Я задевала зубами член Дениса, потому что с трудом могла контролировать свои действия. Он поначалу шипел и дергался, потом привык, но потом все же не выдержал, схватил мою голову руками и начал нанизывать мои губы на себя, полностью все контролируя.
Руки Никиты скользили по спине, щипали мою задницу, шлепали по ней, оставляя яркие острые вспышки ощущений. Вадим тискал руками мою грудь, сжимал соски, выкручивал их до боли, когда я начинала стонать, и мои глухие стоны из-за занятого членом рта стоны переходили в гортанные вскрики. Тугой болезненный клубок внизу живота заставлял меня просто плакать от нарастающих ощущений, пока я уже не смогла держаться.
Никита к тому времени набрал уже хорошую скорость. Двигался в основном он. Я елозила по гигантскому члену Вадима сама, дергаясь от пронзающего меня в задницу члена, и парень подо мной просто закатывал глаза от ощущений, которые мы с Никитой ему доставляли своими совместными действиями.
Мне становилось все тяжелее: внутри уже не оставалось места, но ненормальных размеров головка во мне с приближением оргазма только росла. Двигаться снова становилось тяжелее. И мне, и Никите. Я чувствовала ее пульсацию внутренностями своей вагины, и это было ошеломительно непристойное ощущение.
– Вот бы эту сучку еще… впятером – неожиданно выдохнул Денис. Он так глубоко втыкал свой член в мое горло, что у меня градом катились слезы.
– Мммм… отозвался Вадим, уже совершенно никакой. Его тело покрылось испариной и дрожало, между ног у меня было максимально раскрыто, и я ощущала его целиком
– Охуенная идея, – голос Никиты был совершенно хриплым его пальцы больно впивались в мою задницу. – Мариш, как тебе?
И он поддал бедрами, а потом качнулся из стороны в сторону еще сильнее растягивая пульсирующее колечко мышц. Мой рот был занят до ответа, но мое тело передернулось в судороге то ли от предвкушения, то ли от ужаса, и бедняге Вадиму этого хватило.
Он неожиданно дернулся подо мной, заорал басом, скрюченными пальцами сжав мою грудь и поддавая бедрами, жестоко не в такт Никите, так что тот едва не вылетал из моей растянутой жопы, стал дергаться, одновременно добивая последние мгновения удовольствия и уже изливаясь куда-то внутрь меня, хотя я не представляла, что там еще что-то может поместиться. Видать, долго он копил, даже не дрочил, потому что толстый член внутри меня все дергался и дергался, из него все лилось, и он сам содрогался.
Мое тело дрогнуло и не выдержало. Меня затрясло в сухом оргазме почти без удовольствия, словно оно просто старалось облегчить себе происходящее. Но расслабление, наступающее после этого было сокрушительным, будто по мне проехал каток.
Следом кончил Никита, прихлопнув меня своим горячим телом к телу Вадима, сливая в меня свою сперму и добавляя жара в горячий комок у меня между ног. Денису пришлось поторопиться, но ему помогло зрелище того, как Никита и Вадим стали выходить из моих раздоченных дырок, а следом толчками выливалась их сперма.
Глядя на это, он дернулся и воткнул член глубоко в мое горло, я непроизвольно сглотнула, вызвав судорогу, и терпкая жидкость выстрелила в свод горла вызывая рвотные позывы. Он почувствовал их, но все равно прижал мою голову к своему паху, заствив уткнуться носом в жесткие заросли волос на лобке и принять его член до предела, до поджавшихся яиц. Только наполнив меня до конца, он выдернул член, и я упала на кровать без сил, разом освобожденная от всех троих.
– Погоди.
Я дернулась – что еще?! Никита вернул меня обратно на четвереньки, развел бедра пошире, достал мобильник и сделал несколько снимков. Между ног было пусто и холодно. Воздух обдувал влажную кожу и чего-то словно не хватало. Никита обошел меня и показал на экране несколько фоток и даже короткое видео: как судорожно пульсирует мой анус, пытаясь сжаться и выталкивая белесые капли его спермы.
– Горячо, детка, посмотри, – он указал на свой член, было обмякший, но уже опять наливающийся кровью.
А вот огромный провал влагалища даже не пытался закрыться. Такое ощущение, что сейчас туда без проблем вошла бы кисть взрослого мужчины. Я испуганно всхлипнула, и Никита каким-то образом меня понял:
– Не пугайся, Мариш, сейчас все исправим!
