Когда Бобби их прикончил, никаких свидетелей, кроме байкеров, не было. Потом он написал длинный подробный рапорт с описанием всей трагедии – Бобби решил, что это грабители или вампиры – и его версию подтвердили все до единого.
Вскоре после этого закрылся полицейский участок рядом с винным магазином. Говорили, что их перевели в Аламеду-дель-Сюд, соседний пыльный городок. Но это было ложью. Там на главной улице стояло еще больше заколоченных домов, чем в Сонрисе.
Ветер гонял по улице перекати-поле. При звуке моторов в некоторых окнах мелькнули чьи-то лица. Байкеры обеспечивали безопасность горожан, но те их боялись… Томпсон был почти уверен, что они обсуждали, что хуже, вампиры или «дружинники». На счету защитников всего двое убитых. Ну, может, еще несколько коров и овец. А может, и нет.
Клуб размещался в нескольких передвижных домах, установленных рядом с одним капитальным, где жили Уокер и Бобби. Его недавно покрасили в светло-бирюзовый цвет, на парадной двери висел большой кованый железный крест, а над гаражом красовался герб, выкрашенный в цвета «Дружины Окотильо». У Пигалицы и Мануэля были отдельные комнаты. Томпсон снимал квартиру в соседней задрипанной халупе. Кандидатам жилье не предоставлялось.
Уокер и Бугай повели детей домой. В песчаном дворе остались четверо дружинников и Бобби. Томпсон знал, что они направляются на Вьеха, 12. Не прошло и трех минут, как они оказались перед нужным домом. Бобби достал свой «тридцать восьмой», а потом, к удивлению Томпсона, еще один. До сих пор Томпсон не замечал, что у Бобби было запасное оружие. Он протянул его Томпсону.
– Пора отработать свое содержание, – сказал Бобби.
От жары и неизбежности у Томпсона испарились последние следы сомнений, и он твердой рукой взялся за оружие.
– Может быть, – сказал он, и Бобби нахмурился. – Может, и пора.
– Ты че там вякнул? – сощурился Бобби.
– Тут, может, и делать нечего, – спокойно и невозмутимо ответил Томпсон. По крайней мере, ему хотелось, чтобы это так прозвучало. – Ну, Вьеха, ну, д12, но мы-то не знаем, что это значит.
Бобби смотрел на него пару секунд.
– А я знаю, что хватит трепаться, – наконец сказал он. Потом показал на дверь. – Вышибай.
– Может, лучше постучать? – уточнил Томпсон. – Не, если хочешь, вышибу, не вопрос.
– Приказы я не повторяю, – огрызнулся Бобби и вдруг с выпученными глазами и отвисшей челюстью уставился куда-то позади Томпсона. Взглянув на него, Томпсон резко обернулся, припав на колено и целясь из «тридцать восьмого» в то, что так перепугало вожака. Трое стоявших позади Томпсона среагировали так же: выхватили оружие, обернулись и стали высматривать, что же там заметил Бобби. Ясный день, ветхие домишки, карканье ворон.
– Что? – всполошился Страшила. – Что случилось, Бобби?
Бобби сплюнул на крыльцо, шумно выдохнул и вытер пот и грязь со лба.
– Страш, вы с Джонни-Ракетой зайдите с тыла. На всякий случай.
«Что же такое он там увидел?» – подумал Томпсон.
– Черт, – пробормотал Бобби. – Нахрен. Стучи, Рыжий.
– 3 –
В доме действительно оказались знакомые того мертвеца. Двое мужчин, две женщины. Мончо кому-то приходился родственником, но дома его не было. Куда он делся, объяснили весьма туманно, но Томпсон разобрал их бормотание по-испански и понял, что Мончо поехал забрать тех двоих, что ехали в «Шевроле» за фургоном.
В прибранной, чистой гостиной, уставленной религиозными изваяниями и картинками Святейшего сердца Иисуса, на потрепанном диване, обтянутом синим бархатом, и паре стульев сидели четверо: девчонка, примерно ровесница Пигалицы, мальчишка-подросток, старик и пожилая женщина, все изможденные, испуганные и несчастные. У каждого в руках было по стакану воды и бутерброду с арахисовым маслом. Прибыли они из какой-то приграничной дыры, Томпсон о такой даже не слыхал. В Мексике жизнь становилась все хуже и хуже – компании разорялись, магазины закрывались, полицейские уходили в армию. А вампиров все прибывало.
