Еще месяц Евгений не только голодал, но и не досыпал, однако продолжал делать вид, что все в порядке, пока кот не задушил хомячка и не положил его труп ему на раскладушку. Опасаясь повторить судьбу хомячка, Евгений забрал раскладушку и перебрался в однокомнатную квартиру двоюродного брата своего отца.
Дядя Миша считался самым непутевым родственником, потому что за время службы в вооруженных силах не нажил ничего, кроме кучи болезней. Комиссовали его по состоянию здоровья после того, как он, перебрав авиационного спирта, потерял зрение. Однушка же ему досталась по социальной гарантии государства за символическую плату, которую внесли за него в складчину близкие родственники.
Теперь Евгений квартировал у него в прихожей не на раскладушке, а на стареньком диване и все было бы ничего, если бы у дяди Миши не жил, приставленный к нему в качестве гляделки, дядя Саша – одноногий инвалид, приходившийся Мишиной невестке дядей, квартира которого давно уже была продана в счет погашения ипотеки за не плохую дачу.
– Я быстро, – подтвердил одноногий дядя Саша, делая звук старенького телевизора тише.
– Ничего я вам не дам, – затушив окурок в пепельнице, отозвался Евгений. – Знаю я ваш хлеб. Алкоголь – это яд. Я сам схожу в магазин и куплю продуктов.
Он хотел закрыть окно, но тут его внимание привлек сосед из первого подъезда, который неуверенно лавировал на велосипеде среди грязных луж на асфальте.
Статный военный в звании старшего прапорщика в голубом берете и, выглядывающей из-под кителя, тельняшке, припарковал велосипед на парковке возле обшарпанных временем автомобилей, поправил шикарные буденовские усы и собрался было идти во двор, как тут к нему подбежали дети.
– Дядя, тут велосипед ставить нельзя, – сделал замечание пятилетний карапуз с размазанными под носом соплями.
– Брысь, мелюзга! – еле ворочая языком, приказал военный.
– Мы не мелюзга, – возразил ему второй мальчишка, возрастом чуть помладше.
– Что?! – взревел старший прапорщик. – Фамилия твоя, боец?!
При этих словах малышня с визгом бросилась со всех ног во двор, а самая старшая девочка из их компании, лет семи от роду, на прощанье показала ему кукиш.
Военный поправил берет и, неуверенно переставляя ноги, пошел вслед за ними.
Наблюдавший за этой картиной Евгений, грустно вздохнул и пошел одеваться.
– Женик, возьми, может, бутылочку, – глядя мимо него выцветшими зрачками, попросил дядя Миша, выходя по стене в прихожую.
– Ну, для аппетита, – закивал головой дядя Саша, пытаясь найти второй костыль, чтобы подняться с дивана.
– Посмотрим, – неопределенно бросил через плечо Евгений и вышел за дверь.
В переписке с жильцами дома Евгений не состоял, потому что: во-первых: не являлся собственником жилья, во-вторых: у дяди Миши из гаджетов имелся только старенький телефон, который для общения в мессенджерах не годился, а у дяди Саши его вообще не было, так как аппарат для связи, подаренный ему кем-то из родственников, был им давно пропит, поэтому о том, что не работает лифт в его подъезде Ракоцевич не знал.
Простояв в томном ожидании возле шахты лифта около пяти минут, Евгений пришел к выводу, что если он останется ждать лифт дальше, то дядя Саша и дядя Миша останутся сегодня трезвыми, а он голодным, поэтому, весело насвистывая, он поспешил пешком вниз по этажам.
Когда он вышел из подъезда, то его ожидал неприятный сюрприз…
Возле соседнего подъезда проходило собрание собственников.
– А, откуда такая цена? – возмущенно трясла какими-то скомканными бумажками, заплывшая жиром женщина, брызгая слюной в толпу из пятидесяти-шестидесяти человек, щедро рассыпавшихся на клумбах возле подъезда.
– Нам нужен новый подрядчик, для обслуживания лифтов! – пытался перекричать пухлую женщину, седовласый мужчина в помятом синем плаще, прижимая к груди солидный кожаный портфель из желтой кожи.
– Давайте рассмотрим второй вопрос, – слабым голосом блеял председатель – сухопарый мужичок с хитрыми колючими глазками.
