– Сколько кандидаток от вас сбежали с криками? – спросила Варя, спустя несколько секунд звенящего молчания.
– Не считал. Но были и те, что оставались.
– Что с ними случилось?
– Они не сумели справиться с нагрузкой. Уволились по окончании испытательного срока. Им было отказано по завершению собеседования. Какой ответ станет для вас приемлем?
Варя пожала плечами и отвернулась к манившему солнечным пейзажем окну. Руки её трепали кожаный переплет, но она никак не могла решиться заглянуть под обложку. Понравится ли Варваре то, что она увидит там? Сможет ли она принять себя такой, если согласиться на подобную работу? Понимает ли в полном объеме, что именно ей здесь предлагают?
Солнечные лучи ласкали озябшие голые ветви деревьев, ветер колыхал их, словно стараясь привести в чувство после долгой зимней спячки. Безмятежное пробуждение природы радовало и восторгало сердце.
«Нет, это безумие!» сказала себе Варвара. Она никогда не согласиться на такую работу, как бы сильно ей не нужны были деньги.
– Вы не замужем? – спрашивал тем временем Амир Багратович.
– В разводе.
– Дети?
– Нет.
– А хотите?
– От вас? – изумилась Варя.
– Нет, я спрашиваю вообще? Но сразу уточню, что некоторое время назад я прошел процедуру вазэктомии.
Варю смутила неожиданная мужская откровенность, и она слегка зарумянилась.
– Я не планирую материнства, – ответила Варвара спустя какое-то время. – Тяжелое детство, – зачем-то добавила она.
– Это ваш осознанный выбор? А как же инстинкты? Женщина не может сопротивляться эволюционной потребности быть матерью.
Варя усмехнулась и согласно кивнула.
– Против инстинктов тяжело идти. Один из них, например, сейчас требует, чтоб я бежала прочь отсюда. Но я ведь его игнорирую и даже сохраняю некоторое спокойствие. Так же и с инстинктом материнства. Все это чудесно, но пусть будет у кого-то другого.
Амир Багратович снова взялся за позолоченную ручку, склонился над записной книжкой и твёрдой рукой долго вписывал какие-то свои мысли.
– Давайте вернемся к нашей теме, – мужчина посмотрел Варе в глаза. – Что вам нравится?
– Вы же сейчас не о литературных предпочтениях спрашиваете?
– Если только они касаются эротики, – Амир Багратович улыбнулся уголками губ.
Варя задумалась и опустила глаза.
Нужно уходить отсюда, твердила она себе. Следует извиниться за потраченное время, подняться и уйти. А потом бегом бежать из этого мира лживых и лицемерных деловых костюмов. Весь этот район, эти небоскрёбы, этот дорогой и идеальный интерьер, этот учтивый и холодный генеральный директор казались Варваре теперь враждебными. Они словно насмехались над ней, над её нуждой, над её бедностью. Надо уходить!
Варвара подняла глаза на генерального директора и смущённо улыбнулась его черным, терпеливо оценивающим, но внезапно ожившим и заинтригованным глазам. Он ждёт, хочет получить ответ на свой вопрос. По его лицу Варя видела, что Амир Багратович любит задавать этот вопрос и слушать ответ. Это манипуляция и она ему нравиться. Он ждёт.
Варя отвела взгляд и сама не заметила как, но вступила в эту игру. Она стала перебирать в памяти и воображении то, что ей нравиться. Стыдливый румянец проступил на её щеках, и вдруг стало жарко и очень хорошо. Сердце гулко и тяжело заухало в груди, кровь шумно застучала в ушах, низ живота начало сводить волнами сладостного возбуждения.
Вся эта встреча стала походить на затянувшуюся прелюдию к порнофильму, но никак не на деловое собеседование о приёме на работу. Эта мысль захватила сознание Варвары и унесла к глубинным фантазиям, распаляя сексуальное желание. Она поглядела в черные глаза Амира Багратовича и словно утонула в их сладострастии. Она вдруг поняла, что его напускная холодность и деловая сдержанность прямо пропорциональны скрытой в нём страсти. И эта мысль распалила её желание ещё больше.
Амир Багратович с любопытством разглядывал происходящие с Варварой изменения. Он заметил, как вена на шее вздулась и стала часто пульсировать, как разрумянились её щёки и заблестели глаза. Он ещё подождал какое-то время, после чего позвал её и повторил вопрос.
