– Известно какая. Поджог.
Величко достает из папки несколько листочков и показывает ей:
– А вот у меня другие сведения. Согласно акта, который составил участковый Трубников, у вас замкнула проводка. Между прочим, здесь и ваша подпись.
– Подделали, – отвечает продавщица, даже не взглянув в документы.
– Участковый утверждает обратное, – не сдается Величко.
– Ну, хорошо, – соглашается Сушко, – Я подписала. Но сделала это в психически неуравновешенном состоянии в связи с пожаром.
– Есть ещё показания электрика Щеглова.
Сушко поджимает губы:
– Врёт. Он сидит на зарплате в компании Кольцовой. За её деньги он и не то показать может.
Волина готовится оперировать Кольцову. Ей помогают ассистент и медбрат.
– А что я говорил? – Говорит медбрат ассистенту.
– Ты ошибся, – не соглашается тот.
– Я ошибся? – переспрашивает медбрат.
– Да, – утверждает ассистент, – Ты говорил, что Волина вернётся через две недели, а прошло только три дня.
Их спор прерывает Волина:
– Ребята, я не вернулась.
Ассистент и медбрат поворачиваются к ней. Ассистент протягивает руки перед собой и принимается искать, изображая слепого:
– Понятно. Мы все видим фантом. Можно я вас потрогаю, а то вдруг действительно растворитесь в воздухе навсегда.
– Не надо! – Произносит Волина, – Я не это имела в виду. Просто я нашла для себя интересную работу.
– А как же мы? – Плаксиво спрашивает медбрат.
– Переживёте.
Клава и Захаров сидят на скамейке под стенкой.
– Клава, а где ваш папа? – Как бы, между прочим, интересуется Захаров.
– Дома, – отвечает ему Клава.
– Дома…
– Только у себя дома, – добавляет девочка, – Он с нами не живет?
– Почему не живет?
– Мама его не пускает.
– Почему?
– Бабушка говорит, что у него в голове тараканы. Только я заглядывала в ухо, в рот и их не увидела.
– Это бабушка шутила. Я в этом уверен.
– Приступим, ребята, – Говорит Волина, подходит к операционному столу.
Медбрат включает свет над столом. Ассистент передает Волиной скальпель. Она аккуратно начинает разрезать сгоревшую одежду Кольцовой.
– Площадь ожога большая. По глубине преимущественно 2-я степень. Думаю, что повреждён ороговевающий эпителий до росткового слоя.
Капитан Величко беседует с учительницей Клюевой. Та вспоминает:
– Я в учительской сидела. Тетради проверяла. А тут шум поднялся. Кто сказал, что дом Кольцовой горит, я не помню. Все побежали смотреть, и я тоже.
– До этого из школы не отлучались? – Спрашивает Величко.
– Нет, – отвечает она, – Сначала продлёнка была, а потом тетради.
– Спасибо, Мария Ивановна, – благодарит её капитан, – Вы не подскажите, где мне найти Щукина?
– Подскажу, – с готовностью говорит она, – Пройдёте по этой улице до конца и упрётесь в его хоромы. Вернее, в то, что от них осталось после пожара.
– Вы не знаете, отчего у него дом сгорел? – Интересуется Величко.
– Напился и заснул пьяный с сигаретой.
– А у вас? – Сразу же задает вопрос следователь.
Видно, что Клюевой неудобно отвечать на этот вопрос, но все же приходится:
– Подожгли.
– Кто?
– Не знаю, – она прячет свой взгляд, – Следователь был, всё обсмотрел. Пусть ищет. Найдёт – тогда и я буду знать.
Полковник Захаров продолжает выведывать у Клавы информацию о Волиной, сам не понимая, почему это делает:
– А папу как зовут?
– Аркадий.
– Чем он занимается?
– Компьютером.
– Я понимаю: это в свободное время.
– Нет, – отвечает Клава, – Всё время. И в свободное тоже.
– А кем он работает? – Спрашивает Захаров.
– Мама говорит: хакером.
– Не понял?
Клава снисходительно смотрит на полковника, который, по её мнению, не разбирается в элементарных вещах:
– Что ж тут не понять! Хакер – это взломщик чужих компьютерных программ.
