Выворот ловкого тела, и один из гариконов отлетел в сторону, переламываясь о дерево. Заскулил. Я бросилась к нему. В темных глазах метнулась боль, и взгляд потух.
Оно убило его! Чудовище убило гарикона, смело и безрассудно бросившегося спасать меня.
Я вскочила.
Смерть гарикона, моя ярость, страх, ненависть – все переплелось в жгучий узел внутри и выпрямилось пружиной. Я схватила валяющийся недалеко толстый сук и с воплем кинулась на монстра.
Удивление на миг застыло в его глазах, когда я с криком: – Сдохни, тварь! – обрушила на мохнатую голову палку.
Эффект неожиданности сработал. И хотя шаен не упал, но покачнулся и мордой замотал.
– Бежим! – завопила я гариконам и, бросив надломленный сук, пустилась в гущу леса.
Дважды приказывать моим защитникам не пришлось. Они кинулись за мной.
Я никогда так не бегала. Сердце заходилось в диком ритме. Пожалуй, надолго меня не хватит.
Где-то позади раздался дикий, полный ярости рык чудовища.
Один из гариконов обогнул меня и остановился преклоняясь.
Мы поняли друг друга без слов. Я вскочила на черную спину, и гарикон сорвался в дикую гонку. Второй на бегу вскинул голову и жутко взвыл. Услышь я такой вой в другое время, померла бы от страха.
А за нашими спинами слышались тяжелые взмахи крыльев.
Я всем телом прижалась к гарикону, мёртвой хваткой ухватившись за уши и крепко сжимая бока ногами. Ветки хлестали, распарывая остатки платья. Огнем горели порезы от острых веток.
Гариконы неслись вперед в предрассветной полутьме. Я никогда не видела столь быстрых зверей. И все-таки наш преследователь не отставал.
Я вывернула голову, перепончатые крылья мелькали в верхушках деревьев.
Совсем близко от нас раздался тихий рык. Оглянулась. Из-за деревьев выскакивали гариконы, награждали меня быстрыми взглядами и, прижав уши, неслись рядом. Обступали все плотнее, словно прикрывая.
Впереди увидела, как несколько гариконов ловко взбираются на деревья. Движения быстры, если не сказать невероятно молниеносны. Прыжок с изгибом с самой верхушки – и одна из тварей полоснула ногу нашего преследователя. Всего лишь полоснула. Рыча, рухнула в деревья, уцепилась за ветки и, не теряя ловкости, снова бросилась по вершинам за чудовищем.
Мы продолжали нестись между деревьев и кустов.
Момент, когда верхушки полыхнули ярким светом, я пропустила. Ощутила, как гарикон подо мной споткнулся, но все же устоял. А в следующую секунду нас откинуло в сторону. Меня сбросило с твари, и я кубарем пролетела по земле, распарывая лиф платья. С трудом встала. Ладони горели от въевшихся в них еловых игл.
Повернулась.
Чудовище стояло в нескольких шагах от меня. Вокруг выли и бились в убийственном синем свете гариконы. Тварь, несшую меня, оно держало за шею на вытянутой лапе, все сильнее сжимая когти. Гарикон захрипел, извиваясь и пытаясь достать своего убийцу.
Превозмогая боль, я кинулась к ним.
Когда моя хрупкая фигурка встала между монстром и гариконом, раздался глухой рык. Я так и услышала:
– Прочь!
– Не смейте, – выкрикнула так, что в горле больно стало. – Не троньте их!
Тьма. Какие же у него жуткие черные глаза. Очень черные. Он сузил их, и я увидела, как искорки в глубине опасно и хищно замерли.
– Не. Троньте. Их, – проговорила с отчаянной злостью.
Захват чудовища ослаб, выпуская гарикона.
– Отпустите их всех.
Чудовище глаза сощурило, наклонилось, пристально смотря на меня.
Мне было страшно. Никогда так страшно не было. Только ожидание неминуемой смерти давало смелости.
– Они не виновны ни в чем перед вами, – выдавила хрипло. – Отпустите их. Я прошу вас.
Синий свет начал затухать. Гариконы поднялись. Прижали уши, зло глядя на чудовище.
А оно стояло, грозно смотря на меня. И тяжело дыша.
– Уходите, – приказала я гариконам. Животные переглянулись и нехотя отступили, но далеко не ушли.
Я стояла, смотря прямо на монстра. Секунда, две, пока он сверлил меня взглядом.
– Он не тронет меня! – постаралась успокоить я хищников. – Уходите.
Чудовище повернуло голову, с насмешкой смотря на гариконов. А я вздрогнула, смотря на него. Сквозь черную гладкую шерсть на морде проступил яркий багровый шрам, тянущийся от щеки к виску.
Я отшатнулась, уже точно понимая, кто передо мной.
А монстр хмыкнул. Рывком схватил меня, прижимая к себе. И в момент, когда гариконы бросились снова на мою защиту, взмыл в воздух.
Земля очень быстро ушла из-под ног.
Гариконы взвыли.
