Элис вдохнула, отрываясь от созерцания букета и обращая взгляд на пролетавшие мимо огни фонарей, вывесок и реклам. Профессор Риверс одновременно бесил, смущал и интересовал. И причина таких разнонаправленных эмоций была в том, что она не могла уложить его поведение хоть в какую-то логическую цепочку. Как и любую заучку, Элис нервировала загадка, не укладываемая в рамки стандартной модели. Всё, что не получалось описать, она раскладывала на составляющие и препарировала, выводя четкую структуру. Но Риверс был до зуда в мозгу непонятен, не подходил ни под один выстроенный за двадцать лет алгоритм поведения, к чертям разбивал предрассудки и попытки анализа. Но если её чему и научили, так это искать нетривиальные решения даже обычных задач. Каким бы таинственным ублюдком ни был профессор – она его раскусит и покончит с третированием раз и навсегда.
Получасом позднее Элис аккуратно, почти любовно ставила розы в огромную треснувшую у горлышка колбу, невесть откуда доставшуюся Джошуа. Сделав шаг назад, она оценила нелепое зрелище и с удивлением осознала, что ей никогда не дарили цветов. Боже, это ведь и правда, первый в жизни букет, подаренный не дядюшкой Клаусом, не милым, стремящимся её порадовать Джо, а мужчиной. Красивым, взрослым, невероятно умным и интересным мужчиной. Обычно парни «радовали» всем, на что хватало фантазии, разгоряченной технологическим доминированием. В её коллекции были говорящие часы, карманный электрошокер и даже танцующий банан. Сакральный смысл последнего Элис пыталась постичь и по сей день. Так что абсурдность всей сегодняшней ситуации вызывала лишь горький смех, потому что даже дурацкая записка больше не злила. И, Господи, как приятно хоть на секунду почувствовать себя женщиной, а не ходячими мозгами с сиськами. Почувствовать – и тут же спуститься на землю: это ненастоящее, а лишь очередная инсинуация, цель которой пока неясна.
Всё субботнее утро Элис нагло и беззастенчиво провалялась, делая работу прямо в постели. Она выполнила пару срочных заданий от своих клиентов, походя засмотревшись на нового мальчика в очередном порно-баннере. Стройный, с изящно-перекатывающейся мускулатурой, длинными ногами и неулыбающимся взглядом удивительно светлых глаз… Где-то она уже проходила подобное. Элис чертыхнулась и поскорее закрыла бесстыдство, впервые стеснительно не решаясь посмотреть на выдающееся мужское достоинство. Вопреки здравому смыслу и железному самоконтролю, парень вызывал в ней слишком живые ассоциации, а раздевать на лекции профессора Риверса удел Мелани и Ко. Взгляд сам собой метнулся к алому пятну цветов, и из груди вырвался обреченный вздох – почему все должно быть так сложно? Похлопав себя по внезапно вспыхнувшим щекам, ближе к полудню она решилась выйти в мир из своего одеяльного гнезда.
Приняв душ и заварив отвратительный дешевый зеленый чай, Элис с нелёгким сердцем подошла к плите. Джо всё ещё был у Арнольда, а потому сражаться за завтрак предстояло в одиночестве. Она заглянула в шкаф, надеясь отделаться малой кровью и полакомиться хлопьями с молоком, но продукт лактации коров подозрительно пованивал, а идти за новым не было никакого желания. Тогда Элис подступилась к холодильнику и… святой Боже! Нет таких слов, чтобы передать её обожание. Если она еще когда-нибудь хоть слово скажет против вонючих курсовых проектов Джошуа, то век ей не есть его потрясающей стряпни. Сглотнув подступившую слюну, она трепетно извлекла с полки огромную кастрюлю со своими любимыми спагетти в томатном соусе. Если рай всё же существует и там есть ангелы, то некоторые из них явно чернокожие. Судя по объему оставленного продовольствия, друг собирался задержаться у бойфренда на весь уик-энд и, как обычно, подумал заранее о своей соседке-неумехе.
После самого прекрасного в мире завтрака Элис сделала музыку погромче и села за свою программу, готовясь к видеодемонстрации и нервируя соседей свеженьким альбомом очередной рок-группы. Время от работы до работы летело незаметно, и она настолько увлеклась, что не с первого раза услышала звонок собственного телефона.
– Еду нашла? – без предисловий начал Джо. Его голос был заспанным, а дикция хромала, прерываемая безрезультатными потугами сдержать зевоту.