Захаров поражается знаниям маленькой девочки:
– Клава, да ты уникум, если это знаешь.
– Я не хочу быть уникумом, – произносит Клава.
– А кем? – Интересуется Захаров.
– Красавицей, чтобы удачно выйти замуж.
– Кто тебе такое посоветовал?
– Бабушка.
Ассистент качает головой:
– Ни разу не видел такого ужаса.
– Вот что может сделать с человеком огонь, – соглашается с ним медбрат.
Волина бросает взгляд на ассистента:
– Не вздумай подать в обморок, ассистент.
– Я постараюсь, Александра Леонидовна, – обещает тот.
– Бери скальпель и пинцет, – приказывает она ему, чтобы вывезти из полуобморочного состояния, – и приступай к удалению остатков обгоревшей одежды.
– Я понял.
– Сосредоточься. Незамеченные нити ткани в дальнейшем могут послужить очагами инфекции.
Но ассистент роняет пинцет, который со звоном падает на пол:
– Можно я присяду? Что-то мне воздуха не хватает.
Волина вздыхает:
– Присаживайся.
Величко подходит к калитке во двор Щукина.
– Хозяева!
Из покосившегося сарая выходит Щукин.
– Чего надо?
Величко вынимает удостоверение.
– Следственный отдел. Капитан Величко. Мне нужно с вами побеседовать.
Щукин останавливается на полпути к нему, разворачивается и бежит вглубь двора.
– Стойте! – Кричит ему вслед капитан Величко, – Вы куда?
Видя, что беглец не собирается останавливаться, Величко устремляется вслед за ним. Щукин перескакивает через забор и бежит по полю в сторону леса. Величко не отстаёт. Дорогу Щукину преграждает небольшая речка, но он прыгает в воду. Величко останавливается на берегу.
– Гражданин Щукин, вернитесь!
Щукин, выбравшись на берег, показывает ему неприличный жест.
– Это видел?
Скрывается в лесу.
– А папа давно с вами не живёт? – Спрашивает Захаров у Клавы.
– Он только с компьютером живет, – отвечает девочка, – А я с бабушкой и Семён Семёновичем. Бабушкиным новым мужем.
– Ну, а мама? – Интересуется он.
– А мама сама, – сообщает Клава, – Я потому сегодня и приехала. Услышала, как она бабушке говорила, что соскучилась.
– Ты молодец, что так сделала, – хвалит её Захаров, – Мама очень рада, что ты приехала. Я это видел.
– Я тоже.
Захаров смотрит в сторону лифта – туда, куда вошла Волина.
– Хорошая у тебя мама. Хотя, конечно, странная…
Волина заканчивает операцию, снимает перчатки и маску. Отправляет их в урну.
– Везите в реанимационную.
Затем поворачивается к медбрату:
– Дежурить и денно, и нощно.
Тот отдает ей честь, как рядовой – генералу, и принимается отсоединять аппаратуру от больной. Волина говорит ассистенту:
– Я не знаю, что ей давать, чтобы уменьшить боль.
– Я ей ввел внутривенно пропофол, – сообщает ассистент, – Этого пока хватит.
– Женщина такое существо, что все выдержит, – произносит медбрат, – Доказано, что от боли, которую испытывают представительницы слабого пола при родах, мужчина скончался бы на месте, не приходя в сознание.
– Откуда ты всё это знаешь? – Интересуется Волина.
– Много читаю, Александра Леонидовна, – с гордостью говорит медбрат.
– Глядя на ассистента, я начинаю понимать, что ты прав, – соглашается она.
Ассистент оживает и вымучено всем улыбается. Волина берёт в шкафу несколько пробирок и аккуратно упаковывает в них кусочки тканей одежды Кольцовой. Медбрат удивленно наблюдает за её действиями:
– Это вам зачем?
– Для исследования, – отвечает Волина, – Я разве не сказала, где работаю?
Медбрат обидчиво сообщает:
– Не удосужились.
– В судебно-медицинской экспертизе, – произносит она.
– Здорово! – Восторгается медбрат.