А у меня дух захватило от высоты. Чудовище, словно издеваясь, неслось вверх, пока деревья не начали казаться крохотными, а у меня голова закружилась от высоты.
Когтистые лапы крепко прижимали к мощному нечеловеческому телу, не позволяя даже дышать нормально или сопротивляться. Хотя я и не пыталась. Сопротивляться на такой высоте смертельно опасно.
Еще пара сильных взмахов, и монстр завис в воздухе.
– Вы можете выбрать смерть, леди, – прохрипел голосом генерала Астеша. – Прямо сейчас. Это ли не лучше, чем стать моей любовнице?
Ужас от сказанного прошел по крови, леденя её. Я смотрела не в жуткую морду шаена, а вниз.
Сердце заходилось в лихорадке, как и мои мысли.
То есть он за мной пошел, чтобы потом убить? Хорошее решение. Хотя, может, и верно хорошее. Всего несколько секунд полета. Смерть быстрая. В противном случае – снова спальня генерала и моя честь, отданная чудовищу.
– Пожалуй, – дрожа, ответила, и лапы шаена незамедлительно меня выпустили из объятий.
Я не смелая. Далеко не смелая. И при всем моем желании избежать близости ненавистного шаена визг сдержать не смогла.
Правда, недолго, всего пару секунд. И снова оказалась в лапах чудовища.
– Даже не мечтайте о столь быстрой и легкой смерти, – зло выдохнуло оно. – Вы моя собственность, и убить вас могу только я. Но не сейчас. Вы еще обязательства по договору не исполнили. А если вы думаете, что так просто можете уйти от меня, то зря. С этого дня вы и шагу без контроля не сделаете. И да, я лишаю вас тех привилегий, с которыми встретил. Надеялся на ваше благоразумие, но, видимо, его нет.
Я молчала. От пережитого просто не могла вымолвить ни слова. Поэтому, когда меня бросили на балкон шаеновской спальни, так и осталась лежать на холодном полу, поджимая к себе ноги, продолжая дрожать и молчать.
Глава 7
Тяжелая деревянная дверь закрылась с грохотом. Было слышно, как звякнул тяжёлый засов и удаляющиеся шаги лекаря, проведшего со мной без малого несколько часов.
После того как Астеш принес меня в замок, я его больше не видела.
Зато теперь я точно знала, что чудовище, которое я видела в башне, – мой господин. Пугающе-жуткий. Больше похожий на огромную летучую мышь. Значит, и рассказы о том, что шаены чудовища, тоже правда. Слишком много страшной правды.
За мною пришли через несколько минут, после того как он бросил меня на балконе. Молчаливая Сахли, отводящая в сторону взгляд, и парочка шаенов, неразговорчивых и хмурых. Едва дышащую, унесли в подземелье, где положили на тонкий матрас железной кровати.
Потом пришел лекарь и колдовал над моим телом.
А у меня одна мысль была.
«Дайте мне умереть».
Однако лекарь-шаен хорошо знал своё дело, и уже когда он покидал комнатку, то чувствовала и выглядела я вполне здоровой. Раны затянулись, ссадины заросли, будто и не было. Даже заноз ни одной не осталось. Зато порванное платье осталось и волосы – растрёпанные, с еловыми иголками в локонах. Правда, ноги и руки мне помыл все тот же лекарь под мое молчаливое терпение. Не в силах я была сопротивляться. Неудачный побег сильно подкосил всякое желание жить и упорствовать в чем бы то ни было. Я была раздавлена. И молчала. Даже когда лекарь произнес:
– До свидания, леди.
Не ответила.
Дверь, скрипя, открылась и тяжело закрылась, оповещая о его уходе.
Я медленно села и оглянулась.
Скромность обстановки навевала тоску. Рядом со мной лежало серое суконное одеяло. Стол из грубого дерева и стул у пыльной стены. Крохотное окошко под самым потолком затянуто решеткой. Узенькая дверь сбоку от кровати, вероятно в уборную.
Я теперь узница.
Поджала к себе ноги и натянула одеяло. Так и сидела, смотря в одну точку.
Единственным взглядом наградила вошедшую с подносом Сахли. На нем железная тарелка с супом, кусок хлеба и кружка с темной жидкостью.
– Поешьте, леди Киара, – участливо произнесла женщина.
Я прикрыла глаза, не желая с ней говорить.
Сахли тяжело вздохнула и направилась к выходу.
Уже тронула кольцо, когда я все же тихо спросила:
– Что с Дарьером?
Камеристка замерла. Я повернула к ней голову. Женщина нервно теребила пальцы.
– Что с Дарером, Сахли? – жестко переспросила я.
Она покачала головой.
– Я не могу ответить на ваш вопрос, леди Киара. Господин был очень зол. Очень… – вздохнула. – Вы поешьте. Вам нужны силы. Вечером господин ожидает вас. – Вышла, прикрыв за собой дверь.
Не могу ответить?! Господин был зол?!
Он убил его?
Слезы навернулись на глаза.
Вечером ожидает меня?
