– Он звонил мне, чтобы сообщить время консультации. Я не слышала… – начала она и остановилась.
– Пока не замечаю ничего криминального. Дальше, – подгоняла Кёлль.
– Бессердечная женщина, – воскликнула Элис, – ты же видишь, мне дико стыдно об этом говорить!
– Тем интереснее, – синие глаза коварно блеснули. – Договаривай. Я хочу знать, отчего Риверс строит из себя обиженного и вылетает из аудитории с таким взглядом, словно готов убить кого-нибудь.
– И он бы убил, честное слово! – воскликнула она и сумбурно заговорила. – У меня на его вызове стоит «Смерть на двух ногах»… а ты сама знаешь какой там текст. Ух, оскорбление на оскорблении! И вот он звонит, я тупо пялюсь на телефон, пытаясь понять, что, черт возьми, ему от меня надо! А эта зараза, оказывается, стоит за моей спиной, слушает, как ему предлагают поцеловать зад, и ничего не делает… Боже, Генри, это был такой позор. Там ведь собрался весь наш курс…
Договорить ей не дал оглушительный хохот. Подруга запрокинула голову и искренне смеялась, пока на глазах не выступили слезы. Элис насуплено молчала.
– Вот черт, – с трудом произнесла Генриетта, продолжая хихикать. – Не думала, что ты будешь так долго ему сопротивляться. Поздравляю, Элис, ты побила все рекорды. Полагаю, Джеральд уже готов тебя проклясть.
– Твою мать! Я тебе о другом говорю! Гребаные потуги Риверса меня не волнуют совершенно, а вот то, что я поставила профессора в неловкое положение перед его же студентами… Генри, мне у него учиться ещё полтора семестра.
– Бог мой, – подруга смотрела на неё, словно видела впервые, – это действительно единственное, что тебя заботит, Элис? Тогда ты либо тупая, либо святая.
– Что?
– Тебя волнует, как это скажется на его авторитете среди студентов?
– Ну, да.
– Полагаю, никак, – Кёлль подхватила папку со своего стола. – Я считаю, Джеральду Риверсу глубоко плевать, что о нём думают другие. Но, судя по разыгравшейся пять минут назад мизансцене, ему совершенно не всё равно, как к нему относишься ты. И вот это – самое интересное.
– Ты бредишь, – Элис приложила руку к холодному лбу. Как же достали все эти бесконечные шарады. – Генри, я…
Её прервал звонок телефона. Подруга достала голосящий мобильный, сбрасывая вызов.
– Мне надо бежать. Давай договорим сегодня за покером.
Элис лишь устало махнула рукой. Сама виновата, упустив из виду, что подруга всю неделю на подмене у Хиггинса. Она хотела обсудить способы извинений, все же Кёлль знала профессора гораздо лучше, но теперь сомневалась в адекватности советчицы. Тем временем Генриетта сунула в руки ключ от аудитории, приказав не потерять до вечера, и убежала на лекцию. Элис осталась в гордом одиночестве, с кашей в голове и никуда не девшимся стыдом. Какое детство ударило ей в голову той ночью? Никогда раньше она не позволяла идти на поводу у злости и раздражения, боясь показаться в итоге глупой и несерьезной. И вот, пожалуйста!
Она вздохнула и достала ноутбук. До консультации остались сутки, код не написан, и гореть ей от унижения, если в итоге придётся просить помощи у Риверса. А поскольку Элис не замечала в себе способностей феникса, то намеревалась вывернуть мозги наизнанку и совершить невозможное, дабы не марать пеплом профессорские туфли. Это было бы не комильфо.
