Егорка вальяжно шел впереди, на ходу раскуривая сигарету, я же лихорадочно размышлял над выбором линии поведения, чтобы и проблему раз и навсегда решить, и конфликта избежать. Но все вышло по-другому.
Мы свернули за угол и прошли шагов десять, когда Егор резко развернулся и ударил меня кулаком в скулу. Я удержался на ногах, но на мгновение оказался дезориентирован в пространстве, отчего пропустил и второй удар – по носу и на этот раз оказался на земле.
С первого раза подняться не получилось, потому что стоило мне перевернуться и встать на четвереньки, как мой соперник наградил меня еще и пинком в живот. Пришлось пару раз перекатиться в попытке разорвать дистанцию, после чего мне удалось-таки принять вертикальное положение.
Несколько секунд мир плыл перед моими глазами, а из носу горячая струйка крови стекала прямо на губы. Я отступил еще на шаг и выставил вперед левую руку – мне нужно было выиграть хоть немного времени, чтобы оправиться от пропущенных ударов.
Впрочем, Егорка посчитал, что дело сделано и осталось только уточнить, насколько хорошо я усвоил урок.
– Ты все понял? – Этот гад показушно подышал на печатку на среднем пальце правой руки и протер ее о куртку, а я ощупал пальцами скулу. Кожа в месте удара была свезена выступившим в роли кастета перстнем.
– Я понял, что у тебя с головой проблемы, – спокойно ответил я, размазывая кровь по лицу.
– Ксения моя! Хоть в том мире, хоть в этом! Хоть на Земле, хоть на Луне! Заруби это себе на носу!
– Все еще хуже, чем я предполагал, – нагло заявил я, внимательно наблюдая за движениями Максимова, – тебе в психушке полгодика полежать бы.
Быстро шагнув вперед, Егор снова ударил меня в голову. Вернее – попытался ударить, поскольку на этот раз я увернулся и сам резко вмазал противнику под дых. Это заставило его согнуться и подставиться под удар в челюсть коленом. Вышло плохо, так как Егорка успел выставить локти и избежал тяжких последствий, однако инициатива перешла в мои руки.
Я тут же выбросил еще два удара руками, от первого противник сумел увернуться, зато второй прилетел ему точнехонько в правое ухо. Но и это особых дивидендов мне не принесло, потому что Максимов уже оправился от неожиданности и пустил в ход свои длинные руки.
Несколько раз мне удалось увернуться, потом Егор наскоком сократил дистанцию, и наша драка перешла в фазу борьбы. Я освободился от захвата шеи, ухватил соперника сзади за пояс и попытался бросить через бедро. Однако Егорка в нынешнем виде весил килограммов так примерно на двадцать больше меня, поэтому сил на бросок банально не хватило. Вместо этого несколько мгновений мы провели в попытках свалить друг друга наземь. Наверное, со стороны это выглядело смешно, да только вот мне было не до смеха. Это герои боевиков без труда разбираются с любым противником, а в жизни попробуйте-ка одолеть человека, превосходящего вас ростом и весом, да еще и физически развитого.
В конце концов, упали мы оба, и дачник уже было вылез наверх, но тут мне представилась возможность ударить его головой в лицо, и я с удовольствием это сделал. Не то чтобы убойно получилось, но хватка Максимова на секунду ослабла, я вывернулся, потом оттолкнул противника ногами и поднялся с земли. Он тоже довольно шустро вскочил на ноги, готовый к новому раунду противостояния.
– Развлекаетесь? – вдруг прозвучал совсем рядом чей-то скучающий голос.
Мы с Егором синхронно повернули головы в сторону угла здания и обнаружили там высокого худощавого мужчину лет сорока, с усами, в форме защитного цвета, спокойно лузгавшего семечки. Лично я с ним знаком не был, но в Степногорске командир спецназа был слишком известной личностью, чтобы оставаться неузнанным.
– Боремся со скукой! – просипел я, тяжело дыша и отплевываясь попавшей в рот пылью.
– Городской спецназ! – криво усмехнулся Егорка, утирая разбитый нос.
– Слышишь, дачник, исчезни-ка отсюда, да побыстрее! – капитан Першин не спеша приблизился.
