– Да есть у них все. Я с ними в плотном контакте. Но они так увлечены прикладной частью проекта, что на его теоретическое обоснование не обращают внимания. Да это уже и не наука, – Майк снова повернул планшет к себе и задумчиво посмотрел на схему. – Это, мой китайский друг, – философия. Это баланс добра и зла, новых знаний, таящих в себе колоссальные риски, и благодушного неведения, гарантирующего комфорт и душевное спокойствие. Может получиться, что от небольшого распаленного в сухом лесу костерка полыхнет так, что останется одно гигантское пепелище.
– Вот и пусть наши философы наверху и разбираются. А схемку ты мне все-таки перешли. Я наших спецов подстегну, чтобы они посерьезней относились к теории. Хотя и в моей группе есть один теоретик. Смешной такой. Он говорит, что, когда мы стимулируем клауструмы испытуемых током, в программе суперкомпьютера, на котором мы работаем, возникают произвольные изменения. Программисты потом их, конечно, подчищают, но это происходит снова каждый раз во время стимуляции. Так он выдвинул целую теорию, что это все взаимосвязано.
– Твою мать… – чуть слышно прошептал Монтини и, словно испугавшись чего-то, отшатнулся от стола. – Не может быть!
– Что не может быть? – с тревогой в голосе спросил китаец.
– Немедленно прекратите эксперименты, пока я во всем сам не разберусь. Мне нужны все данные по изменениям в программе и графики совпадений. Еще. Я должен поговорить с этим смешным теоретиком.
Изобразив на лице непонимание, Гао отставил чашку чая и полез в карман за смартом, чтобы связаться с лабораторией. Майк, покусывая от напряжения губу, проследил его движение и ощутил, как в предчувствии чего-то большого гулко бухнуло от волнения и на секунду замерло в груди его сердце.
США. Сан-Франциско
Небольшой конвой, состоящий из двух шоссейных грузовиков и нескольких Хамви15 сопровождения, выделенных Адамсу комендантом для обеспечения безопасности, покинул базу ближе к вечеру. Еще до начала движения разведка сообщила, что в районе трассы орудует вооруженная группа мародеров, поэтому пришлось для зачистки выслать туда несколько бронемашин и вертолет прикрытия. Затем центральное КПП было забито длинной колонной военной техники, возвращавшейся из города. Группа разминирования придирчиво осматривала каждую машину в поисках замаскированных магнитных мин, которые могли быть навешаны на них повстанцами во время боя. Этот процесс тоже занял несколько часов. Но, наконец, когда солнце уже зависло в тучах над самым горизонтом, фуры с мобильной лабораторией под прикрытием бронемашин выкатились на трассу и взяли обратный курс на исследовательский центр.
Группу оперативников, приданных ему местной станцией ЦРУ, Адамс отправил в центр заранее, как только принял решение о возвращении. Они должны были очистить здание и территорию от посторонних. Полковник Брукс со своими людьми перестал быть проблемой. Узнав, что наемники позволили вывезти оборудование и биоматериал из лаборатории, фармкомпания расторгла контракт с ЧВК. Теперь центр контролировали только штатные охранники, которые для хорошо вооруженных оперативников ЦРУ не были препятствием.
От базы Кэмп-Паркс до исследовательского центра по шоссе было километров пятьдесят. Конвой шел на предельной скорости и преодолел их довольно быстро, лишь ненадолго притормозив на блокпосту, оборудованном на мосту через залив, для проверки документов. Адамс наблюдал за движением грузовиков с вертолета, размышляя над тем, что услышал в ангаре от ученого.
