В душе появляется беспокойство, мне кажется, он по мою душу. Но я решаю проигнорировать его. Начинаю спускаться с лестницы, молодой человек поднимает взгляд и идет мне навстречу. Я останавливаюсь на последней ступеньке. Он ласково улыбается мне, подходит, протягивает руку.
– Спасибо, – поблагодарила я его и сделала шаг в сторону.
– Мария Вячеславовна, – обращается он ко мне.
От неожиданности я роняю сумку. Молодой человек нагнулся, поднял сумку, отряхнул.
«Это все нервы. Надо успокоиться. Ты же с самого начала догадалась, что это человек Вадима, зачем же теперь так трясешься?».
– Не волнуйтесь, Мария Вячеславовна. Меня зовут Максим. Вадим Александрович попросил меня сопровождать вас в ресторан в 18:00 от вашего дома. Из офиса домой, так же повезу я вас.
«Из дома? Нет ни в коем случае»!
– Очень приятно, Максим. Меня не нужно вести домой. В ресторан я поеду с работы. Я буду в 18:00 здесь и с удовольствием поеду с вами. Однако сейчас мне необходимо съездить в некоторые организации по рабочим вопросам.
– К сожалению, Мария Вячеславовна, мой шеф предупредил меня о недопустимости вашего отъезда из офиса до намеченного времени.
– Не поняла. Что происходит, в конце концов? Вы отдаете себе отчет в своих действиях? Я свободный человек. И то, что я оказалась приглашенной на ужин Вадимом… Александровичем, не дает ему право контролировать каждый мой шаг! Дайте пройти!
– Подождите, Мария Вячеславовна, я созвонюсь с ним.
– Созванивайтесь хоть с самим чертом! Мне нет никакого дела до его мнения. Если вы будете продолжать в том же духе, ни в какой ресторан я не поеду.
Передернула раздраженно плечом, попыталась его оттолкнуть, но пройти не смогла. Максим твердо взял меня под руки и повел к машине.
– Или вы посидите у меня в машине, пока я переговорю со своим шефом или вам придется вернутся в офис.
Его пальцы сжимали мое плечо как стальные тиски. На лице никаких неприятных эмоций, такое же располагающее и доброжелательное. Только в глазах сначала отразилось удивление, а затем раздражение.
– Не трогайте меня! Люди смотрят. Хорошо, я спокойно постою здесь, а вы переговорите со своим шефом.
Я же испытывала бурю эмоций. Если бы мое лицо было морем, то сейчас оно было бы штормовым.
Максим посмотрел на меня недоверчиво, но руку отпустил и отошел на несколько шагов, чтобы поговорить по телефону. Понимая, что бегство сейчас бессмысленно и шансов у меня против Максима никаких нет, я осталась стоять на месте. Разговаривая по телефону, Максим искоса посматривал на меня и даже слегка улыбался.
– Вадим Александрович, попросил меня побыть, на сегодня, вашим личным водителем, – широко улыбнулся Максим, подходя ко мне. Лицо его улыбалось, а в глазах стояло удивление.
– Вот ведь счастье привалило, – задумчиво произнесла я и направилась к огромной черной машине.
Максим очень галантно посадил меня на заднее сиденье, сам сел на водительское место и обернулся ко мне ожидая распоряжений.
С Максимом мы объездили три организации, в которых у меня находились для согласования документы. Он оказался весьма дружелюбным водителем, и мы мило поболтали с ним о достопримечательностях города. Без пятнадцати шесть мы вернулись в офис. Я чувствовала себя уставшей. Никуда, естественно, мне не хотелось, тем более в ресторан. Дома меня ждал Тимур. И я должна была, как то объяснить ему, почему мне придется задержаться на работе. Предстоящий разговор с ним заставлял меня нервничать. Я, заранее начинала чувствовать себя перед ним виноватой.
Слушая длинные гудки, я представляла себе, как он катит свою коляску к телефону, мягко чертыхается, проходя через дверной проем и торопясь успеть, хватает трубку.
– Ало.
– Привет, Тимур.
– Привет.
Он давно, очень давно перестал говорить мне нежные слова.
– Я сегодня задержусь ненадолго. Позднее выездное совещание. В холодильнике, в синей маленькой кастрюле – ужин.
– Я знаю.
Молчание. Он любит молчать. Я знаю, о чем он сейчас думает.
– Постараюсь приехать как можно быстрее. Я люблю тебя. Может, купить тебе чего ни будь по дороге?
– Мне ничего не надо.
