– Александра Сергеевна? – раздался голос.
Девушка с трудом перевела взгляд на мужчину лет сорока, одетого в песочные брюки, белую рубашку и жилет с атласной спинкой. Господин стоял на предпоследней ступеньке широкого мраморного крыльца.
– Да.
– Меня зовут Федор Валерьевич Мазурек, можно просто Федор, я управляющий. Пройдемте со мной, Назар Андреевич готов вас принять.
– А?
– Говорю, господин Кольский ждет вас. С вами все в порядке?
– Нормально, – во рту что-то резко пересохло.
– Тогда позвольте вас проводить, – указал на входную дверь.
Оказавшись внутри, Саша вспомнила недавний поход с детьми в музей-усадьбу. Мрамор, колонны, лепнина, люстры времен Екатерины Великой, огромные пространства, заставленные островками мебели тех же времен. Прямо напротив парадного входа в метрах пятнадцати по центу холла разместилась пологая широкая лестница, расходящаяся аки змеиный язык на две поуже, что вели на второй этаж. К главной лестнице от самой двери тянулась ковровая дорожка, с каждой стороны от которой на расстоянии в два метра выстроились колонны. Кто-то явно мнит себя как минимум императором, как максимум властелином мира.
– Назар Андреевич примет вас в кабинете, – напомнил о себе Федор.
– Угу, – ступала по лестнице. Даже запах здесь стоит такой… не для простых людей, в общем.
Они все шли, шли и шли, то сворачивали налево, то направо. Честно говоря, Саша под конец совсем запуталась. И без помощи обратно ей точно не выбраться.
– На месте, – подвел к двери и сочувствующе улыбнулся. – Удачи вам, Александра.
– Что? Могу не вернуться, да? – ухмыльнулась в ответ. – Там и съедят?
– Надеюсь, нет, – но про себя оценил бойкий нрав гостьи. Правда, какие бы бойкие и решительные сюда ни приходили, ни одному не повезло. – Прошу, – открыл дверь.
Саша зашла в кабинет и остановилась. Очередное огромное помещение, напоминающее скорее приемную президента. Хозяин этой приемной сидел в кресле за столом спиной к Саше. Что уж он там разглядывал на стене, то ли флаг императорской России, то ли старинную карту нашей необъятной Родины, занявшие собой почти всю стену, но когда услышал звуки шагов, развернулся.
– Поздновато одумалась, – и скривился, нога в гипсе чесалась нещадно.
– Я требую! – выпрямилась, набрала в грудь воздуха. – Я требую вернуть мне мой дом!
– Ну, прости, дом я тебе вернуть не смогу, его же снесли.
– Да что вы за чудовище? За что?! – а в глазах заблестели слезы, последнее время ее жизнь и так похожа на кошмарный сон. – Я вам ничего плохого не сделала, я вас и знать-то не знаю.
– Ты мне нанесла оскорбление в присутствии местных холопов. И если ты еще не поняла, то это всё, – очертил пальцами в воздухе круг, – моё. Я здесь власть и закон. А за оскорбление власти будь готова понести наказание.
– У вас с головой, похоже, совсем плохо. Я напишу на вас заявление в полицию.
– О! – и вытащил из ящика стола лист бумаги, затем взял ручку и протянул Саше, – садись, пиши. Тебе и ходить никуда не придется, начальник местного отделения лично приедет и заберет твоё заявление, а потом вернется обратно в отделение, где у него в какой-то момент прихватит живот, он пойдет в клозет и за неимением там бумаги, подотрется твоим заявлением, которое по счастливой случайности окажется у него в кармане. Возможно, даже прочтет перед использованием.
– Вам нравится издеваться над людьми?
– Давай обойдемся без этой игры в вопросы и ответы, и перейдем к куда более продуктивному диалогу. В конце концов, такой путь проделала. Итак, ты готова извиниться за свое отвратительное поведение?
– Я?! – окончательно растерялась. – Мне не за что извиняться! Мне теперь жить негде, урод!
– Угу, очередное оскорбление, – и выехал из-за стола. – По твоей милости я прикован к инвалидному креслу. У меня сломана нога. Я лишен способности свободно передвигаться, а ты мне про какой-то там сарай рассказываешь.
– Это не по моей милости вовсе и вы это прекрасно знаете!
– Хочешь, расскажу притчу? – расплылся наинаглейшей улыбкой.
– Обойдусь.