– Поздравляю, – присоединяется к нему ассистент, затем поднимается и заинтересованно подходит в Волиной, – Это вы берёте, чтобы преступление раскрыть?
– А ты сомневаешься? – вставляется сразу медбрат.
– Нет, – отвечает ассистент, – Но я не понимаю, как по такому маленькому предмету можно поймать преступника?
– Можно, ассистент, – говорит медбрат и, желая показать свои обширные знания в криминалистике, берёт в руки кусочек ткани и смотрит его на просвет, – Всё очень просто. Смотри. Видишь поперечные нити?
Ассистент внимательно разглядывает ткань.
– Вижу.
– Что это значит?
– Не знаю.
Медбрат с серьёзным видом обводит всех, находящихся в операционной, и продолжает:
– Это значит, что человек, который сейчас смотрит на этот кусок обгоревшей ткани и ищет по нему преступника, полный идиот.
Все смеются.
– Да ну вас! – Машет рукой ассистент, понимая, что его разыгрывают.
Волина закрывает пробирки и прячет их в сумку.
Клава поворачивается к Захарову:
– Со мной разобрались, теперь будем разбираться с вами, полковник Захаров.
Он удивлённо смотрит на девочку:
– А что со мной разбираться?
– Вы женаты? – Без объяснений спрашивает Клава.
– Нет.
– Вы больной?
– Нет.
– Тогда почему не женаты?
Захаров теряется, не зная, как отвечать маленькой девочке на этот «взрослый» вопрос:
– Я… э… я сейчас не женат. А раньше был…
– Дети есть? – Продолжает допрос Клава.
– Нет.
– Почему? У вас были проблемы с сексом?
Захаров от удивления открывает рот:
– С чем?
– Не изображайте удивление, полковник Захаров, – просит девочка, – будто не знаете, откуда дети берутся?
– Знаю, – решительно говорит он, – Их аист приносит.
– А вот здесь вы ошибаетесь.
– Да?
– Да. Их находят в капусте.
Захаров облегченно выдыхает:
– Что ты говоришь?
Величко возвращается во двор щукинского дома. Сначала осматривается, потом подходит к покосившемуся сараю, открывает дверь и входит внутрь.
На стене Величко нащупывает выключатель и щелкает им. Под потолком загорается лампочка, цоколь которой висит просто на проволоке. Под одной стеной стоит двуспальная кровать с железными спинками и блестящими набалдашниками. На стене висит обгоревший по краям ковёр. Под окном стол с двумя стульями, в углу свалены шесть факелов.
Величко поднимает один и смотрит в окно в сторону леса, туда, где спрятался Щукин.
– Сволочь!
Волина, переодевшись после операции, идёт по коридору. Навстречу ей выходят Захаров и Клава.
– Александра Леонидовна, получите своё сокровище, – говорит он.
– Она вас не заговорила, полковник Сергей Алексеевич? – Спрашивает Волина.
– Нет, что вы, – успокаивает её Захаров, – Всё было в рамках светской беседы.
– Перемыли всем косточки? – Улыбается она.
– До президентов и министров не дошли, – улыбается он в ответ.
– Спасибо.
– Как Кольцова?
– Выкарабкается.
– Когда её можно будет допросить?
– Не раньше, чем через двое суток.
Захаров вздыхает:
– Жаль.
– Ничем не могу помочь, Сергей Алексеевич.
– Вас куда-нибудь подвезти? – Интересуется он.
– Спасибо, не надо, – отказывается она.
Захаров топчется на месте.
– Ну, я тогда пойду?
Волина улыбается:
– Идите.
Захаров быстро уходит. Волина приседает перед дочерью:
– Клава, о чем вы говорили с Захаровым?
– Про всё, – отвечает дочь, – Про меня, про тебя.
– А что про меня? – Спрашивает Волина.
– Что ты у меня хорошая, – сообщает Клава.
– Это он так сказал?
– Да.
Волина довольна этому сообщению. Она берёт за руку Клаву и тоже направляется к выходу. В приемный покой забегает главврач.
– Александра Леонидовна, вы не сказали мне, как прошла операция?
– Успешно.
