Господи, я же сплю, да? Ну сделай так, чтоб спал и весь этот кошмар мне привиделся. Потому что если нет, тогда как вообще?! Как дальше жить, увидав такое?
Хоть бы Мурмаша и вправду плеснула мне какой-то дряни накануне! И я все еще отравлен. Пусть забирает все, что нужно, и уходит. Клянусь, пальцем не трону. А мне, зараза такая, скорее вернет мой нормальный, привычный мир без вываливающихся из ниоткуда кадавров!
Однако избавление явно откладывалось. Поскольку тут же, не давая опомниться, погасший было телевизор ожил! И из него хлынул такой скрипящий и стенающий поток звука, что один он – никаких живых трупов не нужно! – запросто мог бы вытрясти из любого душу. Гул был отдаленно похож на музыку. Если ее несколько лет держать на стероидах и накачивать басами и жуткими скрипами. Казалось, эту мерзость создали специально, чтоб выворачивать слушателей наизнанку. Досталось и мне: по нервам будто работающей бензопилой провели.
А чтоб добить окончательно, взвыли сразу несколько телефонов. Пара моих – стационарный и мобильный – и еще один с незнакомым рингтоном, наверное, Мурмашин.
В ужасе я отшатнулся, присел даже. Перед глазами плыло. А кровь по жилам неслась с такой скоростью, что запросто сумела бы вращать турбину гидроэлектростанции!
Как поступить? Что творится вообще?! Бежать? Бежать!
С трудом пробиваясь сквозь невообразимую какофонию, раздался сухой с оттягом звук, напоминающий удар мяча по пустотелой штанге футбольных ворот. И косяк двери выплюнул фонтанчик щепы. Как так? Сама по себе, без посторонней помощи, деревянная рейка не взрывается!
Да по мне ж стреляли!!! Бежать, теперь уже без вариантов! Вот только…
Человек в маске, вынырнувший из пустоты так же внезапно, как и предыдущий посетитель, сбивает с ног! Совсем не тот безобидный, по сути, мертвец! Врезал так, что стало ясно – не галлюцинация!
Глава 4
Бесноватый телевизор и телефоны продолжали орать, захлебываясь. А я, получив чувствительный удар в плечо, привалился к стене. И, наугад ткнув коленом вцепившегося в меня человека, умолял собственный дом о помощи. Ну почему бы не подбросить мне по-товарищески что-нибудь тяжелое и острое? Я верну! Только вот врежу проходимцу, задумавшему меня прикончить!
Но бессердечный дом не встревал, безучастно позволяя гробить хозяина кому ни попадя.
Предатель! Не видит, что ли, – в отсутствие поддержки мне конец! Вот и слюна во рту стала нестерпимо соленой. А еще появилось ощущение, словно мне только что довелось отведать консервы вековой давности прямо вместе с проржавевшей банкой. Воздух же отвердел настолько, что пропихнуть его в легкие не было ни малейшей возможности. Смешиваясь со слюной, он пеной булькал в гортани, и только.
Но жить пока еще хотелось неимоверно. Поэтому судьба, поупиравшись, пошла на уступки. В конце концов у меня и самого кое-что получилось. Я уже готов был сдаться и считал плавающих перед глазами извивающихся расплывчатых червячков. Но, кажется, освободился от захвата. Причем отпихнул нападавшего так, что сам получил возможность вывалиться в коридор, ведущий к выходу.
На короткий миг показалось, что дом позади меня втащило в невесть откуда взявшуюся черную дыру. А на его прежнем месте, как-то преодолев притяжение, вырос гигантский ком, сработанный из усеянных клыками пастей. Все они хищно ощерились, готовясь впиться в мою спину, а то и проглотить целиком. Некоторые грызлись между собой, отстаивая право на самые лакомые куски. Еще секунда, и от меня гарантированно ничего не останется! В голове же грохотало: «Пистолет! Он снова возьмется за пистолет! Нужно наружу, там трудней попасть!»
Должно быть, это жуткое наваждение перетащило меня через порог и дальше за калитку. А потом еще заставило бежать в чащу, как курицу с отрубленной головой – абсолютно не отдавая себе отчета, что творю. И уже там, подобно все той же бедняге, свалиться навзничь.