– Да, спасибо тебе большое!
– Я не о тебе заботился, – ворчал он. – Просто не хотелось бы вернуться на пепелище.
– Главное, чтобы ты вернулся. Надолго этой амброзии мне не хватит.
В трубке послышалось непонятное шелестение и смех Арнольда.
– Когда я уже выдам тебя замуж, а? – тем временем кисло протянул Джошуа.
– Когда Гордон Рэмзи разведется, – съехидничала она, но услышала лишь ещё один душераздирающий зевок.
– Таблетки?
– Выпила, мамочка.
– Значит, квартира цела, да еще и без трупа. Прекрасно. Всё, бывай, Пуговка.
И, не слушая её гневное ответное восклицание, Джо отключился. Элис показала телефону язык и отправилась собираться – «Вальхалла» и Клаус уже заждались.
Клуб встретил полумраком и тишиной, которой недолго оставалось царствовать здесь. Нахмуренный Один свысока наблюдал, как техники настраивали свет. Повсюду суетились уборщики, готовя столы и танцпол к грядущему вечеру. Элис протиснулась к стоящей с ногами на табурете и деловито расставляющей новые ликеры Аве.
– Как обычно, – крикнула она, и с кряхтением спустившись на землю, ямайка выставила на барную стойку стакан.
– С сотворения мира эта фраза не звучала в отношении воды, – хмыкнула Тоши.
– И, надеюсь, в этом клубе больше не прозвучит, – в тон откликнулась Элис. Улыбнувшись друг другу, они вернулись к своим обязанностям.
Она придирчиво осматривала зал, когда в «Вальхаллу» потянулись первые посетители. Разогревая публику перед очередным полным танцев и музыки вечером, ди-джей уже давно отжигал собственные миксы. Ей нравилось ловить тот самый момент, когда полупустой зал резко наполнялся гомонящими людьми и блеском золотых крыльев на ободках снующих официанток. Никакого плавного перехода. Вот ещё темные плиты пола медленно затягивало дымом, скрывая в белесых клубах стилизованные фрески воинственных валькирий, а в следующую минуту Элис уже пробивала себе дорогу, стараясь добраться до нужного места и не отдавить чьи-нибудь ноги. Ощущать себя одновременно в толпе и над ней казалось удивительным. Словно свысока и немного отстраненно она наблюдала за людьми, но их эманации веселья и счастья, затрагивали и её.
Работы сегодня было даже для субботы многовато. Какая-то компания была недовольна соседями, которые, по их мнению, слишком сильно шумели. Как они вообще умудрились расслышать хоть кого-нибудь, ведь их столики находились почти на самом танцполе, осталось для Элис загадкой. Но она добросовестно решила вопрос, успокаивая разгоряченных молодых людей. Как всегда, не обошлось без драк и нескольких любвеобильных парочек, попытавшихся оккупировать туалетные кабинки. Право слово, здесь все при деньгах, а через дорогу находился вполне приличный мотель, неужели настолько невтерпеж? Когда она было пожаловалась на это Клаусу, тот лишь хитро посмеялся и заметил, что Элис порой ведет себя как старая матрона.
Время незаметно подбиралось к полуночи, а она всё металась между кухней, техниками и гостями в зале. Наворачивая очередной круг, Элис машинально посмотрела наверх и замерла, рассматривая до боли, до рези в глазах знакомую фигуру. Она бы ни за что не подняла взгляд на эту зону, если бы не заметила в очередной раз барахливший прожектор. Места для особых гостей находились по периметру второго этажа клуба, а расположение этого столика давало возможность наблюдать как за сценой, так и за танцполом. Джеральд Риверс, расстегнув пиджак, вольготно раскинулся на диванчике в приватной части зала.
Профессор сидел в одиночестве и меланхолично крутил ножку с виду пустого бокала, глядя в экран ярко светящегося смартфона. Он явно скучал. Элис судорожно сглотнула и поспешила укрыться в тени нависающего балкона, чтобы привести в порядок враз расшалившиеся нервы. Что это? Преследование? Домогательства? Дурацкая шутка? У неё не было названия происходящему между ними взаимодействию, одно она знала точно – что бы ни случилось дальше, это точно не уложится в рамки общения профессор-студентка. Но почему? Она не давала ни единого намека… Внезапно мимо пронеслась тощая, рыжеволосая Эрика Тауб, которая сегодня работала на втором этаже. Элис устремилась в след, хватая девушку за руку.
