В «припаркованной» на тротуаре телеге лежали продукты. Точно напоказ ничем не прикрытые свежие овощи соседствовали с мрачного вида бочонком солений, а две стеклянные, зелёного цвета бутыли молока делили пространство с уложенными на холщовую тряпицу тушками забитой домашней птицы. Также на телеге стояли глиняные горшки с топлёным коровьим маслом и плетёные лукошки, доверху заполненные куриным яйцом. Венчало продуктовое великолепие две корзины с румяной выпечкой. Тут было на чём остановить взор и захлебываясь слюной, насладиться ароматами. В корзинах, рядками, были аккуратно уложены традиционные пироги, рыбные расстегаи, кулебяки и конечно же караваи свежеиспечённого хлеба…
Высокий, полный, кучерявый еврей тридцати трёх лет отроду, владелец кафе «Вкусное эхо», облачённый в одежду начала XIX века, в одиночку неспешно разгружал содержимое телеги. Звали мужчину Яша.
К центральному входу ещё довоенного трёхэтажного строения подошли Егоров и Потапов. К их приходу хозяин заведения уже успел сделать несколько «рейсов», разгружая телегу, поэтому его лоб покрылся испариной. Увидев двух друзей, Яша остановился, держа баранью тушу на плече.
Вкладывая в слова нотки упрёка, начальник отдела «Видеофакт» произнёс:
– Опаздываешь, друг…
Поправляя тушу, хозяин кафе подбросил её на плече:
– И вам не хворать.
Алексей с укором посмотрел на Дмитрия и заговорил мягким голосом:
– Здравствуй, Яша. Случилось что?
Хозяин кафе тяжело вздохнул:
– Нечипированные, будь они неладны. Из-за них весь сыр бор на таможне. Сначала задержали переброску, потом с досмотром промурыжили, затем санитарный контроль. Все будто бы забыли – в минувшем можно не только грабить, но и заниматься бизнесом. Например, доставлять из прошлого качественные, первой свежести натуральные продукты питания. А ко мне почему-то относятся, словно я с лотка торгую печенками из «синтезатора пищи».
Егоров, подтрунивая над Яшей, сделал едкое замечание:
– Первой свежести, говоришь? Так ведь твоим продуктам больше двух столетий.
Хозяин кафе покраснел от негодования:
– Я кормлю людей…
Алексей попытался урезонить друга:
– Яша, остынь.
– Что остынь, что остынь. По факту, содержимое телеги только что с грядки, из печи или от мясника. Да ну вас…
Махнув рукой, с ношей на плече, хозяин скрылся в дверях кафе. Алексей, посмотрев ему вслед, произнёс:
– Что-то Яша нынче не в духе. Видать, достали мужика…
Дмитрий улыбнулся:
– Бизнес требует жертв.
– Может, отложим гастрономический визит?
Похлопав коллегу по плечу, Егоров напыщенно произнёс:
– Поступим достойно. Поможем другу.
Подойдя к телеге, Алексей и Дмитрий аккуратно взяли по лукошку с куриными яйцами в руки и скрылись в дверях кафе.
***
Девятнадцатый век. Российская империя.
Два часа назад хозяин кафе «Вкусное эхо» был в Орловской губернии начала девятнадцатого века. Только-только закончилась война с французом – гусары в Париже, Наполеон под арестом.
Базар. Подводы с запряженными лошадьми, лавки купцов, торговые ряды, прилавки.
У нагруженной товаром телеги, окруженный бородатыми мужиками, владелец кафе «Вкусное Эхо» расплачивался с поставщиками продуктов. Получая из Яшиных рук звонкую монету, мужики благодарили, отвешивая поклоны.
По базару шныряла компания босоногих мальчишек в поисках чего бы стащить у зазевавшихся торговок. Хозяева товара отгоняли мальцов, посылая проклятия им вслед. Проходя мимо Яшиной телеги, один мальчишка схватил из плетёной корзины ковригу хлеба и бросился бежать. Остальные сорванцы с радостным улюлюканьем устремились за ним.
Бородатый мужик, получивший от Яши расчёт, закричал во всё горло:
– Держи вора! Держи их!..
Базар встрепенулся. Торговый люд взглядом начал искать в толпе воришку. Бородатый мужик попытался погнаться за мальчишками, но Яша остановил его, поймав за рукав рубахи:
– Погоди, погоди… Они же просто голодные дети.