– Вчера мы видим вампиров, – сквозь слезы сказала девочка.
Мужчина, погибший в пустыне, был ее novio, жених. Но Томпсону показалось, что известие о его гибели она восприняла с явным облегчением.
– Так нахрена вы сюда приперлись? – закричал Бобби, хватая ее за руку и поднимая на ноги.
Оба мексиканца тоже вскочили. Томпсон поняла, что пора доставать свой «тридцатьвосьмой». Токсин тоже вытащил оружие, но в ход пускать его не стал. Переглянувшись с Токсином, Томпсон заметил, что тот обеспокоен очередным срывом Бобби, с ним явно творилось что-то неладное. Томпсон задумался, вдруг ему не рассказали еще о какой-то находке в пустыне? А может, теперь он узнает о содержимом почтовых ящиков «Дружины»?
– Ну все, тебе конец. Сейчас всех перебью, – рычал Бобби, волоча визжащую девчонку через всю комнату.
Пожилая женщина кинулась на Бобби, но Страшила ее оттолкнул, она отшатнулась и плюхнулась обратно на диван. Томпсон узнал кое-что еще. Девушку звали Марией. Они с женщиной не были знакомы до встречи с проводником в условленном месте, которому заплатили за перевод через границу. Проводником оказался тот самый недавно похороненный мертвец. Мальчишка и старик тоже никак не были связаны ни с Марией, ни с этой женщиной, чье имя Томпсон пока не узнал.
Пока остальные размахивали оружием, Томпсон держался спокойно. Пожилая женщина кричала. Двое мексиканцев собирались кинуться на байкеров, что было равносильно самоубийству.
– Если их пристрелить, народ скандалить начнет, – сказал Томпсон.
– Да и хрен с ним! Здесь мы хозяева, – заявил Бобби. – И вообще, пора валить из этой сраной дыры.
«Как далеко ты зайдешь, спасая свою собственную жизнь?» Нет, он на такую жизнь не подписывался.
Мексиканцы быстро заговорили по-испански, доказывая, что они не вампиры. Смотрите, смотрите, они не могут повернуть ступни назад. Они могут перепрыгнуть через рассыпанную соль. И прочие дурацкие поверья. Только нынче открыто такое множество разных видов вампиров, что вряд ли найдется верный способ определить, зубастики эти «мучачос» или нет.
Томпсон знал, что Бобби не понимает, что говорят мексиканцы, а еще понимал, что перед ним распинаться бесполезно. Мончо собирался отвезти их в Финикс, чтобы устроить на работу, так что они здесь надолго не задержатся.
А еще старик с подростком говорили о ножах за голенищами и о ружье, спрятанном под подушкой дивана, и пытались придумать, как с их помощью избавиться от байкеров.
Томпсон не хотел, чтобы Бобби знал про его испанский, поэтому пристально уставился на мальчишку, указал взглядом на диванную подушку и едва заметно покачал головой.
Мальчишка побледнел, сообщил старику, что рыжий гринго понимает их язык, тогда старик громко и отчетливо, чтобы Томпсон расслышал каждый звук, произнес по-испански:
– Мы чисты. Я клянусь, мы чисты.
– Валите отсюда, – приказал Бобби по-английски, потому что других языков не знал. – Не уберетесь – всех порешим.
Старик покосился было на Томпсона, но подросток его одернул. Тогда он пообещал, не сводя с Бобби глаз:
– Мы уедем, как только вернется Мончо. Клянусь.
– Они что-то замышляют, – заметил Бобби. – Собираются на нас напасть.
– Вот тогда у нас будет причина, – отозвался Бугай. – Самозащита.
Не выпуская скулящую девчонку, Бобби осклабился. Пожилая женщина приказала ей замолчать.
– Да не нужна нам никакая причина, – Бобби помахал пистолетом. – Всем сесть!
Потом поставил девчонку перед собой и толкнул на диван. Томпсон посмотрел на подростка и снова покачал головой. Усевшись на диван, парень положил руки на колени, на виду у Томпсона. Старик сделал то же самое. Даже если Бобби их поведение показалось странным, он не подал виду.
Джонни Ракета и Страшила поджидали за домом, пока на белом фургоне не подъехал Мончо в сопровождении двоих мужчин на побитом «Форде Рейнджере». Мончо был молодой, высокого роста, его пассажиры – измученные жаждой, обгоревшие на солнце, со слезящимися глазами. После того, как Бугай с Токсином их обыскали, Томпсон и Страшила загнали их в дом. В гостиной стало очень тесно. Мончо жил там один, рассказывал, что получил небольшое наследство, но более вероятно, он зарабатывал на жизнь, проводя людей через пустыню.
