Мэл не мог сказать, в чем дело – то ли в том, какими взвинченными были Кестлер и его подручные, то ли в количестве стволов у них, но у него сложилось впечатление, что малейшая неосторожность может сорвать передачу. Неудачно выбранное слово, неправильно понятый взгляд, подергивающийся палец на спусковом крючке – и все это могло привести к перестрелке.
Почему, ну почему в жизни всегда все так запутано?
– Может, покажете товар? – спросил Мэл, улыбаясь и следя за тем, чтобы не делать резких движений.
Кестлер сделал знак одному из своих дружков:
– Девятипалый.
Человек по кличке «Девятипалый» соскользнул с седла и отцепил сани на воздушной подушке, привязанные к его лошади, а затем включил их маломощный антигравитационный генератор. Сани с жужжанием поднялись на несколько дюймов над землей и, покачиваясь, зависли в воздухе. Затем он схватил пульт управления санями и, словно пушинку, швырнул его Мэлу.
На санях стоял небольшой кофр из матовой стали с ручками по бокам. На одной из его стенок был выведен по трафарету логотип «Синего солнца».
Логотип ничего не говорил Мэлу о содержимом кофра. Эта корпорация, филиалы которой можно было найти в любом уголке галактики, производила практически все товары, которые можно себе представить, – продукты, алкоголь, нижнее белье, стиральный порошок, лекарства, компьютеры и даже оружие.
Нельзя было исключать и вариант, что Кестлер просто нашел старый пустой кофр и положил в него «аппарат» Бэджера.
– А что внутри, ты мне, конечно, не скажешь? – спросил Мэл у Кестлера. – Дело вот в чем: я слегка опасаюсь грузов, о которых ни черта не знаю.
– Вот этим мы и отличаемся, – сказал Кестлер. – Лично я вопросов не задаю. Если за работу платят, все остальное меня не касается.
– Ты, наверное, хотя бы в общих чертах представляешь, откуда он взялся.
– Я тебе так скажу: это часть партии товаров, произведенных в лаборатории «Синего солнца», которая находится в трехстах пятидесяти милях к северу отсюда, на окраине Ривербенда. Пару десятков точно таких же ящиков собирались вывезти с планеты. В результате некоторой последовательности событий, расспрашивать о которой я не стал, на транспорт погрузили на один ящик меньше, чем было указано в судовом манифесте. Полагаю, что какой-то охранник получил взятку.
– А как же преданность интересам компании? – спросил Мэл и неодобрительно зацокал языком. – Похоже, в наше время ни на кого нельзя положиться.
– Как бы то ни было, вышеупомянутый кофр оказался в моем распоряжении, а теперь я перепоручаю его тебе. Все остальное я, честное слово, не знаю и знать не хочу.
– Должно быть, Бэджер украл его по заказу.
– Это меня не касается, но да, такая версия выглядит правдоподобной. А теперь, Рейнольдс, покончим с этой болтовней. Ты забираешь эту вещь у меня или мы будем молоть языками до второго пришествия?
Мэл задумался. У него еще было время, чтобы отказаться от сделки. За долгие годы у него появился инстинкт, своего рода шестое чувство контрабандиста. Иногда риск оказывался весьма значительно выше прибыли, и у Мэла возникло сильное предчувствие, что это один из таких случаев.
Нет, он подозревал, что ему придется перевозить краденое. Сделка, которую организовал Бэджер, встреча на крошечной, никчемной пограничной планете – все это буквально кричало о сомнительности данной затеи.
Однако теперь Мэл знал, что содержимое кофра похищено из лаборатории «Синего солнца». Это было скверно, но еще хуже – расположение самой лаборатории. Строить научно-исследовательский центр где-то далеко, на самой окраине галактики нужно только в одном случае – если ты не хочешь, чтобы о твоей работе узнали обычные, приличные люди. Зачем выбирать такую планету, как Кентербери, если не потому, что она слабо заселена и на ней хватает места для экспериментов и испытаний?
Это означало, что на Кентербери находится база для засекреченных проектов, о которых не знают даже акционеры «Синего солнца» – по крайней мере, большинство из них. Это, в свою очередь, заставляло предположить, что в данном конкретном проекте участвует Альянс. «Синее солнце» и федералы часто сотрудничали: Альянс выделял миллиарды отделам корпорации, исследовавшим оружие и биотехнологии, а результаты их деятельности усиливали власть Альянса в галактике и одновременно приносили прибыль «Синему солнцу».
