От этого голоса покоя нет, тоже мне, праведник! Что ты пристал со своими нравоучениями?
Конечно, я понимала, что слово «Создатель», имеет ко мне, очень мизерное отношение, но ничего не могла с собой поделать, меня так и распирало от важности. В какой-то момент даже показалось, что я в размерах увеличилась, раздулась словно шар, еще чуть – чуть, и лопну!
Девочка молчала, не мешая мне погружаться в себя. Глаза ребенка смотрели в самую душу, создавая для моих амбиций невыносимо прозрачную среду, в которой отражалась вся их убогость. В какой-то момент ощущение собственной глупости, стало таким ярким, хоть зажмуривайся! Ничего другого не оставалось, как принять важный, глубокомысленный вид, погрузившегося в себя человека.
Ну, это вполне понятно! Кто захочет выставлять напоказ свои слабости? Совершая промахи, смешные или подлые поступки, начинаешь интенсивно искать оправдание им, подтасовывать реальность, выдавать кривду за правду, сваливать свою вину на другого, прячась от насмешек или от заслуженного наказания, одним словом, делать все, что бы не показать истинное лицо своего ничтожества. Признать свое несовершенство перед собой ужасно, перед другими – невыносимо! Так что протесты совести, в таких случаях, остаются без внимания.
Вернемся к «нашим баранам», что-то я, все же создала? Хотелось бы конкретики.
– Маша, а мне в город можно?
– Это твой город, ты можешь делать с ним все, что угодно, разрушить или наоборот увеличить, переделать, перестроить, украсить, спрятать, только совсем уничтожить не сможешь. Ничто не может исчезнуть бесследно и появиться ниоткуда. Созданное будет переходить из одного состояния в другое до бесконечности, но исчезнуть совсем, не получится. Пошли, я все тебе покажу, только возьми меня за руку, а то я боюсь динозавров.
Девочка рассуждала как взрослый человек, а страх у нее был детский, и защиту она искала как ребенок, в руке большого человека.
Я взяла Машу за руку, и тут же ощутила весь спектр детства, с его неимоверной энергетикой. На меня обрушился водопад из воспоминаний, с захватывающими сюжетами из далекого прошлого. Вспомнились маленькие мысли, любимые игрушки и еще масса приятных переживаний и радостей.
В душе вспыхнула невыразимая нежность к девочке, стоящей рядом. Машина рука, словно мостик соединила два далеких берега детство и зрелость, совершенно не сопоставимые по своим качествам, умеренность и резвость, логика и фантазия, осторожность и безрассудство очутились в абсолютной близости. Находиться в таком противоречии, кажется немыслимо, но как оказалось, очень приятно.
Бодрость так и накинулась на меня, словно игривый щенок, требуя внимания и любви к себе. Мне хотелось прыгать на одной ножке. Маша вела себя гораздо сдержаннее, чем ее «создатель» и не мешала солидной тетеньке наслаждаться давно забытыми ощущениями.
Внутренний голос проскрипел:
– Смотри, допрыгаешься!
Да ну его! После такого яркого душа из эмоций, я верю, что путешествие будет интересным и не принесет разочарований.
Очутиться в мире, где существуют только твои правила, твои желания и твое воображение, где не действуют никакие законы, кроме тех, которые утверждаешь ты сама, разве не интересно. Не надо никому ничего доказывать, объяснять, оправдываться. Мой внутренний мир – это неприступная крепость для всех!
– А кому он нужен твой мир?
До боли знакомый голос! Вот, зануда!
А голос продолжал:
– Все вокруг так заняты собой, что заметить другого просто недосуг. Кто захочет тратить свое время, разбираясь в хитросплетениях чужого мира? Чужая душа – потемки! Да и небезопасно это. Начнешь вникать, а тебе же потом и достанется, что лезешь куда не просят! Только очень любящие люди способны на такой подвиг! Именно они, выслушают, помогут добрым словом или реальным делом, не считаясь с собственными трудностями и заботами. Именно они будут лечить наши душевные раны, успокаивать, утешать, сколько нужно, отдавать последнее, возможно за счет собственного здоровья. Часто такая самоотверженность не удостаивается даже благодарности и воспринимается как нечто, само собой разумеющееся.
