– Да, очень, – с чувством отозвалась она.
– Я за вами слежу, – продолжал Денис Павлович. – Это входит в мои обязанности – следить за теми, кто у нас занимается. Все-таки мы не только обучаем, самых способных мы трудоустраиваем. А у вас, Раечка, есть способности, это несомненно.
Она и без его комплиментов была в этом уверена, поэтому выразила благодарность не столь явственно, как он рассчитывал.
– У нас, Раечка, вы же знаете, новая, передовая методика обучения. Ваша преподавательница, Полечка Василькова, работала за рубежом, в одном из ведущих агентств Европы, в Лондоне, поэтому я советую вам слушать ее внимательно и перенимать ее знания и опыт. Несколько лет назад, лет пятнадцать или двадцать уже, ее фотографии печатали на обложках, и она покорила миланский подиум, сотворила подлинную сенсацию. Ей дали прозвище «Московский Метеорит», а ведь она не так уж красива. Она поездила по миру. Собственно, она и родилась за границей, в Лондоне, а сюда приехала не так давно… Так что учитесь у нее всему, Раечка. Кстати, она вас очень, очень хвалит.
Рая улыбнулась дежурной улыбкой. До сих пор он не сообщил ей ничего нового.
Тут у них на столе появился ужин и бутылка с шампанским. Ароматы это все вызывало самые возбуждающие, но Рая от них еще больше смутилась. Вдобавок она не была обучена этикету и – о стыд! – не умела пользоваться ножом и вилкой. Но Дениса Павловича это только насмешило:
– Раечка, а вы посмотрите вокруг. Найдете хоть кого-нибудь, кто правильно ведет себя за столом, соблюдая этот ваш этикет? Делайте как все, и у вас получится.
Она глубоко вздохнула и опустила глаза. Скованность не прошла, а усилилась. Рая мучительно ждала, когда он приступит… ближе к делу. Он же не торопился. А куда ему спешить. Он налил в бокалы шампанское и первым приподнял свой, как бы приглашая присоединиться. Рая неверной рукой последовала его примеру. Она не хотела пить шампанское с ним.
– Ну то же, Раечка. Сегодня восьмое марта, международный женский день. Разрешите мне вас поздравить с этим праздником и пожелать, кроме личного счастья, еще и удачной карьеры и осуществления каждой вашей мечты.
– Спасибо, – без энтузиазма поблагодарила она и отпила из бокала.
Шампанское было весьма недурное, и ужин – превосходный. Но Рая из-за своей нервозности не могла его оценить. Она была мертвенно-бледна под гримом, не поднимала глаз, вилка в ее руке заметно дрожала. Бесспорно, Денис Павлович это видел, так как тонко улыбался и играл с девушкой, как кот с мышью.
– Я недавно встретил Ромочку Русланова. Вы его не знаете пока. Это фотограф, работает с московским издательством. Время от времени он приезжает сюда, в Горький, и в другие города, где есть действующие школы моделей.
Рая встрепенулась и этим вызвала очередную улыбку собеседника.
– Да, Раечка. Он отправился в свой новый рейд, или, точнее сказать, турне. Сюда прибыл на прошлой неделе и начал оглядываться. Пробудет здесь еще около месяца. Мы с ним, кстати, хорошие знакомые, и еще раз кстати, он целиком и полностью доверяет моему вкусу. Другими словами, именно я рекомендую ему кандидаток для работы.
У нее выпала из пальцев вилка, которую она не сразу подобрала.
– Вы же понимаете, Раечка, вы соприкоснетесь с тем, чем, возможно, вам придется заниматься в будущем, а также оценить, сможете ли вы этим заниматься, а главное – захотите ли вы этим заниматься. Кроме того, свои снимки Рома повезет в Москву, и при удачном раскладе самые красивые и талантливые девушки уже заранее обеспечены работой, потому что их замечают, ими восхищаются, их зовут и ими дорожат. Они идут буквально нарасхват. Но в этом деле есть и свои тонкости. Ведь красивых и талантливых девушек хватает выше головы везде, куда ни глянь – можно увидеть смазливую и фотогеничную мордашечку. Такие мордашечки вдохновляют художников на поэзию, а наш Ромочка подвержен неожиданным порывам… В общем, красивых и талантливых девушек легко замечают, но и забывают тоже очень легко, потому что люба мордашечка очень просто заменяется другой, равноценной, мордашечкой. Тут уже от самой мордашечки зависит, пойдет ли она дальше школы моделей, или увязнет в провинциальном болоте.
