– Удивительная история. Не менее странная, чем та, которая приключилась с нами, – сказал Игумнов.
– Однако стало совсем темно. Ночью надо забираться на деревья, а то залижут или покусают, – посоветовал Никодим.
– Как это: залижут? Кто покусает? – не понял Олег.
– Потом увидите. Здесь обитают громадные, размером с волка, крысы с сиреневой шерстью. У них длинные языки…
– Да что вы говорите? Мне и так здесь страшно! – воскликнула Катя.
– Это не так опасно. Скорее щекотно, – захихикал Никодим. – Однажды меня окружила стая таких зверей. Чуть не зализали. В этих местах надо бояться других хищников, которые покрыты оранжевой шерстью. И ещё тут есть существа ещё страшнее и крупнее оранжевых зверей. Но я их не видел. Они ночью приходили к реке. Я тогда уже сделал плот, на котором стал переправляться на остров, чтобы там переночевать. Гигантские существа на берегу ломали деревья и страшно рычали… А все остальные обитающие здесь животные, кроме странных птичек со скрипучими голосами, молчат, словно воды в рот набрали.
– Но я не смогу залезть на дерево. У них ровные стволы, – растерянно проговорила Катя.
– Мы проходили мимо рощицы, где растут деревья с кривыми стволами, на которые можно легко забраться, – вспомнил Олег.
– Но здесь таких рощ не видно, – заметил Игумнов.
– Можно добраться до острова, который находится посреди реки. Туда хищные звери не сунутся. Воды тут боятся все звери. Даже те хищные животные, которые ночью крушили деревья, остановились у реки и вернулись в чащу, – рассказал Никодим.
– Почему ты решил, что это были хищники? – спросил Игумнов. – Может это были травоядные животные. Здесь могут обитать слоны или мамонты.
– Я видел в лесу останки оранжевых хищников и тех зверушек, которые лижутся. Так с ними мог расправиться только огромный хищник, – рассказал Никодим.
– Переправьте нас скорее на остров! Ведь уже почти совсем стемнело, – попросила Катя.
– Пойдёмте за мной, – сказал Никодим и направился к реке.
Впереди бежала Рейка. В этом странном подземном мире она словно приняла обет молчания. Собака ни разу не залаяла, не тявкнула и не зарычала.
Деревья расступились, и впереди показалась река.
– Спускайтесь осторожно к воде. Тут плот привязан к дереву. Хорошо, что я прочную верёвку всегда с собой ношу, – сказал Никодим.
– Смотрю, ты здесь капитально обосновался, – отметил Курьянов. – А Рейка тебя всё время ждала возле Свинцового озера.
– Рейка – хорошая собачка! – сказал Никодим и погладил лайку по спине.
Рейка завиляла хвостом и преданно посмотрела на хозяина.
Люди и собака зашли на плот. Никодим отвязал плот от дерева и, оттолкнувшись длинным шестом от дна, направил самодельное плавсредство к темнеющему в густых сумерках острову, поросшему густым кустарником.
До острова оставалось несколько метров, когда вода рядом с плотом забурлила, и послышался громкий чмокающий звук. Плот заколыхался. Катя вцепилась в локоть Олега и прошептала:
– А ведь Никодим говорил, что животные тут боятся воды, а там кто-то огромный плавает!
– Так это, наверно, рыба, – успокоил жену Олег.
– Точно, – подтвердил Никодим. – В реке водится большая рыба, похожая на сома Я однажды видел её огромную пасть. Такая рыбина может телёнка проглотить.
– Так она не только телёнка проглотить может, – вздрогнув, произнесла Катя.
– Не пугайтесь! Мы уже причалили, – сказал Никодим.
Когда все сошли с плота, Никодим аккуратно привязал его к дереву, которое росло возле воды. Уже стемнело, но охотник уверенно повёл своих спутников за собой, пробираясь через густой кустарник.
– Почти ничего не видно, – ворчал Игумнов.
– Мы уже пришли, – сказал Никодим.
Он подошёл к шалашу и, отодвинув сплетённый из ветвей щит, служивший дверью, сказал:
– Прошу в мою обитель. Уж извините, но невелик шалашик – только для себя строил. Не думал, что гости ко мне пожалуют. Пусть молодые люди здесь переночуют. А все остальные могут поспать на открытом воздухе. Сейчас веток наломаем и уснём на них.
