Два мира
Медленно падает снег. Крупные хлопья появляются из чернильной небесной синевы и, плавно кружась, мириадами опадают на тротуар.
Впечатление, словно небо ожило, холодные звезды решили покинуть свою многовековую обитель и отправиться на поиски нового убежища. Переплетая снежинки друг с другом их разносит по округе ветер, треплет, сбивает с намеченного курса и, обессилев, они уступают стихии, послушно сникая, ложатся ковром на замерзшую землю.
Сеанс в кинотеатре закончился некоторое время назад, и двое молодых людей, отделившись от общей вышедшей толпы, неспешно пошли в сторону парка, расположенного на противоположной стороне улицы. Голые ветви деревьев сплетаются над головами тонкими ветвями, образуя изящное ажурное кружево, сквозь которое проглядывает черный небосвод. Тропинка по обе стороны освещается мягким светом фонарей, в лучах коих белые хлопья приобретают теплый оранжеватый оттенок.
Гул машин заглушает безмолвие маленького уголка природы, что раскинул свои границы на небольшом клочке пространства между высотными гигантами жилых и офисных сооружений. Здесь своё царство, безмятежное, отчужденное от мирской суеты, что осталась там, за невысоким каменным ограждением.
Он и она идут по дорожке. Им навстречу и обгоняя их, движутся такие же прогуливающиеся парочки или компании из нескольких человек. Его взгляд задумчивый и слегка усталый. В душе блуждает легкое разочарование, принесенное сегодняшним вечером. Она же, напротив, вцепившись в его руку, счастлива и безоговорочно довольна положением. Весело болтает и смеется, будучи под впечатлением просмотренной картины. Её обуревает желание обсудить самые животрепещущие моменты фильма. Пускай она не в полном восторге от его предложения прогуляться по парку, где на ее взгляд довольно уныло и серо, но, тем не менее, это не мешает ей наспех переменить свой настой и продолжить болтать.
Он только поглядывает на нее, не зная, стоит ли ему попытаться отвечать на ее вопросы или это совсем уж бессмысленно. Ведь она вроде бы и интересуется его мнением, но тут же, не дожидаясь ответа, резко меняет тему и продолжает говорить уже о другом. Зачем он ей тут нужен – не понятно, она вполне может развлекать себя сама. В некотором роде он даже рад перспективе промолчать, ведь добавить ему по сути нечего, ибо его картина потрясла в гораздо меньшей степени, нежели спутницу. А потому, что-то машинально угукая ей, в момент, когда до слуха доносятся вопросительные интонации, он идет, безразлично глядя перед собой на тропинку, заметённую снегом, на падающий вокруг снег, на темное небо в вышине.
Такой замечательный вечер. Он закрывает глаза и втягивает носом морозный воздух, блаженно выдыхая. Несмотря ни на что, сердце заполняется легкостью, и тогда же наступает просветление. Внезапно он понимает, что нужно делать и как поступать. Осмысливает происходящее и принимает решение, единственно верное и незыблемое. Даже хочется засмеяться от такой нелепости положения, но это будет выглядеть странно, если он начнет ни с того ни с сего смеяться посреди парка, да и смех будет не очень веселым. Он скорее будет символизировать очередную неудачу.
Останавливаясь в ореоле падающего света фонарного столба, он поворачивается к девушке, которая наконец-то замолкает и впервые за вечер обращает к нему свое внимание, вопросительно глядя на него, мол, почему мы остановились, вот-вот и мы, наконец, выберемся из этого угнетающего места. На ее лице лучезарная улыбка, а глаза сияют, как звезды – прекрасные, но пустые и далекие. Она не обращает внимания на его душевное состояние, попросту не понимая его. Ей все нравится, и она убеждена, что ему также хорошо сегодня, как и ей самой.
Когда она обратила взор своих больших наивных глаз на него, то даже не заметила на лице парня некой скованности и напряженности, продолжая также весело и влюблённо глядеть на него. Ничего не объясняя, он решительно взял ее под руку, вывел из парка и поймал для нее такси.
Всего пара прощальных слов, виноватый взгляд, и, сунув руки в карманы пальто, он быстро шагает прочь от нее. Ничего не сообразив, она, пораженная словами, стоит и смотрит ему вслед. Ей даже на ум не может прийти причина, по которой он так внезапно сказал ей это, все ведь было замечательно, что могло произойти?
