Борис поставил на кухне пустое ведро:
– Почему в доме нет воды? А если бабушка пить захочет?
– Последняя вода ушла на суп. Сейчас доготовлю и принесу, – ответила девчонка.
– Ты обязана быть предусмотрительна всегда, – закричал он. – Ты будущая жена!
– Боже упаси меня от такого мужа, – буркнула Арина.
– Что ты сказала? – ринулся к ней отчим.
Арина задрожала, взглянув на него большими голубыми глазами полными страха.
– Стой, – вдруг закричала я, второпях избавляясь от наушников.
Кристина резко вдарила по тормозам, немного проехав дом моей подруги.
– Я к Арине, – выскочив из машины, объяснила я.
Пока мы добрались до деревни, погода наладилась, рассеялось затянутое мрачной пеленой небо, хотя кучевые облака нет-нет да пробегали. А когда из-за них выглядывало солнце, то становилось по-летнему тепло.
Дом Арины навивал много приятных воспоминаний о моем детстве. Да и они имели положение быть в этом скучном месте. Арина была моей любимой и единственной подругой. И хотя она вечно была занята домашними хлопотами, мы находили время поиграть, и нам всегда было вместе весело!
Я вошла в ограду, и внимание мое сразу привлек человек неряшливого вида в грязной одежде и со щетиной на опухшем лице. Он сильно важно курил «Луч» при этом довольно неприятно оглядел меня с головы до ног.
– Здравствуйте Арина дома?
– Ты кто?
Мимо моего носа пронесся тошнотворный запах перегара и не чищеных зубов. И, наверное, само собой мое лицо повело.
– Женя ее подруга, – опустив голову, ответила я лишь бы больше не учуять его испускаемую ртом вонь.
– Это ты городская? Ее нет, она занята.
Весьма ожидаемый ответ и раньше так отвечала ее бабушка. Ничего не изменилось спустя столько лет.
– Где Арина?
– Ты что глухая? Я сказал ее нет. Иди!
Спорить с ним желания не было, и не-потому что я боялась. Нет! Я брезговала стоять рядом с ним. Я развернулась и отправилась, домой столкнувшись по дороге с той шайкой уродов из детства, которые нас с Ариной вечно унижали. Вот и сейчас Лексинов Руслан, Михайлов Женька с младшим братом Серегой и Битюриным Никитой не упустили возможности обозвать меня ротвейлером из-за фамилии, завыть и оскорбительно засвистеть в след.
Кристина хлопотала на кухне, когда сзади подкрался Максим и с неистовой нежностью захватил ее в плен своих объятий.
– Мы одни сладкая, – томительно намекал он, вцепившись губами в ее шею.
– Макс, – млела она.
– Я тут подумал и решил, а не завести ли нам ребенка? Вот прямо здесь на кухне… Приступим?
Она сжал ее крепче, уже шествуя руками по бедрам.
– Ребенка? – растерялась она, даже не думая оборачиваться. – Макс мы с Женей еще не наладили общий язык… Какой ребенок?
– А если между вами так и не наладится общение? – отстранился он. – Неужели ты готова пожертвовать своим материнством? Ты вообще хочешь детей?
– Пока Женя мои дети.
– Ясно.
– Макс мы все равно бы не успели. Женя идет!
Поспешив скрыться от кучки неприятных мне ребят, я влетела во двор нашего дома как потерпевшая и тут же застыла в изумлении. Все настолько поменялось, что от тех дорогих сердцу воспоминаний, когда я здесь была с мамой, не осталось и следа. Передо мной стоял двухэтажный коттедж из красного кирпича, а возле него по зеленому густому газону за место травки муравки и маминых клумб с цветами бегал мой пес Дэн, играя с покрышкой от авто.
А я стояла в растерянности посреди этих новшеств, когда на улицу вышел мой отец, подкурив сигарету:
– Ну как?
– Ужасно!
Нет, я не со зла. Теперь здесь все иное и мне больше ничего не напоминает о маме, отчего боль снова сжала мое сердце отсюда и вырвалась агрессия.
– Ясно. Как встретились с Ариной?
– Ее нет дома, – сдерживала себя я.
– Дочь что-то случилось?