– Да, это правда, – прошептала Рая.
Между тем Денис Павлович решил перекусить, словно разговор поглощал у него слишком много калорий, и жестом предложил спутнице последовать его примеру. Она спохватилась, а кусок по-прежнему не шел ей в горло. Через какое-то время он вновь сделал перерыв и возобновил беседу.
– Впрочем, зачем я вам это сообщаю – вы, наверное, и сами всё уже пронюхали и обсосали все косточки.
– Я… я думала, рекомендациями занимается Полина Михайловна, – запинаясь, сказала Рая.
Он пренебрежительно махнул рукой.
– Ну что за ерунду вы говорите, Раечка. Поля всего лишь ваша учительница, и при этом лицо заинтересованное, пристрастное. Кто же станет прислушиваться к ее рекомендациям? Тут все решается между мужчинами, хотите вы этого или нет, ведь весь этот… бизнес, по большому счету, существует для мужских глаз и для мужского удовольствия. Женщина не может оценивать достоинства и красоту другой женщины. Поэтому Рома советуется со мной, а вовсе не с Полечкой.
Заявление получилось более чем бесцеремонное. Рая беспомощно хлопала глазами и не находила в себе сил ответить. Это кошмар. Это смерть. Отсюда нет выхода. Боже мой, неужели это она.
– Только вот какая проблема, милая моя Раечка, – теперь уже Денис Павлович наступал открыто, – Рома уже наметил дни, когда он посетит нашу школу моделей, и интересовался у меня, какие девочки у нас заслуживают внимания. И представьте себе, я оказался в затруднении. Ведь у нас так много достойных девочек, а я пока не знаю точно, которые из них наиболее… подходящи.
Он красноречиво смотрел на нее, потом вдруг ласково взял ее за руку и поднес к губам.
– Не подвергаются сомнению кандидатуры Маши Лосевой и Линочки Ярцевой, тем более у них уже есть опыт. А вот третьей можете стать вы, Раечка… А может, это будет Оля, ваша подруга. У вас с ней почти одинаковые данные, и мне… затруднительно…
Она с трудом возобновила дыхание:
– Разве я не талантливее ее?
– Это очевидно, Раечка, – подхватил он. – Но видите ли, в модельном бизнесе далеко не всё зависит напрямую от способностей в деле демонстрации. Должны быть еще и соответствующие качества характера… Напористость, и вместе с тем гибкость, и податливость, и артистизм. Другими словами, необходимо и самой предпринимать какие-то шаги для продвижения вперед, а не ожидать пассивно, пока со стороны придет добрый дядя и решит за тебя все твои проблемы. Вы, Раечка, гораздо одареннее Оли, но зато она, как бы это выразить, на большее готова ради достижения цели. Она послушно согласится со всеми моими предложениями, потому что от меня зависит, попадет она на фото или нет. В этом и состоит залог ее… перспективности. А даже самая красивая, гениальная, семи пядей во лбу девочка не сделает карьеру, если… если, к примеру, она обладает несговорчивостью и… несгибаемыми принципами. А Оля как раз очень сговорчива и… понятия не имеет о принципах. Точнее, у нее есть всего лишь один принцип: карьера превыше всего! Хе-хе.
У Раи кружилась голова, словно она летела вниз. Насчет Оли все его слова – ложь! Она, напротив, не скрывала своего презрения при его появлении, и, бесспорно, отшила бы его при малейшем поползновении – бойкая девочка умела постоять за себя. А может… может, это ее маска? Чтобы никто не опередил на поворотах, чтобы обезопасить положение? Как положиться на другого человека, когда и в себе-то не уверена? Но Афоня – козел! Напрямую он не сделал ни одного предложения, выходит, она сама должна предложить себя! Гнусный тип, мерзкий старикашка!
Он видел ее насквозь. И то, что ей все было ясно, и оттого-то она корчилась и извивалась, как полураздавленный червяк, и то, что он ей был противен, и то, что она понимала, что он тоже все видел и понимал – она не поднимала глаз и казалась бледной, бледнее бумаги. Вилка в ее руке тряслась и стучала о край тарелки, а она забывала ее убрать. И все же она не могла уйти. Обрушить с таким трудом достигнутую возможность осуществления мечты она была просто не в состоянии.