Она метнулась за ним, окликнув, но он не остановился, не обернулся, и она осталась стоять одна в свете уличного фонаря около машины, растерянная и недоумевающая.
Быстрыми шагами, направляясь вдоль парка, он ощущает, как нечто тяжелое вмиг исчезло, перестав давить, так что даже идти становится легче. Впервые за вечер губы трогает не фальшивая улыбка чисто из вежливости, а самая что ни на есть искренняя. На душе такая легкость, невозможно передать. Но в то же время сознание одолевает смятение и даже присутствует толика раздражения.
Неужели все девушки настолько одинаковы, точно созданы под копирку? Все равнозначно пусты и болтливы, способны часами говорить о какой-то ерунде и не замечать поистине важных вещей. Нет ни одной, с которой было бы по- настоящему весело и интересно. Все со своими идиотскими заморочками. Ни одна не может определиться, что ей нужно в жизни, к чему она стремится.
Мордашки смазливые, фигурки знатные, но на этом их достоинства оканчиваются. Такое впечатление, что куклу Барби увеличили до размеров человека, оживили и выпустили с конвейера миллионным тиражом, забыв вложить в нее самое важное – мозги и сердце, к тому же им всем дали ориентир – клеиться именно к нему. Хотя подружки друзей ненамного отличаются от его собственных. Хах, тут он погорячился в суждениях.
От быстрой ходьбы, темные взъерошенные пряди развеваются в стороны. Брови слегка сдвинуты, а в изумрудных глазах сквозит досада.
Придется смириться и принять этот факт – её не найти. Никогда не встретить умную, красивую, интересную и духовно развитую девушку. Таких на свете просто не существует.
Подняв воротник и шмыгнув носом, оказавшись на улице, он влился в общий поток, смешавшись с людьми.
Где-то в Европе.
Чуть поморщившись, парень с золотистого оттенка волосами открыл глаза. Потянувшись и сладко зевнув, он приподнялся на локте. Поглядев сначала в окно, из которого слепяще бил в глаза утренний свет, он перевел взгляд на девушку, лежащую рядом. Она мирно спала, а ее каштановые вьющиеся волосы были разбросаны по подушке.
Кто она?
Первый вопрос, что возникает в голове.
Ах да, они познакомились вчера в клубе. Действительно, как глупо с его стороны. Ее зовут Джессика, она еще что-то говорила ему про то, что у нее тут большие планы. Приехала сюда поступать и сейчас живет у родственников.
Вроде бы так.
Склонившись над ней, он провел кончиком носа по волосам и поцеловал за ухом. Все же волосы у нее действительно хорошо пахнут, но слишком жесткие, почти пакля. И зачем они так пережигают их красками? Неужели им нравится, когда волосы сродни стогу соломы? Неужто они наивно полагают, что парням нравится зарываться лицом и гладить эти птичьи гнезда?
Он отодвинулся. Девушка пошевелилась, но не проснулась, и тогда он, встав с постели, оставил ее в комнате одну, захватив с пола свои вещи.
По пути набросив на себя рубашку и не потрудившись застегнуть ее, парень стал у окна в кухне и, прикурив, бросил пачку на подоконник. Совершенно ни о чем не думая, он глядит вниз на мостовую. Выдался великолепный солнечный день, в соседней комнате спит очаровательное создание и только помани, она бросит всё и побежит за тобой на край света, а что еще надо, когда ты молод, полон сил и у тебя есть всё, о чем только можно мечтать? Живи да радуйся.
Никаких забот.
Раздается рингтон, парень начинает шарить рукой по карманам джинсов.
– Да, – стряхивая пепел и снова поднося к губам сигарету, говорит он.
– Уже на ногах? В такую рань? – звучит насмешливый мужской голос из динамика, а потом с ноткой разочарования тянет: – А вчера разорялся, что находишься в клубе. Неужели не обломилось?
– Обломы не по моей части. И сейчас мне приготовит завтрак одна из лучших девчонок филфака, – усмехнулся он, поглядывая в сторону двери.
– Эээ, в какие дебри тебя занесло. Где ты ее подцепил? В библиотеке? Так там тусовок не устраивают, насколько мне известно, – прозвучал язвительный голос.