Теперь Мэлу стало ясно, почему рядом с Кентербери столько кораблей Альянса. Федералы очень хотели вернуть этот кофр себе и сделать все возможное, чтобы во второй раз он от них не ускользнул.
– Мэл? – спросил Джейн.
– Да?
– Мы в деле или нет?
Хойт Кестлер и его люди тоже теряли терпение. Мэл понимал, что время для раздумий закончилось. Настал тот момент, когда нужно или какать, или слезать с горшка.
– Нет, – ответил он наконец.
Джейн удивленно посмотрел на него:
– Не понял!
– Нет, – повторил Мэл.
– Я так и думал, что ты это сказал. Но я не поверил своим ушам.
– Сэр? – нахмурилась Зои.
– Приятно было познакомиться, мистер Кестлер, – сказал Мэл, – но я решил, что мы все-таки не возьмем этот кофр. Бэджеру придется искать другой транспорт.
Кестлер выглядел раздосадованным.
– Это весьма неучтиво с вашей стороны, мистер Рейнольдс, – сказал он и прищурился еще больше. – Видите ли, я из тех, кто держит слово, и если я сказал, что доставлю определенный предмет определенному человеку в определенное время, то намереваюсь сделать именно это. А если я не сдержал слово, значит, я лжец. Вы хотите, чтобы меня считали лжецом, мистер Рейнольдс?
– Нет, но я не хочу, чтобы меня считали безрассудным глупцом, – ответил Мэл. – Чем больше вы рассказываете про груз, тем меньше мне хочется иметь к нему отношение. Если хотите, можете сказать Бэджеру, что сделка сорвалась из-за меня. Тогда вас ни в чем не упрекнут.
– У нас весьма ограниченные сроки, – возразил Кестлер. – Бэджер хочет получить товар до конца недели: у него уже есть покупатель, который весьма заинтересован в получении вышеупомянутого товара. Если нам придется договариваться с другим кораблем, чтобы он летел до самого Кентербери за товаром, это приведет к задержкам, а люди, которые покупают товары у Бэджера, задержек не любят.
– Это его проблемы. Я с этим гоу ши связываться не хочу. На этом мое участие в данном деле заканчивается. Я смотрю на ящик и вижу, что от него одни беды. Я – человек бедный, но вот бед у меня хоть отбавляй, и лишних мне не надо.
Мэл развернулся и зашагал к «Мулу», рядом с которым стоял удрученный Джейн.
– Никогда бы не подумал, что вы – трус, – донесся до него голос Кестлера.
Мэл оступился, но затем пошел дальше.
Кестлер повысил голос:
– Рейнольдс, я сказал, что никогда бы не принял вас за труса. Вы глухой, что ли?
Мэл пожал плечами.
– Лично я называю это здравым смыслом, но если вам угодно считать это трусостью – что ж, ваше право.
Громко щелкнул взведенный курок пистолета. За этим последовали звуки подготовки другого оружия. Мэл бросил взгляд через плечо и увидел, что Кестлер целится в него из шестизарядного револьвера. Люди Кестлера тоже навели на Мэла оружие, притом некоторые – два ствола одновременно.
– Берите кофр, – сказал Кестлер угрожающим тоном. – Иначе хуже будет.
Глава 5
На угрозу, которую представляли собой Кестлер и его дружки, Зои и Джейн отреагировали незамедлительно.
Зои одним плавным движением присела на корточки и достала из кобуры «Ногу кобылы».
Джейн тем временем нырнул за «Верой». Спрятавшись за «Мулом», он прижал приклад винтовки к плечу и прицелился.
Мэл, выглядевший смирившимся и даже усталым, медленно развернулся лицом к отряду Кестлера.
– А я-то думал, что мы обойдемся без агрессии, – сказал он. – Это как бы доказывает мою мысль о том, что бед в моей жизни предостаточно.
– Ты забираешь груз, Рейнольдс, – сказал Кестлер. – Никаких «если» и «но». Это твой долг. А мой долг – как можно быстрее отправить этот кофр в космос. Так что давай, будь хорошим мальчиком: погрузи его в свой «Мул», и забудем о нашей небольшой размолвке. Ну что скажешь?