– А, Элис! – подруга улыбнулась, на ходу отправляя через коммуникатор заказ на кухню. – Прости, зашиваюсь.
– Эрика, – она всё же остановила стремительно летящую валькирию. – У тебя за двенадцатым столиком сидит клиент. Высокий мужчина, волосы русые, чуть длиннее обычного, на вид лет тридцать – сорок.
Тауб на секунду задумалась, вспоминая, а потом её лицо просветлело. Любой администратор со временем учится быстро и надолго запоминать лица, чтобы в нужный момент знать, как вести себя с клиентом. А уж для VIP зала это было обязательное условие.
– Да, есть такой. У него ещё глаза точно без радужки. Жуть! А что?
– Как… как давно он пришёл?
– Часа два назад. Снова забронировал столик на неделю вперед…
– Что?! – Элис показалось, что она ослышалась.
– А тебе Клаус не говорил? – рыжая даже забыла про свои срочные дела, желая поделиться свежей сплетней. Поскольку Элис приходила на работу только в выходные, большая часть обычной внутриклубной жизни проносилась мимо неё. Обычно она была этому только рада, но сегодня впервые пожалела, что не прислушивается к разговорам персонала. Тем временем Эрика доверительно бубнила на ухо продолжение сногсшибательной новости. – Этот тип приходит сюда вторую неделю подряд. В прошлые выходные только не было, вроде. Столик бронирует на неделю вперед и всегда сидит один, насупившийся, как сыч. Ничего не заказывает кроме воды, зато оставляет баснословные чаевые. Странный, но видали и позаковыристее. Клаус говорит с ним не связываться, да никто бы и не рискнул. Я пару раз подходила, ну, знаешь, уточнить всё ли хорошо, доволен ли, так чуть душу насмерть не заморозила рядом с ним. Сама увидишь, такую рожу корчит, будто в покер на миллион играет.
В покер, значит, играет…
– А в четверг он здесь тоже был? – пришла в голову потрясающая в своей очевидности мысль.
– Когда вы с компанией твоей ржали как кони? Конечно. А что?
– Нет, ничего… показалось, лицо знакомое, – пробормотала Элис, переваривая услышанную информацию. И, видя, что Эрика до сих пор слишком заинтересованно смотрит на неё, заметила: – Ты спешила, кажется.
– Ох, черт, да! – спохватилась она и почти бегом устремилась в сторону бара.
Элис же спряталась поглубже в тень, чтобы ни один лучик прожектора не добрался до неё, и задумалась. Ситуация выходила странная. Риверс приходит вторую неделю подряд, был он здесь и в четверг, хотя к ним не подошёл. Что это значит? Что вообще происходит, черт возьми? Непонятные сообщения во всех возможных видах, и прозвучавшие хоть и в самом начале, но готовые быть озвученные по первой же её просьбе намеки и предложения. Риверс явно преследовал определенную цель, и вряд ли дело было его спонтанном желании залезть в трусы к своей ничем не примечательной студентке. Больше походило на поведение главного хулигана класса, чем взрослые осознанные поступки. Или он именно этого и добивался? Создать впечатление нелогичности, глупости. Ведь каким-каким, а вот глупым профессор Риверс не был. Наглым – да, самоуверенным мудаком – однозначно, чертовски привлекательным мужчиной – бесспорно. Но это ровным счетом ничего не объясняло.
Она снова выглянула из своего укрытия и тут же спряталась обратно – едва ли не светящиеся в ультрафиолете глаза профессора медленно сканировали зал. Элис хмыкнула. Даже если допустить, что в самом начале Риверс всего лишь хотел быстро перепихнуться с показавшейся ему симпатичной администраторшей из ночного клуба, то идея давно исчерпала себя. Он видел её при свете дня, знал, что она не представляет никакого интереса, но продолжал гнуть свою линию. И Элис чувствовала, как постепенно заходит в ту область, где легко потерять опору под ногами. Она грустно усмехнулась и поймала ласковый взгляд Одина, ободряюще блеснувшего одним-единственным глазом. Бог войны прав, несмотря на то, что ситуация складывалась довольно неоптимистичная, у Элис есть шанс побороться за собственное достоинство. Она достаточно умна и хитра, чтобы до последнего держать дистанцию, ни единым словом или жестом не показывать, что все подначки, намёки или действия Риверса хоть как-то её задели. Только холодная вежливость, подчеркивающая их статусное различие. И вот тогда есть шанс, что профессору наскучат непонятные игры. В этот исход хотелось верить до дрожи в коленях, не давая себе шанса задуматься о причинах другой, такой притягательной и опасной мысли – ей льстило именно его внимание. Элис Чейн неотвратимо и планомерно затягивало огромной гравитацией личности Риверса, ума, харизмы и страшноватой красоты. Он словно выделил её из общего множества переменных, задал какую-то ему одному ведомую функцию и теперь ждал окончания очередной итерации.