– Что случилось? – выдохнула я, выпуская наружу раздражение. – А ты не знаешь, что случилось? Или делаешь вид? А когда ты бросил нас с мамой из-за…
– Евгения!!!
– Я хочу обратно в детский дом, – требовала я, пытаясь подавить в себе волну слез, которая предательски сменила гнев.
Лучше скрыться в доме.
– Пойдем, я покажу тебе твою комнату, – вдруг возникла рядом Кристина.
– Не стоит. Просто скажи, где она?
Кристина вышла на улицу к обеспокоенному супругу, положив ему на плечо ладони:
– Нужно набраться терпения любимый.
После стука Андрей зашел в комнату сестры, та отошла от окна и тоскливо взглянула на брата.
– Ты зачем с постели встала?
– Не могу уже… Тошнит от всего этого дома от этих стен!
Она выглядела крайне измученной и забитой. Лина запуталась в своей жизни и не могла понять, как все решить.
– Родители не догадались?
– Нет. Считают, что ты мало ешь, поэтому и падаешь в обмороки. Его ждешь? Я все знаю Лина!
– Кто тебе рассказал?
– Птичка! Надеюсь, ты не думала об аборте? Мы и без твоего хахаля воспитать сможем.
– Тс-с-с, – испугалась она. – Я вообще мечтала о нормальной жизни, в которой будет любящий и любимый муж, дети… – пелена слез застилала ее глаза. – Что теперь скажут соседи? Я опозорю родителей, если, конечно, они меня не убьют, когда узнают.
– Во-первых, плевать я хотел на соседей, – оскалился брат. – Пусть только рискнут своими недостатками затронуть твои достоинства, я эти шкуры на шубы пущу! Ты меня знаешь. И родителям я тебя в обиду не дам. Сама ведь в курсе, что мать хоть и скрывает, но тоже глубоко беременная вышла замуж.
– Так она все-таки вышла и это многое меняет.
Андрей крепко сжал в объятиях сестру:
– Ничего и никого не бойся, я с тобой! Я просто в предвкушении рождения племяша.
Она прижалась к брату и зажмурилась от слез, не желающих прекращаться.
– Лин тебе реально нужен этот балбес? Ну, он же тебе не подходит! Ты солнышко, а он туча. Ходит вечно угрюмый как унылая… Не скажу кто! И сам себе на уме. Вы два года встречались, а он все сторонился нас. Ну ладно хочешь, я перетру с ним?
– А смысл? Насильно мил не будешь.
– Андрей! – послышался в коридоре грубый голос отца.
– Черт, – вдохнул тот.
– А-а вот ты где бездельник, – влетел в комнату Алексей. – Опять отлыниваешь от работы? Ты мне помогать когда-нибудь собираешься без скандалов? А почему Лина плачет? Ты ее что обижаешь?
Андрей закатил глаза и улыбнулся:
– Ага, обнимаю и обижаю!
– Пап вообще-то это я позвала брата, неужели я не могу с ним поговорить?
– Солнышко мое, конечно же, можешь, – смягчился отец. – Разговаривайте, конечно! Господи, какое счастье, что вы так дружны. Вот не будет нас с матерью только вы, и останетесь друг у друга!
Кажется, отец уже успел, где-то навернуть сто граммов, поэтому он легко расчувствовался, пустив скупую слезу.
– Все бать иди, – не переставая улыбаться, просил сын.
И когда их оставили наедине он воодушевленно взглянул на сестру:
– Линка я вас баловать буду! Я моего племяша мужчиной воспитаю!
– Это девочка будет, – перебила Лина. – Виктория. Обожаю, это имя оно означает – Победа. Андрей, а если по нашему дому будет бегать еще и твой ребенок?
– Да откуда бы ему взяться, – немного скис он. – Да я еще и не готов стать отцом… Другое дело дядей.
Глава 3
Вновь набежавшие пышные кучевые облака застлали собой всю голубую долину неба, не давая возможности солнышку прогреть эту землю. И Арина уже продрогла пока шла с ведрами к колодцу, возле которого курили Руслан, Женька и Серега. Именно они и сообщили Арине о том, что приехала Райтер. И Арина так обрадовалась, что, бросив ведра и совершенно про них забыв, умчалась к долгожданной подруге.
– Отлично, – потер руки Женька. – Аринка начнет гулять с этой городской, мы внедримся в их компанию и пустим Райтер по кругу. А то эта Сашка уже поперек горла!