Базарные торговки кричали вслед благополучно сбежавшим сорванцам. Хозяин кафе отпустил мужика. Поправляя рубаху, тот недовольно заворчал:
– Вора нужно наказывать. Поймать да по соплям ему надавать. Чтобы залился кровавой юшкой.
– Не голодал ты, видать, дядька…
– Чего не было, того не было…
– А мне довелось…
– Не знаю, как у вас, а у нас, Слава Богу, даже в войну с французом голода не было. А вора нужно наказывать.
– С меня от одной ковриги хлеба не убудет.
– Эх, и добрый ты человек.
– Какой есть. Другим не стану.
***
Ваше будущее. Москва.
К столику, за которым сытно и вкусно отобедали Егоров и Потапов, подошёл Яша и сел на свободное место. Хозяин кафе успел переодеться и выглядел респектабельно и дорого:
– Ну как?
Дмитрий, закатив глаза и похлопав себя по животу, ответил:
– Сказка.
В кафе «Вкусное эхо» пьяный народ не скакал под музыку, люди сюда приходили насладиться кулинарным талантом шеф-повара. Яшу всегда распирала гордость, если посетитель покидал заведение не просто сытым, но и подобревшим что ли, смотрящим на мир по-иному, нежели на голодный желудок. В такие моменты у Яши развязывался язык:
– Это вам не пайка из пищевого синтезатора.
Алексей уже не первый раз слышал из уст хозяина кафе проклятия в адрес технологического чуда – пищевого синтезатора, трофейной технологии, доставшейся нам от кисаруанцев.
Всякий раз при упоминании о синтезаторе пищи Яша распалялся в негодовании. Алексей же не отказывал себе в удовольствии подшутить над другом:
– Дался тебе этот синтезатор. Я пробовал. Есть можно.
Произнесённые в шутку слова, всегда возмущали Якова, словно в его кафе принудительно установили бесплатный автомат «синтезатор пищи»:
– Брюхо набить – это да. А настоящие ценители предпочитают натуральный продукт. За что и платят…
Дмитрий, наблюдая, как распалялся Яша, предпочёл сменить тему разговора:
– Всё хочу у тебя спросить, как ты добился лицензии? Насколько я понимаю, ты сегодня в эксклюзиве?
Яша мгновенно успокоился, затем посмотрел Егорову в глаза и ответил печальным, полным сожаления голосом:
– Уже нет… Ещё два ресторана подали заявки. Моя идея расползается по миру. Какой уж тут эксклюзив. Недолго я жировал.
– А где закупаешься?
– Четыре сектора мне выделили. Но все продукты только из матушки России. Рыбка, икорка, фрукты и бахчевые из Астрахани. Сегодня вот был в Орловской губернии. Масло топлёное, овощи, баранина, молочко, хлебушек – всё наивысшего качества и первой свежести.
Дмитрий, сдерживая смех, с невозмутимым видом продолжил:
– А как с поставщиками расплачиваешься? По безналу?
Егоров и Потапов взорвались смехом. Стены и посетители кафе вздрогнули от раскатистого хохота друзей.
Яша серьёзным тоном ответил:
– Не хохми, остряк. Всё чин по чину.
Хозяин кафе, достал кожаный кошель-мешочек с завязкой, и высыпав на стол горсть монет, продемонстрировал друзьям свою состоятельность как оптового покупателя.
Дмитрий, не унимая смех, продолжил:
– По какому курсу обмен?
Яша аккуратно сложил монеты обратно в кошель:
– Дурак ты, Димка, и не лечишься.
– Не обижайся, Яша. Шучу я, шучу.
Алексей, глотая остатки смеха, произнёс:
– Смотрю, мерин у тебя такой справный? Такой, такой… Ну как…
Потапов никак не мог подобрать сравнение, что-то ёмкое крутилось в его голове, но не падало на язык. Вдруг неожиданно даже для самого себя он выпалил:
– А водительское удостоверение на управление гужевым транспортом у тебя имеется?
Новый раскат смеха разлетелся по кафе.
– Лёшка, и ты туда же. Ну а как ещё? Не могу же я на грузовике в девятнадцатом веке разъезжать. Пришлось приобрести животину. Мороки с ним…
Алексей продолжил куражиться над другом:
– Чем же ты кормишь скотину?
Яша, хитро прищурившись, ответил:
– А ты разве не видел? Стожок сена стоит на заднем дворе кафе.