– Скажу, что внимательно слушал тебя ровно до того момента, когда ты назвал меня «хорошим мальчиком». Сейчас я объясню тебе, что будет дальше, Кестлер. Ты позволишь нам троим сесть в «Мул» и уехать без этого кофра и, что более важно, без единого выстрела. Иначе начнется перестрелка. Признаю, она, скорее всего, закончится вашей победой, ведь у вас численный перевес, но и без потерь вы не обойдетесь. Вон та женщина – опытный солдат, и уж ты мне поверь, если она в тебя целится, твои дела плохи. А бородатый здоровяк за «Мулом» может сделать три выстрела быстрее, чем обычный человек – один. Кроме того, у него хорошая оборонительная позиция, а у вас – нет: вы сидите на лошадях рядком, словно кокосы на прилавке. Иными словами, если вы начнете бой, то всего через пару секунд… – Мэл для убедительности щелкнул пальцами, – почти каждый из вас упадет на землю, и в теле у него не будет хватать большого куска. Вы точно этого хотите?
– Мне доводилось слушать разных болтунов, но такого, как ты – никогда, – фыркнул Кестлер. – Скажу так, Рейнольдс: у тебя крепкие медные яйца.
– Спасибо. Я тщательно их полирую.
– Нужна немалая смелость, чтобы стоять так и говорить людям, которые в тебя целятся, что бой проиграют именно они.
– По-моему, я просто излагаю очевидные факты.
– Мне неохота убивать. Я думал, что мы обустроим все, типа, по-дружески.
– Я тоже так думал. И мне кажется, что это чуток контрпродуктивно с твоей стороны – палить в людей, которым ты хочешь отдать этот кофр. Если мы умрем, кого ты успеешь найти за оставшееся время?
– То есть все дело в деньгах? – спросил Кестлер. – Ты пытаешься вымогать деньги?
Джейн с надеждой посмотрел на Мэла. Очевидно, что теперь та же самая мысль пришла в голову и ему. Если это попытка выжать побольше платины, то подобную тактику Джейн одобрял всей душой.
– Не-а, – сказал Мэл. – Это вопрос самосохранения.
– Ну, раз так, тогда предлагаю следующее, – сказал Кестлер. – Я досчитаю до трех, и, когда скажу «три», эти двое должны положить оружие на землю, а ты – тащить сани к «Мулу». Иначе… Ну ты понимаешь, что тогда будет. Раз. Два.
До «трех» он так и не добрался, поскольку началась стрельба.
Кто именно ее начал, осталось невыясненным. Мэл знал только одно: первым выстрелил один из людей Кестлера. Должно быть, он занервничал, и у него дернулся палец на спусковом крючке. Может, он даже не собирался стрелять. Он нажимал на спусковой крючок до первого упора, занервничал и, сам того не заметив, сжал палец чуть сильнее… И – бам!
Тем, что этот выстрел был случайным, можно объяснить и тот факт, что пуля полетела мимо – в сторону Джейна, но уклоняясь от цели на несколько градусов.
А вот Джейн, не раздумывая, выстрелил в ответ. Нельзя стрелять в Джейна Кобба и не рассчитывать на то, что он не сделает так же.
Возможно, два раза.
Или больше.
На самом деле «Вера» громыхнула трижды.
Трое людей Кестлера упали с лошадей один за другим, сраженные пулями. Пули проделали в каждом из них огромное отверстие, и кишки и кровь убитых разлетелись по крайней мере на десять футов вокруг.
Напуганные звуками стрельбы и гибелью людей, лошади встали на дыбы и испуганно заржали. Кестлер и двое оставшихся в живых подручных изо всех сил старались не вылететь из седел и поэтому вести ответный огонь не могли. А когда они наконец усмирили своих лошадей, Зои уже всадила пулю в того, кто был ближе к ней. Он привалился к шее лошади, и напуганное животное, почувствовав, что поводья ослабли, развернулось и умчалось прочь, подбрасывая в седле мертвого всадника.
Оставался только сам Кестлер и еще один человек, который, судя по всему, обожал жевать табак.
Кестлер прицелился в Мэла из револьвера. Ему было плевать, почему началась стрельба и почему его люди действуют без приказа. Перестрелка началась, и в таких обстоятельствах следовало к ней присоединиться.
Однако Мэл уже держал в руках свое собственное оружие – длинноствольный револьвер от «Братьев Мозес», который он назвал «Молотом свободы».
Выстрелить Кестлер не успел: Мэл его опередил.