– Почему у нас возле дома нет ни магазина, ни салона красоты? – возмущалась миловидная молодая женщина, картинно надувая пухлые губы. – Приходится вечно ездить куда-то к черту на кулички.
– Поверьте мне, – нахохлился павлином лощеный тип с круглыми щечками в элегантном сером костюме, тихонько обращаясь на ухо к молодой женщине, – этот вопрос председатель решить не сможет. Надо обращаться в администрацию района.
– Как все сложно, – томно вздохнула та в ответ и картинно поправила свои блестящие, цвета вороненой стали, волосы.
– Ничего сложного. Я там работаю, и на данный момент решаю вопрос об установке беседки и мангала в нашем дворе за счет муниципальных служб, – пытаясь придать своему лицу брутальный вид, сообщил круглощекий, подмигнув милашке.
– Какие беседки?! Какие мангалы?! – поднял голос издерганный мужчина психически неустойчивой внешности, случайно подслушавший разговор между круглощеким и молодой женщиной. – Вы до мусоросборника донести мусор не можете, кидаете его в урны во дворе. Какой тут может быть мангал? Вчера опять кто-то пакет с мусором с окна на газон выкинул. Я уже молчу про окурки с балконов. Свиньи!
– Я второй год бьюсь, чтобы у нас во дворе поставили навесы над песочницами, а вы уже мангалы захотели, – вмиг подхватила мысль пышнотелая женщина, пряча скомканные ведомости себе в толстовку, куда-то в районе боковых складок.
– На навесы для песочниц можете не рассчитывать. Администрация уже дала отказ. Если хотите, то мы можем скинуться поквартирно в равных долях, – пытаясь определить в какой именно складке у пышнотелой женщины затерялись его отчетные документы, проблеял председатель.
– Я не собираюсь скидываться ни на какие навесы, – возмутилась стройная светловолосая девушка в спортивном костюме. – У меня детей нет. Почему я должна платить за других?
– Да.
– Нет.
– Это почему же?
– Она же когда-то родит, – заволновалась пестрая толпа собственников, в которой, в основном, преобладали люди в военной форме.
– Действительно, – согласился седовласый мужчина с желтым портфелем. – Этот вопрос надо тщательно проработать.
– О солидарных затратах на приобретение различного инвентаря прописано у нас в уставе, – злорадно прошипела пышнотелая, глядя на девушку в спортивном костюме. – Я внимательно изучала все документы.
– Я платить за тех, кто тут нарожал себе армию, не собираюсь, – ледяным голосом заявила светловолосая в ответ и бросила на пышнотелую испепеляющий взгляд.
– А…а…а…
– И то, правда. У меня тут мама пенсионерка живет. Зачем ей этот навес.
– Лучше на мангал сброситься.
– Тебе только бы глаза залить.
– Молодец, Катька. Правду говорит. Нечего за других платить, – напряженно загомонили собственники.
– Шкура! – выпалила пышнотелая.
– Разговорчики в строю! – заорал статный военный, разыскивая среди собравшихся жильцов, девочку, показавшую ему на парковке кукиш.
– Мужчина, не проходите мимо, – окрикнул председатель Ракоцевича, кравшегося за спинами собравшихся людей в режиме инкогнито. – Вы из какой квартиры?
– Я тут в гостях был, – виновато отозвался Евгений и поспешил в сторону магазина.
Он очень не хотел, чтобы кто-то знал, что он живет у дяди Миши…
– Он живет в квартире со слепым и одноногим, – услышал за своей спиной Ракоцевич голос мужчины с психически неустойчивой внешностью.
– У них, наверное, такая однополая шведская семья, – предположил кто-то из собственников.
– Это гастрольная труппа из цирка уродов, – подхватил чей-то похабный мужской голос.
– Как вам не стыдно?
– Это интересно.
– Постыдитесь.
– Фу, – возмутились немногочисленные женщины в толпе, пока представители мужского пола давились смехом.
– Бардак! – завопила пышнотелая.
– Надо сообщить в соответствующие органы, чтобы провели проверку. Нам в доме притоны не нужны, – взял слово хозяин желтого портфеля.