– Не ходите на Федоровку, городские, – Максимов достал из кармана платок и принялся неторопливо утирать лицо, – опасно для жизни!
В какую-то секунду расслабленно-вальяжный Игорь Першин преобразился до неузнаваемости. Семечки полетели наземь, лицо заострилось, глаза превратились в щелки, в мгновенно вытянутой руке, словно по мановению волшебной палочки, появился пистолет.
– Имеешь сказать что-то конкретное?
Я тут же вспомнил о погибшем недавно на Федоровке бойце спецназа.
– Нет, – Егор попятился назад, тоже сообразив, что ляпнул лишнее, – я просто предупредил.
– Исчезни! – повторил Першин, и на этот раз Максимов счел за благо поторопиться.
– Ты Кирилл Елисеев? – спецназовец снова превратился в добродушного дядечку.
– Ну, – не стал отпираться я, обеспокоенно ощупывая нос. Вроде бы не сломан.
– Баранки гну! – Першин весело подмигнул мне и протянул руку. – Першин. Игорь.
– Я знаю, – ответил я, пожимая руку капитана.
– Чего не поделили-то?
– Женский вопрос, – насколько позволяло разбитое лицо, я постарался скорчить кислую физиономию, – моя нынешняя – его бывшая из большого мира.
– А-а, – обрадованно протянул Першин, – вечная история. Теория второго шанса в чистом виде.
– Для нее – да. А я там, – кивок головы в сторону неба считался общепринятым указанием на большой мир, – был вполне счастлив со своей семьей.
Эта тема для меня больная. Даже по прошествии полутора лет с момента попадания сюда душа в лоскуты рвется при одном лишь воспоминании о семье. Я почти год не решался прийти к Ксении, изменой это считал. Но когда все же решился, получил такой горячий прием, что уйти уже не смог. Вот только вместе с Ксюхой я заполучил и ее проблемы с Максимовым.
– Мне легче, мы с женой оба местные, так что вместе и там и здесь.
– И там и здесь? – тупо переспросил я, цепляясь к словам.
– Ага, – как-то легко и уверенно ответил Игорь, – при этом объяснений у меня не больше, чем у других. Но зато имеется неоспоримый факт: жена появилась здесь на год раньше меня, а там она весь этот год тоже была на месте. Так что я склонен считать, что все мы здесь все-таки копии.
– Ты уже не зря пришел, – откровенно заявил я, – не представляешь, какое облегчение для меня твои слова!
– Пользуйся, мне не жалко, – улыбнулся Першин, – и это все за просто так было. А вообще у меня к тебе разговор имеется. Ты в «Пирожковую» приходил или просто мимо шел?
– Да вообще-то Егорка прервал мой завтрак. Но продолжать как-то уже не хочется.
Я зашел в тамбур «Пирожковой», где в ряд были вывешены рукомойники. Два из них уже оказались пусты, у остальных стояли небольшие очереди. Потратил минут пять на ожидание и быстрое умывание, потом еще заглянул в зал – наудачу, но чуда не произошло. Мой столик уже был занят, а недоеденные пирожки благополучно исчезли. Ну и ладно.
– Прогуляемся? – Першин терпеливо дожидался меня у входа.
Я молча кивнул, и мы не спеша направились по остаткам старого асфальта в направлении Конторы, расположенной в помещении бывшей школы номер пятьдесят семь.
На проспекте Строителей была та же картина, что и нашем микрорайоне: все тот же растрескавшийся, сто лет не ремонтированный асфальт, серые обшарпанные фасады многоквартирных домов, редкий кустарник и всюду нестройные ряды разномастных теплиц.
Впрочем, кое-какие отличия все же имелись – квартир, пялящихся на улицу пустыми глазницами отсутствующих окон, здесь практически не было. Потому что ближе к центру территории, оставшейся от Степногорска, жило больше народу.
– Мне Мухин посоветовал к тебе обратиться, – после долгого молчания произнес Першин, – сказал, что тебе можно доверять.
– Александр Иванович – мой бывший учитель, – я пожал плечами, – сто лет меня знает. А как ты меня нашел?
– Иваныч стал звонить твоим корешам, выяснил, что ты сегодня дома, дал адрес. Но дома тебя уже не было. Куда может пойти туманник утром выходного дня? Вот я и двинул по точкам общепита.