В центре лба Кестлера, чуть ниже поля шляпы, появилось аккуратное алое отверстие. Его прищуренные глаза округлились в первый и, определенно, в последний раз в его жизни. Он скатился со своего пегого мерина; одна его нога застряла в стремени. Мерин последовал примеру своего товарища и поскакал прочь, волоча за собой обмякшее тело Кестлера. Оставшиеся без седоков лошади последовали его примеру.
В живых остался только Любитель Табака. Он поступил разумно: бросил оружие и поднял руки вверх.
– Мир, – сказал он. – Я понимаю, что силы не равны. У моего папаши в роду дураков…
Бам!
Джейн выстрелил ему прямо в сердце.
– Ты серьезно? Он же сдавался! – воскликнул Мэл, поворачиваясь к Джейну.
Огромный наемник встал и забросил «Веру» за плечо.
– Кто знает… Может, он притворялся – хотел, чтобы мы утратили бдительность. Кроме того, так аккуратнее. Ну взяли бы мы его в плен, и что? Пришлось бы его связывать, везти на корабль, кормить, поить его…
– Или просто отпустить.
– Хм… – Джейн пожал плечами, словно такая мысль ему в голову не приходила. – Все равно ситуацию это не меняет. Груз у нас, и я бы предположил, что ты уже отказался от безумной идеи бросить его здесь.
Мэл решительно покачал головой:
– Значит, ты предположил бы неправильно.
– Да ладно, Мэл! – запротестовал Джейн. – Только не говори, что боишься перевозить краденое. Мы много раз этим занимались, и раньше ты бы и глазом не моргнул. Так что изменилось на этот раз?
– Я знал, что груз «горячий», просто не понимал – насколько.
– А как же Бэджер? – спросила Зои.
– А что Бэджер? – отозвался Мэл.
– Если он не получит товар, то расстроится. Вы готовы сжечь все мосты?
– Его нежные чувства совсем меня не волнуют. Кроме того, он отходчивый. Пройдет пара недель, может, месяц, и с ним снова можно будет вести дела.
– Уверены?
– Нет, не уверен. Возможно, он затаит на нас обиду до конца своих дней. Но Бэджер в городе не один, есть и другие, с кем можно работать. У кого-то из них, быть может, даже есть чувство чести.
– Честь! – фыркнул Джейн. – Так вот, значит, в чем дело? Мы сейчас такое пережили, а ты все еще цепляешься за свои дурацкие принципы.
– Если под «таким» ты подразумеваешь короткую перестрелку, которая закончилась в нашу пользу, то да, после всего «такого» ничего не изменилось – ни мои мысли, ни ситуация. Этот кофр принесет нам только горе. Его украли из секретного объекта «Синего солнца», и федералы прочешут всю галактику, лишь бы его вернуть. Помнишь все эти корабли Альянса, которые пришлось обходить по дороге сюда? Скорее всего, они уже подняты по тревоге и получили приказ обыскивать всех, кто покидает Кентербери, и в особенности грузовые суда.
– Запихнем ящик в один из тайников на «Серенити», и федералы ничего не найдут. Мы и раньше такое проворачивали.
– Риск слишком велик. Если попадется инспектор хоть чуть-чуть умнее обычного, мы пойдем ко дну.
– Может, этот Кестлер был прав. Может, ты в самом деле трус.
– А может, есть дела, от которых хлопот больше, чем пользы. – Мэл указал на лежащие рядом трупы. – Если данный наглядный пример не подкрепляет мою точку зрения, то я даже и не знаю.
– Следует признать, что эту бойню устроили мы, – заметила Зои.
– Зои, я буду весьма тебе признателен, если ты прекратишь указывать на недостатки в моих доводах, – сказал Мэл.
– Мне просто показалось, что я должна это сказать.
– Черт побери, Мэл! – заревел Джейн. – Ты всю дорогу ноешь, как мало мы зарабатываем и как дорого обходится ремонт такого ржавого ведра, как «Серенити»!
– Не смей так говорить о моем корабле, даже если он далеко и не слышит тебя!
– Вот здесь, – Джейн указал на кофр, – решение всех наших проблем. Просто отвезем его на Персефону, поставим перед Бэджером, и мы в шоколаде и с деньгами в кармане. Немного расслабимся в Ивздауне – может, даже заглянем в одно заведение, где бухло дешевое, а женщины еще дешевле. Неужели это так плохо?