовницы перевел в разряд надежных подельников. Подкладывал под всякого предпринимателя, когда хотел вторгнуться, оседлать либо разрушить бизнес того. Игра в карты иногда предоставляла такую возможность. Найдя с помощью Палия слабину у противника, он затем сам вступал в дело. В результате за бесценок либо получал долю, либо отхватывал весь пирог. Все зависело от того, что хотел получить Юлий в том или ином случае и насколько пирог был ему по зубам. Так он пробивал себе дорогу в бизнесе.
Даму бубен можно было использовать так же, как Фаину, удваивая свои возможности. Желание девушки для него вообще мало что значило. Он представлял себе, что пределом желаний любой девушки были большие деньги, куча красивых тряпок и украшений. Все остальное было мужской частью жизни.
Однако Ксения, пережив Сашу и приобретя определенный жизненный опыт, смотрела на все иначе. Не хотела больше играть роль наживки или покорного участника чужой игры. Чтобы выпутаться из этих обстоятельств целой и невредимой, она имела только один козырь – это женское обаяние. И она полной мерой пустила его в ход. Очень быстро почувствовала, что Юлий попался на крючок. Женское чутье редко обманывает. Сначала он перестал отпускать ее от себя, потом приставил охранника, затем стал осыпать подарками.
Быстро выявив, какими методами Юлий достигал поставленных задач, Ксения легла под Дончарова, привязывая к себе.
Но ничто не длится вечно. Ковать железо нужно, пока оно горячо.
Вскоре с помощью Фаины Юлий выпотрошил Руслана Шедрина и решил оседлать бизнес Артура Латенина, владельца ресторана «Магия души».
Палия закрутилась около Артура.
А Речерская интуитивно почуяла, что в этой истории должна использовать момент для себя, чтоб вырваться из порочного круга идеальной невольницы.
В один из вечеров Юлий повез ее в «Магию души», предупредив, чтобы она была предельно вежлива с владельцем ресторана.
Ксения оделась изящно и даже вызывающе, чем вызвала молчаливый восторг и одобрение Дончарова, однако вслух он сказал, что не стоило сегодня быть такой красивой. Юлий не хотел, чтобы красота Ксении в этот вечер затмила Фаину, ведь перед той стояла ответственная задача и усложнять ей работу с Артуром Дончаров не желал.
Но у Ксении была своя цель, и ее цель не совпадала с желанием Юлия.
Фаина сразу же, как только увидела Речерскую в ресторане, поняла, что сегодня проигрывает ей. И это было отвратительно. Ее ревностный взгляд с неприязнью опалил Ксению с ног до головы. Ведь никакая женщина не любит проигрывать в красоте и не может терпеть, если за одним столом появляется неожиданная соперница, та, какой будут восхищаться больше, чем ею. Ощутила, что сегодня за столом будет именно так.
Стол был уже накрыт. Водка, вино, холодные и горячие закуски. Артур с Фаиной сидели на местах. Он был примерно одних лет с Юлием, но внешне отличался от него разительно. Широкий в плечах и узкий в бедрах. Волосы густые ярко-рыжие, голова большая, глаза на близком расстоянии. Все по отдельности не очень привлекательное, но, собранное воедино, было как будто к месту, как будто специально подбиралось природой.
Так бывает, когда смотришь на человека со стороны и думаешь: вот сотворит же природа такое нелепое создание, слепит же черт-те что из черт-те чего. Но стоит этому человеку зашевелиться, улыбнуться, заговорить – и куда сразу подевается первое впечатление. Вдруг увидишь и обаяние, и привлекательные манеры, и ум, чего теперь в наше время так недостает многим и многим. Нынче у многих жизненный принцип: деньги есть – ума не надо, но забывают о том, что встречают по одежке, а провожают по уму.
Латенин был неглупым человеком и хорошо знал, что на красавца не тянет, посему Фаине было непросто хомутать его. Он вообще был любвеобильным, в его постели перебывало множество девчат, но всегда, когда к нему подъезжали новенькие с намерением заарканить, он улавливал в этом некий тайный умысел – и ставил между собой и ними невидимую преграду, пробить какую удавалось редко кому. Но если удавалось, то никто не оставался внакладе. Впрочем, женить на себе ни у кого не хватало таланта. Он почти всем обещал жениться, но быстро остывал и давал поворот от ворот.
Потому можно представить, сколько сил и стараний пришлось приложить Палия, чтобы он подпустил ее к себе ближе, чем всех предыдущих и чтобы работники его ресторана встречали Фаину уже не как хорошую знакомую их хозяина, но как его единственную девушку. И чтобы сам Артур стал прислушиваться к ней и принимать некоторые ее предложения.
Ресторан был одним из лучших в городе, если не сказать самым лучшим. Круглые колонны посреди зала создавали величаво-торжественный вид. Дончаров не спеша выступил с Речерской из-за этих колонн, подвел ее к столу, усадил рядом с Фаиной, представил Артуру, затем полушутя показал на пустые рюмки:
– Пора бы уже наполнить.
Артур вежливо улыбнулся и подозвал официанта. Тот, как и хозяин, был рыжеволосым, и Ксения невольно сравнила цвет их волос. Оказалось, что голова у официанта была не такой яркой, как у Артура, чуть темнее, даже несколько смазана. Он быстро наполнил рюмки и бокалы и отошел. Но, пока он наполнял их, Латенин присматривался к Ксении.
Она ловила его взгляды на себе, но делала вид, что ничего не замечала. Крутила в руках бокал с соком, отпивала маленькими глотками.