Ева посмотрела на Горошина. Он и ответил на вопрос.
– Никаких видимых повреждений на теле, кроме раны на запястье. Мы всё проверили. Первоначальная версия самоубийство.
– Понятно!
Дубищев наклонился над раной и начал её рассматривать. Потом его взгляд переместился выше, на то, что Горошин назвал «следы грязи». Дубищев долго рассматривал эти следы. Потом достал из кармана лупу и уже через неё продолжил осматривать всю левую руку. Он опустился на колени и ползал вдоль руки, медленно водя лупой из стороны в сторону, чем вызвал скептические усмешки Евы и экспертов. Это лицедейство продолжалось минут пятнадцать. Следом Дубищев переместился к голове трупа и почему-то очень долго смотрел через лупу на губы.
– Кто нашёл тело? – Дубищев спрятал, наконец, лупу в карман и поднялся.
– Хозяин гаража. Он стоит снаружи. Мы его арестовали.
– Приведите!
Ева вышла из гаража и сделала знак двум полицейским, которые охраняли подозреваемого хозяина гаража. Его подвели к ней. К тому времени и Дубищев вышел.
– Снять наручники! – коротко приказал он полицейским. Те сначала посмотрели на Еву, и только когда она кивнула, выполнили приказ.
Дубищев открыто улыбнулся хозяину гаража.
– Зовут как?
– И…мрат!
– Вот что скажи мне, Имрат…ты зачем покрасил врезной замок в зелёный цвет?
Мухадтинов немного замешкался, но потом честно признался.
– В кино видел. Когда хотят сломать замок, след на краске остаётся.
– На пальцах краска осталась, когда замок красил?! Это ты написал буквы на стены? – Дубищев указал на них рукой.
– Краска не вытиралась с руки…ну я об стену и…потёр…
– А получилось прямо как заклинание! – Дубищев бросил весёлый взгляд на Еву. Она густо покраснела. Промах с буквами оказался для неё неприятной новостью. Где-то внутри возникло стойкое чувство, что этот маленький человечек преподнесёт им ещё немало сюрпризов.
– Имрат, – Дубищев дружески положил ему руку на плечо, – в твоём гараже умер человек, и мы с твоей помощью должны понять, что здесь произошло. Нам важны любые детали. Сосредоточься, хорошо?
Мухадтинов несколько раз подряд кивнул.
– Ты ведь знаком с человеком, который здесь лежит?
Мухадтинов несколько раз кивнул.
– Как вы познакомились?
– По объявлению. Я дал объявление по интернету. Он позвонил. Сказал, что его зовут Алекс. Мы встретились, поговорили. Алекс дал мне тридцать тысяч рублей за месяц аренды вперёд. Я отдал ключи от гаража. И всё, – чётко по-военному доложил Мухдтинов.
– И ты сюда ни разу не приходил после этого разговора?
– Нет!
– А почему сегодня пришёл? – продолжал задавать вопросы Дубищев.
– Срок аренды истёк.
Дубищев достал из внутреннего кармана куртки свой блокнот, написал там «25 октября» и показал его хозяину гаража.
Тот кивнул.
– Уверен?
Тот снова кивнул.
– Можешь как-то подтвердить?
Последовал третий кивок. Мухадтинов достал свой смартфон, что-то набрал, а потом показал Дубищеву.
– Это мой аккаунт на доске объявлений. Вот это объявление, – он ткнул в строку со словами: «Сдам гараж в аренду».
И действительно, напротив объявления стояла дата 25 октября. Ещё одно объявление с такими же словами было датировано сегодняшним числом.
– Этого достаточно. А как, говоришь, звали твоего арендатора? Алекс?
– Да.
– Он был один?
– Да.
– А на чём он приехал?
– Чёрный Мерседес GLS 450… Миллионов восемь стоит. Не меньше. Работаю в сервисе автоцентра. Знаю все модели! – пояснил Мухадтинов свои слова.
– Номер запомнил?
– Нет…
– А в машине кто-то находился?
– Писатель!
– Писатель…?! Видел его раньше? Узнал?
– Нет…, – Мухадтинов замялся, пытаясь объяснить свой ответ, но не смог. Дубищев пришёл ему на помощь.
– По внешности определил? Тонкие усики? Острая бородка?
– Да! – радостно подтвердил Мухадтинов. – Точно такой. Рыжие усы и бородка.
– Рыжие?! А волосы тоже рыжие были? Веснушки на лице?
– Нет. Красивый мужик. Молодой. Рыжие усы и бородка. Лицо гладкое. Волосы не видел. В шапке был.
