– Знаешь, о чём говорили? М-м-м-м, о тебе мой дорогой сосед, о тебе. Я высказал свои предположения доктору о тебе, на что он рассмеялся мне в лицо, да, да, ты представляешь?! Но когда я начал приводить ему весомые аргументы, то он помрачнел, как туча на небе и заверещал, что мол, как такое могло произойти.
Узлов молча, уставился в книгу.
– Сказал, что пригласит Жаночку и вместе с ней обсудит, как же поступить с тобой!
Андрей перевернул страницу и посмотрел на ягуара, догоняющего лань.
– Забавная картинка, не правда ли, сильнейший пожирает слабого, естественный отбор, во всей своей красе и величии. Прости сосед, но ничего личного, я просто не хочу, как вы получить разжижение мозгов, даже если для этого, мне потребуется заложить вас всех.
Андрей перевернул следующую страницу и посмотрел на акулу.
– Акула классная рыба, мощная, могущественная, её все бояться и никто с ней не связывается, – усмехнулся сосед. – А здесь акул нет, одни лишь мальки, из-за которых, я не собираюсь гнить в этой дыре.
Андрей не обращая внимания на соседа, перевернул страницу, на которой был изображен хамелеон, сидящий на ветке дерева.
– А вот пожалуй и ты, хитрый, маленький, замаскированный зверек, лихо принимающий любой цвет. Классная маскировка, красота!
Узлов бросил книжку и, поднявшись, присоединился к группе больных собирающих пазлы на полу.
– Естественная маскировка в природе, ну-ну!
Степан покинул зал. Андрей глубоко вздохнул, пытаясь подавить в себе чувство нарастающей тревоги.
Ночью Узлова разбудил шум борьбы. Медленно перевернувшись и повернув голову в сторону, Андрей увидел как санитары, пытались скрутить Степана.
– Да вы что суки, я же с врачом договорился, – пропыхтел сосед. Дальше раздался треск, и Степан обмяк на кровати.
– Давайте берите его и в процедурную.
Андрей чуть не вскочил с кровати, но отвернул голову и глубоко вздохнув, стал медленно возвращать себе самоконтроль.
Степана, а точнее сказать его обмякшее тело, принесли спустя пару часов и буквально кинули на кровать. От него пахло неизвестным раствором вперемежку с мочой. Андрей зажал нос и, закрыв глаза, попытался уснуть.
– Мальчики подъем, доброе утро! – возвестила Ирочка. – Как меня зовут?
– Ирочка-а-а-а-а! – протянули все.
Андрей скинул ноги с кровати и впервые за последнее время почувствовал жуткий недосып. Он был вял и ощущал определённый упадок сил.
– Выходим умываться, мальчики. Степан, вас это тоже касается.
Его сосед никак не отреагировал на слова старшой медсестры и продолжал лежать с широко открытыми глазами, глядя в потолок.
– Я сказала подъем!
Она подошла к нему вплотную и, поводив рукой перед глазами, удивлённо вскинула бровь, после чего, как ни в чём не бывало, принялась поторапливать больных.
Узлов быстро почистил зубы и, не дожидаясь команды, вышел в коридор. Сегодня что-то случилось с поваром или ему показалось, что каша была даже очень ничего. Он через силу запил её горьким компотом и принялся терпеливо ждать приглашения к Клюкину. В этот раз, ждать пришлось целый час. Клюкин поменял расписание приёма пациентов, и это могло означать одно, Александр Федорович, получил чёткие инструкции по деятельности в лечебнице.
– Андрюша, пошли к врачу.
Ирочка, как обычно взяла его под руки и сопроводила до кабинета.
Клюкин что-то писал в журнал. Он поднял быстрый взгляд на Узлова и, поблагодарив Ирочку, продолжил делать записи. Когда дверь закрылась, он бросил ручку на стол и, подскочив к Андрею, злобно посмотрел тому в глаза.
– Вы понимаете, что я наделал?!
– Вы с позиций клятвы Гипократа? – уточнил Андрей.
– Не паясничаете Андрей Артурович!
– Простите, я «перегнул» палку…
Клюкин вдруг опустил плечи, и глубоко вздохнув, вернулся обратно за стол.
– Впервые в своей жизни, я сознательно нанёс вред человеку. Я, я, пропустил через его мозг ток, я сделал так, чтобы его заботило только своё существование, чтобы он отстал от вас, вы понимаете?!