– Жил на высокой горе один очень хороший человек. И однажды он решил спуститься с горы, чтобы посмотреть, как живет честной народ, этот человек хотел узнать, все ли у того народа ладно, не испытывают ли люди нужды, и вот он пошел. Спускался долго, притом солнце слепило ему глаза, ветра задували под одежду, змеи пытались ужалить, но хороший человек все-таки спустился. И знаешь, что случилось потом? Его сбил на своем ржавом ведре какой-то придурок, а другая дура, которая в это самое время стояла рядом, вместо помощи хорошему человеку, начала помогать придурку. Улавливаешь суть?
– Не очень-то.
– Как есть дура, – покачал головой. – Ладно, придется по-другому.
– Не надо по-другому. Просто возместите мне ущерб, и я уйду.
– Об этом можешь и не мечтать.
– Хорошо! Я прошу прощения, – кое-как выдавила из себя, – за то, чего не делала.
– А скажи-ка мне, – будто и не услышал ее, – по какой причине замужняя женщина приехала из столицы в далекое село, чтобы жить в сарае? М-м?
– Не ваше дело.
– Вообще-то очень даже мое. У меня ведется учет населения, все посчитаны по головам, о каждом есть информация. Приехал, уехал, родился, умер, женился, – вдруг наигранно задумался, – а дай-ка я попробую угадать. Ты скрываешься от своего благоверного.
На что Саша задышала часто-часто, у бедняжки пульс подскочил, лицо покраснело.
– И знаешь почему? Боже, я сегодня в ударе! А потому, что он тебя ищет и грозится придушить, когда найдет. Сдается мне, у кого-то рыльце в пушку, кто-то очень-очень напроказил на стороне и теперь боится ответственности.
– Вы ничерта обо мне не знаете, – процедила сквозь стиснутые зубы.
– Я знаю достаточно, – резко стал серьезным, а в голосе зазвучал металл, отчего Саша съежилась, – чтобы предложить тебе вариант нашего дальнейшего общения. Либо ты остаешься здесь и делаешь то, что я тебе говорю в знак своего искреннего раскаяния, либо обманутый муж узнает, где прячется его неверная жена, приедет за ней и увезет для последующих малоприятных манипуляций. Выбирай.
– Какого дьявола вам от меня вообще нужно? Я уже извинилась!
– Пустых слов мне недостаточно. Доказывать свое раскаяние будешь делами. Я возьму тебя на период моего восстановления.
– Что значит, возьмете?
– Пока я в гипсе, будешь ухаживать за мной, выполнять любые мои приказы, а когда я вернусь к прежней жизни, тогда сможешь уйти. Более того, возмещу ущерб в виде нового дома. Но это в том случае, если мне все понравится, – само собой, про себя Кольский посмеялся, ибо ничего этой простолюдинке возмещать не собирался.
– Вы хоть осознаете, что поступаете бесчеловечно и подло?
– Всецело, дорогуша.
– У меня есть время на подумать?
– Есть, – глянул на часы, – а, уже нет. Секунда прошла. Давай, курочка, выбирай.
– Что я должна буду делать?
– Всё, что я пожелаю.
– То есть? Интим тоже? – начала прикидывать расстояние до вокзала. Все-таки муж доехать быстро до села не сможет, а значит, есть шанс сбежать, если конечно мерзавец не посадит ее под замок.
– Для секса я предпочитаю женщин более дорогих. А ты из тех, с кем можно переспать разве что от чувства безысходности.
– Какое же…
– А-а-а, – погрозил пальцем, – никаких оскорблений. Так что?
– Хорошо, я согласна.
– Прекрасно. В таком случае Федор проводит тебя в твою комнату. Жить будешь по соседству со мной, чтобы являлась по первому требованию.
– Я не могу так сразу. У меня остались нерешенные дела.
– Какие?
– Какая разница? Остались и всё.
– Какие? – снова понизил голос.
– Мне надо посещать доктора, надо уволиться с работы, надо забрать вещи у соседки.
– Уволят тебя завтра, вещи твои уже в твоей комнате, что до врача, у меня здесь есть медпункт. А в чем проблема?
– Уж это вас точно не касается.
– Как же? А вдруг у тебя вши? Или какая-нибудь другая зараза.
– Пожалуй, да, у меня есть одна зараза, прицепилась тут пару дней назад. Хотя, это скорее не зараза, а паразит.
– Неужели глисты?
– Всего один. Большой и наглый.