Евгений ускорил шаг и в мгновение ока оказался за пределами каменного колодца…
Через пятьдесят минут, потратив в медленно двигающейся очереди в магазине впустую полчаса собственной жизни, Ракоцевич осторожно выглянул из-за угла и, убедившись в том, что собрание собственников закончилось, бодро зашагал к своему подъезду.
Возле дверей его встретил ободранный пес, который при его появлении вяло махнул два раза хвостом и продолжил обнюхивать, валявшийся возле бетонной урны у скамейки, мусор.
– На, поешь, бедолага бездомный, – пожалел пса Ракоцевич, отломав ему кусок еще теплого багета.
Пес подозрительно понюхал багет, посмотрел на горлышко, торчавшей из пакета бутылки дешевого вина, понюхал через пакет пластиковую упаковку с десятком яиц, а затем лизнул Евгения в тыльную сторону ладони.
– Этого тоже возьмем, – неожиданно услышал у себя в голове Ракоцевич.
Он удивленно осмотрелся по сторонам, но никого возле себя не обнаружил. Тогда он заглянул в окна нижних этажей, но кроме танцующей в неглиже перед телевизором соседки с первого этажа, никого не заметил.
– Начинайте процесс изъятия и не забудьте оставить метку хронометража, – услышал еще раз в голове Евгений.
Ракоцевич опустил взгляд на собаку и пошел по спине холодными мурашками…
Пес засветился изнутри белым светом и внезапно исчез…
Яркий свет залил все пространство вокруг…
Глава 3
Приятный мягкий свет настойчиво пробивался сквозь сомкнутые веки, а что-то мягкое приятно щекотало ноздри.
Евгений открыл глаза и невольно зажмурился от обилия красок…
Он лежал посреди небольшой полянки с высокой густой травой, вокруг которой густыми рядами возвышались невысокие с молодыми листиками березки, старые, слегка покрывшиеся зеленью, тополя и корявые сосны.
Ракоцевич не без труда подогнул под себя ноги и сел. Он посмотрел на безоблачное небо, затем на окружавшие его деревья и крепко задумался.
Что-то было не так…
Только что он стоял около подъезда и кормил бездомную собаку, а теперь не понятным образом он очутился на какой-то поляне, посреди незнакомого леса. В руке он по-прежнему сжимал пакет с торчащим из него надломленным багетом, упаковкой яиц и бутылкой вина.
Евгений поднялся на ноги и только сейчас понял, что ему показалось странным – трава не пахла. Вообще никакого запаха природы не ощущалось. Поначалу он решил, что ему пора бросить курить, чтобы восстановить убитое никотином и всякой другой химической дрянью обоняние, но тут он выяснил, что его окружает плотная тишина.
Ни шелеста деревьев, ни признаков жизнедеятельности насекомых и животных, ни шелеста листвы деревьев, ничего…
– «Как я здесь оказался?» – подумал Ракоцевич, принявшись судорожно хлопать по карманам куртки в поисках своего мобильного телефона, который, к его невероятному облегчению, как и надо, лежал в заднем кармане джинс вместе с помятой пачкой сигарет и коробком спичек.
Однако его радость длилась недолго…
Гаджет безразлично смотрел на него потухшим экраном и совершенно не хотел включаться.
– Вот, гадство, – выругался в сердцах Евгений и посмотрел на небо, чтобы по солнцу сориентироваться во времени.
Тут его ждал еще один неприятный сюрприз…
Солнца в бирюзовом небе, как и признаков облаков – не было.
– Ау…у…у… – вдруг донеслось из-за деревьев.
– Э…э…й… – прилетело с другой стороны.
– Люди, помогите! – пронзительно зазвучал явно женский голос, из-за спины у Евгения.
– А…а…а… – истерично завопил кто-то совсем рядом. – Я буду жаловаться… Что происходит?
– Люди… Я здесь… Идите на мой голос, – радостно, что есть мочи, во всю силу своих прокуренных с детства легких, закричал Ракоцевич. – Идите сюда… Я на поляне…
– Все виновные будут привлечены к ответственности! – быстро приближаясь, продолжал угрожать кому-то истеричный голос.
Через несколько секунд на поляне появился тот самый седовласый мужчина в синем плаще, предлагавший на собрании собственников их дома поменять компанию, обслуживающую лифты. Он держал перед собой желтый портфель, прикрываясь им как щитом.
