– В отношении, – медленно повторил Микаэль, опустив глаза к полу. – Как по-твоему, что он имел в виду? – парень посмотрел на друга, все еще, по-дружески виснущего на нём. – Какая может быть разница в отношении?
– Ты меня спрашиваешь? – хмыкнул Батори.
– Да, прости, не подумал, – усмехнулся Мика.
Ферид с наигранным осуждением покосился на друга, а через минуту заговорил:
– Хах, а ты просто не можешь прийти домой и не привести с собой очаровательных друзей? – сузив глаза, фыркнул он, покосившись на Микаэля. – Две за раз, не многовато будет? Не боишься облажаться?
– Не боюсь, – мотнул головой тот. – Тем более, я постарался и захватил одну для друга, – хитро взглянув на Батори, ответил он.
– Хах, Мика, ты как всегда любезен, – засмеялся Ферид и довольные всем ребята, не желая заставлять гостей долго себя ждать, пошли в комнату.
Юичиро вернулся домой. Притворив за собой дверь, он прошел к письменному столу и включил лампу, озарившую коричневые стены тусклым желтоватым светом. На часах время приближается к полуночи. Собственно, они разошлись не так-то уж и поздно, вполне можно было побыть еще, но отчего-то настроение Юичиро ухудшилось и потянуло домой. Может тому виной был внезапно появившийся в клубе блондин, чье глупое поведение тут же вызвало диссонанс его душевного равновесия. Наблюдать, как с виду нормальный парень забавляет себя таким примитивным образом, развлекая подружек, виснущих ему на шею, было не то что противно, а отвратно. Неужели такой образ жизни может быть нормальным? Как ему не надоели эти «девочки» визжащие и восторженные. Как они его не раздражают? Хотя… Юичиро тихонько фыркнул. Этот парень сам недалеко ушел от них, такой же пустозвон. Только для того, чтобы не ночевать одному и подавить комплексы неполноценности, он устраивает эти показательные шоу, на которые те ведутся аж бегом.
Противно, что парни должны так опускать себя ради таких глупых целей, как оказаться в обществе смазливой дуры. Даже его друзья – Глен, Шинья, Лакус, Рене, Гоши вынуждены вести себя глупо и мириться с женской тупостью, лишь бы только удержать около себя своих пассий, которые кроме раздражения не вызывают в нём ничего. Впрочем, какое Юу дело до них? Каждый занимает себя как хочет.
Смирившись с этой мыслью, он обернулся, так как до слуха донесся легкий скрип приоткрывающейся двери.
– Юу, – в комнату заглянула женщина. Она была красивой – правильные черты лица, глубокий взгляд зеленых глаз, тонкие черные брови; лицо обрамляют темные длинные волосы. – К тебе можно?
Парень одобрительно кивнул, и она словно тень, легко и плавно проскользнула в комнату.
– Ты задержался. – Она присела на край его постели, устремив мягкий взгляд на юношу.
– Мы с ребятами решили расслабиться, зашли в клуб, – слегка усмехнулся Юичиро.
– Понятно, – женщина опустила глаза.
– А что? – Юу обернулся к ней всем корпусом. – Что-то случилось? Мам?
– Нет-нет, – покачала головой женщина. – Просто мы с отцом волновались.
– Я же не поздно вернулся, – Амане покосился на часы.
– Я вовсе не об этом, – мягко ответила женщина. Юичиро заметил легкий оттенок волнения в ее глазах.
– А что тогда? – Он присел рядом с ней и устремил на нее взгляд.
– Юу, – внезапно она взяла его за руку и встретилась с ним взглядом. – Скажи, у тебя всё хорошо?
– С чего такие вопросы? – вскинул брови парень.
– Я просто хочу знать. Мне кажется, тебя что-то беспокоит, и, – она отвела
озадаченный взгляд, – папа тоже так думает.
– Глупости, у меня все отлично, – Юичиро искренне улыбнулся. Ведь это была правда, его и впрямь ничего не волновало и можно было чистосердечно сообщить об этом матери, которая на пару с отцом уже невесть что себе понапридумывала, неизвестно по каким причинам.
– Юу, – она прямо посмотрела на сына. – Может тебе стоит поговорить с отцом?
– Зачем? – усмехнулся Юичиро.