Морозов и Катя забрались в шалаш, вход в который Никодим снова прикрыл щитом из веток. Неподалёку устроились на ночлег Никодим, Игумнов и Курьянов. Они улеглись на ворохе веток, которые собрали на ощупь в кромешной тьме.
Первым проснулся Игумнов.
Светало. Валерий встал и осмотрелся. Вокруг небольшой поляны, посередине которой стоял шалаш, рос кустарник с широкими синими листьями. Из зарослей кустарника послышались неприятные скрипучие звуки. Никодим и Курьянов зашевелились. Никодим поднялся и надел свою шапку-ушанку. К нему подбежала Рейка, неизвестно где пропадавшая всю ночь.
– Вот и местный соловей проснулся, – сказал Никодим, прислушиваясь к скрипучим звукам, доносившимся из кустарника.
– А молодые ещё спят? – спросил Курьянов.
– Спят, – сказал Игумнов и добавил:
– На них вся надежда. Их потомки должны заселить этот подземный мир.
– Зачем его заселять? – удивился Курьянов.
– Нельзя же оставлять ненаселённым это гигантское подземелье, из которого нам вряд ли удастся выбраться. Я полагаю, что отсюда нет выхода.
– Не следует поддаваться унынию. Надо верить, что нам удастся отсюда выбраться, – сказал Курьянов. – У меня наверху осталась семья.
– К сожалению, у меня нет под рукой вертолёта, чтобы доставить вас хотя бы до каменного свода, – вздохнув, сказал Игумнов. – А уж чтобы подняться на поверхность сквозь толщу Свинцового озера понадобится небольшая подводная лодка.
Никодим снял шапку, почесал затылок, а затем снова надел свою ушанку.
– Никодим, отчего ты всё время ходишь в ушанке? – спросил охотника Игумнов. – Здесь же тепло.
– Я так привык, – просто ответил Никодим. – Да и не слишком здесь жарко. Я её только на ночь снимаю, и то не всегда.
– Чудной ты мужик! – сказал Игумнов.
– Уж какой есть. Пойду к реке. Попробую забросить свои удочки. Утром клёв на реке хороший. Я ведь леску с собой и крючки всегда ношу. Удилища из ветвей сделал. Правда, тут мелочь одна клюёт: плотва и уклейки, – огорчённо махнул рукой Никодим.
– У Олега есть настоящая удочка. Можешь взять, – вспомнил Курьянов.
– Нет, я уж своими удочками обойдусь, – сказал Никодим и направился к реке
За ним увязалась верная Рейка.
Игумнов посмотрел вверх. Серебристое светило висело над головой. Яркий свет стал резать глаза. Валерий перевёл взгляд на кустарник, в ветвях которого он увидел коричневую птицу без оперения с кожистыми крыльями и крючковатым клювом. Странная птица громко не то крякнула, не то каркнула. Игумнов вздрогнул от неожиданности.
И тут послышался крик Никодима.
Из шалаша выбежал заспанный Морозов. Высунулась и снова скрылась в шалаше Катя.
Игумнов и Курьянов бросились к реке.
Стоявший по колено в воде возле самого берега растерянный Никодим указывал рукой на плот, который уплывал вниз по течению реки. В руках охотник держал оборванную верёвку.
– Кто-то оборвал верёвку! – крикнул Никодим.
В этот момент рядом с Никодимом забурлила вода, и показалась огромная пасть. Речное чудище, подняв брызги, метнулось к Никодиму. Тот не ожидал такого поворота событий и не успел сорвать с плеча ружьё. Игумнов спас охотника. Он сорвал с плеча автомат и выстрелил в раскрытую пасть речного монстра.
Рядом с берегом вода окрасилась в красный цвет.
– Мужики, помогите сома на берег вытащить, – попросил Никодим.
К реке подбежал Олег.
– Мой дед шестиметрового сома на Дону поймал на опалённую на огне курицу, которую нанизал на крюк из закалённой стали. Верёвку вместо лески приладил прочную и обмотал её вокруг дуба, росшего на берегу, – вспомнил Курьянов. – Тогда сома на берег трактором вытаскивали.
– Но у нас нет трактора, – развёл руками Олег.
– Эх, городские, вы много говорите, но медленно думаете и мало делаете. А ещё считаете Никодима чудным, потому что в шапке ходит, – проворчал охотник.