Перестав смеяться, Потапов обернулся и посмотрел на дверь, ведущую в кухню, через которую был выход на задний двор.
Растерянно Алексей произнёс:
– Нет, не видел…
Егоров громко рассмеялся:
– Купился ты, Лёшка.
Яша молча наблюдал за растерянным другом, который обиженно повторил:
– Я серьёзно спрашиваю. Чем кормишь?
Не переставая смеяться, Дмитрий подметил:
– Из пищевого синтезатора он его кормит.
– Да ну вас.
Яша, улыбаясь, добавил.
– Самая еда для моего мерина.
Теперь и Алексей рассмеялся. Продолжая смеяться, друзья встали из-за стола.
Дмитрий поблагодарил хозяина:
– Спасибо, друг. Всё было сказочно вкусно.
Потапов с насмешкой в голосе обратился к Егорову:
– Что тебе мешает выбрать сектор «Двенадцать» не в двадцатом веке, а в девятнадцатом и наслаждаться сказкой? Как я, например.
Дмитрий, придавая словам налёт героического романтизма, ответил:
– Нравится мне Советская Москва накануне войны с Гитлером. Какие люди тогда жили…
Алексей, взглянув в одухотворённое лицо Егорова, запел:
– Чёрный ворон, черный ворон…
Затем, ехидно добавил:
– Заметут тебя в НКВД.
Дмитрий вздрогнул:
– Типун тебе на язык. Дурак. Сплюнь.
Начальник и клерк отдела «Видеофакт» направились к выходу. Яша проводил друзей до двери.
***
Назначение Егорова начальником отдела «Видеофакт» состоялось уже после основного этапа чипизации населения. Напомню: объём работы был поистине планетарного масштаба. Тем не менее, до описываемых событий Дмитрий сменил несколько секторов «Двенадцать» и всегда выбирал дату во времени самостоятельно (получил он подобную «привилегию» вместе с должностью). В первый год службы начальником отдела Дмитрий Егоров пробовал на «вкус» Россию матушку под разными историческими «соусами». Вот только не прижился он ни при Брежневе, ни при Горбачёве. Всё не то… Искал Дмитрий уголок спокойствия и комфорта, доверяясь лишь велению сердца.
После года мытарств Егоров остановил выбор на летнем воскресном вечере 1939 года в городе Москве. Дмитрия не смущало, что он ложился спать в тесной комнатке коммуналки, что каждое утро понедельника начиналось с очереди в уборную, а по длинному тёмному коридору сновали туда-сюда и путались под ногами соседские дети. В довесок ко всему в тот воскресный вечер, перед сном, пьяный сосед за стеной скандалил и дубасил в кровь несчастную жену. Далее приходила милиция и усмиряла дебошира. Несмотря на богатый событиями вечер, каждый рабочий цикл начальник отдела «Видеофакт» представал перед подчинёнными бодрым и отдохнувшим. Почему, а главное, когда Егоров почувствовал себя не просто комфортно, а «своим в доску» среди этих людей, он не мог ответить ни друзьям из настоящего, ни самому себе.
Нередко воскресный вечер Егоров проводил в Парке Культуры, где перед главным входом играл духовой оркестр, а вокруг вальсировали пары. Ему нравилось смотреть на танцующих людей и слушать музыкантов. Даже фальшивые ноты тромбона не расстраивали его. Частенько Дмитрий и сам кружил в вальсе советских девушек. Одна очень красивая особа никогда не отказывалась стать его партнёршей в танце. Всякий раз Егоров сожалел лишь об одном: для неё, их встреча всегда впервые и без продолжения. Он подходил к прелестнице, приглашал её на танец, представлялся, а танцуя, ждал, когда девушка назовёт своё имя.
Преимущество повторяющегося вечера – вокруг вас одни и те же люди, их поступки и события. Путём проб и ошибок, получив несколько отказов от девушек, Дмитрий остановил выбор на ней, красавице по имени Полина. Музыка вальса смолкала, он благодарил партнёршу за танец – и на этом всё. Егорову нравится Полина, потому-то попыток на совместное продолжение вечера он не прекращает. Только всё тщетно.