– Разное, – выдохнула Варя. – Мне нравится разное. Новое, – Варя задохнулась в волнении, раскраснелась ещё больше и поднялась из-за стола. – Что-то спонтанное, – она сбросила с себя пиджак и подошла к Амиру Багратовичу. – Скажем, внезапная встреча…
Тяжело дыша и едва управляя дрожащими пальцами, Варвара медленно расстегнула пуговицы на рубашке, обнажив кружевное белье, бережно поддерживавшее полную грудь.
Мужчина смотрел Варе в глаза внимательным долгим взглядом. Холодное лицо нисколько не изменило своего выражения. На мгновение Варе почудилось, будто он тянется к своей дорогой ручке, чтобы оставить в блокноте очередную запись. Но она ошиблась. Амир Багратович протянул ладонь и едва коснулся пылающей Вариной щеки. Затем его пальцы скользнули вниз, под кружево, и высвободили из плена упругую грудь. Мужчина несколько секунду рассматривал её, обводя внимательным взглядом торчащий коричневый сосок, крошечную родинку справа на границе ореола, голубые вены, проступающие под тонкой белой кожей, и то, как грудь покачивалась и вздрагивала от частого дыхания и взволованного сердцебиения девушки. Амир Багратович подтянул Варвару ближе к себе, крепко обхватил грудь рукой и прильнул губами к соску.
Варя громко вздохнула от наслажденья. Возбуждение застило её рассудок, её здравомыслие, и ей казалось, что она всё делает правильно. Опьяневшими глазами Варвара смотрела в незнакомое лицо мужчины, утратившее прежние холодность и отстраненность. Теперь это лицо выражало вожделение и нетерпение, оно почти кричало о своём желании. Хищные глаза Амира Багратовича сверкали, наслаждаясь образом полуобнаженной девушки, его горячие губы восторженно порхали, касаясь нежной кожи, источавшей тонкий аромат женского возбуждения и цветочного парфюма.
Эта перемена в лице и поведении мужчины приятно взволновала Варвару, и ей пришла в голову шаловливая мысль. Она игриво хохотнула, оттолкнула мужчину от себя и опустилась перед ним на колени. Не помня себя, Варвара расстегнула его брюки и прижалась губами к головке возбужденного члена. В ушах шумела кровь, и громко стучало сердце, над головой разносилось тяжелое дыхание Амира Багратовича, а Варя самозабвенно, дрожа от нараставшего желания, облизывала твердый пульсирующий фаллос.
И не было страшно, или стыдно. Всё казалось естественным, как и должно было быть. Исчезли причины для переживаний. Теперь казалось неважным, что сапожки были нечисты, что в сумочке лежала последняя тысяча, что нужно искать хорошую работу, что ей предлагают быть дорогой проституткой, что они не знакомы… Пустые заботы, которые внезапно испарились.
Варя брала член в рот так глубоко, как могла, она лизала его и покусывала упругую головку, закрыв глаза от удовольствия, а он податливо пульсировал в её ладони и как будто продолжал увеличиваться.
Амир Багратович застонал и, словно сопротивляясь самому себе, остановил Варвару и поднял её с колен. Мгновение он смотрел на девушку пронзительным взором разъярённых глаз, не моргая и не произнося ни слова. Но она все поняла и быстро расстегнула пуговицы брюк, приспустив их до колен. Амир Багратович коснулся рукой кружевных трусиков, пропустил пальцы под них и скользнул во влажную промежность.
Мужчина ощущал себя очнувшимся ото сна голодным зверем, бесновавшимся и вожделевшим поглотить хрупкую девушку. Он нетерпеливым жестом развернул Варвару спиной к себе и кинул на стол. В одну секунду Амир Багратович вскрыл упаковку, надел презерватив и, горячий и крепкий, он проник в лоно дрожащей от желания Варвары.
Всё отступило прочь. На несколько минут Варвара оказалась в невесомости, за пределами своей жизни. Не нужно было принимать решения, стараться изо всех сил, бежать и что-то делать. Ласковое наслаждение накрывало теплыми волнами. Она словно впервые за долгое время почувствовала себя живой.
