А теперь, не спеша, я двигаю к хате, потирая ушибленный нос. Выносливость просела почти на две трети. Осмотр дома охотника принёс не плохие результаты, а если точнее, то мной были экспроприированы штаны и куртка защитного цвета, разгрузка, охотничий нож и старая двустволка с россыпью патронов. А вот рейд по деревне не дал ровным счётом никаких результатов, кроме копченой курицы на ужин. Нет, барахла по домам, конечно, навалом, но в основном это пахательно-копательные инструменты. Похоже эта местность себя исчерпала. Ночь я здесь ещё проведу, а вот как жить дальше – вопрос не из лёгких. Но у нас-то, «интеллект» семь! Так что, что-нибудь да придумаем.
Глава 7 Пора домой
Третий день в деревне. Сегодня в моих планах было выдвигаться в сторону города. До нулевого километра от моей деревеньки почти сто пятьдесят верст электричкой. Но путь на ней нам закрыт точно, ибо что-то мне подсказывает, что заражённые не умеют водить общественный транспорт. Единственным моим спасением остается двухколёсный монстр, который пылится на чердаке не пойми с какого года. Если ехать вдоль железнодорожных путей, то за два-три дня должен добраться. Другое дело, что я там буду делать, хотя, это уже лирика. Проблемы нужно решать по мере их поступления.
Вспомнив на чём мне придётся ехать, я грустно вздохнул. Как-то не так я себе представлял приобщение к велоспорту. Из-за не вместительности моего экологического транспорта, я, к сожалению, всё взять не мог. Забрать решил всё оружие, ибо жаба обещала мучительную смерть от удушья, так же долго-портящиеся продукты, коих, по результатам моих вылазок, собралось немало. Отыскав бутылки, я набрал в нее водицы из колодца. Конечно, назвать живительной зелёно-коричневую бурду сложно, но с другой стороны, выбора-то, у меня и нет. Багажника у моего железного коня нет, и потому, всё что нажито непосильным трудом, переть придётся на родимом горбу в рюкзаке цвета хаки.
Самый короткий путь до железнодорожной станции – через небольшой лес. Тащить через лес велик, то ещё удовольствие, хотя по ощущениям силёнок во мне прибавилось. Сказывается повышение уровня, наверняка. Душа еще… Я-то думал примерно как Андрей Иванович: «После смерти от тебя остаётся полтора килограмма удобрения для кактуса, зуб даю». А тут вон как завернуто: «Забирай силу других, усиливай душу». Звучит как в малобюджетном фантастическом сериале к тому же двухтысячного года…
– Эх, – удручённо вздохнул, крутя педали своего ветерана двухколёсного, – трудно было человеку десять тысяч лет назад. Он пешком ходил в аптеку, на работу, в зоосад. Он не знал велосипеда, слепо верил в чудеса, потому что не изведал всех достоинств колеса. – продолжения стишка, я, конечно, вспомнить не смог. Как говорится, лучше плохо ехать, чем хорошо идти. Вон уже виднеется платформа железнодорожной станции, в принципе, жизнь потихоньку налаживается. Из ничем не примечательного куста барбариса вылетел злющий заражённый. Я от охреневания по поводу всей ситуации, не заметил яму, в которую, собственно, и въехал передним колесом. Не то чтобы я не ожидал увидеть тут мертвяка, но напугал он меня знатно. С трудом удержав управление, я вцепился в руль, боясь, что велосипед упадёт вместе с моей тушкой. Поставив велосипед на хиленькую подножку, я осмотрелся. Один мертвяк вылез из кустов и непозволительно быстро приближался ко мне. Несколько заражённых принялись наступать со стороны рельсов. Если бы я не был приманкой, то мог бы посмеятся над их неуклюжестью. Но я сейчас деликатес и потому – рывок! выставленный передо мной нож и я со всей скоростью пробиваю мертвецу третьего уровня лоб. Оружие я решил оставить в голове зомби, ибо сзади меня уже слышалось глухое рычание. Достав ружье с несколькими патронами, я резко развернулся к троице заражённых. Руки трясутся, а по телу пробегается стадо мурашек. Они слишком близко. Сглотнув, целюсь в сердце зомби-женщины (а женщины ли?). Отдача оружия в плече и мертвая заражённая падает на раздолбанную дорогу. Заметив, что выносливость почти восстановилась, я решаю отбежать чуть назад, в надежде, что с этого расстояния смогу сосредоточиться на убийстве двух оставшихся. Пуля летит мимо одного из них, а я, проклиная дрожащие руки, целюсь еще раз. Выстрел. Зомби молча падает наземь в лужу собственной крови. Перезаряжаюсь, осознавая, что это последний патрон. Пуля зацепила висок, но зомби, переступив велик, продолжает идти на меня. Я использовав рывок, вонзаю второй нож в живот заражённого, его кишки валятся на грязную дорогу. Тот глухо рычит, второй удар ножа попадает чуть ниже подбородка, длинны клинка вполне хватает чтобы, прошив небо, достать до мозга, зомбак, закатив глаза, падает, оставляя меня с окровавленными руками.