– А если подробнее? Все интересуются состоянием Кольцовой. И здравотдел, и правительство города, и пресса. Подскажите, что отвечать?
– Подскажу, – соглашается Волина, – Говорите, что состояние удовлетворительное. Кризис прошёл. Есть надежда на выздоровление.
– Никаких последствий?
– Увы, могут быть проблемы со зрением. Радует, что верхние дыхательные пути не повреждены.
Разговор главврача и Волиной подслушивают ассистент и медбрат, находясь за поворотом.
– Интересно, попросит он её вернуться? – Волнуется медбрат.
– Нет, – отвечает ассистент, – Не попросит. Сдрейфит.
– А мне кажется, попросит, – возражает медбрат, – Он уже без неё поработал три дня и понял, что лучше её терпеть, чем получать жалобы от пациентов.
Главврач подходит к Волиной поближе.
– Александра Леонидовна, я хочу ещё раз поблагодарить вас за помощь.
– Пожалуйста, – кивает она.
– Если бы не вы…
– Что вы! – Театрально произносит Волина, – Если бы не вы, я бы сейчас горбатилась в больнице скорой помощи и получала не благодарность, а очередной нагоняй.
– Не преувеличивайте, Александра Леонидовна, – не соглашается главврач, – Я всегда вас ценил, как великолепного врача.
– Признание позднее, но приятное, – примирительно говорит она.
– Лучше позже, чем никогда.
За углом медбрат и ассистент держат скрещенные пальцы.
– Да проси ты уже её, в самом деле! – Умоляет медбрат.
– Чего он тянет? – Нервничает ассистент.
Главврач откашливается:
– Я хочу попросить вас, Александра Леонидовна…
– Если вы хотите, чтобы я вернулась… – перебивает его Волина.
– Да, – говорит медбрат.
– Да, – произносит ассистент.
– Да, – подтверждает главврач.
– Поздно, – сообщает Волина, – Я нашла себе другую работу.
Медбрат и ассистент разочарованно присаживаются на длинную скамейку, стоящую вдоль стены.
– Теперь она точно не вернётся, – сожалеет медбрат.
– Может, это и хорошо, – вздыхает ассистент.
– Что ты несёшь?
– А я рад за неё. Если она так решила, значит, ей действительно нравиться эта работа.
Волина берёт за руку Клаву.
– Ну, куда пойдём?
– В морг, – радостно отвечает дочь.
Капитан Величко подходит к ларьку Сушко. Он закрыт. Величко оглядывается и видит учительницу Клюеву, сидящую на лавочке с другой стороны улицы. Величко направляется к ней.
– Мария Ивановна, вы не знаете, где Сушко?
– Знаю, – отвечает та, – В город поехала за продуктами.
– А вы бы не могли мне помочь? – Просит он.
Клюева поднимается.
– Пожалуйста. Что нужно?
– Мне нужны понятые. В сарае у Щукина я обнаружил факелы. Точно таким был подожжен дом Кольцовой, – говорит Величко.
– Ну и что? – Спрашивает учительница.
– Как что? – Удивляется Величко, – Это же улика.
Клюева вздыхает:
– Таких улик в каждом дворе по десятку. А у Щукина ещё больше.
– Почему? – Не понимает он.
– Потому что он эти факелы изготавливает, – объясняет она.
– Зачем?
– Погреба сушить. Наш посёлок у болота стоит, а потому влажность большая. Электрокаминами это делать – дорогое удовольствие. Вот он этот бизнес и организовал. А Сушко продаёт их в своём ларьке.
Величко расстраивается, понимая, что факела, которые он обнаружил в сарае Щукина, не являются вещественными доказательствами:
– Выходит, что он не мог устроить этот пожар?
Клюева вздыхает, оглядывается по сторонам и креститься:
– Прости, Господи! Мог.
– Объясните?
Она приближается ближе к Величко:
– Три дня назад Щукин так нализался, что его пришлось успокаивать.
– Ну?
– Поджог факел и хотел спалить дом Кольцовой. Тогда его Сушко остановила.
– Вы это сами видели? – Спрашивает Величко, радуясь, что появилась первая зацепка в расследовании этого уголовного дела.