– Я много повидал на этом свете, Раечка, – развивал свою теорию Денис Павлович. – Поэтому знаю одну-единственную непреложную истину: за все в жизни приходится платить. А за красивую жизнь обычно платят еще дороже. Должно быть, для равновесия. Как в физике – закон сохранения энергии.
О, если бы Фаина оказалась права, веря в осуществление страшного суда! Хотелось бы взглянуть на этого дядечку перед лицом неподкупного судьи, который с леденящим спокойствием поинтересуется: «Что сотворил ты с Раей Беловой?» А потом включит какой-нибудь экран, ангел-хранитель вставит туда видеокассету с бесчинствами этой улитки, и суд единогласно вынесет приговор, не раздумывая ни секунды: уничтожить немедленно, потому что от его дыхания смердит, как из ада, и его душонка недостойна еще раз прожить жизнь… Расстрелять, повесить, колесовать, четвертовать, сжечь на костре, а пепел без остатка растворить в серной кислоте. Как посмел он вообще считаться живым существом? От таких тварей отворачивается даже преисподняя.
Рая была тиха, как привидение.
– Что-то вы как-то странно себя ведете, душенька, – пропел Денис Павлович. – Почти не притронулись к еде, а сегодня здешний шеф просто превзошел самого себя. Вам не нравится рыба? Тогда я сейчас закажу курицу. Или я вас так обрадовал перспективой выйти в столичном журнале?
Последний вопрос прозвучал с издевкой – вид у девушки был скорее несчастный, чем радостный. Она пробормотала в свое оправдание:
– Просто, Денис Павлович, у меня сегодня было назначено свидание вечером… с мальчиком… Эдиком… Мы с ним встречаемся… Но у меня так разболелась голова, наверное с непривычки, что придется это свидание, к сожалению, отменить. Поэтому у меня нет аппетита, а ужин на самом деле очень, очень вкусный. Спасибо большое вам, Денис Павлович, что вы пригласили именно меня отметить восьмое марта…
– Ну что вы, Раечка, этот наш обед и мне доставил огромное удовольствие. С вами приятно иметь дело, вы схватываете все на лету. А… этот ваш молодой человек… Вы давно с ним встречаетесь? Если не хотите, можете не отвечать, это же ваше личное…
– Да это не тайна, – прервала его обозленная сама на себя Рая. – Давно, уже около полугода. Мы учимся в одном классе.
Он изобразил живейшее сочувствие:
– Жаль, жаль, что ваше свидание не состоится! Может быть, вы все-таки не станете его откладывать – выпьете таблеточку…
– Нет, – резко ответила Рая. – Я лучше сегодня пойду домой и лягу спать. Утром, думаю, встану как огурчик.
– Надеюсь, надеюсь, – закивал головой Денис Павлович. – А то завтра у вас занятия, с Полечкой Васильковой, и вдруг придет Рома-фотограф, а вас и не будет. Что мы ему тогда скажем? Где он еще увидит гордость нашей группы?
Она затрепетала от ужаса:
– Мне действительно очень плохо. Пожалуйста, Денис Павлович, давайте побыстрее закончим наш обед, или, умоляю вас, отпустите меня сегодня. Я нездорова.
– Да, да, конечно. Минуточку. Коля! – подозвал он официанта. – Как всегда, меня ты знаешь. Мы с дамой уходим. Передай Михал Виталичу, я сегодня еще зайду.
Рая почти бегом направилась к выходу, не глядя перед собой и натыкаясь на столы и стулья, словно слепая. Денис Павлович поспешил за ней и попутно извинялся перед посетителями, которых она потревожила. С лица его не сходила улыбка. Сама эта Раина паника говорила о том, что он получит от нее желаемое. Она у него на крючке – почувствовала уже запах красивой жизни и не сможет от нее отказаться. Пусть привыкает, красотка. В жюри на конкурсах красоты еще и не такие уродливые старички попадаются. А без этих старичков конкурсы не выигрывают. Надо знать, где подмазывать, и делать это ловко и ненавязчиво. Пусть учится. Она сумеет. Талантливая девочка.
Она по-прежнему не поднимала глаз и вся дрожала. Он помог ей надеть пальто и усадил в такси, не позволив ей ехать общественным транспортом: «Куда, куда, милая Раечка, вы же нездоровы! Как можно-с! Ни за что! Никогда!»Такси подвезло ее прямо к дому, к подъезду, хотя там намело много глубоких сугробов, и был риск застрять. На прощание Денис Павлович еще раз поцеловал Рае руку. Но теперь она даже не сделала попытки улыбнуться. Выскочила из машины не оглядываясь и побежала в дом – скорее, скорее, из-под его взгляда, который преследовал ее, даже когда она лежала у себя в постели, под одеялом, и даже когда прятала голову под подушку.