– Может, мне ты не хочешь или не можешь что-то сказать, я понимаю, я женщина, но поговори с папой, он поймет тебя, – сказала она, сейчас даже жалея, что не отправила вместо себя мужа, а пошла выяснять всё самолично. Вероятно, с ним бы он был более честным и открытым.
– Мама. – Юу накрыл руку женщины своей, улыбка не сходила с его лица. – У меня все нормально, так и передай папе. Вам не о чем беспокоиться. Я полностью сосредоточен на учебе, просидел сегодня в библиотеке до закрытия. Я готовлюсь принять должность отца. Но я также не зацикливаюсь на одном и том же, позволяю себе и спортивные развлечения, и совсем бессмысленные, как сегодня, к примеру. Мы отлично провели время с парнями. Какие у меня могут быть проблемы, что вы себе уже придумали? – он пожал плечами.
– Учеба – это замечательно и наличие друзей тоже. Я рада, что тебе есть с кем пойти и повеселиться, но, – она поджала губы. – Я все равно волнуюсь.
– Поверь, – Юичиро мягко взглянул на мать. – Нет ни одной причины для беспокойства. Если бы что-то было, я бы непременно сказал вам. В первую очередь я бы поделился с вами.
– Я знаю, – слабо улыбнулась она в ответ. Все же это правда, им удалось наладить контакт с сыном и если бы что-то было не так, то он обязательно бы с ними поделился, не стал отмалчиваться и переживать всё в одиночку, как большинство молодых людей.
– Вот видишь, – усмехнулся Амане. – А потому иди, и спи спокойно, – он легко коснулся губами ее лба.
– Ах, Юу, – ее теплая улыбка и взгляд, казалось, были способны растопить лед.
– Я ведь хочу, чтобы у тебя не было забот, – она выпрямилась. – Я хочу, чтобы ты был счастлив.
– Но я счастлив. Больше, чем кто-либо другой, – Юу поднялся с постели следом.
– Я рада это слышать, – сказала она, однако тень, что залегла в уголках растянутых в улыбке губ, настойчиво твердила, что не все волнение ушло из души. – Ты, должно быть, устал. Спокойной ночи, сынок.
– Спокойной ночи, мам, – ответил ей Юу, и она исчезла за дверью.
Вздохнув, Юичиро взлохматил рукой волосы, которые и без того торчали во все
стороны, и даже расческа не могла уложить непослушные черные прядки ровно.
Он знал, какого рода волнение терзает ее. Она ничего точно не сказала, но догадаться не сложно, о чем втайне от него перешептываются отец и мать. Их беспокоит отсутствие у него подружки. Оно и понятно, с таким постоянно растущим коэффициентом людей с нетрадиционной ориентацией, когда твой сын внезапно перестает контактировать с противоположным полом, наводит на размышления. Но он даже помыслить не может о том, чтобы стать голубым. Ему такое даже в голову не приходит. Для него это что-то другое, словно из другого мира, нечто нереальное, чему даже не стоит уделять свое время. А встречаться с девушками… С этим покончено. Если нет достойной, лучше коротать свой век одному, чем терпеть перед глазами это мелькающее цветное пятно и слушать его бесконечный глупый трёп о шмотках, побрякушках и нелепых сплетнях.
Юу не может понять только одного, почему его родные так убеждены, что он не счастлив. Неужели можно быть счастливым, только когда к тебе приклеится какая-нибудь липучка и с утра до ночи будет выносить мозги? Они с детства убеждали его, что он найдет ту единственную, ради которой он сможет пустить по ветру все свои идеалы и нисколько не пожалеет об этом и Юу упорно искал такую. И был уверен, что найдет, ведь его отец нашел его мать, значит, по теории вероятности, должны были существовать еще на свете такие
женщины – умные, не раскрывающие рта без необходимости, лишь бы только брякнуть какую-то чушь; добрые, с чувством собственного достоинства, самодостаточные, уверенные и интересные, а не бесплатное приложение к мужскому полу; духовные, а не пустые как банки из-под пива.
Но, повстречавшись со многими представительницами прекрасного пола, он, в конце концов, понял, что такую ему уже не найти. Слишком надоело это однообразие, смеющихся и боготворящих тебя девушек, вечно кланяющихся и заглядывающих в рот, готовых подтвердить в угоду тебе что угодно, например, то, что Чикатило был праведником, но его просто оклеветали недруги.