– Логично.
– Кирилл, какой у тебя ИТ? – в свою очередь поинтересовался капитан.
– Отвечать нужно? – усмехнулся я.
Наивно было предполагать, что командир городского спецназа не узнал такую информацию заранее.
– Так ведь я про реальный спрашиваю, – с ехидцей в голосе парировал Игорь.
– Этого я и сам не знаю, – бесстрастно ответил я.
Узнать, что кто-то уже усомнился в величине моего индекса туманника, было неприятно. Хотя и ожидаемо. Как бы я ни путал следы, сколько бы ни распускал слухи о ночевках в так называемых оазисах – небольших свободных от Тумана пространствах за пределами пригодной для жизни зоны, но шила в мешке не утаишь – достаточно всего лишь внимательно изучить статистику моих уходов и возвращений.
– Даже не предполагаешь? – продолжал допытываться Першин.
– Скажем так, двенадцать точно. Дальше не проверял. Но на двенадцати опасных симптомов еще не наблюдалось, – я максимально убедительно выдал ему часть правды. И не соврал, и всего не сказал.
– Хорошо, – Першин удовлетворенно кивнул головой, – это нас устроит.
– В чем, собственно, дело? – знакомство с командиром спецназа – дело полезное, но хотелось бы уже как-то прояснить ситуацию.
– Есть информация, требующая срочной проверки, – тут капитан заговорил медленно, видно было, что тщательно подбирает слова, – но нам строжайше запретили в ближайшее время совать нос на Федоровку.
– Игорь, давай уже конкретнее! «Пойди туда – не знаю куда, принеси то – не знаю что» – это не для меня! Чем больше сведений, тем лучше я подготовлюсь. А втемную, извини, работать не буду.
– Вот, – Першин достал из своей планшетки и протянул мне карту города, услужливо ткнув пальцем в обведенное карандашом место в Тумане севернее Федоровки, – по этому адресу на улице Анжерской должен быть магазин бытовой техники с отделом средств связи. Нам до зарезу нужны носимые радиостанции. Идти туда напрямик через запретный район и тем самым нарушать приказ мне сейчас не с руки, а обходить его вокруг, через промзону у вокзала, слишком рискованно. У меня туманников с соответствующими индексами раз два и обчелся, да и дел у них выше крыши, все на месяц вперед расписано. Есть парочка подходящих по ИТ людей в Управе, но обращаться к ним я не могу. Себе все загребут. Да и вообще доверия к ним немного.
– И здесь терки между ветвями власти? – усмехнулся я.
– Куда ж без этого? – Першин досадливо сплюнул в сторону. – Хуже всего, что к дачникам информация уходит.
– Далеко, – сказал я задумчиво, протягивая карту обратно, – и идти придется без прикрытия мимо «обезьяньего города».
Целая колония этих шумных приматов заселила пустующие помещения бывшей тюрьмы, расположенной между улицей Асфальтной и железной дорогой. Никто не знает точно, сколько там обитает бандерлогов, но ходить там днем не рекомендуется никому.
– Или срезать через Федоровку, – очень спокойно добавил Игорь.
Умник. Срезать через Федоровку в данном случае означает пройти через место нашей стычки с дачниками. Не думаю, что они там постоянно в засаде сидят, но усилить патрулирование района вполне могут. Страшновато мне как-то в одиночку теперь туда соваться. Подумать нужно над маршрутом.
Я протянул карту обратно Першину.
– Это – нет? – поинтересовался Игорь.
– Это – да, – ответил я. – Но без гарантий, районы необследованные, там все что угодно приключиться может.
– Само собой! – кажется, капитан искренне обрадовался. – Цена вопроса?
Я задумался. То, что приму предложение, сомнений уже не вызывало. Когда-нибудь нужно будет идти за железную дорогу, так почему бы не сейчас? Да, далеко, и идти одному придется, но там когда-то был центр города, и добраться туда – значит, первым получить доступ к множеству нетронутых мародерством торговых точек. А это и продукты, и бытовая техника, и компьютеры. Все то, что нынче в дефиците. Те же радиостанции – не зря же Першин так суетится. Правда, тут есть одно «но». Раз он обратился ко мне напрямую, так сказать, в конфиденциальном порядке, значит, не только Управу не будет ставить в известность, но и официальный заказ от Бригады оформлять не будет. То есть расплачиваться будет своими средствами или каким-нибудь леваком, припасенным для подобных случаев. А раз так, то и ломить цену мне не имеет смысла. Городской спецназ – подразделение серьезное, и хорошие отношения с его командиром могут пригодиться в будущем.