Станция представляет собой две старенькие платформы с двумя ларьками. На одном светится надпись «Кассы», моргая заглавной буквой «к». Второй, торгующий газетами, журналами и всякой разной дребеденью в дорогу. Именно от неё отходит небольшая площадь, куда меня ещё совсем недавно высадили из поезда «Москва-Дульцевка». До того как стемнеет, у меня есть еще часа три. Есть шанс проехать незамеченным до остановочного пункта. Туда, обычно, грибники и рыбаки ездят на ночлег. Просто замечательно. Нужно выдвигаться, пока я не стал чьим-нибудь ужином.
Путь до остановки прошёл в штатном режиме, если не считать того, что ноги от кручения педалей стали абсолютно ненужной частью тела. То, что ларёк был открыт говорило лишь о том, что после перерождения кассир ушёл на вольные хлеба. Я слез с двухколёсного друга с надеждой, что в этом поезде будет что-то стоящее. Половина стёкол выбиты, пол загажен тёмно-красной дрянью. То тут, то там валяются обглоданные кости, оторванные конечности, вещи, надо думать уже бывших пассажиров. Всего в электричке было шесть вагонов. Да и не пускают двеннадцативагонки в нашу сторону
– Что сказать? Экономика должна быть экономной.
В этот раз электричка ехала как раз после выходных. Потому и народу было мало, а если учесть, что больше половины сожрали…
Как ни странно, но обнаружился всего лишь один мертвяк в последнем вагоне. Он сидел в лужице и с аппетитом доедал чью-то ногу. Как я понял, ногу ребёнка. «Марина», – напомнил внутренний голос. Я вытер выступающие слёзы и сделал рывок в сторону заражённого. Клинком ударив между рёбер, я отлетел в сторону, забыв о том, что нужно отпустить «клавишу». Заражённый, так и не выпустив ногу из окровавленного рта, осел на пол. Система и на этот раз решила промолчать на мои старания. Ну, так это и не удивительно, как и в любой уважающей себя РПГ-шке, чем выше уровень, тем тяжелее кач. Ну да ладно. Задача – максимум разобрать валяющиеся вещи. На радость моему земноводному чудовищу, всё, что попадалось, было мало-мальски ценное. С чувством выполненного долга, со спокойной душой и чистой совестью могу завалиться баиньки!
Из приобретённого, несколько более-менее нормальных ножей, куртку, пару сапог-говнодавов и из съестного всевозможные консервы, копченые колбасы, пару упаковок баночного пива, разнообразные чипсы сухарики и иже с ними несколько бутылок воды.
Собрав найденное в рюкзак, я направился к ларьку. Убранство откровенно не впечатляло: стол, пара стульев, кресло возле кассы у окошка, сейф и бесполезный, в текущей ситуации, электрический чайник. Побросав на пол кучу прихваченного тряпья, я организовал себе спальное место. Сев на своё ложе, я открыл банку тушёнки, осознавая, что кроме бутерброда – если его можно так назвать – я ничего не ел с самого утра. В моих планах были: здоровый крепкий сон до завтрашнего утра, со сранья опять на велик и в путь-дорожку дальнюю. Уложиться мне нужно за день в шестьдесят километров. Как раз должен доехать до небольшого поселка, а это нормальная еда, более или менее приличное спальное место и относительная безопасность моей и так сегодня изрядно подгоревшей жопки. Разделавшись с последней банкой, решил на последок глянуть в свой статус, хотя ничего нового вроде бы не должно быть.