– Завидуешь – завидуй молча. А вообще, ты просто позлорадствовать или по делу? – элегантно держа в руке сигарету, осведомился блондин, разглядывая дымящийся кончик.
– Я лишь осведомиться о твоем состоянии, – тот, кто говорил, улыбался, судя по интонации.
– А точнее о том, как я провел ночь, – хмыкнул блондин, выпуская клуб дыма.
– Довожу до твоего сведения, что великолепно. Девчонка что надо, я таких давно не встречал. Ты б знал, чё она вытворяет. Я тебе потом письменный отчет по электронке скину. Извини, без иллюстраций, но это ты уже сам додумаешь.
– Издеваешься?
– А ты разве не этого от меня ждешь? – криво усмехнулся блондин, поправляя перекосившуюся тонкую серебряную цепочку.
– Хах, Мика, за что люблю тебя, так это за то, что ты такая сволочь.
– Взаимно, – хмыкнул Микаэль.
– Кстати, ты не передумал? Всё в силе?
– Конечно, нет, за кого ты меня принимаешь? – усмехнулся Микаэль и нараспев с интонацией проговорил: – «Жди меня, и я вернусь, только очень жди…»
– Оставь эти замашки своим дамочкам, им они нужнее.
– Договорились, – с улыбкой ответил Мика. – Черт. – Он поглядел на экран, когда раздались новые гудки. – Всё, давай, у меня вторая линия.
Потирая глаза, из спальни вышла девушка, обернутая одеялом. Она не успела ничего понять, когда из комнаты выбежал облаченный в куртку голубоглазый парень.
– Прости, котёнок, мне срочно надо бежать.
– Что? Как? Куда? – Она недоуменно распахнула глаза. Ничего не объясняя, парень быстро обулся и вышел из квартиры.
– Мика! – Она кинулась за ним.
– Я тебе позвоню, Джесс, – чмокнув ее в щеку, бросил он и побежал к лестнице.
– Но ты же не взял мой телефон! – стоя в дверях, крикнула ему девушка. Но Мика ее уже не слышал.
– Меня зовут Эрин, – расстроено проговорила она и, вздохнув, понимая, что на этом, можно сказать, всё закончилось, так толком и не начавшись, захлопнула входную дверь.
Добравшись до дома, Шиндо вошел в просторный холл особняка.
– Доброе утро, господин. – К нему навстречу вышел молодой мужчина в
элегантном черном фраке и слегка поклонился.
– Доброе, – приветливо улыбнулся мужчине тот. – Где он? – серьезно осведомился Микаэль.
– Господин в своем кабинете и ждет Вас, – учтиво ответил дворецкий.
– Давно?
– Он занят, так что, думаю, вашего опоздания не заметит.
– Надеюсь, – слабо улыбнулся Микаэль и поглядел на лестницу, ведущую на второй этаж. – Только я ведь просил не звать меня господином, а называть Микой, мы же почти ровесники, зачем эти глупости? – с добродушной усмешкой, покосился он на мужчину.
– Простите, господин Мика, – снова поклонился тот.
– Ты неисправим, – хмыкнул парень и поспешил к лестнице.
– Удачи, – с легкой долей жалости во взгляде, мягко улыбнулся дворецкий, глядя вслед парню.
Просторный, изысканно обставленный кабинет. Прямо по центру располагается резной стол из темного дерева, а за ним точно в тон шкаф, простирающийся вдоль всей стены. За столом сидит стройный темно-русый мужчина с аристократическими тонкими чертами лица. Перед ним разложены бумаги, папки, работает компьютер. Некоторое время он глядит на монитор, а потом переводит взгляд на светловолосого юношу, лениво подпирающего дверной косяк. Выражение его лица спокойное, и даже несколько скучающее. Он молча ждет аудиенции и момента, когда отец обратит на него внимание.
– Мика, где ты был? – звучит строгий, но в то же время приятный голос.
– У себя в спальне, – усмехнулся парень, повернув голову к мужчине и встретившись с ровным взглядом ярко-синих глаз. – И я еще удивился, что ты позвонил мне, а потом ко мне пришел Шусаку и сказал, что ты хочешь меня видеть.
– Может, достаточно? – с непроницаемой улыбкой, осведомился мужчина.