Время до покера пролетело незаметно. Несколько раз в аудиторию заглядывали студенты в поисках Кёлль или Хиггинса, но в целом её никто не беспокоил. Однако к решению задачи она также не приблизилась ни на йоту. Элис билась о мысленные стены, пытаясь понять, отчего код не желал работать. Он то подвисал, то отказывался запускаться, старательно пряча в своих недрах закравшиеся ошибки, которые никак не получалось выловить. Ругаясь сквозь зубы, она в очередной раз шарила по форумам, учебнику и собственным конспектам. Когда часы показали начало шестого, голова трещала от напряжения и хотелось выть от злости. У неё ничего не получалось, и Элис умудрилась испортить даже то, что до этого исправно работало. Раздосадованная сверх всякой меры, она хлопнула крышкой ноутбука и затолкала его в сумку. Может, хотя бы в покере улыбнётся удача?
Но её надежды были слишком оптимистичны. Джошуа притащил Арнольда, и теперь вся их компания обучала новичка. Особенно радовалась Триша, взявшаяся за свою жертву всерьез и надолго. И, конечно же, всё везение немедленно стеклось именно к нему, начисто игнорируя Элис. Но она не переживала, успев смириться с упрямо тянувшейся черной полосой. В конце концов было так весело смотреть на лицо Арнольда, когда он в очередной раз вскрывал прекрасную комбинацию.
За обычными веселыми разговорами и шутками она позабыла о разговоре с ехидной Генриеттой, когда во время перерыва её настиг неумолимый циклон Кёлль. Однако именно сейчас расслабившаяся и успокоившаяся Элис предпочла бы не поднимать больную тему.
– Ты слишком нервно реагируешь на мои разговоры о Риверсе. Что не так? – тихо спросила Генри, стоило им в одиночестве остаться за столом.
– Меня не покидает ощущение, что ты тащишь меня к нему в постель, – пробормотала Элис, оглядывая немного осоловевшую подругу.
– Вы просто классно смотрелись бы вместе, – высказала неожиданную идею та. – Ты вся такая уютная, маленькая, хрупкая… Дунешь, пф-ф-ф, и улетишь!
Для наглядности подруга махнула рукой, изображая унесенную воздушными потоками Элис.
–Что…
– А он такой высоченный, – Кёлль мечтательно подперла кулачком подбородок и продолжила наигранно низким голосом, – весь из себя мужчина в лучшем варианте самцовости. Позёр, конечно, но…
– Ты пива перебрала? – она с тревогой заглянула в глаза Генри.
– Скажи, что тебе надо от мужчины? Только честно.
– Я не настроена на пьяные разговоры, – Элис откинулась на спинку стула, скрещивая руки и оглядывая зал. С их места злополучный столик видно не было, но она знала, что профессор здесь. Стоящая на парковке машина была первым, что она заметила на подходе к клубу.
– А кто здесь пьян? Я просто хочу тебя понять.
– Здесь нечего понимать. Меня бесят самовлюбленные мудаки-шовинисты, которые трахают всё, что движется.
Генриетта внимательно посмотрела на неё, делая глоток неизменного пива.
– С чего ты взяла, что Риверс из таких?
– Слухи бегут впереди него. Да и Хиггинс подтвердил…
– Ну коне-е-ечно, – протянула Кёлль с кривой ухмылкой. – Мэтью бы и не под таким подписался.
– Намекаешь, что он намеренно ввел меня в заблуждение? – насмешливо протянула Элис, отказывалась верить в подобный бред. – Зачем ему это? Они же друзья.
– Ага, с такими друзьями и врагов не надо. – Самоназначенная сводница вытянула под стол длиннющие ноги.
– Ты перестанешь говорить загадками или нет? – взбесилась Элис, но Генри лишь покачала головой.
– Никогда не верь мужчине, который злословит насчёт своего друга. Это ещё хуже двух заклятых подружек.
– Перестань защищать Риверса и объясни по-человечески.
Но вместо этого Кёлль посмотрела на неё, как на блаженную.
– Нет, Чейн, ты точно святая. Потому что даже идиотка давно бы заметила… хотя, возможно, только идиотка и заметила бы… – она как-то грустно замолчала, а Элис застонала, уронив голову на стол.