На данный момент ситуация складывалась следующим образом. Кравиц доказал на практике, что пси-поле существует. Его лаборатория объединила сознания трех дельфинов в пси-сеть и получила базовый генератор. Ученый также доказал на практике, что пси-поле может быть результатом мыслительной активности не только живых существ, но и искусственного интеллекта. Ему удалось расширить пси-сеть, подключив к ней квантовый суперкомпьютер, и создать прототип «инкубатора счастья», способного влиять на сознание больших масс людей. В этой связке мозг дельфина является генератором, а суперкомпьютер – усилителем пси-поля. Судя по экспериментам, прослеживалась четкая зависимость силы пси-поля от размера усилителя. Это означает, что, наращивая мощность суперкомпьютера, ее теоретически можно увеличивать до бесконечности. Сознание дельфина в основном позитивно, значит созданную Кравицем пси-систему можно использовать для того, чтобы сбить волну агрессии, захлестнувшую США. Отсюда вывод: чтобы не терять время, можно попробовать эффект «инкубатора счастья» в Сан-Франциско. Да, и еще – Кравиц и его лаборатория не имеют отношения к психотронной атаке на США, хотя у его установки есть для такой атаки все возможности.
В предчувствии близкой удачи Адамс довольно улыбнулся. Колонна уже вкатилась на подсвеченную прожекторами территорию исследовательского центра, и он заметил, как оперативники, остановив Хамви для прикрытия у КПП, направили грузовики к западному крылу, где находилась лаборатория № 4. Вертолет сделал круг над опустевшими корпусами и приземлился на парковке перед главным входом, где залитые пеной огнетушителей все еще стояли несколько легковушек, расстрелянные днем с вертолета.
– Что вам надо для проведения сеанса? – агент обернулся к задумчиво молчавшему всю дорогу Кравицу.
– Надо время, чтобы разбудить дельфинов. Покормить, поиграть с ними, чтобы ввести их в нужное эмоциональное состояние. Сделать разминку, чтобы активировать умственные процессы.
– Мы не забыли, что имеем дело всего лишь с мозгом, а не с полноценными животными? – осторожно напомнил Адамс.
– Неважно, с чем имеем дело мы. Важно, что они считают себя полноценными животными. Они не знают, что их мозг отделен от тела, и живут полноценной дельфиньей жизнью. Для сознания не нужно тело. Достаточно только мозга. И даже он целиком не нужен. Я уверен, что через пару лет мы найдем орган в нашем мозгу, который отвечает за сознание, и научимся им управлять. Просто подумайте, какие перспективы это откроет…
– Ладно. Оставим лекции на потом. Я с удовольствием с вами побеседую на эту тему позже, когда мы снизим уровень агрессии американцев и возьмем ситуацию под контроль. Что вы планируете сделать сейчас?
– Дельфины думают, что они в контейнерах для транспортировки. Если вы хотите добиться максимального эффекта, их нужно «перевести» в их любимый основной бассейн. Условно, конечно. То есть подключить к основной аппаратуре, находящейся в лаборатории. Для этого надо переместить контейнеры внутрь, установить на стационарных платформах. Обычно это делают лаборанты, но ваши люди вполне справятся.
– Значит, их надо будет отключить от системы поддержания жизни в мобильной лаборатории? Это не опасно?
– Ничего страшного. Каждый контейнер оборудован автономной системой, способной поддерживать жизнь мозга около получаса. Этого с запасом хватит, чтобы подключиться к стационарному оборудованию. Если ваши люди мне помогут, я справлюсь и без лаборантов.
– С этим ясно. Что дальше?
– На раскрутку мозга дельфинов понадобится час-полтора. Еще около получаса нужно на стимуляцию их сознания для перевода его в режим генерации пси-поля. Параллельно я запущу квантовый суперкомпьютер, активирую ИСИН и подключу его к дельфинам. Ну а дальше… Дельфины и искусственный интеллект должны войти в резонанс и генерировать мощное пси-поле с положительной энергией. Есть, правда, один нюанс, – Кравиц неуверенно помял подбородок. – Мы ни разу не использовали суперкомпьютер на полную мощность. Но я не думаю, что результаты будут сильно отличаться от запусков в режиме прототипа, и нам удастся создать локальный «инкубатор счастья».
– Его хватит, чтобы накрыть Сан-Франциско? – задал вопрос Адамс.
– Точных расчетов при запуске ИСИНа на полную мощность мы пока не проводили. Но предварительные прикидки говорят, что его должно хватить на все калифорнийское побережье и километров на триста вглубь континента.
– Отлично! – агент довольно хлопнул себя по колену. – Какие побочные эффекты?