Он не раз говорил отцу, что его раздражает такое поведение, тот только пожимал плечами и Юу не вникал в подробное разъяснение отцу своего мировоззрения на этот счет. В итоге, он решил сбросить с себя извечную проблему поиска второй половинки и жить, как живется и это оказалось не так уж и плохо. Появилось много свободного времени, которое можно было провести с толком, а не шататься по улицам и выслушивать бабские бредни. Так что Юу очень даже нравилось его нынешнее положение, и волнения семьи на этот счет он не разделял ни коим образом. Если он так решил, зачем беспокоиться? Ведь он уже в состоянии сам определиться со своей жизнью и делать так, как лучше ему, они должны это понимать и не переживать за него. Впрочем, нужно отдать родителям должное, они не надоедали ему уговорами и расспросами на этот счет, оставляя право выбора за сыном, просто он догадывался о их волнениях, связанных с его одиночеством. Но что поделать, если все эти девушки ему уже поперек горла? Не пихать же себя к ним насильно. Это глупо.
Один так один. Это несущественно.
После душа парень сразу лег в постель. Перед тем как заснуть, он еще некоторое время думал о странном поведении друзей всю дорогу, пока они не распрощались. До сих пор оно оставалось для него загадкой. С другой стороны, он привык к подобным вещам. Друзьям часто приходили в голову сумасбродные идеи, к которым он относился скептически, а потому, даже останавливал их,
когда те пытались делиться очередной выходкой и вероятно это была одна из таких идей, и друзья нарочно не говорили ему, посмеиваясь над этим сами.
Постепенно мысли, связанные с товарищами, растворялись в голове, окутываясь приятной дымкой. Воспоминания о парне-блондине с подружками и вовсе отошли в район гипоталамуса, как самые незначительные и нелепые, что произошли за день. Фактически, он уснул с мыслью о завтрашних лекциях.
Следующим утром Микаэля ни свет, ни заря поднял будильник, который он вчера опрометчиво оставил включенным. Приняв вертикальное положение, он потер ладонью лоб. Голова нещадно трещала. Черт, и сколько они вчера выпили?
Ужасно хотелось завалиться обратно в теплую, уютную постель, приобнять хорошенькую рыженькую девушку, которая что-то недовольно пробормотала, когда заиграла мелодия будильника, но так и не проснулась, и снова предалась забвению. Однако подумав, он сдержал свой порыв, и, встав с постели и захватив со стула рубашку, покачиваясь, поплелся к выходу.
Устроившись на кухне за столом, с чашкой кофе, он пролистывал телефонную книгу. Есть или нет, гадал парень, просматривая имена. Вроде был. Нет, точно должен быть. Так и есть. Легкая улыбка тронула губы и, не раздумывая, Мика нажал кнопку вызова.
– Даа, кто это? – через некоторое время сонно ответил ему недовольный мужской голос.
– Шинья, – решил уточнить Микаэль. – Это я, Мика.
– Ты на часы смотрел?
– Я думал ты уже встал, извини, я перезвоню, – смутился парень, заранее зная, что Шинья откажется.
– Ладно тебе, что ты хотел? – осведомился тот. Будучи и так разбуженным, какой уже смысл прерывать разговор.
– Я вот чего хотел спросить, – Микаэль помедлил, до этого мысленно порадовавшись, что несмотря на то, что с парнем они общаются не так часто, он еще способен предугадывать его действия. – Ты этого Юу хорошо знаешь?
– Вообще-то мы друзья, – протянул тот. – А что? Только не говори, что уже передумал.
– Вот еще, – фыркнул Шиндо. – Так значит, вы друзья и ты его хорошо знаешь. Отлично, расскажи мне о нём.
– Прямо сейчас? – по интонации ощущалось, что Шинью, мягко говоря, эта перспектива не обрадовала.
– Конечно сейчас. Я же должен знать с чем имею дело. Времени у меня хоть и вагон, но чем быстрей я всё устрою, тем лучше. Хм, вчера я приблизительно понял с кем связываюсь, но хотелось бы уточнить некоторые моменты, – живо пояснил Шиндо.
– Мика, – голос Шиньи напоминал страдальческий, он уже был не рад, что Глен затеял это дело, а ему теперь отдуваться за всех. Звонил бы себе Глену и спрашивал у него, причем тут он? Тяжело вздохнув, понимая, что от парня он так просто не отделается, Шинья спросил:
– Ладно, что ты хочешь знать?