В тот воскресный вечер в парке царила атмосфера праздника. Слушая оркестр или танцуя с Полиной, Дмитрий всматривался в окружающих его людей, запоминая их счастливые лица, их радостный смех. Егоров «упивался», царившим вокруг праздником, доводя себя до эйфории. В такие моменты он одаривал улыбкой незнакомых людей направо и налево, и они отвечали ему взаимностью, а девушки украдкой озорно подмигивали.
Однако бывали вечера, когда Егоров игнорировал танцы. Не задерживаясь перед оркестром, он прямиком направлялся в парк. Точно раненый зверь, уронив голову на грудь, он либо подолгу бродил по аллеям, либо из укромных уголков, таясь, наблюдал за гуляющими людьми. Потом срывался с места и бегом покидал Парк Культуры.
Вбежав перед самым закрытием в ближайшую пивную, Дмитрий покупал несколько кружек пенного напитка и пробирался к свободному месту за высокой стойкой. Окруженный нетрезвыми мужчинами, он делал первый глоток.
В такие вечера на Дмитрия накатывалась мучительная тоска. Зная историю минувшего, он вдруг начинал испытывать нестерпимую тревогу, а каждого встречного советского гражданина представлял мертвецом, присыпанным сырой землёй в глубоком окопе. Егоров переставал видеть счастливые лица, слышать радостный смех. В его ушах звучали разрывы снарядов и бомб, а перед глазами появлялся агитационный плакат – «РОДИНА МАТЬ ЗОВЁТ». После «приступов тревоги» Дмитрий не возвращался ночевать в коммунальную квартиру. Он ехал на один из Московских вокзалов и покупал билет на ближайший поезд. Дмитрий входил в вагон и «падал» на своё место, засыпая беспокойным, пьяным сном. Поутру, очнувшись среди сонных пассажиров, Егоров ждал, когда чипы просемафорят о переброске в настоящее. А дождавшись заветного мерцающего сигнала, исчезал на глазах изумлённых попутчиков.
***
17 августа 2014 года. Москва.
Сонная Женя Алёхина в пижаме вошла в кухню. За столом с чашкой кофе в руке сидела тётя Наташа. Мама двоюродной сестры Маши, родная сестра Жениного папы.
Допив кофе, тётушка вытирала салфеткой следы губной помады на пустой чашке:
– Привет, племяшка. Как спалось?
Женя прошла к столу и села на стул:
– Хорошо… Даже что-то приснилось.
– Как там отец?
– Тянет лямку.
– А мамка?
– Рядом с ним в упряжке.
Тётя Наташа посмотрела на часы:
– Ууу… Опаздываю.
– А Вы куда?.. Сегодня же воскресенье. Я думала, мы вместе побудем.
– Извини, Женечка. Меня пригласили за город. Успеем налюбоваться друг дружкой.
– Так ведь рано ещё.
– Посмотри на часы – почти десять. Это вы с Машкой горазды спать. Наверное, полночи в интернете сидели?
– Типа того.
– Пока доеду… Пробки, будь они неладны, даже в воскресенье… Власти Москвы будто слепые.
– Вы о чём? Почему слепые?
– О пробках.
– Возможно, они не в состоянии решить проблему.
– Или не хотят.
– У Вас есть выстраданное решение?
– Я женщина, но и то понимаю. Нужно в Москве запретить левый поворот…
– Ааа?
– Только направо.
– А как всем ехать?
Тётя Наташа ладонью руки изобразила маршрут движения автомобиля:
– Я же езжу. Всегда поворачиваю только направо. Да, объезжаю квартал или два, потом прямо, потом поворот, но только направо, и я на месте. Так и живу: налево ни ногой, ни колесом.
Улыбнувшись, тётушка встала и принялась собирать со стола посуду. Женя остановила её:
– Я уберу.
Хозяйка квартиры послушно вернула посуду на стол:
– Чем думаете с Машкой заняться сегодня?
– Если вчера был день приезда, значит, сегодня в программе посещение столичных достопримечательностей. В центр поедем, на Красную Площадь сходим.
Подойдя к двери, тётя Наташа обернулась:
– Так… Продукты в холодильнике… Приготовь тут что-нибудь. Я побежала. Буду поздно. Ложитесь, меня не ждите.
Тётушка вышла из кухни. Женя начала убирать посуду со стола.
***
Ваше будущее. Москва.
Сегодня, миновав город, некоторые столичные транспортные магистрали упираются в океан, а гости столицы, наблюдая из окон московских высоток закат солнца за водную гладь, приходят в неописуемый восторг.