– Я понимаю и благодарен вам.
– Так не может продолжаться постоянно, я должен покинуть это место!
– Я тоже Александр Федорович, именно поэтому вы здесь!
– Но на это всё я не подписывался, вы слышите, я не должен как врач, губить чужие судьбы, делать из людей полуовощей!
– На чём они вас зацепили? – спросил вдруг Узлов.
– Меня выбрали, потому что мы с вами знакомы…
– Не порите ерунды!
– Они пригрозили мне отобрать лицензию…
– Всего-то лишь…
– Это для меня, достаточное условие для нахождения здесь…
– Но не достаточная мотивация. Кого они прихватили из ваших?
– Что вы имеете виду Андрей Артурович?
– Вы забыли, кто перед вами? – вспылил Узлов.
– Моя жена главбух на комбинате, они устроили проверку и выявили часть средств, ушедших налево, но она, поверьте мне…
– Это неважно, – отмахнулся Андрей. – Главное, что рыбка на крючке.
– Кто эти люди?
– Вы у меня спрашиваете? – усмехнулся Узлов. – Вы же мои координатор, вы должны давать информацию.
– После вчерашнего, я боюсь, вы слышите, я боюсь всего Андрей Артурович!
– Думайте о себе и жене. Я сам справлюсь, считайте, что свою часть работы вы выполнили.
– Нет, они меня просто так не отпустят, – грустно заметил Клюкин.
– Передайте вашим заказчикам, что я отзываю вас. Причина, подозрение со стороны руководства лечебницы. Скажите, что дальше я сам, и вы полностью выполнили своё задание. Ещё неделя и я выйду на свободу.
– Но как, я не понимаю…
– Вы просто передадите мои слова. Если будут против, скажите им, что я знаю всё, но мне потребуется время.
Клюкин растерянно пожал плечами и, сняв очки, протёр глаза.
– Простите меня, я не самый лучший напарник!
– Бросьте Александр Федорович, вы прекрасно справились, тем более это место не парк развлечений, само нахождение здесь, уже героизм.
– Как вы себя чувствуете?
– Вы снова доктор Клюкин? – ухмыльнулся Андрей.
– Я стараюсь им быть всегда, это моё призвание, так же как и ваше, аналитика!
– Хм…
– Я что-то не так сказал? – смутился доктор.
– Для меня пока что, это только слово, смысл которого далёк от меня.
– Память вернётся, поверьте!
– Я верю, но в последнее время, с момента возвращения ко мне способности мыслить и анализировать, я стал более раздражительным, нежели был раньше.
– Предположу, что это реакция вашего организма на принимаемый препарат или…
– Или что Александр Федорович, не тяните!
– Могу только предположить, что с изменением вашего мозга, произошли изменения в психики.
– Это значит, что у меня могут вспышки не контролируемого поведения?
– Не совсем, но в целом вы правы. В периоды ярости или гнева, вы можете потерять контроль над собой, а ещё у вас могут быть приступы боли в голове.
– И что мне делать?
– Как всё наладиться, попытайтесь заняться йогой, запишитесь на медитативные курсы, займитесь собой и своим здоровьем!
– Думаете, поможет? – усомнился Узлов.
– Честно не знаю Андрей Артурович, я же больше по хирургии, а психиатрия, это другое направление.
– Спасибо вам за всё. Теперь прощайте, я найду вас.
– Как, вот так вот всё!?
– Сегодня же вечером или при следующем контакте, объясните всё вашим нанимателям. Для вас, стало всё опасно.
– Но без меня, вы можете подвергнуться нападению?
– Не волнуйтесь, я уже набрался силушки, чтобы поднимать богатырскую палицу, – усмехнулся аналитик.
Клюкин закрыл глаза и покачал головой. Приём был окончен. Дальше он один. Один против системы. Системы, которая пыталась превратить его в ничтожество. Против этой лечебницы. Один на один, в противовес самому себе. Самый сильный враг сейчас, это ты сам.
Мимо него под руки провели соседа-Степана. Пустой взгляд и абсолютно свисающие руки, говорили о полной подавленности, доселе веселого парня.
– Ну что встал, давай к остальным! – раздался голос.
Андрей медленно зашаркал на ковёр и, опустившись, взял кубики.