– Да особо никаких. Если вы хотите сбить агрессию, мы через пси-поле транслируем чувство сытости, успокоения и миролюбия дружной дельфиньей стаи, находящейся на отдыхе. У людей может появиться сонливость, апатия, лень. Это может быть опасно для водителей и пилотов.
– Хорошо. Я предупрежу военных, чтобы закрыли аэропорты, а своим пилотам кололи стимулирующие препараты. Остальные пусть дремлют на здоровье. Приступайте немедленно, вам будут помогать двое моих оперативников. Я тоже буду рядом, – Адамс отключил гарнитуру связи, снял летный шлем и выбрался из вертолета.
Фура, в которой располагалась мобильная лаборатория, уже сдавала задом к выставленному панорамному окну, через которое несколько часов назад проходила эвакуация оборудования. Адамс связался по рации с командиром группы оперативников и, убедившись, что периметр надежно контролируется, достал компактный сатфон спецсвязи с директором ЦРУ. Надо было хотя бы в общих чертах обрисовать ему, что он планировал предпринять в течение следующих нескольких часов. Босс проводил какое-то совещание, но ради разговора объявил перерыв и не перебивая выслушал лаконичный доклад про DARPA, исследования Кравица и теорию пси-поля.
– Я просмотрел ваш последний доклад с выводом, что по США было применено психотронное оружие, – уставшим голосом сказал он. – Вы проделали большую работу. Доводы вполне серьезные, хотя и находятся на грани общепринятой науки, но должен сказать, что не все их воспринимают серьезно, поэтому я пока не афиширую вашу операцию. В Администрации о ней знает только Бэйтс, а это самый близкий советник Президента. Значит, если вы накопаете что-нибудь действительно серьезное, шансы у вас есть. Но мне и самому в вашей версии многое непонятно. Объясните… Если по нам было применено психотронное оружие, почему его влияние выборочно. Почему народ съехал с катушек, а армия нет, и госчиновники, и полиция? Я вот даже по себе и своим людям сужу. Да, появилась нервозность, раздражительность, резкость в действиях и решениях, но чтоб крушить все вокруг…
– Я тоже задавал себе этот вопрос, – Адамс удивился тому, что директор начал копать вглубь его версии. – Условно людей можно разделить на «ведущих» и «ведомых». Ведущие обычно самодостаточны, наделены властью, влиянием, авторитетом, хотя это и не обязательно. Они могут быть просто образованными, самостоятельно мыслящими людьми, способными анализировать обстановку, принимать независимые решения и контролировать свое поведение. У них больше развито чувство ответственности и дисциплина. Их сознание более организовано, структурировано и подчинено устоявшимся поведенческим моделям, поэтому оно отфильтровало поступивший извне сигнал, насколько возможно сгладило его, смягчив негативный эффект. Сознание «ведомых» более пассивно, в меньшей степени приспособлено к принятию самостоятельных решений. Оно привыкло полагаться на подсказки и инициативы, навязываемые извне. Они воспитаны на телевидении, соцсетях, рекламе, слюнявых ток-шоу, слезливых сериалах и из-за этого подсознательно нуждаются в руководстве извне. Поэтому сознание таких людей с готовностью восприняло психотронный сигнал и последовало в указанном им направлении. К сожалению, подавляющее большинство американцев – именно такое инфантильное, полуобразованное стадо, привыкшее к тому, что им управляют, и готовое следовать за тем, кто, по их мнению, достоин доверия.
– Вы поосторожнее со стадом, спецагент Адамс, – в голосе директора послышались нотки недовольства.
– Извините, сэр. Я всего лишь процитировал прошлогодний доклад наших аналитиков по ситуации в стране и росту внутренних рисков. Там они открыто говорят о повальной дебилизации населения.
– Да? Интересно… Как я пропустил этот доклад. Надо будет почитать, – уже спокойнее сказал директор. – И аналитики ЦРУ считают э… готовность населения действовать в рамках предлагаемых ему форматов риском?