– Давай начнём сначала, – предложила она куда-то в скатерть.
– Нечего здесь начинать, – Генри взяла в руки колоду, мешая карты. – Тебе хочется видеть в нём чудовищного кобеля, и ты видишь, вместо того, чтобы насладиться вниманием.
– Но это неправильно! Он мой преподаватель, а я его студентка. Такие отношения запрещены.
– Вы два совершеннолетних человека, не понимаю, какие могут быть проблемы, – она пожала плечами, тряхнув копной светлых волос.
– Да с чего ты взяла, что я вообще его хочу?
– А разве нет? – синие глаза хитро следили за Элис из-под полуприкрытых век.
– Нет.
– Так что же ты тогда переживаешь и нервничаешь насчёт его внимания? Если тебе всё равно, пошли Риверса на все четыре стороны, и дело с концом. Но нет! Вместо этого ты волнуешься, суетишься и беспокоишься из-за каких-то нелепых пустяков, вроде оскорбительной песенки на звонке.
– Мне не нравятся твои намёки.
– А мне не нравится, что ты врёшь сама себе и даже не замечаешь этого, – отрезала Кёлль, глядя на вновь уткнувшуюся в стол подругу. – Дай себе шанс, Элис. В конце концов, даже если и не выйдет, то ты ничего не потеряешь, а приобрести можешь многое.
– Ну не через постель же!
– Да что ж у тебя все к койке-то сводится? – Генри наконец не выдержала и раздраженно кинула колоду на стол.
– Хэй, дамы, – только что вернувшийся к столу Арнольд с удивлением посмотрел на них. – Что тут у вас происходит?
– Вот скажи мне, – подруга обернулась к подошедшему парню, – как ты относишься к связи между студенткой и профессором?
– Да, вообще, нормально, у нас в колледже это не новость. Сами понимаете, театральные группы, все работают в образах, люди творческие. Бывает всякое, конечно. А что?
– Он не показатель, Генри, – раздраженно бросила Элис.
– Погоди, – она отмахнулась. – А считаешь ли ты, что отношения сводятся не только к постели?
– Ну конечно, что за дурацкие вопросы? – белобрысые брови Арнольда удивленно поднялись.
– Слышишь? – Кёлль многозначительно подняла палец.
– И что ты от меня хочешь? – устало спросила Элис.
– Перестань уже жить двойными стандартами, определи систему координат, по которой будешь оценивать людей и не верь всему, что слышишь. Да, Риверс ведет непривычный для тебя образ жизни, но, возможно, дело в том, что это ты не знаешь, как можно жить иначе? С Джеральдом всё не так просто.
– Только вот не надо мне рассказывать слезливых историй про мужчин, брошенных любовью всей жизни, – она закатила глаза. Рядом уселся Арнольд, внимательно слушая их разговор.
– Это про твою «тень» что ли речь? – неожиданно спросил он, обращаясь к ней.
– Какую «тень»? – немедленно влезла Генри. Два светловолосые головы одновременно повернулись к Элис, один с интересом, вторая – с иронией.
– Да я тут забирал её с работы в воскресенье…
– Ох, замолчи, Арнольд! – воскликнула Элис, всплеснув руками. Ещё не хватало, чтобы эта история стала достоянием общественности. – Ты же обещал.
– Речь шла про Джо.
– И не только!
– Нет, погоди-погоди, – в синих глазах Генриетты горел азарт детектива. Она кивнула парню. – Продолжай.
– В общем, мы выехали с парковки, и за нами увязалась тачка. Бог мой, какая тачка!
– Черный Мерседес купе с таким безумно-огромным капотом? – подруга чуть в голос не хохотала, поглядывая на пунцовую Элис.