Очнулся я неведомо где и непонятно когда. И сколько провалялся без сознания, не представлял даже примерно. В одном лишь и был уверен – если не хочу закончить воспалением легких, дальше так продолжаться не может. На голой земле во фривольной домашней одежде, прекрасно впитывающей лесную влагу, я адски продрог. И судорожно глотая прохладный воздух с запахом мха и прелой листвы, пристукивал в такт дыханию кастаньетами из собственных зубов.
Сереющее небо между кронами деревьев подсказывало, что скоро рассветет. А узнать время точнее не представлялось возможным. Часов я не носил: терли запястье и ухитрялись разбиваться при малейшей оказии. Ну а телефон, понятное дело, валялся где-то в доме.
Ничего удивительного, уходил я в спешке и оставить в худшем варианте мог гораздо больше, чем обычное повседневное барахло. Два-три литра собственной крови и осколки черепа на обоях, к примеру. Так что, считаю, повезло.
«А вот Мурмаше нет, – напомнил вдруг злыдень, засевший в темноте моей испачканной душонки. – И, между прочим, по твоей вине».
Вот же паразит! Я у него еще и виноват остался. Тут даже говорить было не о чем! Вина моя заключалась лишь в том, что не стал сидеть с Машей, выслушивая жалобы. А вот сделал бы так… возможно, тихо-смирно лежал бы рядом. И неморгающими глазенками изучал ковер. Трогательная бы вышла картина: пара старинных друзей по переписке проболтала всю ночь и устала так, что прямо до смерти.
Ведь выручил-то меня, если разобраться, случай – внезапно нахлынувший на бытовую технику необъяснимый приступ бешенства. Благодаря ему я дернулся, инстинктивно защищаясь. А у стрелявшего человека в маске, вероятно, дрогнула рука. Как-то же он ухитрился промазать с такого расстояния.
Про вторую причину думать совсем не хотелось. Материализовавшегося на мгновение мертвеца, будем считать, не было. Всякое привидится спросонья. Вот и его спишем в ту же категорию. А то ведь так далеко можно зайти. Мне же еще по ночам спать!
Но внутренний контролер продолжал стоять на своем. И я решил отложить самобичевание до лучших времен: сил отвечать въедливому, скрупулезно выносившему мозг паразиту не водилось. Вместо этого прикинул, как поступить дальше. Вариантов просматривалось несколько. Первый – навскидку самый разумный – вызвать милицию. Поскольку у нас тут бездыханное тело и безжалостный хмырь!
Без телефона это можно было сделать только голубиной почтой. Еще машину попытаться остановить, что ли. Но ждать ее придется часа два: ночь, вообще-то, все порядочные люди спят себе дома, а не по городским окраинам разъезжают. Так уж надежней с голубями весточку отправить.
Второй вариант потребует еще больше времени. Вызвать наряд можно и из магазина неподалеку. А туда нужно дойти. От полученных ударов голова раскалывалась. И значит, пребывая совершенно не в форме, я доберусь туда за час с небольшим. А может, и позже: на ногах ведь домашние тапки, не самая удобная обувь для ходьбы по лесу. С другой стороны, нужно поблагодарить случай и за это. Ведь как не свалились с ног, пока я ломился через заросли?!
Допустим, в конце концов доберусь. Пока в магазин из опорки приедут дядьки с автоматами, пока все им объясню – те же полтора-два часа. Да еще до магазина дорогу нужно будет отыскать, если что.
Третий вариант мне нравился меньше всего. Но мой моралист-истязатель его почему-то принял на ура. Дело обстояло так, что Маша вполне могла оказаться живой, я ж ей пульс не проверял. А вдруг, столкнувшись со мной, стрелок не стал доделывать начатое и ретировался? Он же, скорее всего, не знал, что я без телефона. Получается, вернувшись, я вполне смогу вызвать скорую. Ну и милицию, ясное дело.