Амир Багратович придерживал одной рукой Варвару за шею, касаясь пальцами волнистых русых волос, разметавшихся по его столу, а другой разминал упругие ягодицы. Он двигал тазом то быстро, то медленно; то, будто теряя контроль, делался резким и агрессивным, то отпуская свою ярость, становился нежным и чувственным любовником.
Варя была оглушена и ослеплена яркими эмоциями и ощущениями. Она принимала его действия с готовностью и с удовольствием отзывалась на проявления агрессии и нежности, время от времени закрывая себе рот рукой, сдерживая стоны наслаждения.
Кончая, Амир Багратович несколько раз шлепнул Варвару ладонью по упругим ягодицам, отчего девушка взвизгнула.
Она всё ещё тяжело дышала, когда пыталась быстро одеться непослушными руками. Колени дрожали, промежность горела, но хотелось окунуться в это безумие вновь…
Амир Багратович сидел в своём кресле, расслабленно откинувшись на спинку и, полуприкрыв глаза, наблюдал за девушкой. Что-то в ней было. Педантичность в движениях и совершенный хаос в голове. Она не была пафосной, вычурно напомаженной девицей, и не обладала явной красотой симметрии лица, не владела изяществом балерины и не пленяла взором, словно Шамаханская царица. Варвара будто совершенно не привлекала его. Особенно теперь, когда второпях застегивала пуговицы.
Но когда он был в ней… внутри… да… внутри нее было очень хорошо! Амир Багратович слегка улыбнулся своему наблюдению. Тогда она казалась привлекательной, изящной царевной. Варвара завладела им в один миг, вскружила голову, подчинила и заставила делать то, что нужно ей. Амир Багратович улыбнулся своему наблюдению и принялся что-то записывать в блокноте.
Варя, наконец, собралась, взяла папку с договором и, не поднимая глаз на Амира Багратовича, бросила небрежно:
– Вот и познакомились.
В дверях она остановилась и добавила через плечо, едва улыбнувшись:
– За это можете пока не платить.
Глава вторая, сирень, ностальгия и решение, которое нужно принять
– Варя, это уже ни в какие ворота, знаешь ли! – взвизгивала хозяйка комнаты в динамике телефона. – Один месяц я могла тебе простить. Но два! Это какая-то наглость! Я пожилая женщина и нигде не работаю. Мне нужны деньги! Лекарства кончаются, хлеб кончается… – трубка без остановки тараторила голосом возмущенной шестидесятилетней женщины.
Варя, как и обычно, терпеливо её слушала, в короткие паузы успевала извиниться и просила дать её ещё отсрочку, но женщина была непреклонна.
– Коли не можешь платить, так съезжай! – рявкнула старушка. – Я мигом найду платежеспособных квартирантов себе.
– У меня тоже нет сейчас денег! – закричала Варя и расплакалась в трубку. – У меня нет денег! Я прошу вас понять меня. Я скоро найду работу и заплачу вам. Но сейчас мне некуда идти и не к кому обратиться за помощью! Прошу!
Старушка опешила от взрыва эмоций обычно тихой и вежливой девушки, и какое-то время молчала, видимо переживая приступ сочувствуя. Она почти вошла в положение бедняжки, но алчная её сторона снова взяла верх над человечностью, а чтобы задушить в себе совесть, старушка решила, что Варвара оскорбила её подобным своим тоном и ответом.
– Никого не интересуют чужие проблемы! – взвизгнула женщина. – Я дам тебе ещё неделю. Если денег не будет к следующему вторнику, то, будь любезна, выметайся.
Варя глубоко вздохнула, убрала телефон в сумку и продолжила идти. Сквер на Китай-городе зацвел весенними красками. Пара роскошных кустов сирени источали чарующий запах безмятежности. Прохожие, как бы сильно не спешили по своим делам, замедляли шаг возле сирени и с глубочайшим наслаждением втягивали её сладкий аромат.
Варвара тоже остановилась возле сирени. Она оторвала один из распустившихся цветков и положила на язык. Нектар, одновременно сладкий и горький, на мгновение вернул обрывок воспоминаний из детства. Летние каникулы только начались. Бабушка её лучшей подружки на своей кухне печет пирог с творогом, а они пробрались в её сад и разыскивают на кусте сирени пятилистные цветки, чтобы загадать желание и съесть их. Бабушка – старая добрая женщина с седыми волосами и головой покрытой расписным платком, – шутливо сердиться на девочек за то, что те портят цветы, и зовёт их пить чай с пирогом.