Как только к Узлову стала возвращаться память, он всё чаще и чаще, стал ловить себя на мысли, что любит ночь. Ночью приходил покой. Его душа переставала тревожиться, а его мозг, из беспокойного потока «воды», вдруг превращался в спокойную гладь. Лишь частые разговоры и переворачивания во сне соседей по палате, говорили ему, как легко потерять тишину и вновь погрузиться в то место, где он сейчас находился. А ведь раньше, он вдруг вздрогнул, так как вспомнил, что было раньше. Так вот раньше, его душа всегда была безмятежна, мозг был в состоянии тревожности, вечного томления и загруженности «файлов», но душа, душа оставалась спокойной, он не чувствовал не к кому зла и ненависти, ибо сердце контролировало и говорило ему, что это, всего лишь работа, пусть самая большая, но всё же часть его жизни, хотя кроме работы у него ничего не было, или было?!
Он вновь напряг память, до лёгкой боли в висках. Сознание цеплялось за какие-то образы людей. Рядом, должен же был быть кто-то рядом! Неужели, он всегда был один, предоставлен самому себе?
Узлов открыл глаза и посмотрел на потолок палаты. Как может человек быть один?
У него есть друзья, но один! У него есть семья, но он один! У него есть всё и это слово, несмотря на свой громадный «вес», далеко не всё, что есть на самом деле. Одиночество есть признак гениальности человека, «уродство» или природная обусловленность. Он покачал головой, последнее точно нет, мотылек к огоньку, самка к самцу, муравьи в муравейник.
Чушь какая-то вырисовывается или просто уже надо отдыхать.
– Слышь чиновник? – Андрей почувствовал, как кто-то трясёт его за плечо.
– Послушай, послушай, да хрен с тобой, можешь не поворачиваться, мне дали дозу тока, я только вчера пришёл в себя, ты понимаешь, я думал здесь обычная лечебница, а здесь настоящий дурдом, ты понимаешь, реальная дурка, из которой одна дорога – ногами вперёд.
Он на карачках, обошёл вокруг кровати и замер напротив лица Андрея.
– Я с тобой, слышишь чиновник, мы теперь напарники, я тоже буду делать как ты, играть в хамелеона, вести двойную игру. Я не хочу больше под ток, в общем, имей меня виду дружище.
Андрей улыбнулся про себя и закрыл глаза.
Глава 2
"…Черт вас возьми, степи, как вы хороши!.."
Узлов открыл глаза и огляделся. Его будильник «установленный» в голове на час ночи, сработал чётко, а это означало лишь одно, он хоть и не полностью, но уже восстановил свои силы.
Он опустил ноги на пол и, подцепив больничные тапочки, и не спеша подошёл к двери. Осторожно высунувшись и подождав пока камера отвернётся, Андрей вышел в коридор и быстрыми шагами зашёл за угол. Камера в холле уставилась прямо на него, но он не обращая внимания на неё двинулся по направлению к ординаторской. Вчера, случайно оказавшись рядом с охранниками, он услышал разговор о неисправности некоторых камер, более того, с их стороны было глубочайшим дружелюбием, перечислить все камеры, которые оставались рабочими по периметру.
Узлов услышал шум в коридоре и юркнул в ближайшую дверь. Ему повезло, это оказался туалет для служебного пользования, достаточно чистый и ухоженный в отличие от их туалета, который «хаотично» посещали большинство пациентов. Андрей приоткрыл дверь и увидел сонного санитара, заходящего в раздевалку, из которой был слышан разговор и веселый смех. Ну что ж, неплохо устроились господа санитары. Хочешь сломать строй, говаривал один генерал, заведи игральные карты в казарме. Андрей выскользнул из туалета и, пригнувшись, перебежал к ординаторской. Он аккуратно высунулся, обозревая в большое панорамное окно, пустоту кабинета для медперсонала.