– А брови какого цвета были? Не помнишь? Тоже рыжие?
Мухадтинов отрицательно покачал головой. Дубищев сделал кое-какие пометки в блокноте, а потом продолжил опрос.
– Значит, сегодня закончился срок аренды, и ты пришёл забрать гараж?
– Да. Я ему звонил несколько раз, но он не ответил. Я пришёл сменить замок.
– Во сколько пришёл?
– В шесть.
– Никого рядом с гаражом не видел?
– Нет!
– А как ворота открыл? Без проблем?
– Без проблем. В замке ключ был.
– В замке торчал ключ? – переспросил Дубищев. – Твой ключ? Тот ключ, который ты Алексу дал?
Мухадтинов очередной раз кивнул.
– Да. Я открыл ворота. Алекс лежал на земле, а гараж был пустой.
– Гараж был пустой?! А когда ты сдавал гараж в аренду Алексу, он тоже был пустой?
– Нет. Там стоял старый сварочный аппарат, – Мухадтинов указал рукой в дальний левый конец гаража. – Рядом лежали пять поддержанных зимних резин. Стеллаж был железный с запчастями. Три канистры пластиковые. Колонки, старая магнитола…всё украли.
До уха Евы донеслось восторженное восклицание одного из тех полицейских, которые слушали разговор этого следователя из ФСБ. Да она и сама понимала ту пропасть, которая пролегала между ней и этим щупленьким человечком в очках. Рядом с ним она чувствовала себя ученицей, которая возомнила себя педагогом. Она сама не замечала, что её взгляд, направленный в сторону Дубищева выражает восхищение. Тот работал быстро, чётко и с ходу выуживал всю нужную информацию.
Дубищев что-то ещё записал в свой блокнот. Потом передал свою визитку со словами.
– Звони, если что-то ещё вспомнишь!
– Меня не посадят в тюрьму? – принимая визитку, осторожно спросил Мухадтинов, одновременно бросая опасливый взгляд в сторону Евы.
Дубищев незаметно усмехнулся. Он сразу понял, почему тот задал вопрос и потому, отвечая, повысил голос:
– Вас никто не арестует господин Мухадтинов. Мы благодарны вам за помощь. Вы свободны. Дубищев протянул ему руку. Мухадтинов пожал её, но продолжал опасливо поглядывать в сторону полицейских. Пришлось показать своё удостоверение.
– Вы свободны, господин Мухадтинов.
– Правда?! Мне ничего не будет?
– Вы свободны! – подтвердил Дубищев. – Можете прямо сейчас уйти.
Мухадтинов несколько раз горячо поблагодарил Дубищева, и поспешно ушел, напрочь позабыв обо всём, включая и свой гараж.
У Дубищева зазвонил телефон. Он посмотрел на экран и только потом ответил. Ответил громко, чтобы слышали все, кто находился рядом с гаражом. И в первую очередь Ева, которая вела расследование.
– Анализ?! Хочешь услышать от меня анализ?! Вот тебе анализ, Лёня. Не будет видео, не будет свидетелей, следствие на месяцы затянется, если не на годы…так что твои три дня, считай, уже истекли.
Ева внимательно прислушивалась к телефонному разговору Дубищева. И не только она одна. Другие полицейские тоже старались не упускать ни слова.
– Убийство или самоубийство? – выговаривая эти слова Дубищев, смотрел прямо на Еву. – У меня тоже две версии. Но они звучат несколько иначе. Это либо убийство, либо казнь. Если найдут другую причину смерти, кроме раны на запястье, тогда это убийство. Но если хочешь узнать моё личное мнение,…девять из десяти, что это казнь. Жестокая, изощрённая казнь.
Эти слова напрягли всех, кто их слышал. Из гаража вышли все эксперты и тоже стали прислушиваться к разговору Дубищева.
– Лёня, ты хотел услышать моё мнение и ты его услышал. Что тебе обосновать? – Дубищев разговаривал по-прежнему громко. – Да, я уверен в своих выводах. Рана на запястье рваная. Вокруг раны полно крови. Внутри микроскопические выступы как ступеньки. А на рукаве куртки следы от протектора подошвы. Понимаешь, что значит? Этого следователя убивали несколько часов, если не целый день. Ему сначала сделали один надрез на запястье. Потом наступили ногой на руку, чтобы выдавить кровь из раны. Когда её поток начал иссякать, убийца сделал второй надрез в той же ране, но уже более глубокий и снова начал давить ногой на руку. И он повторял это раз за разом, наблюдая за агонией жертвы. Надрезы становились глубже, а нога перемещалась по всей руке, выдавливая кровь. Вот так и убил. А потом он просто забрал у жертвы ключи, вышел и закрыл ворота. Но ключи оставил в замке. И удостоверение на груди косвенно подтверждает мою версию. Убийца открыто говорит всем нам: «Да, я его казнил!» – наступила короткая пауза. Дубищев сначала слушал, а затем нетерпеливо качнул головой.