– В смысле? – переспросил Микаэль.
– В смысле, где ты был всю ночь? – ласково глядя на сына, осведомился старший Шиндо.
– Пап, да я же говорю, что был в своей к…
Попытался оправдаться парень, но голос отца прервал его на полуслове.
– Мика, – прямой строгий взгляд заставил Мику поежиться. Положив локти на стол и переплетя длинные пальцы в замок, мужчина пристально глядел на него. Однако в его взгляде не было прямого укора и негодования, он был спокойным и пронзительным, как подобает высшей касте знатного сословия.
– Я прекрасно знаю, что ты не ночевал дома. Так вот я хочу знать, где ты был?
– У друга, – со вздохом Микаэль привалился спиной к притолоке.
– У друга, – медленно повторил старший Шиндо, осматривая свое нерадивое детище с серьгой в ухе, которую якобы незаметно за чуть отросшими волосами, и одежде, больше напоминающей облачение нищих, драное, с дизайнерскими пятнами. Господи, неужели сейчас такое в моде у молодежи? И кто только придумал подобное одеяние?
– А вот это у тебя тоже от друга? – поинтересовался он, кивнув на тёмный след от засоса на шее Микаэля. – Похоже, ты слишком хорошо провел с ним время.
– Это? – спохватился Мика, прикрывая ладонью место со следом. – Ну, это… так вышло. Понимаешь, тут такое дело…
– Мика, сколько это еще будет продолжаться? – мягко поинтересовался Шиндо.
От его мягкого тона у Мики пошли по спине мурашки. Ох, и этот взгляд. Этот спокойный взгляд. Как же он его не любит. Когда отец смотрит на него так спокойно и мягко, Мика точно понимает, что провинился и что рано или поздно родительское терпение иссякнет и тогда конец его фривольному существованию.
– Пап, да мы просто решили с друзьями повеселиться, что в этом такого?
– заискивающе улыбнулся Мика, плавной походкой подходя к столу отца.
– Мика, твоё поведение никоим образом не соответствует занимаемому тобой положению, – серьезно начал отец, беря со стола бумаги. – Ты будущий глава семейства, а вместо того чтобы прилагать все силы и стараться не запятнать наше имя, занимаешься не пойми чем. Какие-то непонятные друзья, клубы, вечеринки, ты даже дома не ночуешь. – Он строго взглянул на сына. – Я понимаю, ты молод, тебе хочется, так сказать, «погулять», но ты не должен забывать о том, кем являешься, и чего мы с твоей мамой ожидаем от тебя.
– Папа, – усмехнулся Мика и опустился в кресло напротив и сложил руки на стол. – Я же все понимаю. Все эти обязанности, дела. Я готовлюсь, честно. Но иногда ведь нужно и отдыхать.
– Всё твое расписание состоит из одного лишь отдыха, – заметил господин Шиндо.
– Так сейчас же выходные, могу себе позволить, – усмехнулся Микаэль. – А если ты намекаешь на учебу, так у меня с ней все отлично. Можешь проверить.
– Это твое дело, – спокойно изрек мужчина. – Я не хочу целиком и полностью тебя контролировать, но также я не могу допустить, чтобы ты забывал о главном.
– Я всё помню, можешь даже не переживать, – проговорил Микаэль. – На той неделе у меня зачет и сегодня я собирался посвятить себя учебе, вплоть до отъезда.
– Тогда ответь мне, почему ты пропустил прием? Это было очень важное мероприятие, и мы с мамой рассчитывали, что ты поприсутствуешь на нём вместе с нами. Всей семьей, как подобает негласным законам нашего общества.
Мика только виновато опустил голову. Что ему сказать, что от этих мероприятий его тошнит и на них он от тоски загибается? А еще эти напыщенные дружки, его ровесники, строящие из себя пупы Вселенной, ходят как павлины и кичатся друг перед другом своим положением. Все речи, как по учебнику, а в каждом слове высокопарных изречений сквозит фальшь и желание высмеять и унизить. Нет, там, конечно, есть и нормальные ребята, но они наряду с самим Микой предпочитают встречаться на нейтральной территории, так сказать, идти в массы, где по-настоящему бурлит и несется жизнь. А там скукота, показуха, да и только.