«Приглушив» свет и задернув окно шторками, он подошёл к доске с ключами и долго искал нужный ему номер кабинета. Ну, наконец-то, вот он. Андрей сунул ключ в карман, раздвинул шторы и, выскользнув в коридор, направился к кабинету, в котором вёл приём Клюкин. Ему повезло, так как камеры на игровой площадке для пациентов, «тоскливо» смотрели в одну точку. Он вставил ключ и, повернув ручку, вошёл в кабинет. От увиденного, он вздрогнул и уронил ключ на пол. Тот благополучно утонул в мягком ковролине и заставил Андрея выругаться. На диване в углу тихо спала медсестра Ирина. Узлов опустился на пол и принялся шарить руками по полу, в надежде на быстрый поиск заветного ключа. Он стукнулся головой об стол, и тут же бряканье колокольчика раздалось на весь кабинет. Точно, вспомнил Андрей, на столе у доктора стоял средних размеров колокольчик, подвешенный к настольной лампе. Ирина в углу заворочалась и, потянувшись, приняла сидячую позу.
– Что здесь…? – начало было она, но рука Андрея уже зажала ей рот.
– Тс-с-с-с, я тебе ничего не сделаю, но кричать не надо. Я сейчас уберу руку, и мы всё обсудим, идёт?
Она закивала головой.
– Убираю руку, – сказал он, отводя ладонь от её лица.
– Как вы, ты, что ты делаешь здесь, ты же…?
– Тише, тише Ирочка, санитаров нагоните. Я всё тот же Андрюша Узлов, чиновник, как вы любите все меня называть, просто я не больной, ну не пациент вашего учреждения.
– Но я же видела, как вы…
– Ирочка, когда хочешь жить и не такие актёрские таланты в себе откроешь, – улыбнулся аналитик.
– Что вы хотите? – спокойно спросила она.
– Хороший вопрос Ирочка, а главное нужный. Мне нужно моё дело, прежде чем я уберусь отсюда.
– Вы собрались бежать, с ума со шли, вас же объявят в розыск!
– Уже давно в розыске, ну да ладно, лирика. Так, а вы здесь, стало быть, коротаете ночь?
– Не могу спать в ординаторской, шум идёт от раздевалки. Я до сих пор не могу поверить, что вы, как бы это…
– В своём уме, не псих, – помог ей Узлов.
– Я никогда не считала этих людей психами, – слегка завелась она.
– Уоу-у-у, тише, тише, я знаю это, ты здесь единственный нормальный человек, на своём месте так сказать.
– Что вы хотите делать?
– Мне нужна моя карточка.
– Вы ошиблись, все карты больных находятся в архиве и сдаются туда каждый вечер ответственным врачом.
– Это обязательно, насколько я полагаю?
– Не то слово, – подтвердила она, поправляя халат и отсаживаясь подальше.
Андрей резко обернулся на дверь. Вот придурок, выругал он сам себя, дверь забыл закрыть. На пороге к большому удивлению, возник Степан.
– Слушай, так с напарниками не поступают!
Узлов быстро подскочил к нему, заломил руку и чётким движением отправил соседа по палате на диван. Заперев дверь, он подошёл к дивану и влепил смачную трещину Степану.
– Ты какого хрена за мной припёрся? – прошипел грозно аналитик.
– Да я смотрю, ты погулять собрался, дай думаю, прослежу, – ухмыльнулся Степа, потирая руку. – Вот чуть руку мне не сломал, ирод. Ой, простите мадам, я забыл, что в приличном месте нельзя ругаться!
– А вы не боитесь, что я сейчас закричу? – сказала Ира.
– Нет, не боимся, – отрезал Узлов. – Хотела бы, уже закричала, а значит, сочувствуешь, помочь хочешь.
– Я всегда знал, что этот парень очень умный! – улыбнулся сосед.
– Помолчи. Значит так, объясняю вкратце ситуацию. Я сотрудник засекреченного спецподразделения «Енисей». Раз в пару лет, у нас идут экзамены на профпригодность…
– А понятно, тебя забрасывают куда-нибудь, а ты выбираешься…
– Не перебивай, но мыслишь правильно. Моё задание, это выбраться из этой лечебницы, без людских потерь, по-тихому.
– А вербовка больных и персонала же не запрещена?
– Я думал ты тупее!
– Но-но, – обиженно сказал Степа. – Мы книжки господин агент, знаете ли, тоже читали.
– Что-то здесь не сходится? – развела руками Ира.
– Что именно сестричка? – подхватил Степа.
– Никакая я тебе не сестричка! Препараты вам кололись, и я видела их результаты на вас. Вы были полу-овощ, шаркали ногами, еле как разговаривали и рисовали рисунки для первого класса.