– Ты понимаешь, каким хладнокровием надо обладать, чтобы совершить такое? Тут постоянно ходят люди, ездят машины, а он целый день полицейского убивает… Нет! Нет! Жертва находилась в сознание. Уверен. Что-то наверняка ввели в тело и обездвижили. С учётом того, как всё происходило, жертва просто обязана была находиться в сознании, иначе какой смысл в таком способе убийства…это уже выводы, Лёня. Ты просил сделать анализ. Я его сделал. На этом всё. Не хочу ничего слышать…я еду в отпуск с семьёй. Пусть полиция сама разбирается с убийством…никаких компромиссов больше не будет.
Дубищев выключил телефон и обратился к Еве.
– Будьте очень внимательны! Хорошо, если убийца ненавидел одного вашего коллегу. Но если он ненавидит всех полицейских, будут ещё убийства. Возможно, столь же изощрённые.
– Как я могу связаться с вами? – спросила Ева.
– Никак! – отрезал Дубищев. – Я в отпуске. А вас, – его взгляд переместился на полковника Домикова. – Вас, я буду рекомендовать отстранить от службы.
– Отстранить? Меня? – Домиков аж побагровел от гнева. – На каком основании?
– Тут Бог знает, сколько времени валяется ваш мёртвый сотрудник, полагаете это недостаточное основание?
Сделав общий кивок, Дубищев неторопливо ушел, оставив после себя кучу вопросов, гору сомнений и даже немного страха. Он прошёл мимо лейтенанта, но список не взял. Лейтенант так и остался стоять с протянутым листом в руках.
Глава 3
25 ноября
Уже в такси Дубищев получил сообщение от Брюнова: «Я тебя понимаю. Пишу рапорт об уходе».
Это был удар ниже пояса. Дубищев перезвонил.
– Ваня! – раздался в телефоне расстроенный голос.
– Сволочь ты, Лёня! – сердито бросил в трубку Дубищев.
– Значит, возьмёшься?
– Дачу поможешь отремонтировать! Найдёшь…
– … и строителей, и стройматериалы… Всё найду! Ни о чём не беспокойся!
– Светлану и Катю надо в Испанию отправить на пару недель. Я сам всё оплачу. Просто надо сделать быстро. Пока они здесь, близко не подойду к расследованию.
– Сейчас организую! – раздался радостный голос.
– Всё, что у вас есть по делу мне на стол. Приказ подпишешь и пришлёшь. И на меня, и на Бахтиева. Серёжу Бахтиева беру в помощники. Толковый парень. И чтоб никто нас с Серёжей не дёргал. Это тоже понятно?
– Понятно, Вань, понятно! Что ещё?
– Всю исходную информацию по жертве: работа, семья, уголовные дела, которые он вёл за последние три года. Необходимо всё тщательно проанализировать.
– Сегодня же получишь. Что ещё?
– Пока всё.
– Сейчас адрес турагентства пришлю. Они мигом всё организуют.
Ругая себя за слабохарактерность, Дубищев выключил телефон. Адрес турагентства пришёл через пять минут. Дубищев попросил таксиста изменить маршрут. Двадцать минут спустя он уже выходил возле станции метро Варшавская.
– Светка меня убьёт! Чёрт! Чёрт! Чёрт! – повторяя это слово с досадой и раздражением, Дубищев вошёл в офис туристической компании.
Навстречу Дубищеву вышла элегантная девушка. У неё имелись две выразительные приметы: короткая юбочка и чарующая улыбка.
– Магна! – представилась она. – Чем могу помочь? Куда желаете поехать?
– Мне нужен тур в Испанию для двух женщин. Срочно! – последнее слово Дубищев подкрепил выразительным взглядом.
– У них есть виза в Евросоюз?
– Нет! Визы тоже надо сделать!
– Без проблем! Пусть приходят с паспортами. Сделаем всё в лучшем виде.
– Вам должны были позвонить насчёт меня…из ФСБ!
– Да. Звонили. Значит, это вы?! Мы всё сделаем в самые сжатые сроки. Нужны только загранпаспорта. Возьмите!
Девушка протянула свою визитку.
– Мне надо, чтобы они поехали, хорошо отдохнули и вернулись домой… счастливыми. В противном случае мы с вами познакомимся куда ближе, чем вам или вашему начальству хотелось бы. Это понятно?