С другой стороны, любая другая нормальная девушка, не ответив на притязания профессора, давно бы заявила в полицию. Накатала заявление, дала показания и с чистой совестью ходила на каждое слушание. Элис фыркнула и поймала саркастические блики на лице настоящего хозяина Вальхаллы. Разумеется, решение сдать навязчивого профессора на растерзание этической комиссии было самым простым и самым идиотским – Джеральд Риверс сможет откреститься от любого обвинения. Глупо пытаться в одиночку остановить человека, обладающего возможностями, статусом, деньгами и потрясающими связями. Самой себе она навредит гораздо больше, нежели ему; лезть к оборонщиками без подтвержденного врачом факта изнасилования или побоев – опасная затея. Эти ребята прикрывают задницы своих людей похлеще коррумпированных политиканов. Её костей по всей Америке не соберут, подними она юридическую руку на их «золотого мальчика». Впрочем, сам Риверс точно не планировал применять к ней грубую силу. Совсем нет. Он брал другим.
Элис украдкой взглянула на столик преподавателя, где тот сидел, меланхолично уставившись в бокал с водой. Ох, она многое бы отдала, чтобы узнать, о чём сейчас думает этот непонятный мужчина.
– Элис? – голос Клауса Кестера, раздавшийся прямо над ухом, заставил её чуть ли не подпрыгнуть. Старик заметил это и покаянно улыбнулся. – Прости, малышка, не хотел тебя напугать.
– Всё в порядке, – она ласково сжала руку названного дядюшки. – Ты что-то хотел?
– Да, – Кестер как-то нехарактерно для себя замялся и почесал кустистую светлую бровь. Его полное одутловатое лицо выражало смущение и нервозность.
– На втором этаже нужна твоя помощь, Эрика не справляется. Сегодня на удивление много гостей, а потому…
– Но ты не хочешь меня просить об этом, так? – Элис скрестила руки на груди и посмотрела прямо в блеклые голубые глаза Клауса. – Почему?
– Он снова здесь, – ответил дядя, покусывая нижнюю губу и подслеповато щурясь наверх, в сторону того самого столика. Ему не требовалось пояснять, кто этот «он», Элис поняла и так. – Поганец приходит сюда уже вторую неделю подряд.
– Что в этом такого? – она постаралась изобразить на лице максимально невозмутимое выражение. – Человек отдыхает. Я не понимаю, чем вызвана твоя тревога.
– Малышка, – Кестер обнял её за плечи, притягивая к себе. – Ты можешь не верить мне, но я повидал много дерьма, и моя интуиция сейчас просто орёт во всю глотку.
– И что же сообщают биолого-химические реакции в твоем мозгу, которые ты именуешь интуицией?
Клаус досадливо цокнул, услышав в её голосе иронию.
– Ты не воспринимаешь всерьез мои слова. Я почти уверен, этот кусок говна приходит за тобой, Элис, а за ним следом идут неприятности, – бранные слова показали, что дядя начинал сердиться. – Он ищет тебя. Но ты не хочешь послушать старого Клауса, пребывая в глупой иллюзии безопасности. Ты молода и наивна. Тебя воспитывали в католическом приюте! Святая Дева Мария, ты вообще ничего не знаешь о настоящей жизни, сидя в своем университете!
Элис ласково улыбнулась и обняла пожилого мафиози.
– Дядюшка, – проговорила она ему на ухо, – может, мой опыт и не столь богат, как твой. Но поверь мне, я могу не бояться собственного профессора. Мы видимся с ним три раза в неделю на лекциях. Вряд ли он успевает настолько соскучиться по одной из своих студенток, чтобы преследовать её по ночным клубам. Странно, что ты не помнишь – мы играли с ним в покер в начале сентября.