Ник: Евген
Класс: «нет»
Уровень: «6»
Сила: «7»
Скорость: «11»
Выносливость: «14»
Интеллект: «7»
Не распределенных очков: «0»
Умения: -Рукопашный бой уровень «3»
–Владение короткими клинками «2»
–Повышенная регенерация «2»
–Рывок (актив.) «4»
Ну, как я и думал. А ведь когда доберусь до «нерезиновой», это может стать проблемой. Конечно, по дороге будет пара—тройка населенных пунктов, в которых я, без сомнения, пошуршу. Хотя сдаётся мне, что вряд ли удастся подняться достаточно сильно, чтобы разные приступные элементы не тянули свои ручонки к моей заднице. Ведь материала для кача в горячо любимой столице намного больше, чем было у меня в деревне. Да и тамошних выживших уже просто так без перца не сожрёшь, скорее сам окажешься в качестве обеда. Ну, это уже проблемы далеко не самого ближайшего будущего. А сейчас – спать.
Пустота вокруг. Шаг влево, шаг вправо, назад, вперед. Опоры не чувствую. Такое ощущение, что болтаю ногами в воздухе на одном месте.
– Ну что за еб твою мать-то?
Мои трепыхания видимого результата не принесли. Бесконечность слева, справа, везде! Ни звуков, ни эха. Ни-че-го. Вдруг показалось, что на пределе слышимости, чувствуется какой-то гул. Так и есть. С правой стороны звук слышится сильнее всего. Мгла понемногу начала закручиваться в спираль, всё ускоряя и ускоряя ход событий. Казалось, что стоял так бесконечность, вглядываясь в пустоту. Шаг – и меня закрутит так же, как и всю чёрную пелену вокруг. Я уже был готов сделать тот шаг, но меня остановил глухой хлопок раскрытого окна. В него залезла она. Спрыгнув с подоконника, она подходит ко мне. Именно такой я видел её в последний раз.
Кучерявые волосы спадали ей на грудь, белёсым водопадом. На её лице застыла та гримаса боли, которую я видел в прошлом сне.
– Машка… Это правда ты?
– Ну, почти угадал, – губы испортила злобная усмешка.
– Опять ты! Ну ебучий случай, сколько можно? Когда вся эта херня закончится?!
Мда, по ходу дела, выспаться нормально мне ой как не светит…
Глава 8 Страшные сны – часть 2
Темнота сменилась на огромную панораму. Я и псевдо-Мария зависли в воздухе над центром северной столицы. Перевёрнутые автомобили, горящие дома, разрушенные мосты, пепелище некогда любимого Машкиного места в Петергофе. Толпы зомбаков, жиденький отпор выживших. В общем, даже не вооруженным взглядом было видно, что городу пришёл пиздец.
– Зачем ты мне это показываешь?
– Что опять не так-то, а? Ты же хотел знать что происходит, вот смотри и не выпендривайся.
– Да я, в общем-то, догадывался, что в мире дела обстоят где-то так. Так что Америку для меня ты не открыла. – Я пожал плечами, вглядываясь в редеющую кучку избранных.
– Догадываться не значит знать, Евгений. Значит я тут собираю материал, пафосную речь готовлю, вся из себя такая красивая перед отбитым придурком являюсь, а ты сидишь и зеваешь? Знаешь, такое ощущение, что вестники к тебе каждую ночь летают и присутствие полу-божественной сущности у тебя уже в печёнках сидит! – Лицо лже-Маши от злости покрылось некрасивыми красными пятнами. Моя Маша никогда не злилась и потому такая реакция её тела меня впечатлила.
– Вестник, это типа почтальон Печкин у Богов? Или всё-таки живое воплощение СМС-ки? – Рассмеялся я, наблюдая как звереет лицо не моей Маши.
– Да сам ты СМС-ка!!! Ты должен быть благодарен, что вообще узнал эту тайну!
– А толку-то, с этого знания? Ну Вестник. Ну вещаешь что-то кому-то. Мне-то какое дело? – Мой взгляд упирается в человека с ружьём. Он кажется таким крошечным, что даже жалко становится. Такое стадо мертвецов – быстрее деревенских, хочу сказать – не самая лучшая смерть. Поднимаю взгляд на побледневшую Марию. Уверен, будь тут стены, она была бы бледнее.
– ЧТО ЗНАЧИТ ВЕЩАЕШЬ?! Я тебе что, русское радио?! Я передаю то, что захочет и кому захочет передать Система!
– И чем же я заинтересовал её? Я не являюсь супергероем на белом драконе. Скорее уж клиническим дебилом с суицидальными наклонностями.