Голос прав! Мы видим и чувствуем только свою боль, она нам близка и понятна, она заставляет переживать и мучиться, а чужая, что-то эфемерное, не имеющее с нашими страданиями ничего общего.
Действительно, только самые лучшие представители человеческой расы, способны чувствовать чужую боль как свою собственную!
5
Как нельзя приступить к лечению глаза, не думая о голове, или лечить голову, не думая о всем организме, так нельзя лечить тело, не леча душу.
Идти по дороге, пусть и воображаемой, было нелегко. Ноги утопали по щиколотку в пыли, пустынный пейзаж не радовал глаз, даже разговаривать не хотелось. Маша семенила ножками, крепко держась за мою руку, озираясь по сторонам, любой шорох вызывал в ней неподдельный ужас, но убедившись в том, что это не динозавры, успокаивалась. Появись на дороге бандиты, вооруженные до зубов, танки, пушки, они остались бы не замеченными моей маленькой спутницей. У нее существовал целенаправленный ограниченный одним образом – страх, только он воспринимался как реальность. Странно было наблюдать за таким поведением девочки. Маша являлась моей проекцией, но почему я не боялась пресловутых зверей, а она сходила с ума от ужаса?
Тут же послышалось:
– Каждый отдельно взятый страх, властвует над нами не всегда, а только в период эмоционального всплеска связанного с событиями, породившими этот страх. Затем эмоция успокаивается, как боль от укола и благополучно забывается, остается только неприятное ощущение, а память через какое-то время запихивает испытанное в подсознание. В течении жизни возникают все новые и новые эмоциональные всплески, которые попадают туда же, постепенно вытесняя одно воспоминание другим.
Мне стало любопытно:
– И, что дальше?
– Все это копится, наполняя тебя, вернее твой внутренний мир до краев, и в какой – то момент начинает выплескиваться наружу, в виде нервных срывов, болезней и еще чего-то невыносимо тяжелого и неприятного. Любая мелочь может спровоцировать агрессивную реакцию, неадекватное поведение, истерику или иные действия, и ты не понимаешь почему, на ровном месте возникают подобные эмоции, совершенно не свойственные тебе и твоему характеру. Проходит время, кажется, что неприятные переживания окончательно исчезли, но не тут – то было, наступает момент, когда они вновь проявляются, может быть в схожей ситуации, а может просто, в момент душевной слабости, и вновь начнутся мучительные переживания, в виде гнева, страха, ненависти и стыда перед самим собой и окружающими.
А этот голос не так прост, как я думала, и если он мой, то я себя недооцениваю. Надо прислушаться к себе повнимательней.
6
Облегчи в бедном сердце мучительный гнет,
Треволнений мирских и забот;
От недоброго взора людского укрой
Все, в чем грешен бывал я порой!
Дорога кончилась. Перед глазами возникли строения. Они появились внезапно, просто запестрели впереди. Я ожидала увидеть черно-серые мрачные, гнетущие тона, не тут-то было! Повсюду пестрели постройки, яркого и очень насыщенного цвета, как светящиеся куртки на дорожных рабочих. Даже воображаемым глазам стало неприятно, резкие цвета раздражали, будоражили, опутывали словно щупальцами. Дыхание, и то сбилось с ритма, как от быстрого бега.
Внимательно рассмотреть строения не удавалось, из-за ярких красок, они буквально рассеивали обзор и сфокусировать его на чем-то конкретном не получалось.
К моему огромному удивлению среди женского населения случались и мужские особи. Город, прямо скажем, достаточно населен, что говорило о моих многочисленных переживаниях и страхах. Как выясняется, я – большая трусиха, неприятно, однако.