Ощупав снова свою многострадальную голову и не найдя следов запекшейся крови, я пошел наугад. Затем остановился и вернулся на прежнее место. Таким нехитрым способом я надеялся увидеть между деревьями свет из окон собственного дома, особо не рискуя забрести еще дальше в чащу. Выдумка сработала, но для этого маневр пришлось повторить трижды. И, определив, где мне могут снова навешать, я побрел именно туда. Глупо, конечно, но, чтоб хоть как-нибудь себя оправдать, я подобрал с земли здоровую замшелую дубину. И утешался тем, что в прошлый раз был безоружен. А теперь-то я о-го-го! С палкой-то… против пистолета-то…
Дойдя до дома, я припал к земле и обогнул забор так, чтоб подобраться ближе к окнам. Некоторое время понаблюдав, выяснил, что в моем жилище стояла полнейшая тишина. И напрочь отсутствовало какое-либо движение. Понятное дело, это не значило ничего. Пытавшийся придушить меня тип мог попросту залечь на полу. Ну или расположиться в слепой зоне.
Одно не подлежало сомнению: если мерзавец все же внутри, то понимает – вернусь я, как и убрался, то есть через калитку. Которую, к слову, зачем-то прикрыли. И не я ее, когда вываливался наружу, захлопнул. Значит, если мой несостоявшийся палач все еще в доме, он держит калитку на прицеле. И уж точно, завидев мою побитую персону, пустит в нее пулю. Ну или, прогадав с первой попыткой, в этот раз расщедрится на всю обойму.
Нет, можно, разумеется, этаким божественным ветром ввалиться с разгона. И молиться, чтоб свинец стерся о воздух, пока доберется до цели. Но я представил, как в таком состоянии набираю этот самый разгон. И сразу отправил идею к свиньям собачьим. К тому же, если замок закрылся, тот еще будет штурм! Разбегусь и – ты-ды-дыщ о неподдавшуюся преграду! Типу в маске останется только добить то, что расплещется по калитке снаружи.
Хорошо бы как-нибудь перебраться через забор позади дома, где нет окон. А потом вычислить местоположение вероятного бандита. И уже бить туда наверняка. Может быть, даже через окно запустить кирпичом из оградки палисадника.
«Как-нибудь перебраться…» Легко сказать! А вот чтоб претворить задумку в жизнь, придется как минимум обзавестись крыльями. Ну или умением проходить сквозь стены.
Я в сердцах вспомнил прошлого хозяина дома. Приятный во всех отношениях старичок. Но какой черт его дернул строить заборище трехметровой высоты! Словно собирался выдержать осаду кочевников. Да еще все кирпичики подогнаны один к одному, ногу на выступ не поставить! Конечно, не дом – крепость. Только одна небольшая загвоздка – горе-домовладелец, идиот, снаружи. А ему бы, болезному, скорее внутрь.
Мысли зашли в тупик. И пришлось вернуться к другим вариантам, включая самоубийственный штурм. Самое обидное, я прекрасно понимал, что, если буду долго размышлять, и без того мизерная возможность Маши остаться в живых исчезнет совсем. И лучше мне тогда уж бежать к магазину, заглушая голос совести.
Я же уже говорил, что ощущаю себя персонажем компьютерной игры. Вдобавок пытался кое-как доказать собственную правоту. Но верить или не верить в эту гипотезу целиком и полностью – дело десятое. Самое главное – прочувствовать ее основной постулат: из любой ситуации есть выход. Поскольку Всемогущий Разраб не мог его не предусмотреть. А иначе тогда зачем все это?
Такой подход выручал меня неоднократно. Поэтому я, снова вляпавшись по самые уши, привычно призвал его на помощь. И стал действовать согласно проверенному алгоритму: для начала изучил имеющиеся под рукой предметы. Выходило по минимуму – дубина с меня ростом и одежда, которую повезло набросить за несколько минут до нападения. Ну еще несколько оставшихся после облагораживания дворика валунов у забора.
Так чего же тогда ожидал от меня автор всего? Вытянуть резинку из трико и сделать лук? Очень пригодится, когда я ворвусь в калитку и попробую стрелой опередить пулю! Или смастерить подобие рогатки? Уже лучше, но времени – которого нет! – все равно потребуется порядком.
Наверное, при имеющемся раскладе это выглядело глупо. Мол, взрослый человек, а туда же – играется! Но если зайти с другой стороны – положительный момент налицо. Ведь страх сковывает, страх ворует возможность связно мыслить. А я методично перебираю варианты. И тем самым этот ужас и хаос в голове умножаю на ноль. Ну или на одну десятую: вряд ли его можно уничтожить до конца, я ж человек. Плюс не забываем, что выход существует по определению, его придумали заранее. Одно это уже вселяет надежду на спасение. Следовательно, все справляются с паникой как умеют, а у меня свой способ, не хуже других.