Он позволил мне опуститься на кровать, перевернул на спину и развел ноги. Вадим и Денис, тихонько переговаривавшиеся в углу комнаты, тут же уткнулись туда своими взглядами, теряя нить разговора. У Вадима даже дернулась вновь его ненормальная дубина, и на секунду меня пронзил страх.
– Не бойся, – ухмыльнулся Никита. – Больше ему тебя не отдадим. Пусть дрочит.
– Мог бы ей в жопу не спускать, я бы тоже дернул, – обиженно прогундел Денис. – Мне теперь по твоей елозить?
– Все, все, – поднял руки Никита. – Мы свое получили, хватит. Теперь я Маринке помогу и все.
После всего произошедшего мне хотелось спать. Я лениво проследила, как Никита свесился с кровати и полез копаться в спортивной сумке. Парни вроде бы взяли свою одежду, но не торопились ее надевать, пристально наблюдая за нами. Мне казалось, я по уши залита спермой, и одновременно пуста как воздушный шарик. Никита вернулся с коротким, не длиннее пальца, фиолетовым вибратором. Устроился между моих ног и посмотрел тяжелым взглядом в глаза:
– Целоваться после секса не будем, сорян, но вот за это ты еще поблагодаришь.
Я была с ним согласна – вкус спермы Дениса все еще стоял на языке. Никита нажал кнопку и вибратор затрясся так сильно, что было заметно. Он отвел мою ногу в сторону, деловито, как врач, раздвинул половые губы над вагиной и прислонил фиолетовый вибратор к клитору. Жесткая, чересчур сильная вибрация выгнула меня дугой. Все нервные окончания взвыли, я попыталась отползти, по мощные руки вернули меня на место. Это было даже больнее, чем когда он ебал меня в жопу. Или мне так показалось.
– Хочешь обратно свою узенькую дырочку, Марин? Тогда терпи, – жестко сказал Никита.
Я чувствовала, как сокращается все внутри, сильными спазмами, похожими на те, что при месячных, это было болезненно и остро, но чем-то странно приятно. Удовольствие все-таки было, но такое же жестокое, как все происходившее тут. Никита не давал сводить ноги, хотя я пыталась, а когда я расслаблялась – крутил по очереди мои соски, и я чувствовала, как это помогает сокращаться всему внутри.
Я кончала раз за разом, из меня уже вытекала не только сперма Вадима, но и много-много моих соков. Я чувствовала боль внизу живота от непрерывных спазмов, но Никите было все мало.
– Подай бутылку, тут у нас есть потенциал, – бросил Никита уже одетому Денису.
– Может, лучше я помогу, – хохотнул тот. Никита смерил его жестким взглядом:
– Я не баловством занимаюсь тут.
Честно говоря, я испугалась, когда в его руке появилась бутылка из-под вина, и он ввел внутрь меня узкое горлышко.
– Тихо, тебе понравится.
Фиолетовый вибратор не переставал терзать мой истертый клитор, но горлышко бутылки я почти не ощущала, пока Никита не повернул ее под определенным углом и не начал довольно жестко дрочить меня прямо у самого входа в вагину.
Знакомое ощущение остроты ощущений вновь заставило меня выгнуться. Казалось, происходит что-то ужасное и приятное одновременно и вот-вот случится какое-то чудо. Так странно, находясь в череде коротких оргазмов вдруг ощущать приближение какого-то сверх-мега-оргазма. Ощущения нарастали и в тот момент, когда я, уже не помня себя только тихо поскуливала, вдруг что-то словно щелкнуло, из меня полилась обильно жидкость, и я почувствовала, что я словно выворачиваюсь наизнанку.
Никита быстро накрыл мое лицо подушкой – кажется, я визжала на ультразвуке.
– Вот так девочки кончают по-настоящему, – смеясь, сказал он, когда я перестала биться как пойманная рыба. – Все у тебя почти сжалось, умница.
Бутылку он вынул сразу, а вибратором еще прошелся по соскам, и меня накрыло сладкой послеоргазменой волной.
– Все, вставай, Мариш. Я лежала в луже из собственных соков и смешанной спермы трех мужчин и не могла пошевелиться. Никита попробовал помочь мне приподняться, но рука, на которую я оперлась, подломилась от ватной слабости, окутывающей меня. – Укатали девочку. Но тебе ведь понравилось?