Короткие гудки.
Он всегда злиться, когда я задерживаюсь. Он думает, что я с мужчиной. Ни разу я не обманывала его. До сегодняшнего дня. Поэтому сейчас мне было особенно тяжело собираться в ресторан.
* * *
Душевные смятения вызывают нежелательные воспоминания или странные сны.
Порой воспоминания о детстве захлестывают меня, жесткими тисками стискивают горло. В основном во снах они являются ко мне, и я начинаю дрожать всем телом, рыдать и взывать к Богу. Родных я помню, но очень хочу забыть навсегда.
Помню, как сквозь сон, я почувствовала на лице мозолистые, но такие родные и ласковые руки отца, улыбнулась, открыла глаза, но в темноте не смогла рассмотреть его лица, только услышала его взволнованный, срывающийся шепот: «Ты то моя дочка, моя кровиночка, я знаю! Спи моя родненькая, спи моя маленькая. Будь счастлива». Успокоенная его ласковым шепотом, я вновь уснула.
Утром я проснулась от взволнованных голосов и женского плача. Соседка, рыдая, стиснула меня в объятиях, по дому ходили люди в погонах. Тогда, в пять лет, я все понимала, поэтому, видя перед собой склонившегося усатого и толстого милиционера, уже знала, что произошло что-то плохое и страшное. Поэтому так ласково смотрит на меня этот толстый дяденька, поэтому я не слышу визгливых голосов моих братьев и сестер, поэтому не вздрагиваю от злой ругани родителей.
В пять лет я осталась сиротой, и по всему свету не было ни одной родной живой души.
Сейчас я считаю, что моему отцу кто-то внушил, что двух моих братьев и сестру мать нагуляла от другого мужчины, напоил его и, науськивая, отправил домой. Дело в том, что и у матери и у отца были от природы светлые волосы, а все дети, кроме меня родились черноволосыми и кареглазыми. Лишь я, точно повторяла отцовские черты: смуглая, но со светлыми волосами и раскосыми зеленными глазами. Любой мог быть уверен, что во мне течет кровь древнего рода поволжских Суворовых.
Мой отец, человек, которого я любила безмерно, боготворила, уважала и жалела, совершил страшное преступление. Он зарубил топором свою жену и троих детей. Он лишил меня не только матери, братьев и сестры, а любви, защиты, дома, детства. Я, наверное, смогла бы его простить, если бы он оставил мне… хотя бы себя. Но он взял свое охотничье ружье, вдел большой палец ноги в курок и застрелился. Мне снилось сотни раз, как он проделывает это, до мельчайших подробностей. Мне снились отрубленные головы родных, его последний шепот.
Я гоню прочь воспоминания, на грани истерики просыпаюсь от этих снов.
Долгое время, живя в детском доме, я училась не любить, не привязываться, не надеяться, не жить…
Но время – хороший доктор. Я выросла. Повзрослела. И теперь я хочу научиться любить, быть любимой и нужной.
Быть любимой тем, кого любишь ты, быть нужной тому, кто нуждается в тебе.
* * *
Увидев черную машину на том же месте, я вздохнула, глубоко вдыхая загазованный воздух, и сказала себе: «Это рабочая встреча и ничего больше». Подождала несколько минут, желая почувствовать уверенность в этом. Не дождалась и пошла так, без уверенности в завтрашнем дне.
В машине я хранила угрюмое молчание, делая вид, что не замечаю удивленных взглядов Максима. Приехали мы в один из лучших ресторанов нашего города. Ресторан находился в единственном городе пятизвездочном отеле. Имел два входа: с улицы и с холла гостиницы. Мне не приходилось бывать там, и я несколько оробела перед высокими стеклянными дверьми. Однако, оказалось, что у дверей дежурит швейцар, который не замедлил распахнуть передо мной двери. Его взгляд быстро скользнул по моему не новому брючному костюму, в глазах появилось пренебрежительное выражение. Но тут меня догнал высокий и представительный Максим, который, не замечая швейцара, с улыбкой повел меня в зал.
Зал ослепил меня своим светом и роскошной простотой оформления. Во всем, в каждой мелочи интерьера чувствовалась работа талантливого дизайнера. Я сразу почувствовала всю убогость своего внешнего вида, и вообще, своей жизни. «Нет. Я пойду с высоко поднятой головой» – решила я. Пока я боролась с собой, оказалось, что мы уже почти дошли до нужного нам стола. За столом сидел Вадим и улыбался, глядя на меня. Максим, поняв, что я увидела Вадима, развернулся и ушел обратно. Когда я подошла, он поднялся и в нерешительности посмотрел на меня. Я поняла это по своему, решив, что он недоволен моим внешним видом, несоответствующим обстановке. Поэтому решила подчеркнуть официозность встречи.