Пока Микаэль консультировался у Шиньи по поводу Юичиро, на кухню вошел Батори. Длинные пряди были неаккуратно разбросаны по обнаженным плечам, а взгляд серых глаз давал понять, что парень еще окончательно не проснулся.
Однако узрев болтающего по телефону друга, он вопреки всему криво усмехнулся.
– Мика, ты чё, долбанулся? Кому ты там мозги выносишь с утра пораньше?
– полюбопытствовал он, когда тот сбросил вызов. – Сам же знаешь, не хочешь быть посланным с самого утра, не влезай в биополе друга нашего электронного.
– И тебе доброе утро, – машинально бросил Микаэль, поигрывая телефоном в руке и осмысляя полученные сведения, а также план своих дальнейших действий. Все же эта игра его затянула, и как только он проснулся, в его памяти мгновенно всплыл вчерашний спор, о котором он не думал в течение всего вечера. Именно это воспоминание не позволило ему утром снова предаться забытью и вынудило обратиться к сведущему в делах его объекта спора школьному приятелю. Азарт вспыхнул с неумолимой силой, ибо такое развлечение ему пришлось по вкусу. Ново, необычно, захватывающе. Ради этого стоит сегодня не залеживаться, а приступать сразу к делу.
– Твоя еще спит? – осведомился Ферид.
– Угу, – кивнул Мика. – Сейчас надо их разбудить да выпроводить по- быстрому.
– Отчего такая спешка? – сладко потянулся Ферид, изящно изгибаясь в пояснице. – На занятия торопишься? – Он хмыкнул.
– Дело есть одно, – коротко ответил Микаэль.
– Ммм, – многозначительно протянул Ферид, поглядывая на приготовленную чашку кофе, которую он держал в руках. – Не посвятишь? Да и кем ты там так живо интересовался по телефону?
– Слушай, – Мика встал из-за стола. – Я тебе позже все объясню, а теперь пошли, разбудим их, мне надо бежать.
– Да иди, – елейно протянул Ферид. – Я сам со всем справлюсь, если ты так торопишься.
– Ну да, – пожал плечами Мика. В принципе нет ничего такого в том, что Ферид сам выпроводит их гостей. – Хорошо, тогда я побежал, – сказал он, оглядываясь, прикидывая, что нужно взять с собой.
– На лекции пойдешь? – лениво осведомился Ферид.
– Не знаю, наверное. Ах да, я сегодня задержусь, – сообщил он по пути к выходу.
– Как будто когда-то было иначе, – фыркнул Батори, делая глоток горячего, терпкого напитка.
Разбудив девушку и сказав ей, что ему нужно срочно уходить, Мика наспех принял душ и оделся. Одновременно разговаривая по телефону с матерью, которая с утра решила позвонить сыну, справиться о его делах, он, захватив сумку, выскочил на лестничную площадку. Ответом ей как всегда была одна и та же стандартная заготовка – все превосходно, волноваться не о чем. Ей видимо этого было достаточно, да и Мика спешил, а потому разговор длился недолго.
– Микаэль.
Сунув мобильный в карман джинсов, вдруг услышал парень, окликнувший его позади голос. Дверь лифта благополучно закрылась, когда он уже собирался шагнуть в кабину, но остановился.
– Привет, Шусаку.
Мику эта задержка нисколько не смутила, а потому на лице играла добродушная привычная улыбка.
– Доброе утро, господин, – слегка поклонившись, парень подошел к Микаэлю.
– Я просто хотел предупредить, вчера звонил Ваш отец.
– Он что-то спрашивал? – Мика внимательно смотрел на него.
– Нет, ничего особенного, всё как обычно, – успокоил его дворецкий. – Просто, он спрашивал о Вас и, возможно, даже хотел поговорить…
– Ну? – Мика сдвинул брови.
– Но так, как Вы вчера были немного заняты… – Шусаку бросил короткий взгляд на двери Микиной квартиры, куда он вчера поздно ночью завалился с компанией. – В общем, не беспокойтесь, я все уладил. Просто хочу, чтобы были в курсе.
Вероятно, из-за этого мать порадовала его столь ранним звонком, что же вполне логично.