В ответ раздался лёгкий смех.
– Что смешного?
– Не вы первый с угрозами пытаетесь отправить свою семью. Не беспокойтесь. Всё будет хорошо. Они прекрасно отдохнут. А вы молодец, что заботитесь о них. Сами-то никуда не можете выехать. Вам запрещено покидать страну. Бедняги. На самом деле…
– Я бы с удовольствием вас послушал, но у меня нет времени. Поговорите лучше с моей женой, когда она приедет.
Попрощавшись, Дубищев вышел. Визит в турагентство являлся ни чем иным, как манёвром, способным прикрыть предстоящее отступление. Он не мог сказать жене, что поездка откладывается, поэтому счёл за благо устроить женской половине семьи отдых за рубежом в качестве компенсации. А заодно и сделать то, что она просила сделать последние пять лет – привести в порядок дачу.
Дубищев вызвал такси и поехал домой. Предстоял не простой разговор с семьёй.
Дома всё началось просто замечательно. Дочь Катя, студентка юридического факультета, пришла в восторг, когда услышала о поездке в Испанию и сразу побежала собирать вещи. Что же касается жены Светланы, она просто вывела мужа на лоджию и затворила дверь, чтобы дочь не слышала их разговор.
– Испания?! – сверля взглядом Дубищева, поинтересовалась жена. – А ты чем будешь заниматься, пока мы с Катей будем отдыхать?
– Ну…ремонтом. На даче. Руки всё не доходят. Сарай в порядок привести, погреб, в доме небольшой ремонт нужен…надо приготовиться к лету. Ты ведь сама хотела…вот я и…
– Иван! – жена грозно нахмурила брови. – У всех твоих решений одна причина. И это твой ТСП. Во-первых, я ожидала, что ты снова откажешься ехать. Во-вторых, я точно знаю, что для вас с Лёней самое главное…эти ваши ужасные мёртвые…трупы. Исходя из этих двух неприятных истин, можно сложить картину твоего трогательного участия к нам. Лёня позвонил и дал тебе новое дело. Ты согласился. Но ты понимал, что я жду отпуск третий год, и больше не потерплю никаких отказов, поэтому и решил отправить нас в Испанию.
– Милая…
– Рот закрой и слушай! – жена подкрепила свои слова выразительным взглядом. – Меня такое положение дел устраивает. Поскольку А: Я с дочерью поеду в Испанию. Б: Ты, наконец, займёшься дачей. Но… – жена сделала паузу и с угрозой продолжила: – Если хоть в какой-то части мы получим ложь во лжи, или Лёне придётся расследовать твою скоропостижную смерть, или тебе – смерть Лёни. Ты меня понял, Ваня?
– У меня самая лучшая жена! – Дубищев потянулся и смачно чмокнул её в щёку. – А я бессовестно пользуюсь её добротой! – он поцеловал её в другую щёку.
Раздался телефонный звонок. Дубищев достал телефон и посмотрел на экран. И не он один. Заметив слово «Лёня» жена бросила на него сердитый взгляд и ушла.
Дубищев ответил на звонок.
– Найдёшь строителей и поможешь с ремонтом на даче! Иначе не жить нам обоим! – первым делом предупредил Дубищев.
В ответ раздался знакомый бас.
– Ты это уже говорил!.. Догадалась обо всём?!
– Я её три года обманываю. Конечно, догадалась.
– Помогу. Я же обещал. А что там с убийством? Есть мысли?
– Есть!
– И что думаешь, Ваня?
– Там много странностей, Лёня, – ответил на это Дубищев и тут же замолчал. В лоджию вошла дочь Катя с чашкой дымящего кофе. Кофе она поставила на стол, чмокнула отца в щёку, помахала рукой и вышла.
– Чего замолчал? – раздалось из трубки.
– Сейчас, – Дубищев отпил глоток кофе. – В общем, странностей много. Первая странность: майор полиции, следователь, валяется две недели мёртвым в каком-то глухом гараже, а его никто не ищет. Возникает простой вопрос: почему начальник полиции, этот Домиков не хватился своего подчинённого?
– Согласен. А что ещё?
– Вторая странность в том же ключе. У него что, вообще родственников нет? Почему никто…
– Нет у него семьи. Только бывшая жена, Елена Хайдук. Они уже давно в разводе. Ей наплевать на него. Так что здесь нет никаких странностей. Что ещё?
– Третья странность, ну или вторая по счёту, это сам способ убийства. Он очень необычный, и сам по себе указывает на некие специфические вещи. Скорее всего, убивал…