– Вовсе нет. Доклад как раз приводит эту черту американцев как сильную сторону нашего общества, десятилетиями воспитанного на бездумном доверии СМИ, Интернету, политикам и поэтому разучившегося мыслить самостоятельно. Может быть, это и так, но только не в нашем случае. Послушное стадо «ведомых» как раз оказалось наиболее восприимчиво к психотронной атаке. А это подавляющее большинство населения.
– Если ваши слова близки к истине, в чем я пока не совсем уверен, то перед нами неразрешимая проблема. Большинство населения поддалось внешнему воздействию и вышло из-под контроля. Получается, мы можем потерять страну, – директор на секунду умолк и немного растерянным тоном продолжил: – Но должны же быть и у нас похожие разработки. Я не верю, чтобы Пентагон или какое-нибудь секретное агентство этим не занималось. И что с источником атаки? Вам удалось его увидеть с помощью ваших способностей?
– Источник мне локализовать не удалось, – разочарованно покачал головой Адамс. – Такое ощущение, что психотронная атака велась на нас со всех сторон сразу. А вот время я теперь знаю. Четыре дня назад около семи утра. А насчет разработок… У нас есть собственный аналог примененного по США психотронного оружия. Я сейчас нахожусь в Сан-Франциско. Через несколько часов у меня будет доступ к рабочему генератору пси-поля.
– К чему? – удивленно переспросил директор, и Адамс уже более подробно описал ситуацию вокруг исследовательского центра фармкомпании, концепцию «генератора счастья» и свой нехитрый план.
По тому, как директор несколько раз прерывал доклад, пытаясь прояснить для себя отдельные детали, Адамс понял, что тот не просто заинтересован. Он был по-настоящему ошеломлен тем, что одна из американских компаний в исследовательском центре на территории США вышла на прорывную технологию и создала систему, способную управлять элементами сознания людей. Еще больше он был удивлен тому, что ЦРУ не знало об этих разработках.
– Черт возьми! Генератор пси-поля, система мозг-ИСИН, «инкубатор счастья». Это больше похоже на фантастику. Как такое вообще возможно? – директор не скрывал своего раздражения. – У нас под носом яйцеголовые создали аппарат для промывки мозгов, а мы ничего об этом не знаем! А вы уверены, что психотронная атака была проведена не ими. Я вполне могу представить, что эта фармкомпания организовала у нас хаос, чтобы потом за бешеные деньги продать Президенту свои разработки. Если честно, я даже не знаю, сколько эта штука может стоить. Но когда в твоей стране разворачивается гражданская война, власть будет готова заплатить любую сумму и пойти на любые условия.
– Моя группа сейчас плотно работает с ключевыми учеными, ведущими этот проект. Они утверждают, что пока тестировали систему только в локальном режиме. То, что я предлагаю запустить ее на полную мощность, даже Кравица немного пугает, – агент на секунду задумался. – Полной уверенности, конечно, нет, но я считаю, что фармкомпания не имеет отношения к психотронной атаке.
– Хорошо. Во всем этом будем разбираться позже, – директор на секунду умолк. – Мне кажется, что вы на правильном пути, хотя и действуете с превышением полномочий. Но в стране чрезвычайное положение, и мы все работаем на то, чтобы нормализовать ситуацию. Несмотря на это, я не могу официально санкционировать применение вами неизвестной психотронной установки. Надеюсь, вы меня понимаете.
– Понимаю, сэр, – без особого разочарования вздохнул Адамс. Начальство как всегда умывало руки, давая понять, что он может продолжать операцию, но на свой страх и риск.
– Если оставить в стороне применение генератора пси-поля, то тема, которую вы раскопали в Сан-Франциско, чрезвычайно важна для национальной безопасности. Продолжайте расследование. Я лично позвоню начальнику Калифорнийской станции ЦРУ, чтобы он оказал вам всю возможную помощь. Я повторяю, вам будет оказана вся возможная помощь и поддержка в вашем расследовании.
– Спасибо, сэр, – улыбнулся про себя цэрэушник, видя, что директор иносказательно еще раз подтверждает свою заинтересованность в запуске генератора пси-поля. – Я уже плотно работаю с ребятами из Сан-Франциско и должен сказать – они здорово помогают.