– Пожалуй, я введу систему штрафов. Ты должна научиться общаться со мной правильно. За каждую колкость, сарказм, иронию или оскорбление плюс один день каторги.
Саша аж зажмурилась, чтобы подавить в себе желание послать его на три буквы. В этот момент дверь открылась, и на пороге появился Федор:
– Комната готова, – обратился к хозяину.
– Замечательно. Проводи крестьянку в ее светелку. Вздумает бежать, десять плетей на скотном дворе. Прилюдно!
– Чего? – так и ахнула.
– Шутка, – осклабился до безобразия довольный Назар. – Иди, давай, осваивайся. Как понадобишься, вызову.
И когда девушка вместе с управляющим покинула кабинет, Кольский поспешил пересесть из кресла на диван. От долгого сидения в одном положении у него все затекло. Гипс, конечно, то еще испытание, но он нужен для будущего веселья. И кое-что из списка развлекательных мероприятий Назар опробует уже сегодня. Все-таки мозгоправ оказался прав, не так уж и много он в своей жизни попробовал. Девицы из агентств, они ведь исключительно для расслабления тела, а здесь совсем другое. К слову, Назар слукавил, когда сказал, что интима не будет, точеную фигурку Александры он оценил еще там – на переходе. Просто говорить об это в лоб сейчас было бы неуместно, девчонка слишком характерная, с гонором. А в постель он ее обязательно затащит, тут сомнений нет.
Саша тем временем, будто под гипнозом шла за Федором. В голове девушки творился хаос, здравый смысл никак не принимал происходящее.
– Назар Андреевич дал мне распоряжения относительно вашего графика пребывания здесь, – решил немного разрядить обстановку. – Вам озвучить?
– Что, простите? – вздрогнула.
– Ладно, – снисходительно улыбнулся. – Значит, позже.
– Да нет, нет. Давайте сейчас. Что вы хотели?
– Хотел рассказать о вашем графике.
– И?
– Завтракать, обедать и ужинать будете с прислугой. Раз в день обязательно посещение спортзала с господином Кольским, после обеда прогулка на свежем воздухе с ним же, а вечером совместные водные процедуры.
– А вот тут поподробнее, пожалуйста. Что еще за совместные водные процедуры?
– Вы же видели, Назар Андреевич на данный момент неспособен свободно передвигаться, ему в любой момент может понадобиться помощь. Ваша.
– В туалет тоже надо будет ходить вместе с ним?
– Как знать, – вконец добил, – тут уж будет зависеть от его воли.
– Как вы только можете работать на этого монстра?
– Моя работа заключается в том, чтобы все остальные здесь присутствующие качественно выполняли свою работу.
– Да уж, деньги не пахнут.
– Вы абсолютно правы, – подвел ее к двери. – Ваша комната, Александра.
«Н-да, управляющего Кольский выбрал себе под стать», – заключила про себя Саша, и зашла в комнату.
Еще одни помпезные хоромы – кровать с мягким высоким изголовьем и балдахином, комод шириной в половину стены с таким же зеркалом над ним, софа явно по индивидуальному заказу, мягкий ковер времен персидских царей, высоченные окна, три двери, ведущие наверно в параллельные миры, все это в белых и бежевых тонах с вкраплениями бордового. Как говорится, шик, блеск, в одном месте треск. Но Сашина коробочка с впечатлениями на сегодня опустела. Все это мишура, главное то, что она здесь застряла и конкретно застряла во всех смыслах слова. Кольский с высокой долей вероятности давно не дружит с головой. Ему бы в палате лежать с Наполеоном по соседству, а не руководить людьми.
Бедняжка опустилась на софу, но когда хотела откинуться на спинку, ойкнула. Ожог напомнил о себе. Ей бы перевязку сменить и укол не помешал бы. К счастью, Федор вернулся скоро.
– Ваша сумка в гардеробной, – вытянулся в струнку, – если желаете перекусить, могу проводить вас в кухню, заодно проведу по дому, покажу что тут где.
– Ваш босс сказал, тут есть медпункт.
– Да, есть.
– Вот, я бы туда для начала заглянула.
– Неважно себя чувствуете? – нахмурился.
– Есть немного. После беседы с тем, чье имя и называть не хочется, мне не помешала бы таблетка от головной боли.
– Хорошо, я вас провожу.
А Кольский в это самое время созвонился с помощником.