Тени – образы проплывали мимо, я чувствовала их прикосновения, их мимолетное дыхание. Они жили своей жизнью, в своих домах, на своих условиях. Они не интересовались, кто их создал и для чего. Они просто были. Стало понятно, что яркий цвет – это маскировка, отвлекающая от главного, от самого страха. Боязнь признать себя слабым, безвольным, трусливым заставляет прятать правду о себе, а значит быть уязвимым перед жизнью. Признать открыто наличие своих слабостей, разобраться в них, не бояться быть таким, каков ты есть, значит открыть дверь к собственной свободе!
В детстве, ложась спать, всегда страшно выключать свет, кажется, что под кроватью тебя подстерегают монстры. Я уже давно не в детстве, а все так же боюсь темноты, вернее боюсь то непонятное, невидимое глазом, что рисует воображение. Пришло время узнать, кто они такие, эти монстры, «заглянуть под кровать», рассмотреть, вспомнить и, возможно отпустить на волю бедных «страдальцев», заточенных в невыносимо ярких стенах «Города Страхов».
Впиваюсь взглядом в первый попавшийся образ, проплывающий мимо, это лицо здорового парня, подхожу ближе, вижу колючие злые глаза и тут же все вспоминаю…
Это случилось в парке, мы с подругами шли по аллее, когда двое подвыпивших парней стали приставать к нам и говорить скабрезности. Одна из моих подруг резко и откровенно послала их куда подальше. Тогда этот, неприятный, выхватил нож, стал им размахивать, истошно орать и матерится. Дикий ужас охватил меня, я кинулась прочь, не разбирая дороги, позабыв о подругах, главное спасти себя. Вспоминая, впоследствии, этот случай, долго испытывала стыд и презрение к себе. Именно, поэтому я и попыталась скорее все забыть, а противная особь, отпечаталась в подсознании как постыдная медаль, выданная трусу – Марине, бросившую своих подруг в опасной ситуации!
Ну что же, я прощаю себя за свою слабость и отпускаю от себя неприятные воспоминания, они более не потревожат мое воображение. Даже если возникнет похожая ситуация, разрешу ее с помощью убеждения, увещевания, а если понадобится, найду другие выходы из положения, но не забуду и не спрячу внутри себя. Вот так, и не как иначе!
Образы, все новые и новые возникали передо мной, вспоминались подробности, связанные с ними в разные временные промежутки, виделись картины прошлого в школе, на улице, дома, на работе. Все это, как ни странно, уже не вызывало первоначального страха. Неприятные ощущения, на первый взгляд, перестали иметь надо мною власть, они были пережиты, вымучены, выплаканы и аккуратно уложены на полочку или, как в моем случае, поселены в городе, созданным воображением и благополучно забыты. Но они не перестали существовать, не испарились, не исчезли. Они продолжали жить своей жизнью, не зависимо от моих желаний?
Я вспоминала, прощала и отпускала! Сколько же забытого и ненужного накопилось во мне! Помниться, совсем недавно, я гордилась своим созданием, как выясняется гордиться нечем. Но это не значит, что всегда будет так, возможно придет время и для светлых образов, добрых и радостных?
– Оно тебе надо? Необходимо разобраться, с уже сотворенным! Возможно существуют и другие поселения, например, гордыни, лжи, похоти, лизоблюдства, жадности? Не хочешь проверить?
Внутренний голос впрыснул изрядную долю яда в мою и так израненную душу.
Нет, не хочу даже думать об этом.
Пребывание в городе Страхов ввергло меня в пучину мучительных переживаний. Пересмотреть такое огромное количество страхов, вспомнить их все и отпустить слишком долгое действие для одной медитации. Я же, не была уверенна, что еще раз захочу посетить эти места, а ощущать в себе оставшиеся мусорные кучи было невыносимо. Если честно, выхода не видно никакого!