– У Райтер отец мусор, – остерегся Серега.
– Да мне хоть президент, – фыркнул Женька.
Его восприятие мира как, впрочем, и его друзей можно описать фразой «мир мне обязан и должен исключительно вертеться вокруг нас». Все должно быть по-ихнему, и все обязаны вести себя, так как удобно этим ребятам!
Обычный принцип подростка, которому родители уделяют слишком мало внимания за счет своей занятости по тем или иным причинам.
У Михайловых Женьки и Сереги рано умерла мать, и Денис их старший взрослый брат взял над ними опекунство, работая на заводе в две смены. У Руслана мать замкнулась в себе после того каких бросил отец. Она, конечно, ходила на работу, но жила по принципу – сын растет и, слава богу.
Я в своей комнате стояла у окна и с тоской смотрела на наш старый дом. Окно было распахнуто и прохладный ветерок трепал шторки, обдувая мое лицо и донося великолепный аромат с кустов распустившейся у дома сирени.
– Женька! – влетела в комнату Арина.
Я поспешила обернуться, и мы крепко обнялись.
– Ну, наконец-то, – радовалась моя подруга. – Почему ты так долго не приезжала?
– Мама умерла, и я жила с бабушкой. А потом в детском доме после смерти бабушки.
– Мне очень жаль, – вновь обняла меня подруга. – Я в курсе. Я каждое лето приходила сюда, но твой отец и какая-то девушка говорили, что тебя нет.
– Это моя мачеха, – пренебрежительно вдохнула я, закатив глаза.
Вдруг Арина отстранилась от меня испуганно глядя мне за спину. Я обернулась, поняв, что она испугалась моего ротвейлера, который мирно лежал на кровати и почти засыпал.
– Ты чего? Он очень дружелюбный.
– Эта бойцовская псина? У Дибровых такая же была и пыталась всех сожрать!
– Ну, во-первых, это служебная собака, а не бойцовская. А во-вторых, у Дэна была отличная дрессура. А эти Дибровы видимо не занимались своим псом.
– Ну не знаю, – все никак не успокаивалась Арина. – Слушай Жень мне нужно идти обратно домой…
– Вот так всегда, – огорчилась я.
– Подожди, послушай, бабушка сказала, что завтра будет очень жарко. Я рано пойду на речку, хочешь со мной?
– Купаться уже?
В такие прохладные дни эта идея мною воспринималась плохо. Да и лето еще не началось. Но готова была на все лишь бы не подохнуть от скуки в этом доме.
– Ладно, хорошо я пойду.
– Я приду очень рано, ты встанешь?
– Вряд ли я вообще усну от этой тоски зеленой, – с печалью ответила я.
– Займись чем-нибудь… Огород, уборка там, готовка. Вот мне точно скучать не придется до завтрашнего утра. Ладно, все, – Арина обняла меня, на прощание чмокнула в щеку и убежала домой.
Внизу у плиты хлопотала Кристина, папа сидел за столом и читал газету.
– Помощь нужна? – спросила я робко и в то же время грубо.
Кристина обернулась и даже растерялась от моего вопроса:
– Я думаю, что всем нам сегодня неплохо было бы отдохнуть, как следует, а с завтрашнего дня начнем. Так что спокойно занимайся своими чемоданами или читай. К обеду я тебя позову. Или хочешь, давай чаю попьем?
– Нет, – опустила я голову и ушла на улицу.
Максим пораженно покачал головой и вновь принялся за чтение:
– Первый раз слышу, чтоб Женя предлагала помощь.
– Успокойся. Ей тяжело привыкнуть к нам тем более мы третьи по счету с кем она живет бедняжка. Думаешь это нормально?
Я села на лавочку и подняла голову вверх. Видимо меня раздражала эта спокойная деревенская обстановка. Отсутствие машин на дороге за оградой, многоэтажек в окнах, которых снуют люди. Игровых площадок с кучей детей и воспроизводимого ими шума. Не хватало гама от бабушек на лавочках у подъездов и присутствия соседей за стенкой. Меня сводила с ума эта умертвляющая тишина эти уныние и покой. Хуже, чем на кладбище.