– Именно, – кивнул Арнольд. – Так вот, я хотел, как обычно, быстро проехаться. Ну, улицы же пустые ночью, самый кайф погонять. Так эта «тень», стоило мне чуть превысить скорость, сразу же подрезала нас. В общем, после третьего раза я смекнул, что он делает это намеренно, и дальше мы тащились до её дома как черепахи. Этот урод ехал впереди, разом занимая обе полосы – ни обогнать, ни объехать. Умник чертов! А потом стоял, ждал под подъездом и свалил только, когда вышел Джо. Втопил так, что аж шины завизжали. Да, Элис, тачка у твоей «тени», что надо.
– И давно это с тобой, а? – Генри пихнула её локтем, глупо хихикая.
– Отвали…
– А серьезно? – теперь на неё уже пристально смотрели оба.
– Это долгая история…
– Вечер только начался, – эти двое явно спелись и отсалютовали ей бокалами с пивом. – Выкладывай.
8.
Ночь перед днем Х пролетела, на взгляд Элис, слишком уж быстро. И рассвет на первой космической приближал её к неизбежному. Ха! Да сегодня просто чёртов день чёртова Джеральда Риверса: сперва лекция, а потом консультация, в ожидании которой трясутся все поджилки в маленьком тощем тельце. Что бы там ни говорила Генри, как бы ни пыталась переубедить, Элис не могла, а может действительно не хотела избавиться от предвзятого отношения. После сцены в клубе в самый первый вечер, после его поведения на людях, после всех намёков и недосказанности по отношению к ней самой, что она должна была думать? Риверс вёл себя однозначно и вполне соответствующе той картинке, что успела сформироваться в её голове.
Бросив взгляд на часы, показывавшие половину девятого утра, Элис вздохнула, прикрыла глаза и решилась; у неё есть пара часов, которые можно смело потратить на маленькие глупости. Профессор в обед, профессор на ужин, теперь ещё и на завтрак. Достав из-под кровати ноутбук, она открыла его и запустила в браузере поисковик. Ну, О’кей, Гугл… Что ты нам расскажешь по запросу «Джеральд Риверс». Один электронный импульс и на Элис вывалились десятки страниц ссылок и фотографий.
Первым делом любопытство потребовало посмотреть снимки. С каким-то удивлением она обнаружила огромное количество изображений с конференций, где Риверс стоял то за трибуной, то подле экрана, на котором светились размытые блок-схемы и графики. Нашлось и прошлогоднее часовое видео с одного из выступлений для «TED»26 на конференции разработчиков. Запустив в фоновом окне YouTube, она листала страницу, рассматривая фотографии Риверса в дорогущих деловых костюмах и с неизменной искусственной улыбкой. Серьезные кадры перемежались совершенно внезапными снимками с невероятных вечеринок, официальных приемов, среди которых засветилась чуть ли не вся верхушка управленческой власти, и была даже парочка студенческих фото. Взгляд задержался на одном из таких: молодой и худой, как бы даже не истощенный, парень лет двадцати зло ухмылялся в камеру, сидя на фоне какой-то заштукатуренной стены. Заинтересованная Элис кликнула по фотографии, но браузер мгновенно выдал, что страница не найдена или была удалена. Пожав плечами, она обругала чертово кэширование и вслушалась в доносившийся из динамиков знакомый уверенный голос.
На развернутом во весь экран видео профессор сидел в кресле, закинув ногу на ногу и рассеянно поигрывая микрофоном. На его лице кривилась самодовольная улыбка, а сам он напрочь игнорировал бушевавшее в зале возбуждение и рассматривал собственный невероятно интересный бейдж. Похоже, он только что весьма специфически пошутил. Зрители весело галдели и улюлюкали, вслед нескольким спешно покидающим зал людям, о чем-то тревожно переговаривались организаторы. Наконец гомон более или менее стих, и Риверс поднял голову, как ни в чем и не бывало оглядывая свою аудиторию.