Это совсем не похоже на ее мечты. Ни капли не похоже.
Это вообще не похоже на какую-либо мечту.
А Денис Павлович, в отличие от нее, чувствовал себя превосходно. У него не было ни малейшего повода для переживаний. Девочка поймана в сети и уже не уйдет, пока он не позволит ей уйти. Насчет парня она, конечно же, соврала. Использовала свой последний шанс и проиграла. Ничего, бывает. Он в молодости тоже много раз проигрывал. Это хорошая школа. У него была бурная молодость. Приходилось буквально с боями отвоевывать себе место под солнцем и защищать его от тех, кто хотел это место у него отобрать. Ну уж дудки. Природа обделила его по части внешности, но ведь всем известно – не одни красавцы правят миром. Эти наивные глупышки в школе моделей СТИЛЬ все как одна воображают себя звездами подиума. На самом же деле они ничего об этом не знают, и, скорее всего, никто из них не засветится даже в Москве – это звезды районного масштаба, не более того. Ему знакома эта технология. Весьма прибыльная, кстати, и не лишенная приятности.
Итак, Денис Павлович был в прекрасном расположении духа и потому вернулся на том же такси в тот же ресторан. Однако теперь он не пошел в зал, а поднялся наверх, где его ждал старинный приятель, которого друзья называли Михал Виталич, то есть директор развлекательного бизнеса под вывеской «Глобус».
– Здравствуй, Мишенька! – любезно произнес Денис Павлович, без церемоний просунув голову в дверь его кабинета. – Извини меня, что не забежал к тебе сразу. Но, надеюсь, ты видел, мне было не до этого.
– Да, девушка была хороша, – согласился Михал Виталич. – Почему вы так быстро ушли? Я уж было испугался, не случилось ли с ней чего.
Денис Павлович развалился в кресле:
– Слушай, налей мне чего-нибудь выпить. У меня сегодня замечательный день. Я знаю, где-то в баре ты хранишь бутылочку вина. Спасибо. Да, она придумала себе головную боль. Но это ненадолго, мой друг. Ты же понимаешь, будущая модель. А вдруг она станет второй Синди Кроуфорд? Представляешь, тогда я смогу гордиться собой – ведь она начала заниматься в моей школе.
Михал Виталич засмеялся и выразил сомнение:
– Мне она показалась несколько заторможенной. Синди Кроуфорд в ее возрасте наверняка уже демонстрировала стриптиз и не стеснялась этого. Никуда не денешься. Деньги-то зарабатывать надо.
Денис Павлович, в свою очередь, засмеялся:
– Куда ей до Синди Кроуфорд! Раечка у нас на словах – настоящий бойцовый петушок. Она мне нравится, Миша. Я и сам ощущаю себя извращенцем, когда вижу, как она поджаривается на медленном огне от того только, что я не молод и не красив. Вот в чем все дело.
– Ммм, выходит, у нее еще остаются мечты о прекрасном принце? Ох, этот извечный женский романтизм! Тебя это не смущает?
– Нисколько. Было бы ужасно, если бы она мне симпатизировала. Потом не отцепишься, пристанет, как банный лист к заднице. Это невыгодно, Мишенька.
– Тоже верно… А как твоя семья?
– Все о-кей. Я вчера вечером им звонил. Лиза теперь работает на таможне в Шереметьево-2, а дочка скоро устроится туда бортпроводницей. Они же у меня умницы. Ни в какие творческие специальности не лезут, слава Богу. Иначе пришлось бы применить силу – шучу, конечно. Нет, ты же знаешь, они у меня здравомыслящие женщины и глупостями не занимаются. В них я уверен. Мой дом – моя крепость.
Они сидели в креслах друг напротив друга и потягивали из сверкающих хрустальных бокалов первоклассное красное вино. Они понимали друг друга до глубины души, они даже были в чем-то схожи – оба сытые, обласканные жизнью коты, добившиеся всего своими руками, гордые этим и пользующиеся высказыванием «Цель оправдывает средства» чуть ли не каждый день. А как же иначе, иначе не проживешь. У них есть друзья, но есть и множество врагов, которые не задумываясь их уничтожат. Постоянно надо быть начеку, держать ухо востро и самим уничтожать противников, пока те до тебя не добрались.