Сегодня теплый майский день был таким же ласковым, как тогда: лавочка с пирогами, неподалеку от аллеи, насыщала городской воздух домашней выпечкой, высокое солнце приятно обжигало кожу, а свежая сирень зачаровывала своим ароматом и завлекала насекомых. Но не было безмятежного спокойствия.
Душа Варвары металась в страхе и ужасе. Ей чудилось, что она стоит над пропастью и уже занесла одну ногу, готовая сделать шаг. И нет никого, кто бы пришел спасти её. Нет никого там внизу, кто будет готов её поймать. И нет никого позади, чтобы ухватить за руку в последнюю секунду, крепко обнять и сказать: «Держу тебя! Тебе не нужно ни о чем беспокоиться!»
Очередное собеседование закончилось отказом. Работодателям всегда нужен кто-то с большим опытом, кто-то с навыками управления Вселенной, кто-то со знанием эльфийской письменности, кто-то с пенисом… Кто-то, кто не Варвара, которой нужна работа.
Безысходность душила своими крепкими щупальцами, слезы тяжелым комом лежали в горле, было страшно и хотелось звать на помощь. Но Варя продолжала молча есть цветы сирени и загадывать желания.
«Помогите мне… помогите мне кто-нибудь! Прошу, помогите мне отыскать эти чертовы деньги! Хоть кто-нибудь, хоть кто-нибудь на всем белом свете!» твердила про себя Варя, заглядывая в безразличные лица прохожих.
Девушка не умела молиться, но сейчас, стоя в окружении душного и надменного города, окутанная ностальгической мягкостью сирени, в молитвенном исступлении повторяла одни и те же слова в своем уме, посылая их куда-то далеко-далеко, где, может, есть те всесильные существа, способные услышать её просьбу и послать помощь, знак…
Варя запустила руку в сумку. Папка из эко-кожи, которую протянул ей Амир Багратович на собеседовании, хранила в себе ни разу не прочитанный договор.
Это не знак, усмехнулась в душе Варя. Продавать свое тело за деньги – это крайняя мера, на которую она согласиться только в случае крайней необходимости. А когда настанет эта крайняя необходимость? Когда закончится еда и будет нечем платить за жилье?
Варвара прошла вниз по аллее и разместилась на единственной свободной скамье. В полдень этот прекрасный сквер заполняется офисными работниками из всех ближайших компаний. Они пьют кофе, заедая его бургерами из Макдональдс’а, громко смеются над шутками, понятными только им, договариваются о каких-то сделках по телефону, ругаются. Обеденный перерыв короток, но даже он насыщен густой рабочей атмосферой.
Запах кофе и свежей выпечки соблазняли как никогда сильно. Голодный желудок спазмировал и призывал разум вкусить аппетитную румяную сдобу. Варя с завистью окинула белые воротники, так свободно, с самодовольством на лицах, распоряжавшихся деньгами, покупавших все то, что она не могла себе позволить. Это было жестоко! И несправедливо!
Варвара вынула заветную папку, несколько потрепавшуюся за два месяца, и раскрыла её. И ничего страшного не произошло. Простой печатный текст на белой бумаге. И шрифт красивый, какой-то не обычный.
Она принялась внимательно и не спеша читать параграф за параграфом об ответственности сторон, об обязательствах и правах, о выплатах и поощрениях. Сухой и очень трудный к восприятию язык деловой документации. Варя перевернула очередную страницу и перешла к списку пожеланий Амира Багратовича.
Девушка разволновалась и на мгновение закрыла папку. Она подняла глаза и огляделась по сторонам. Ей чудилось, что белые воротнички наблюдают за ней и знают, какую пошлость она сейчас читает. И, что не маловажно, они видят, что ей это нравиться. Сухой и бесчувственный текст, совсем как тот, кто писал его, описывает желания, страшные пытки и мучения.
Варвара вспомнила внезапную близость с Амиром Багратовичем и залилась румянцем. Взволнованная кожа покрылась мурашками, Варю бросило в жар, и в животе запорхали бабочки.