– Здравствуйте, Вадим Александрович. Как и договаривались, я приехала на встречу и готова обсудить с вами наше дальнейшее сотрудничество.
Вадим засмеялся. И как-то так громко, раскатисто. Мне стало неловко за него перед другими посетителями. А его, как будто, это вовсе не волновало. Когда он закончил смеяться, сделал серьезное лицо и поздоровался со мной.
– Добрый вечер, Мария Вячеславовна, – в глазах его плясал веселый чертик, – пожалуйста, присаживайтесь.
Когда мы сели, около нашего стола тут же появился официант. Получив меню, я уткнулась в него, не зная, что мне заказать. Подняв глаза на Вадима, я увидела, что он до сих пор разглядывает меня. Я стала смотреть на него, а он на меня.
На языке крутился вопрос: «сильно изменилась?» Но, я не хотела сама начинать этот разговор. И вообще не хотела никакого разговора.
Вадим почти не изменился. Немного больше веселых морщин у глаз, немного седых волос на висках. Очень стильные, наверное, дорогие очки. Загорелый и очень интересный мужчина. Выглядит как очень преуспевающий бизнесмен. Хотя, он и есть преуспевающий бизнесмен. Вырос животик. Ухоженные руки с маникюром. Безымянный палец без кольца.
– Изменился? – с теплотой в голосе, сильно тронувшей меня, спросил он.
– О чем вы, Вадим Александрович? – надежда, как известно, покидает последней.
– Давай, не будем ломать комедию, Маша.
Что мне делать, как мне быть. Согласна, я веду себя глупо. Но, я больше не хочу в своей жизни Вадима…, тем более руководителя холдинга «Феникс».
– Ты, очень сильно расстроилась, увидев меня. Почему, Маша? Я был счастлив, увидеть тебя. И я никак не ожидал от тебя такой реакции.
– Извини ..те
– Хватит, Маша. Мы сто лет назад говорили друг другу ты.
– Хо-ро-шо. Здравствуй, Вадим. Я тоже рада тебя видеть. Я рада, что ты жив и здоров. И даже преуспеваешь. Как у тебя дела? Вижу, что все хорошо. Спасибо, что пригласил на ужин свою давнюю знакомую. У меня тоже все отлично. Работа, семья. Жива, здорова. У меня своя жизнь.
– Хочешь сказать, мне нет места в твоей жизни?
– О чем ты говоришь, Вадим? Кто я и кто ты.
– Перестань. Я мужчина, ты женщина. И я все помню.
Щеки мои загорелись румянцем. Руки предательски задрожали.
– Я прекрасно помню, что ты спасла мне жизнь.
– Нет, тетя Рая!
– Ты, спасла мне жизнь. Я тебе обязан своей жизнью. И могу выполнить любое твое желание.
– Ты хочешь стать для меня золотой рыбкой? – усмехнулась я.
– Я бы хотел стать для тебя кем то большим… Мы могли бы начать чаще общаться, могли бы узнать друг друга получше…
– Вадим. Давай закончим на этом. Мне от тебя ничего не нужно. Ты можешь просто сказать – спасибо, и уйти. На моем месте любой человек сделал бы тоже самое. Как бы по книжному это ни звучало, но это так. Просто, в то время и на том месте, оказалась я.
– Я благодарю Бога, Маша, что там оказалась ты. И я тысячу раз в день готов повторять тебе – спасибо. Но это такая малость.
– Вадим…
– Не надо больше ничего говорить, Маша. Давай отпразднуем нашу встречу. Просто расслабься и все. Закажи себе то, чего душа желает… Помнишь, как ты говорила тогда, что очень любишь вкусно поесть. Надеюсь, твои пристрастия не изменились?
Я опять покраснела. Мне все время казалось, что слова его имеют двоякий смысл. И я боялась, что речь зайдет о других воспоминаниях.
Но Вадим был очень тактичен, и никаких замечаний по поводу моих периодических покраснений не делал, хотя, конечно, замечал их.
Поддавшись его очарованию, звучанию его тихого теплого голоса, я расслабилась, и мы довольно таки быстро заказали ужин. Подошел сомелъе.
– Что будешь пить, дорогая?
Я вздрогнула от неожиданности.
– Не надо меня так называть.