Одновременно с ним с противоположной стороны на поляну выскочила девушка в спортивном костюме, не желавшая на собрании скидываться на навесы для песочниц.
– Слава богу, выбралась! – радостно улыбнулась девушка, заметив на поляне Ракоцевича и седовласого.
– Кто-нибудь понимает, что здесь происходит? – испуганно спросил лощеный мужчина с круглыми щечками, спеша по высокой траве на встречу, собравшимся на поляне людям, с другой стороны леса.
– Ой, какая красота. Как же я давно не была на природе. Какой приятный сюрприз, – поправляя кожаную юбку, весело щебетала миловидная женщина, переживавшая на собрании из-за отсутствия рядом магазинов и салонов красоты, выбираясь из-под крон деревьев. – Когда успели посадить такой прекрасный парк?
– Как мы тут оказались? – растерянно спросил издерганный мужчина психически неустойчивой внешности, выходя из леса с той же стороны, откуда пришел и хозяин желтого портфеля.
– Я не знаю, – виновато пожал плечами Ракоцевич. – Последнее, что я помню это то, как я погладил собаку возле подъезда. – А вы как тут оказались?
– Я бегала на школьном стадионе, – растеряно стала рассказывать девушка в спортивном костюме. – Слушала в наушниках музыку на телефоне. Пробежала несколько кругов, потом у меня все пошло волнами перед глазами, а когда я сконцентрировалась обратно, то я уже бежала по лесу. Попыталась позвонить спасателям, но мой телефон даже не включается, – вынув из кармана мастерки, показала девушка присутствующим свой гаджет и миниатюрные наушники.
– Я после собрания решил вынести мусор, – заговорил нервный мужчина, отряхивая с джинс сосновые иголки. – Двери как обычно в мусоросборнике были нараспашку. Я разогнал бродячих котов оттуда, разложил мусор по сортировочным контейнерам, закрыл дверь, а потом резкий яркий свет… и я очнулся уже в этом странном лесу.
– Чертовщина какая-то! – возмутился лощеный мужчина, сердито надувая розовые щеки. – Подозреваю, что это чья-то злая шутка, за которую кто-то будет жестоко наказан. – Я задействую все административные ресурсы, чтобы наказать виновных.
– Я в лифте спускался, чтобы по своим делам в город съездить, – заговорил хозяин желтого портфеля, – вдруг, у меня закружилась голова, и я на время потерял сознание. – Пришел в себя, почему-то, лежа под деревом… Подозреваю, что меня похитили, чтобы получить выкуп.
– Вы подпольный миллионер, который с целью конспирации живет в социальном доме для нищих бюджетников? – ехидно поинтересовался нервный мужчина.
– Нет, ну что вы? – испуганно прижал портфель к груди седовласый. – Я обычный помощник районного прокурора. Откуда у меня миллионы. Думаю, что это связано с моей профессиональной деятельностью.
– Эй, люди! – окрикнул их кто-то. – Помогите!
Все резко обернулись на голос…
Тяжело переставляя ноги, к ним приближался высокий, абсолютно лысый, сухопарый мужчина в рабочей робе с каким-то, явно тяжелым, мешком на плечах.
– Здрасьте, соседи, – выдохнул лысый, облегченно скинув мешок на траву с плеч. – Рад встрече. Надеюсь, что мы вместе отобьемся от медведя.
– От какого медведя? – испугано пискнула миловидная женщина, прячась на всякий случай за спиной розовощекого.
– А может и не медведь, – тяжело дыша, развел руками лысый. – Я в подвале мешки сортировал с картошкой. Вдруг давление поднялось и я, видимо, отключился. Открываю глаза и понимаю, что лежу в лесу с мешком рядышком. Я решил, что у меня случилось временное помутнение сознания, и я в беспамятстве в лес забрел. Стал звать кого-нибудь на помощь, но вместо помощи ко мне пришла какая-то зверюга, которая так страшно хрипела, что я решил не дожидаться ее появления и дал деру. Километр точно пробежал, пока людские крики не услышал… Так до вас и добрался, – закончил свой рассказ мужчина в робе.
– Откуда в парке медведь? – наивно хлопая глазами, спросила миловидная женщина.