– Ну-у-у, – протянула лже-Маша, – этот выбор сделала не совсем Система… Скорее, это моё желание…
– А тебе-то на кой хрен сдался? Что-то непохоже, что ты прониклась ко мне особыми чувствами, чтобы пойти против Системы. Попахивает клеветой, чуешь?
– Насколько сильно я похожа на твою… Марию?
– На пятьдесят процентов из ста. Ты слишком злая для неё. А к чему ты клонишь? – Я не смотрел на псевдо-Марию. Да и ничего нового не узнаю. Гораздо интереснее смотреть на мучения выживших и представлять, чтобы на их месте сделал ты?
– Нет, ну ты реально непроходимый кретин.
– Эй, эй! Стопэ, ты…
– Ну, не совсем я. Просто когда система приходит в тот или иной мир, создаются Вестники. Думаю, умишка хватит прикинуть, что ничего из пустоты не создаётся? – Я киваю, – Так вот. Основа Вестников – душа, которая не успела уйти. Поэтому…
– Душа Машки. В тебе. – Тупо повторил я, жалея, что тут нет хоть какой-нибудь опоры.
– Ну, проще говоря, душа твоей девицы взята за основу меня. Но только за основу. Моё ДНК было наложено на ДНК твоей девицы, поэтому достоверно ответить я или Маша с тобой сейчас разговаривает – довольно проблематично. – Пожала плечами фальшивая Маша – а фальшивая ли? – совсем так, как это делал несколько минут назад я.
– Я… Я ведь так мечтал увидеть тебя. Совсем не так, правда… Зачем ты это сделала?!– Мой крик гулким эхом отразился от пустоты и Мария вздрогнула, – Ты ушла от проблем, сбежала? Ты о родителях подумала, что не могли перенести смерть единственной дочери? Каково тебе было смотреть на то, как твои родные тухнут на глазах, а?
– Ты вот такой крутой, нотации читаешь,– просипела Маша после минутного молчания, – а тебе хотелось бы испытать всё то, что пережила я? – Маша подняла на меня слезящиеся глаза. – Что ты молчишь? Ты знаешь как это: стоять в ванне и тереть кожу до крови, с осознанем, что никогда не сможешь отмыться? Ты всегда будешь грязной, – всхлип, – использованной. А когда кожу начинает жечь, ты встаешь и идёшь в ледяную постель. И весь тот мрак продолжается вновь…
– Я не знал, Маш, – я погладил её по волосам, не решаясь обнять, – прости. Я всё снова испортил.
– Ты не виноват.
– А Маринка тоже… как ты? – Я опустил руку, делая вид, что не услышал как она облегчённо вздохнула.
– Нет. Таких как я ничтожно мало. Понимаешь, некоторых держит ещё что-то на Земле и тогда Система делает из нас Вестников. Понимаешь, душа эта та же энергия, только мощнее остальных. В других мирах слабенькие душонки уходят к богам, очищать свои души от прежнего «Я». Так как здесь богов нет, души просто блуждают, перерождаясь самостоятельно. Период этого времени, предупреждая твой вопрос, очень длителен и болезненнен. А когда он проходит, шанс того, что ты вернёшь своих близких приравнивается нулю. Если тебе удастся выжить, – Маша вздохнула, – то ты сможешь спасти Марину и твоих родителей.
– Если я всё же выживу, то где мне их искать? Не придут же они во сне ко мне как ты.
– Система сама подскажет, что тебе нужно делать, Евгений. Сначала докажи, что ты не корм для заражённых. – Маша хмыкнула, посмотрев на трупы людей внизу, – Время заканчивается. Кто же знал, что ты у нас так мало спишь?
– И как в прошлый раз я не задал и семи процентов всех интересующих меня вопросов. Ты придёшь ещё?
– Нет. Точнее, вряд ли. Если Система не убьёт меня, то как минимум добавит мне ещё работы. Постарайся не сдохнуть.
Темнота. Маша исчезла неожиданно. Или не Маша? Должен признаться, что такая слишком серьёзная. И не то чтобы я против, но… Чёрт, а если я не смогу и её спасти. Усмехаюсь. Шанс того, что меня сейчас не доедает какой-нибудь мёртвый охранник крайне мал. Итак: как мне стать ультра-крутым перцем, чтобы спасти родных?
На меня слишком много поставили, чтобы я вновь всех разочаровал.