Он отвязал оборванную верёвку от дерева и пропустил её между жабрами рыбы. Потом Никодим выбрался из реки и примотал верёвку к дереву.
– Если нельзя вытащить сома из реки, то можно постепенно отрезать по кусочку и жарить, – сказал Никодим.
– Так мы его не съедим даже за десять дней! – воскликнул Игумнов. – А мясо в реке протухнет.
– Это верно, – сказал якут. – Да и мясо у него не слишком вкусное. Старый сом, однако.
– Всё равно, сейчас будем жарить шашлыки из сома, – сказал Курьянов и, закатав штаны, зашёл в воду.
Анатолий вытащил из-за пояса нож и принялся отрезать куски от рыбы. Никодим взялся ему помогать.
– Надо сома выпотрошить, – сказал Никодим, – тогда он долго не протухнет.
Вспоров сому живот, охотник принялся копаться во внутренностях. Вода побагровела вокруг мёртвой рыбы.
– Какая мерзость! – поморщилась подошедшая к берегу Катя.
– Я что-то нашёл! – крикнул Никодим и протянул ей окровавленное колечко.
– Что это?! – отпрянула Катя.
– Золотое кольцо, однако! – задумчиво проговорил Никодим.
– Выбросите его! – попросила Катя, отвернувшись.
– Видать, тварь человека сожрала, – сказал Игумнов.
Курьянов вышел из воды, швырнул на берег большой кусок мяса и попросил Никодима:
– Дай мне взглянуть на колечко.
– «Игорю от Нади», – прочитал Курьянов надпись на кольце.
Никодим снова принялся рыться во внутренностях сома.
– Я нашёл ещё одно кольцо, – вскоре сообщил Никодим, выбираясь на берег.
Никодим прочитал надпись на втором кольце и сказал:
– Здесь написано: «Наде от Игоря».
– Видимо, несчастные молодожёны тоже попали сюда с поверхности. И, возможно, это случилось во время свадебного путешествия, – пробормотал Олег.
– Дурак! – крикнула Катя и заплакала.
– Как бы там ни было, а люди сюда, время от времени, попадают, – сказал Курьянов. – А, это означает, что мы здесь можем встретить людей. Естественно тех людей, которых ещё не успели съесть представители местной фауны.
– Давайте жарить шашлык, – предложил Никодим, подбирая с земли крупный кусок сома, выброшенный Курьяновым на берег. – Пойдём к шалашу.
– Я такую рыбу есть не стану. Этот сом пожирал людей, – поморщилась Катя.
– Еды у нас мало. Осталось несколько банок консервов и пачка печенья, – сухо сказал Олег. – Придётся на время забыть, чем питаются сомы. Они хищники. Вот, например, акулы иногда пожирают не только тюленей или дельфинов, но и людей, но ведь суп из акульих плавников подают в ресторанах.
Вернувшись к шалашу, Никодим стал собирать хворост, а потом разжёг костёр. Курьянов разрубил большой кусок рыбы на несколько небольших частей и нанизал их на прут. Медленно вращая прут над огнём, он принялся жарить мясо.
Несмотря на аппетитный вид, прожаренные куски сома пахли тиной и оказались жёсткими и невкусными. После завтрака люди расслабились. В это время со стороны реки раздался громкий всплеск и чавкающие звуки. Все, не сговариваясь, снова устремились к реке.
– Посмотрите, что случилось! – воскликнул Никодим.
Он потянул за верёвку и, вытащил из воды голову сома.
Лайка, которая неотступно следовала за людьми, тихо заскулила и прижалась к ногам хозяина.
– Не хотел бы я повстречаться с монстром, который так легко расправился с тушей этого сома-гиганта, – сказал Игумнов. – Надо держаться подальше от этой реки.
– Мы сделаем новый плот и уплывём с острова, – пообещал Олег.
– Я на плоту теперь не поплыву, – заявила Катя.
– Девушка права. На острове безопаснее всего. Ведь Никодим рассказывал, что ночами возле реки орудует кто-то огромный и хищный, – вспомнил Курьянов.
– Считаешь, нам следует остаться на острове? Но тут от безысходности можно сойти с ума, – мрачно сказал Игумнов.
– А если нам сделать лодку? Она намного удобнее плота. На ней мы сможем путешествовать по реке. У меня есть топор, – сказал Олег.