Мысли роем кружились вокруг меня, жалили, словно потревоженные осы, и не было от них спасения. Все, существующее в городе страхов – часть моей энергии, часть меня самой как рука или нога, поэтому она не может исчезнуть просто так, в никуда. Маша права, любую энергию можно изменить, пересмотрев свое отношение к ней, но уничтожить совсем невозможно. Как же тогда быть? Как заставить себя не боятся боли или смерти? Если с болью кое-как можно справиться, и укоротить страх, то со смертью вряд ли, это – слишком могучий противник.
Я совсем растерялась в круговороте неприятных мыслей.
Маша куда-то пропала, вероятно, поджидает на дороге новых поселенцев. Прости меня, моя маленькая проекция, но я постараюсь лишить тебя удовольствия встречать новеньких или, хотя бы, до минимума сократить приток населения в подобные города!
Двигаюсь по городу самостоятельно, без провожатой, гуляю сама по себе. После усиленных воспоминаний своих страхов, после осознания их реальности, краски строений изрядно поблекли. Они уже не казались такими невыносимо яркими, резкими и неприятными. Можно было рассмотреть даже отдельные фрагменты строений. Вот виден козырек крыши деревянного домика, с которого я свалилась в детстве и очень боялась быть за это наказанной. Все было в теме, каждая мелочь, каждая деталь, когда – то принимали участие в рождении моих эмоциональных всплесков. Острота переживаний притупилась, сознание успокоилось, я могла уже безболезненно оглядываться по сторонам.
Главное, принять к сведению и осознать реальность происходящего. Осведомлен – значит вооружен! Начать борьбу с собственными несовершенствами, никогда не поздно!
7
Не все же разглагольствовать о том, каким должен быть человек, пора и стать им
Внезапно дыхание перехватило как от удара под дых, под сердцем зашевелилось что-то холодное словно лезвие ножа. Предчувствие жуткое, липкое поползло по позвоночнику, как огромная улитка. Я оглянулась, рядом колыхалась фигура, вся мерцающая, значительная как мраморный монумент и в то же время, легкая как воздух, струящийся и прозрачный. Передо мной стоял он, самый большой страх, существующий на Земле. Я, сразу его узнала. Да, действительно, это была Смерть. Она совсем не напоминала страшную старуху с косой, в черном капюшоне злобную и отвратительную. Стоящая рядом притягивала к себе как магнит, обволакивая покоем, мягкостью, красотой. От всего ее облика веяло неимоверной силой. Словно невидимые цепи сковали меня по рукам и ногам. С трудом разлепив губы, я с подобострастием пискнула:
– Это, действительно ВЫ, СМЕРТЬ?
И тут же услышала:
– Грубое, некрасивое имя, мне оно не подходит. Я бы сказала – Перерождение, Умиротворение, иногда – Освобождение, и, совсем никогда – Наказание. Ну, а Смерть – это, изначально, от «смерить», то есть, измерить умершего, для похорон тела, сколько материи надо для савана, или размеры гроба и т. д., в итоге получилось – «Смерть».
Никогда бы не догадалась, а как все просто. У меня все мысли как корова языком слизнула, я таращилась на видение в глубочайшем молчании и лихорадочно соображала, мерещится мне это или нет. Наконец, брякнула первое, что пришло в голову:
– А зачем ты нужна?
От страха я мало, что соображала. Смерть не рассердилась, она восприняла вопрос, именно как вопрос, а не как оскорбительный выпад.
– Пока над человечеством властвует время, я необходима. Пока есть материальная оболочка, то есть ваше тело, я необходима. Кто-то должен освобождать вас из плена болезней, старости и, если хотите, ошибочного пути.
– Какого, такого пути? Мы не просим нас освобождать.
Надо же, оказывается, нас освобождают!
Смерть оставалась совершенно невозмутимой и спокойной, она продолжила свою речь, как ни в чем не бывало:
– Именно так. Вам отмерено определенное количество жизненных сил, которыми вы пользуетесь, как можете. А можете пока очень не рационально. Поэтому, наносите своему телу неосознанный, а иной раз, и осознанный вред, приводя его в совершенную негодность. Находится в таком изношенном теле очень мучительно, больно, неуютно, поэтому, время от времени необходимо вас от него освобождать.