– Все ушли кто хотел?– он проводил взглядом последнюю из удалявшихся спин, что успела выхватить камера. – Замечательно. Как я вижу, оставшиеся не из пугливых и не боятся, что сейчас прямо со сцены начнется вербовка в Пентагон. Впрочем, даже если вы и рассчитывали, то вакантные места в Аду уже заняты, – пронесшийся по переполненному залу смех прервал профессора, который и не думал веселиться с остальными. – Но мы здесь собрались для другого. Уверен, каждый из присутствующих хотя бы раз создавал нейронную сеть для решения примитивных или же, наоборот, глобальных задач. И вы наверняка ждёте от меня примеров, интересных случаев и задач, однако, этого не будет. Вместо разбора десятков строчек кода я хотел бы задать всего один вопрос. Многие ли из нас осознают, какие проблемы могут нести в себе наши разработки?
Элис, как и многие в зале, удивленно моргнула и недоверчиво уставилась на лениво покачивающего ногой Риверса. Тот помолчал, словно ожидал ответа, безотчетно скользнул кончиками пальцев свободной руки по идеально ощетинившемуся подбородку и, так и не услышав ни одного комментария, медленно поднялся, выпрямляясь во весь свой гигантский рост. И будто именно этого не хватало, чтобы публика впала в зыбкое оцепенение и окончательно погрузилась в атмосферу, которую мог создать только он. Мягкая вкрадчивость его голоса одурманивала.
– Судя по многозначительному молчанию, ответ – нет. Но с момента моего вопроса прошли десятки секунд, и вот уже появились единицы, кто может сказать о социальной и этической важности. Но что же остальные? А остальные кинулись упиваться инвестиционной значимостью каждого своего чиха. Верно? – он прислонил руку к глазам, стараясь за безумным светом софитов разглядеть реакцию людей.– Вы киваете, значит, я прав. Судите сами, мы создаем интеллект, который способен решать задачи без человеческого участия. Обучаем его, тренируем, иногда и воспитываем. Вам это ничего не напоминает?– профессор, медленно расхаживающий перед аудиторией, остановился и сделал паузу, снова оглядывая слушателей. Те хранили мертвое молчание. – Как типично… А если я спрошу – зачем мы пишем сложнейшие программы, создаем десятки слоёв, работаем с абстракциями? Вы ответите: мы пытаемся облегчить жизни многим простым пользователям, принести добро, удобство в их жизни. Делаем мир более безопасным, менее рискованным. И будете, разумеется, правы. Но задумайтесь над, казалось бы, несвязанной мыслью – из чего состоит наша экономика? Очевидно, что каждый из нас, работая, производя что-то, вносит свой вклад в её развитие. Не мне вам цитировать Маркса, но с тех пор, поверьте мне, мало что изменилось. Вся эта система в любой стране мира основана на примитивной компенсации за вклад в товарно-денежные отношения. С другой стороны, все больше компаний использует искусственный интеллект независимо от того, производство это или же сфера услуг. И здесь начинаются проблемы. Во-первых, машины становятся нашими конкурентами, сокращая изо дня в день человеческие ресурсы. Во-вторых, наши опыты показывают – машинный интеллект ещё более необъективен, чем человеческий. Он полностью зависит от того, чему мы его научим, и даже малейший сдвиг в балансе приведет к тому, что на конкурсах красоты компьютер выберет исключительно белых участниц. Какой расист, да? Но даже это еще не все. Есть последний, но самый важный момент – кто будет виноват в компьютерном сбое, когда он произойдёт? И не тешьте себя надеждой, что уж ваш-то код будет работать так, как надо. Чушь! Наши алгоритмы сами прекрасно определяют, как им реагировать на события и реагировать ли вообще. Но можем ли мы предсказать их логику? Нет. Мы создаем нейронную сеть, но не управляем ею. Границы ответственности стираются. Уже сейчас даже при самом невинном сбое нельзя сказать, кто виноват: пользователь, разработчик или тот, кто обучал…