Прикинув и так и эдак, я остановился на валунах. Если положить мой дрын на один из них, а второй бросить сверху, могла выйти импровизированная катапульта. Еще нужно рассчитать плечо. Весу во мне килограмм восемьдесят, а самый крупный из валунов на вид не больше тридцати. Могло хватить.
С другой стороны, из подручных материалов вполне можно было собрать трамплин. Один камень вместо опоры, остальные – противовес. А деревяшка подбросит вверх, если не сломается. Мне бы только уцепиться за край стены, а там уже как-нибудь вскарабкаюсь.
Я почти собрался осуществить задуманное, как пришедшая вдруг в голову мысль остановила меня на полпути. Да еще заставила почувствовать себя неисправимым тупицей!
Ну да, игра. Да, можно проходить ее, используя любезно предложенные заготовки. Но я всегда старался поступать по-другому. Таких игроков называют обидным словом «читер». Ну или хитрец, если уж на то пошло. Эти изворотливые типы – и я в их числе – попросту ловят разработчика на ошибке. Отстреливают врагов из-за угла, используя их порыв двигаться предсказуемо синхронно с игроком. Не бросаются в драку, как того требует сценарий, а уводят нападающих назад. К месту, где их можно будет уничтожить одного за другим, не подвергая себя опасности. Одним словам, они ловчат. То есть мы ловчим.
И на это существуют свои причины. Нет, я не хотел выставить дураком того, кто написал игру. Во всяком случае – это не главный мотив. Просто стремился доказать, что человек все же умнее искусственного интеллекта, двигающего фигурки врагов. Ну или как минимум хитрее.
Такая себе маленькая борьба с электронными мозгами, которые уже повсеместно мечтают заменить обычные. Да и заменяют, чего уж. Само собой, этот карманный мятеж ничего не решал, просто, как и многое в жизни, выдумал его для удовольствия. Я ж говорил, каждый тратит себя по собственному усмотрению. Почему бы не подобным манером?
Так вот – я пораскинул мозгами и подловил этого умника, который написал наше с ним развлечение. Он-де распланировал для меня камешки. А мы – на обман.
Я воткнул свою дубину в землю рядом с забором. А второй конец упер в шов между кирпичами кладки. Камни, если что, тоже пригодились – навалил их на место упора, чтоб мое приспособление не поехало в самый ответственный момент.
И уже по этому импровизированному мосту взбежал наверх. Сук натужно хрустнул, но выдержал. А я, хоть и остался совсем обезоруженным, но все же болтался на заборе, как развешенное для просушки белье.
Превозмогая дрожь в руках, раскачался и с трудом закинул ногу на верхний край. А затем, до конца не понимая, как мне это удалось, подтянулся и сел. С тоской бросил взгляд на оставленную дубину. По всему выходило, что придется все-таки вернуться к недавнему плану и взяться за кирпичи. Хотя какая разница: с кирпичами или корягой? В любом же случае против пистолета.
Стараясь не шуметь, я сполз вниз и затаился, прислушиваясь к происходившему в доме и его окрестностях. Потом ужом подполз ближе к окну, попутно ударился локтем о бордюр. Заодно и узнал, как это – кричать от боли с закрытым ртом.
Нужно было как-то вздернуться на ноги и проскользнуть к окну. Да еще так выбрать сторону, чтоб взошедшее над верхушками сосен солнце не выдало тенью. Однако я не мог себя заставить. На стадии разработки план казался вполне жизнеспособным. А вот когда дело дошло до дела, тут-то исполнитель и подкачал. Легко скомандовать поджилкам: «Не сметь дрожать!» А если оно само дрожится?
Тем временем азартно перебрасывающиеся щебетом птицы стали замолкать. Утро за утром они вели себя одинаково. С рассветом драли глотки так, будто запальчиво делили между собой лес. И каждая старалась выторговать себе деревья потолще да поразвесистей.
А потом, умаявшись, уступали звукам неторопливо просыпающегося соседа, города-засони.
И этот стихающий птичий базар еще раз напомнил: раздумывая и решаясь, я теряю драгоценные минуты. Вскоре потянутся на автомобилях в город первые проснувшиеся работяги. Так что мне – выбираться обратно за забор и ловить «попутку» с телефоном?