– Сэр, я отвезу их в Финикс, – сказал Мончо Бобби. – Они ищут работу. Девчонка – моя кузина. В Финиксе у нас есть еще родственники.
– Томпсон как раз из Финикса, – сказал Бобби. – У него там был магазин. Как он назывался? «Крылатые мотоциклы»?
– Ну может быть, – Мончо вскинул голову, потом кивнул. – Вроде слыхал.
– А вот и врешь, – парировал Бобби, – он совсем не так назывался.
– Финикс – город большой, – ответил Мончо. У Томпсона как раз мелькнула та же мысль.
Может, там и был магазин-мастерская с названием «Крылатые мотоциклы». Он покосился на Бобби. С ним творилось что-то непонятное.
– Я просто хотел отвезти их в Финикс. Ну пожалуйста, – попросил Мончо.
– Нелегально, – ответил Бобби.
Мончо заколебался.
– В Мексике совсем некому подписать бумаги.
Он показал на пожилую женщину, которой разрешили налить воды и сделать бутерброды для вновь прибывших.
– Вон той женщине, Амалии, визу уже одобрили, но когда она пришла в офис, там никого не оказалось. Все разбежались. Пожалуйста, они все чуть не погибли в пустыне.
Томпсон выглянул в окно. Солнце уже садилось, раскрашивая стены соседнего дома лавандовыми и оранжевыми мазками, от которых он прямо преобразился, даже похорошел. Сумерки – это не проблема, ведь Бобби рассказывал, что вампиры могут расхаживать и среди бела дня.
Могут заявиться в «Штырь» и заказать выпивку, их отражение появится в треснутом зеркале. Они могут заглянуть в продуктовый магазинчик, посетить службу в церкви, заняться сексом. Они не превращались в летучих мышей или крыс, не умели летать. Лютер Суонн открыл всему человечеству, что вампиры ничем не отличались от людей, пока не наступает время еды. Тогда у них вытягиваются такие клыки, что запросто протыкают артерии. Жертвы погибают от потери крови.
Целых полгода в Сонрисе гибли от потери крови куры, козы, овцы и коровы, пока Бобби не казнил семью Мендоса. Народ держал живность на своих участках и выпускал в общественные места, где еще пробивалась хоть какая-то растительность – из-за кризиса городским властям было не до разборок с правами на землю. Но когда на песке начали находить высохшие скелеты, терпение у людей лопнуло.
Некоторые латинос проводили всякие мексиканские ритуалы – прикалывали изображения Девы Марии Гваделупской, сжигали травки, клали яйца в банки с водой и ставили их в стойла и загоны. Ничего не помогало.
После погребения четы Мендоса падеж скота на какое-то время прекратился, потом возобновился. Уокер грешил на чупакабр, козьих кровососов. Крылатые, красноглазые чудовища, рептилоиды, инопланетяне – никто толком не знал, как они выглядят, потому что «факты», свидетельствующие об их существовании, годились разве что для ночных радиопередач вроде «От края до края». Владелец винного магазина божился, что видел, как такая тварь спикировала на задний двор церкви, но отец Патрик заявил, что ничего подобного не видел. Потом по телевизору была передача про восточноевропейских вампиров, которых отпугивали кресты и святая вода. От этой новости всем стало не по себе. Оказывается, вампиры еще и разные бывают, вот это да! Вспышки вампиризма происходили по всему миру, но каждый раз появлялся новый вид. Так говорили эти кретины в ящике.
У Томпсона как-то возникала мысль о тайной эксгумации убитых Мендоса, чтобы понять, сможет ли он распознать в них вампиров. Но повода не было, кроме того, он толком не знал, что искать. Он готов был поклясться, что их можно определить по клыкам. Судя по тому, что Бобби даже как следует не осмотрел «болотного человека», Томпсон решил, что он или тоже без понятия, как вычислить вампира, или заподозрил Мендоса по какой-то другой причине.
– Пожалуйста, – сказал Мончо Бобби, – разреши им остаться в Америке. В Мексике небезопасно. Там ад кромешный.
– Приведите пару грузовиков, – приказал Бобби Томпсону и Токсину, – «Шеви» и «Бронко». А этих мы пока приготовим к отправке.
Приготовим, словно это была партия сыра или бараны.