Я что-то невнятно промычала.
– Марин, скажи нормально, тебе все понравилось? – требовательный голос Никиты заставил меня собраться и ответить:
– Да… – Вадь, записал?
Я подняла голову и увидела направленную на меня камеру мобильника. Попыталась заслониться рукой, но было уже поздно.
– Вот так, ей все понравилось, она сама хотела. Давай отнесу тебя, – и Никита подхватил меня на руки и вынес из комнаты, куда всего пару часов назад я так робко заходила.
Сделал шаг в мой все еще открытый номер, сгрузил там на кровать. Его красивый член все еще торчал, налитый кровью, и мне почему-то захотелось его потрогать. В полусне-полузабытьи я обняла его ладонью и провела пальцем по шелковой кожице.
– Ну ты даешь, Марин, – восхитился Никита. – Вот ненасытная!
Он уронил меня на кровать, прикрыл одеялом, но в последний момент не удержался и пальцами открыл мои губы и, шипя, несколько раз всунул туда член.
– Ах, сучка…
Я даже обняла его губами, но Никита отстранил мою голову и вышел, закрыв дверь. Глаза совершенно слипались, и я вырубилась, уже не пытаясь думать.
***
Будильник зазвонил в восемь, как и было положено. В первые секунды после сна, в еще полудреме, я не вспоминала произошедшего. Вчерашняя ночь казалась нереальной, будто ничего не было, только приснился один из тех эротических снов, про которые думаешь: "Ну надо же" и "Хорошо, что в жизни так не бывает". Но повернувшись, я почувствовала, как из меня вытекает что-то липкое.
Вскочила и понеслась в душ. Бедра, задница и живот все были в засохших, стягивающих кожу белесых следах, из всех отверстий вытекало, на шее и груди алели следы зубов и засосов и внутри что-то тянуло как после месячных. Я долго отмывала следы вчерашнего разврата, стараясь не думать, не вспоминать, не допускать мысли…
Тем более, что мне надо было возвращаться на конференцию, и объяснение, что меня всю ночь драли во все отверстия три мужика, вряд ли бы прокатило за отмазку. Еще бы и позавидовали. Ныли мышцы в самых непривычных местах. Я морщилась от боли в заднице, когда садилась. Но кое-как собралась и нацепив на лицо нейтральное выражение, вышла из комнаты.
Дверь в соседний номер была приоткрыта. Я не выдержала и заглянула туда – кровать была заправлена, а посреди комнаты стояло ведро со шваброй. Выехали, значит. Не знаю, чего я ожидала. Цветов поутру?
На конференции я сидела, постоянно ерзая. Между ног зудело и болело, там ощущалась зияющая пустота, словно чего-то не хватает. Интересно, после родов тоже такое ощущение? Ребенок-то побольше вадимовой елды будет.
Со второй половины дня стало хуже: меня начали настигать флешбэки. На экране график роста продаж, а я вместо него видела, как загорается яростная похоть в глазах Дениса. Мне рассказывают о развитии аджайла в компании, а я слышу жаркий шепот Никиты: "Разведи булки, малыш, хочу засадить поглубже".
А уж темно-фиолетовый огромный член Вадима вообще виделся мне везде и всюду. После того, как ерзая на стуле, я случайно уткнулась его краем в промежность, я и вовсе не выдержала, сбежала в туалет, где спустила колготки и трусики, задрала юбку и прикоснулась к горящему огнем клитору. После пыток вибратором это было даже больно, но не сделать было бы невыносимо!
Несколько касаний через боль – и я оперлась на стену, кусая губы, чтобы не застонать в голос от пронзившего удовольствия. Такого, какое я не испытала вчера ночью, скорее являясь секс-тренажером для них троих. Двумя пальцами нырнула в вагину и даже испугалась, настолько свободно там теперь было. Черт, Никита же обещал, что стянется!
И этими мыслями и притянула, видимо. Выйдя из туалета, покачнулась, подумав, что у меня галлюцинации. В зале у проектора стоял и беседовал с ведущим конференции… Никита.
Замерла, не отводя от него взгляда.
– Следующую беседу с нами проведет глава нашего питерского филиала Никита Андреевич Завозов! Поприветствуем спикера!