– Ну? Участок расчистили? – выглянул в окно и надо же, увидел свою новую постоялицу. Она вместе с Федором направлялась в сторону хозяйственных построек. – Очень хорошо. Мне нужна идеально ровная земля с подведенными к ней коммуникациями. Вода, канализация, в общем, по стандарту. Как закончите, сообщи.
И, убрав телефон в карман, продолжил наблюдать за девушкой. Как он и предполагал, Саша зашла в медпункт, где провела без малого тридцать минут. Что же за проблему скрывает эта птичка?
– Аркадий Петрович? – набрал доктора, когда тот освободился. – Зачем к вам приходила Александра? Что значит медицинская тайна? Ты там спирта перенюхал что ли? Вот как… – тотчас насупился. – Она сказала, как его получила? Ну, кто бы сомневался. Уколы будешь ставить у нее в комнате, менять повязки тоже. Девчонка должна восстановиться как можно скорее.
После короткого, но весьма ёмкого разговора, Назар воспылал искренним желанием разузнать, откуда у его ершистой пленницы ожог. И что-то ему подсказывало, причина кроется в ее благоверном. Если девица жертва домашнего насилия, то все планы на веселье могут накрыться медным тазом. Бабы со свернутыми мозгами весьма сомнительное удовольствие.
И пока девушка знакомилась с домом в сопровождении управляющего, Кольский наведался в ее комнату. Ответы на свои вопросы он привык получать незамедлительно и сейчас был решительно настроен выудить из Саши всю необходимую ему информацию. А она вернулась довольно быстро и, обнаружив Назара у своей кровати, очень и очень напряглась.
– Мне нужно кое-что знать, – указал ей на софу.
Нехотя, но Саша проследовала до диванчика.
– И? – опустилась на выпуклую атласную поверхность.
– Откуда ожог?
Она даже не удивилась вопросу:
– Гладила белье и обожглась.
– Спиной гладила?
– Так уж вышло.
– Аркадий сказал, у тебя там отпечаток таких размеров, будто не ты, а тебя гладили. И еще, я не терплю вранья. Даю последний шанс, соврешь, и твое тут пребывание автоматически увеличится на месяц. Итак, откуда?
– Вам бы лучше о своей травме беспокоиться.
– Что ж, еще месяц…
– Ладно, ладно, – выставила ладони вперед, – я расскажу.
На что Кольский подъехал к ней почти вплотную и застыл в ожидании, что в свою очередь вызвало чувство ужасного дискомфорта у Саши. Сумасшедший богатей буквально сверлил ее взглядом, буквально дышал с ней одним воздухом.
– Несколько дней назад я поссорилась с мужем. Когда это случилось, я как раз гладила белье.
– Это он сделал?
– Не совсем. В порыве гнева Дима толкнул меня, и я налетела на утюг.
– Поэтому сбежала?
– Да.
– И как часто он тебя вот так толкает на утюги?
– До того никогда.
– Но ты ему шанса оправдаться не дала. Почему?
– Что за допрос вообще?
– Я должен знать о человеке, который будет меня купать, всё.
– Купать? – вытаращилась на него.
– Именно. Я же не смогу сам. Гипс, знаешь ли, – постучал по коленке. – Ну же, продолжай свой нереально занимательный рассказ. Тебе удалось завладеть всем моим вниманием.
– Не дала шанса, потому что не приемлю такого обращения.
– А по какой причине произошла ссора?
– Он очень ревнивый человек. Достаточно?
– Не очень-то, но позже мы продолжим, – ловко крутанулся и покатился к двери.
– Твою мать, – прошептала Саша, когда он покинул комнату, – вот я вляпалась…
Радовало одно, спать с ней он не намерен. Но мыть?! Хотелось верить, что Кольский хотя бы трусов снимать не будет. А дом у самодура и, правда, как из сказки. Огромный дворец с десятками комнат самого разного назначения. Здесь на самом деле можно заблудиться. Саша перебралась на кровать, где легла на живот и уставилась на красивый механический будильник с большим циферблатом, что стоял на прикроватной тумбе. Тот настолько убаюкивающе тикал. В конце концов, во всем надо искать плюсы. И самый большой плюс – в этом доме муж ее однозначно не найдет, что до Кольского, он негодяй и мерзавец, но быть на побегушках еще не самая страшная работа. Она без труда справлялась с первоклашками, неужели не справится с одним большим ребенком? Тем более Федор оговорился, что хозяин последнее время страдает приступами скуки, а скуку развеять не проблема. Беспокоило лишь одно – дом! Вернее, его отсутствие.