– О нет, – тихо в отчаянии сказал Мончо.
Пожилая женщина перекрестилась. Девчонка снова расплакалась. Четверо мужчин-нелегалов уставились друг на друга.
Только Томпсон знал о ружье под диванной подушкой и по профессиональной привычке прикинул несколько вариантов развития событий – перестрелку, резню и даже чудо. Потом еще раз напомнил себе, что он секретный агент, а не социальный работник, и обнаружил, что делать это приходится все чаще.
Они с Токсином вышли на улицу, сели на мотоциклы и поехали обратно.
Уокер курил на крыльце. Он никогда не курил в доме.
– Нам нужны два грузовика, – сказал Токсин. – Бобби приказал.
– Ключи на крючке, – сообщил ему Уокер. – Томпсон, подожди здесь.
Токсин скрылся в доме. Томпсон решил, что ему просто не по чину соваться внутрь, и артачиться не стал. А может, Уокер хотел о чем-то поговорить с глазу на глаз.
Уокер протянул ему пачку сигарет. Томпсон взял одну, прикурил от предложенной зажигалки. Огоньки сигарет светились во тьме, поглотившей окрестности. Огромный крест на бирюзовой двери маячил, словно тень.
– Как думаешь, среди тех нелегалов вампиры есть? – спросил Уокер Томпсона.
Томпсон сообразил, что Уокер собирается втянуть его в свои разборки с Бобби. Не самое лучшее время для этого.
– Не знаю, – затянувшись, выдохнул Томпсон. Хорошая сигарета. Он правда бросил курить два года назад, но черт с ним. – Но они точно нелегалы.
Уокер задержал дыхание, как будто курил косяк. Наморщил лоб. Сделал вторую затяжку, подольше, выдохнул. Снял крошку табака с языка. Он явно нервничал.
– Бобби собирается их убить? – спросил он Томпсона.
– Не знаю, – повторил Томпсон. – Мы собираемся их отсюда вывезти.
– Да. Хорошая идея, – заметил Уокер. – Они, может, вампиры. Или зараженные. – Он уставился на свою сигарету. – Не верю я во все эти рассказы про то, как люди становятся вампирами.
– Ага, – протянул Томпсон. – Я все грешу на чупакабр.
Уокер с сомнением кивнул.
– Мы их повезем в грузовиках, – добавил Томпсон. – Хотя у Мончо есть тачка и фура.
Его просто бесило то, что Бобби собирался их бросить посреди пустыни без надежды на спасение.
– Они преступники, – печально сказал Уокер. – Они нарушили закон.
– После этого надо бы закатиться в «Штырь», – заметил Томпсон. – Спустить пар.
Там его мобильник ловил сигнал, может, на этот раз получится дозвониться до куратора, придумать план выхода из операции.
Он представил, что офис в Финиксе стоит заколоченный, как полицейский участок в Сонрисе. Представил, как звонит телефон в кармане мертвеца в гробу, а потом включается автоответчик. Если так пойдет и дальше, его мобильник скорее всего тоже окажется в гробу.
Может, остаться? Вдруг получится что-то изменить, предотвратить. Он вспомнил о мертвеце в пустыне.
«А если бы мне показалось, что он еще жив, решился бы я на что-нибудь?»
Он подумал о девчонке и о других, которых скоро бросят на границе, если у Бобби действительно были такие планы, – на милость тех, кто там остался: пограничников, проводников-контрабандистов, сутенеров.
– Да, в «Штырь» было бы неплохо, – заметил Уокер. – Я поговорю с Бобби.
– 4 –
Пригнав грузовики к дому 12 по улице Вьеха, Томпсон с Токсином обнаружили плачущих женщин, двоих мужчин на полу гостиной и еще двоих на полу кухни. Мончо сидел на диване под прицелом пистолета Бобби и тоже лил слезы.
В воздухе стоял густой смрад крови и пороха.
Подросток-идиот все-таки попытался воспользоваться ружьем в диване. Бобби прострелил ему плечо, а когда пожилая женщина попыталась остановить кровь голыми руками, Бобби ткнул ей в лицо стволом и отогнал прочь. Подросток заляпал кровью весь линолеум в кухне, но Мончо это уже не касалось – его Бобби тоже хотел выгнать за границу, хотя Мончо был гражданином США. Он родился в Сонрисе двадцать три года назад. Учился в той же школе, куда нынче детей возили на автобусе. Его мать родилась в Альбукерке и жила там же.