– Можно выдолбить лодку из толстого ствола дерева. На острове такие деревья растут, – предложил Никодим.
– Так ведь и на лодку монстр, который обитает в реке, может напасть, – испуганно сказала Катя.
– Нельзя пользоваться духами и пахучими дезодорантами. Например, сомов привлекают ароматы, – предупредил Курьянов.
– Да какие уж тут духи! – вздохнула Катя.
– Тут, на острове, я нашёл нужную траву. Мы ею натрёмся, и нас даже звери не почуют, – пообещал Никодим. – Эта трава хоть и синяя, но свойства у неё должны быть такие же, как и у зелёной травы, которая растёт на поверхности.
– Тогда мы можем никого не опасаться и на суше! – воскликнул Морозов. – Что же ты, Никодим сразу это не сказал?
– Так ведь на суше звери чуют не только запахи. Они идут на звук. Сучок под ногой треснет – таёжный хищник уже всё про человека знает: какой он – худой или толстый, высокий или не очень… Даже смелый или трусливый, – сказал Никодим. – А уж когда на глаза хищнику попадёшься – если оружия с собой в тайге нет – пиши, пропало!
– Построить лодку – неплохая идея, – поддержал Морозова Курьянов. – Можно направиться вглубь подземелья по реке.
– По Стиксу, – задумчиво произнёс Игумнов, глядя на реку.
– Что ты сказал? – спросил Никодим.
– В древнегреческой мифологии Стикс – подземная река мёртвых. Через неё лодочник Харон переправляет души ушедших из жизни людей в царство Аида – страну умерших, – пояснил Игумнов.
– Это ужасное название для реки, – нахмурилась Катя.
– Ты слишком впечатлительна, милая, – сказал Олег. – А мне кажется, что название нормальное. Ведь это подземная река.
– Я готов хоть сейчас приступить к строительству маломерного судна. Олег, дай мне топор! – попросил Курьянов.
Мужчины стали выбирать подходящее дерево. Катя уселась подальше от берега под сенью высокой ивы с синими листьями. На неё упали мелкие капли. Она посмотрела вверх, но под каменным сводом не было облаков. Это «плакало» само дерево. Катя вспомнила старую иву, росшую на берегу Оки, возле дома её бабушки, и заплакала.
Никодим, который возился с удочками, оставил своё занятие и подошёл к ней.
– Не надо расстраиваться. Мы не попадём в желудок речного чудовища. Просто те несчастные не ведали об опасности, а мы уже знаем о больших сомах, – сказал Никодим.
– Я не из-за этого плачу. Я бабушкин дом в деревне вспомнила.
– Так ведь дом и надо всегда помнить, – задумчиво произнёс Никодим. – Чёрствый человек про свой дом и дом родителей и предков не вспоминает.
Мужчины повалили невысокое сухое дерево с толстым стволом. Затем они работали топором, сменяя друг друга.
На третий день вечером, когда местное светило в очередной раз начало движение под каменным сводом в обратную сторону, лодка была почти готова.
Никодим нашёл на острове сосны с синими иглами. На следующее утро он собрал смолу, нагрел её в котелке и просмолил днище лодки. Курьянов изготовил два весла. Лодку подтащили к воде и перевернули кверху днищем.
Наступили сумерки. Под сводом собрались похожие на густой туман тёмно-серые облака. Олег с Катей, как обычно, забрались в шалаш. Остальные уснули на свежем воздухе.
Ночью пошёл сильный дождь, укрыться от которого Игумнову, Курьянову и Никодиму было негде.
– Надо было соорудить ещё один шалаш, – проворчал Игумнов.
Тут из шалаша выбрались Олег с Катей.
– Какой прок от шалаша? – недовольно сказал Олег.
– Крыша протекает, – грустно сообщила Катя, стуча зубами от холода.
– Такого ливня тут не было с тех пор, как я сюда попал, – сказал Никодим. – До этого шли моросящие дожди.
Кромешную тьму прорезала яркая молния, сопровождаемая раскатами грома. На краю поляны, озаряя окрестности, вспыхнула свечой высокая ель.
Ливень прекратился так же быстро, как и начался. Красноватый свет, исходящий от пылающего дерева, бликами ложился на поляну и деревья. Молнии ещё несколько раз озарили каменный свод и свисающие с него остроконечные сталактиты.
Гроза ушла. Над землёй поднимались густые испарения.