– Ствол мне организовать сможешь? Не в оплату за рейд, я готов купить, но в рассрочку. «Оружейник» больно уж ломит цену.
Огнестрельного оружия в Степногорске очень мало, и стоит оно очень дорого, потому на руках у населения его практически нет. Тот же магазин «Оружейник» в основном торгует ножами, арбалетами, копьями, стрелами – всем тем, что более востребовано и доступно.
– Я тебя понял, – кажется, капитан действительно понял ход моих мыслей, – что-нибудь придумаем. А правда, что тебя драконы не трогают?
– Э-э, – я чуть не поперхнулся от неожиданной смены темы, – как тебе сказать?
– Да уж как-нибудь скажи, – опять легкая ехидца в голосе, сразу видно – мент бывший: и разговор разговаривает, и в то же время прорабатывает меня.
– Пока бог миловал, – я беззаботно пожал плечами, – но кто знает, что будет в следующий раз. Это ж драконы!
– И то верно.
У ворот школы, в которой теперь располагалась вся степногорская администрация, было многолюдно. Два десятка дачников кучковались отдельно у своих мотоциклов, время от времени бросая снисходительные взгляды на столпившихся горожан и заинтересованно-опасливые – на припаркованные у крыльца два бэтээра и солдат Бригады, расслабленно восседающих на броне.
Входные двери распахнулись, выпуская из здания Боцмана с двумя помощниками. Рома Сабуров все так же был легко узнаваем. Высокий, кучерявый, розовощекий, склонный к полноте, но еще не растолстевший окончательно, несмотря даже на явно выраженный пивной животик. Он по-прежнему был похож на боцмана Рому из мультфильма «Боцман и попугай», благодаря чему и получил свое прозвище еще в школе.
По всей видимости, визит вышел непростым, Боцман выглядел раздраженным. Он бодро сбежал по ступеням, насупленно глядя прямо перед собой, и сразу направился к своей группе поддержки.
– За группу Ерофея оправдываться приехал? – спросил я у капитана.
– Я тебя умоляю! – усмехнулся Першин, сверля при этом Сабурова внимательным взглядом. – Боцман и оправдываться – это понятия несовместимые. Просто разруливал конфликт. Я больше чем уверен, что еще и наезжать пытался. Типа, говорил же вам, чтоб не лез никто на Федоровку.
Следом за лидером дачников на крыльце появилось инвалидное кресло со светловолосым мужчиной лет пятидесяти на вид. Двое сопровождающих помогли ему спуститься по ступеням и погрузили вместе с креслом в подъехавший прямо к крыльцу «уазик».
– Не только дачники могут себе позволить автотранспорт, – я с интересом рассматривал служебную машину начальника ГТС Николая Санеева. Главный телефонист пользовался большим уважением в городе, поэтому, фактически не являясь представителем официальной власти, входил в городской совет и часто оказывал заметное влияние на принимаемые властями решения. Рычаг давления на город у него был солидный – на ГТС по подземному кабелю неизвестно откуда поступало электричество. В свое время Санеев сумел восстановить работу телефонной станции, и теперь благодаря ему в городе есть не только действующая телефонная сеть, но и электричество, подаваемое в учреждения в рабочее время. Пока хоть так.
– Классный мужик, – ответил спецназовец, – не удивлюсь, если именно он так расстроил Боцмана. Степногорск бы только выиграл, если бы именно он встал во главе Конторы. Туганбеков и Корытько – понторезы, Мухин – чистой воды вояка, в политике ничего не соображает. А Санеев – самое то, что нужно. Но это мое мнение, и власть имущих оно не интересует.
– Как бы власть имущие не озаботились устранением его влияния. Вместо того чтобы заниматься проблемой Боцмана. Кстати, почему бы Рому прямо сейчас не арестовать?