Здесь я ощущаю себя настолько уныло, что по чувствам сродни к депрессии мне не хочется ни читать, ни ходить, ни лежать и даже не существовать в коей то мере. Я вдохнула, наклонившись головой на колени, затем встала и направилась в свою комнату. Чемоданы стояли у стены в моей комнате, почему бы не убить замершее время их разгрузкой.
Рано утром Андрей ехал, на мотоцикле на станцию электропоездов, чтоб встретить друга, когда неожиданно дорогу перебежали две девушки. Он резко затормозил, остановился и обомлел: одна из них Арина он ее знал, а вторая… В снежном длинном сарафане со светлыми волосами что, развиваясь по ветру, ударялись о спину как волны о скалу. Они спустились по яру, а после, взявшись за руки, закружились и упали на густо заросшую зеленой травкой лужайку.
Незнакомка из сна, воодушевленно вдохнул Андрей, не в силах оторвать от нее глаз и в то же время поверить в увиденное.
– Это кто? – приподняла я голову, заметив парня на мотоцикле, наблюдающего точно за нами.
– О-о с ним лучше не знакомиться.
– Это почему?
– Потому что нельзя… Потому что он местный бабник девок меняет как перчатки, – Арина положила руку себе под голову. – Ты здесь новенькая вот он и заинтересовался тобой, и явно хочет пополнить свой список.
– А может и тобой. Он смотрит в нашу сторону, а нас тут две.
– Точно, – рассмеялась Арина. – Но я не его поля ягода и, слава богу.
– Ну и со мной этот фокус не проканает меня больше не интересуют мальчики, – я вскочила и побежала вперед к речке, размахивая над головой парео. – Пошли купаться, пока я не передумала.
Арина вскочила на ноги и побежала за мной.
Андрею даже ждать долго не пришлось, когда он подъехал к перрону. Поезд давно уехал, а возле железнодорожного полотна стоял высокий, смуглый, сбитый парень с угольно черными волосами и зелеными глазами.
– Сэм как я рад, – радостно воскликнул Андрей, когда парень спустился к трассе. И они обнялись, похлопав друг друга по плечу. – Прости, я задержался.
– Ничего страшного, всего то полчаса прошло, – шутливо ответил кавказец. – Меня больше беспокоит то, что я вас стесню.
– Да ты успокойся. Ты же знаешь, как мои предки тебя любят! Живи столько сколько необходимо. У тебя так мало вещей? – Андрей посмотрел на его хилый рюкзак, на спине.
– А зачем мне много? Мыльно-рыльное, пара теплых шмоток, сменное белье и все.
– Пара теплых шмоток? – хихикнул Андрей. – У нас начинается лето вообще.
– Ага, знаю я ваше лето в России, оно значительно отличается от нашего лета на Кавказе, – возразил Сэм. – Мне всего-то продать участок бабушки забрать ее прах, и я опять уеду, даже лето не успеет закончиться.
– Садись, давай. Мама к твоему приезду осваивает какое-то ваше национальное блюдо.
– Андрей у вас тут сдают дома? – уже в дороге спросил Сэм.
– С этим вопросом лучше к бате.
Мы с визгом выскочили из холодной воды и упали на горячий песок. Солнце жарило не по-тихому, но не согревало. А когда обдувал ветерок, который до этого казался спасением в этой жаре, сейчас же он заставлял меня покрываться гусиной кожей.
– Вода то не прогрелась, – дрожала я.
– Само то, – терпела моя лучшая подруга с синими губами. Наверное, такими же, как у меня. – Конец мая это уже во всю лето!
И она, упав на песок, перевернулась на спину.
– Жень, а ты только дружила со своим парнем или…?
Я вдохнула. Ну вот! А я только про него забыла.
– Или. Он переспал со мной и бросил.
– Бабник? – ужаснулась Арина.
– Да вроде нет. Мы два года встречались и были очень близки. Я из детдома к нему сбегала по ночам, и мы сидели до рассвета в обнимку, и мечтали о совместном будущем. Нас настолько тянуло друг к другу, что трудно было расставаться. И как это все прошло с его стороны… Мы же даже обсудили, как назовем детей.
– И как вы их назовете?
– Я девочку Милен в честь любимой певицы. А Рома хочет назвать сына Димой, а дочку Анной. Но мне не суждено ему их родить.