Первой мыслью было – бежать! Как будто стоит Никите кивнуть, и собравшиеся окружат меня, чтобы запихнуть свои члены во все дыхательные и пихательные мои отверстия. Или он встанет и в подробностях расскажет, какой узкой у меня была жопа и как я пищала, когда он нанизывал меня на себя. Или…
Но его взгляд, обводящий аудиторию, скользнул по мне равнодушно и без капли узнавания. А потом он отвернулся, произнес какую-то шутку и начал рассказывать об особенностях работы филиала. Так, как и должен был себя вести совершенно незнакомый человек. Но он не был незнакомым. Я знала его губы, руки, член и голос слишком хорошо. Я бы убила Вадима, если бы у меня в руке был пистолет, а вокруг никого.
Я бы сдала в полицию Дениса и прошла бы все девять кругов ада на освидетельствовании. Но Никита… Его нежные заботливые руки… Грязные словечки… Красивый член… Его я хотела еще. Серьезно. Даже сейчас, на утро после группового изнасилования я бы отдалась этому мужчине еще раз. Без сомнений. Что это? Стокгольмский синдром?
Всю лекцию я не спускала с него глаз, но он как будто избегал моего взгляда нарочно. Даже когда я подняла руку, чтобы задать вопрос, он равнодушно скользнул взглядом мимо и спросил кого-то другого.
Не знаю, чего я хотела добиться.
Но после окончания, когда всем разнесли шампанского и началось неформальное общение, я вдохнула, выдохнула и пробилась к нему. Вокруг толклись какие-то девицы, томно опускавшие ресницы и накручивающие волосы на пальчики. В голосах их были низкие грудные нотки, а грудь они демонстрировали уже совсем непристойно. Знали бы вы…
В возникшей паузе я подняла бокал и спросила:
– Никита Андреевич, вы такой опытный работник, на такой ответственной должности… Неужели вы никогда не хотели переехать в Москву, в головное отделение?
Он наконец посмотрел мне в глаза и между нами заискрилась нить напряженного взгляда. Конечно, он меня узнал, и теперь в карих глазах плавилось и кипело золото.
– Я обдумывал эту мысль, но мне всегда была ближе позиция серого кардинала, нежели короля.
И он отсалютовал мне бокалом и отвернулся. Что это значит? Я не ушла. Стояла, ждала, пока он останется один и выбрав момент все-таки продолжила:
– Но ведь руководство у вас в крови, это заметно.
Он посмотрел мне в глаза и поняв, видимо, что я не отстану, подхватил меня под локоть и увел в сторону.
– Чего ты хочешь? – прошипел он. – Развлеклись и забыли. Ты сама сказала, что тебе все понравилось.
– Не знаю, – честно ответила я. – Но неслучайно же мы еще раз встретились.
Не меняя ледяной вежливой маски на лице, он сказал тихим хриплым голосом:
– Ты, Мариш, просто огонь, я не шутил. Но тебе меня одного будет мало. А я боюсь, знаешь, не потянуть твой темперамент и не удовлетворить тебя теперь, – он скривил губы, когда к нам приблизилась еще одна из настойчивых девиц и добавил более официальным тоном: – Так что Марина Сергеевна, да? Наши филиалы делают одно дело, но по-разному. Всему свое время и место
И он ушел, так и не взглянув на меня больше за весь вечер.
Денис и Ольга
Лакированный длинный стол уводит в невообразимую даль. Туда, где на той стороне сидит, развалясь, главный босс – Виталий Андреевич. Владелец 51% акций. Жирная скотина, под чью дудку компания «Громовержец» пляшет уже второй год, потому что он собрал «роял-флэш», через подставных лиц выкупил все свободные акции и прижучил своих врагов на их же территории.
«Сука, как я ненавижу этот современный бизнес, где мы должны танцевать и приседать перед этими бывшими партийными функционерами, тварями, которые вступали в пионеры со сладким молочком на губах, заходясь в оргазме от каждого слова клятвы: «Перед лицом своих товарищей торжественно клянусь…»
Денис натянуто улыбнулся и пошел вдоль рядов стульев туда, где розовела туша. Он на вершине пищевой цепочки. Выше него нет никого. Рядом – есть.
Но сейчас, как никогда, этот стол напоминал ему хуй с яйцами, облизанный старательной соской, влажный и блестящий. И по мере того, как он шел туда, к поперечному столу, к «яйцам», ему все больше казалось, что он заглатывает этот хуй сам.