Сомелье отодвинулся на два шага назад.
– Хорошо, дорогая.
– Вадим, я предупреждаю.
– Хо-ро-шо. Что будешь пить, до.., извини.
Сомелье начал было рассказывать об имеющихся у них шедеврах виноделия, но, я, уже раздраженная, резко оборвала его.
– Водку.
В глазах Вадима заплясали чертики, губы начали растягиваться в улыбке, но я так свирепо посмотрела на него, что он тут же закрыл рот.
«Какая к черту, водка. Боже мой, Маша, что ты делаешь. Ведь с тех самых пор, ты не пила ее. Ты хочешь повторения истории? Посмотри ему в глаза. Этот же вопрос застыл у него в глазах. Ответь себе честно. Ты хочешь снова оказаться в его объятиях? Ха-ха! Засмеялся кто-то противный во мне. Он тебе еще пока ничего такого не предлагал. А ты уже решила раздвинуть ножки? Значит, годы мечтаний о нем не прошли даром? Поэтому ты испугалась, увидев его. Нет, ты испугалась не его, ты испугалась своей слабости».
Но сомелье, почему-то, еще не ушел.
И я в отчаянии воскликнула.
– Я передумала. Водку не надо. Давайте красное вино, полусухое.
– Хорошо. А вам?
– Я буду то же, что и она.
Мы пили вино, он улыбался мне, а я все больше нервничала.
Вадим так смотрел на меня, что казалось, он видит меня уже всю изнутри, читает мои мысли.
– Не нервничай. Все хорошо, – улыбнулся тепло, ободряюще. Положил свою ладонь на мою.
Я хотела отдернуть руку, но он не позволил. Властно придавил своей ладонью, и в упор посмотрел на меня. Мысли мои лихорадочно метались, ища правильные нужные слова, но ничего не приходило на ум. Я сидела, парализованная его прикосновением и взглядом. Сидела, уставившись на какое-то блюдо, боясь поднять на него глаза. Боясь выдать свои желания, снедаемая, разливающимся по телу огнем.
– Я так давно мечтал снова прикоснуться к тебе. Поцеловать. А как увидел, так сразу захотелось обнять. Не знаю даже, что меня остановило. А ты? Скучала ли ты по мне?
Внутри меня шла ожесточенная борьба природного зова тела и рассудка.
– Пойдем со мной.
Я подняла на него взгляд и пожалела об этом. Его взгляд заставлял меня. Глаза его стали черными от страсти.
Силы покинули меня, разум молчал, воля испарилась. Держа мою руку над столом, он уже приподнимался со стула. И я готова была последовать за ним.
Вдруг у стола появился Максим.
– Вадим, это срочно! – сказал он, быстро окинув нас взглядом, и протянул ему мобильный.
Вадим опустил мою руку, взял телефон, кивнул Максиму и ушел.
Еще минуту я просидела в оцепенении, а потом реальность вернулась ко мне. Мне стало стыдно за свою наивность, горечь заполнила рот, просилась из глаз.
– Как дела? – поинтересовался Максим.
Я поняла, что он наблюдал за мной.
– Хорошо, спасибо.
По его глазам, я видела, что он хочет еще что то спросить. И я хотела, чтобы он продолжил разговор, что бы полностью отвлечься от Вадима. Но он не решился. К столу быстрым шагом подходил Вадим. Лицо его было слегка озабоченным. Вадим наклонился ко мне и с улыбкой сказал:
– Милая, продолжим наш разговор у меня в номере.
Максим все еще стоял рядом с нами. Я проглотила горький комок во рту и улыбнулась.
– Нет.
Максим кашлянул и отошел.
– Почему? Я же вижу, ты хочешь того же, что и я. Мы так давно с тобой не виделись.
– Вадим! Я уже не та глупая молоденькая дурочка. Я не одна из твоих баб. Я взрослый самостоятельный человек, который своим трудом зарабатывает себе на хлеб. У меня своя семья, муж, свекровь. Свои мысли на будущее, ни коим образом с тобой не связанные. Пойми это. Мы с тобой два совершенно чужих человека. Да, мы были знакомы. Если надо, я скажу, что мне льстит знакомство с тобой, великим капиталистическим гением России. Да, у нас был секс. Ну и что? Такой же секс был у тебя и с другими бабами. А у меня с другими мужиками. Да, я спасла тебя. Оба счастливы. Ты – спасибо, я – пожалуйста. И все. Нас больше ничего не связывает. Только будущее деловое партнерство.