Я вскочила.
Ненавижу. Ненавижу его!
Рыдания душили. Схватила тарелку и запустила в дверь. Тарелка ударилась с глухим стуком, выплеснув содержимое на пол, и откатилась в сторону. Следом полетели кружка и стул. Надеялась, что последний разлетится, но крепкое дерево выдержало удар, хотя и треснуло.
Я сцепила руки в кулаки.
Не желаю. Не хочу. С монстром. С шаеном. С убийцей! Как он посмел? Убить Дарьера! Он… Чудовище. Ненавижу.
Рыдания захлестывали.
Бессильно рухнула снова на кровать, уткнулась в матрац, глотая злые беззвучные слезы.
Хайн пришел позже, когда слезы уже высохли и я просто лежала, смотря в стену.
Сел у моих ног и грустно спросил.
– Что вы натворили, леди Киара? Зачем нужно было убегать?
Молчала.
– Это был глупый поступок.
Снова молчу.
Хайн тяжело вздохнул.
– Леди Киара, вам нужно собраться с собой и встать. Никому вы хорошо не сделаете своим поведением.
Молчу.
Хайн поднялся и глухо произнес:
– Будьте благоразумны, леди Киара.
Я не повернулась, даже когда он уходил.
Скоро даже толики света перестали попадать в крохотное оконце, и комната погрузилась во тьму. Засов снова стукнул, говоря об очередном госте. Мне не нужно было его видеть. Услышала тяжелые шаги, а по коже непроизвольно прошел озноб.
– Добрый вечер, – сухо произнес господин Астеш.
Мужчина тяжелым шагом прошел по комнате. Остановился.
– Вы правда думали, отсюда можно просто сбежать и что какой-то старик сможет закрыть от меня ваш путь?
Молчала.
Он усмехнулся.
– Это хорошо, что молчите. Грубое вранье от вас я бы не хотел слышать. А сказать как есть у вас язык не повернется.
О-о-о, как же вы ошибаетесь, господин, я теперь знаю, как вас зовут, мне есть что вам сказать, вот только я не желаю. И видеть тоже. Думайте, что вам заблагорассудится. А еще лучше оставьте. Я не хочу никого видеть, и вас в первую очередь. Единственный, кого я хотела видеть и слышать, убит вами. Никогда я не прощу вам Дарьера. Никогда.
Шаен пнул валяющуюся на полу тарелку.
– Отказываетесь есть, – усмехнулся, – видимо, комната не располагает.
Поднял стул. Со стуком поставил посреди комнаты и сел. Тот жалобно скрипнул. Я лежала, уставившись в стену и кусая губы. Чувствуя тяжелое дыхание шаена.
– Надеюсь, от ужина со мной в зале для гостей вы не откажетесь.
Это не было вопросом.
И я не ответила.
– Сейчас к вам придет мадам Сахли. Будьте добры привести себя в порядок, переодеться и пройти с ней.
Смотрю в стену.
– Ваше молчание можно расценивать как отрицательный ответ?
Ненавижу господина всей душей и молчу.
– Возможно, вас испугал мой вид в лесу. Я сожалею, что вам пришлось его созерцать. Но вы сами виноваты. Не нужно было сбегать. Вы сделали только хуже себе. Я предоставил вам лучшую комнату, выделил камеристку, и все в этом замке ни словом не упрекали и не обижали вас. И что в ответ? Чем вы отплатили? Неужели я настолько омерзителен вам? – пророкотало в комнатке.
– Вы чудовище, – все-таки не выдержала и сказала в стену.
Молчание стало тяжелым, а потом господин очень зло выдавил:
– Мы все здесь чудовища, если вы изволите так выражаться.
Снова скрип, возвещающий, что мужчина встал.
– Вы будете сегодня ужинать со мной. Это приказ.
«Нет», – хотелось выкрикнуть мне. Но промолчала. Не могла говорить. Не желала говорить с чудовищем и убийцей. У меня ненависть к нему комом в горле стояла. Застила глаза туманом. Нет, я не плакала. Да и к чему уже слезы. Я кусала губы и всей душой желала, чтобы Астеш ушел, пропал, исчез из комнаты и из моей жизни. Просто взял и провалился сквозь землю.
Он прошел ближе. Настолько, что я спиной ощущала исходящую от него силу.
– Вы будете ужинать со мной, – повторил грозно. – Иначе…
– Иначе что? – выдавила с ненавистью и резко повернулась. Уставилась в мрачные глаза шаена. Он выглядел вполне по-человечески. Только искорки в синих глазах бешено плясали. – Изнасилуете меня прямо здесь?
У него напряглись скулы.
– Прикажу казнить Дарьера, – выдавил скупо.
Я ошарашенно села. Еще не веря тому, что услышала.
– Дарьер жив?
– Пока да, – холодом резанул Астеш. – Только пока. Но вы можете очень ускорить дни его жизни. Выбирайте: вы присутствуете на ужине со мной или на казни вашего верного слуги Дарьера.
Произнес это и направился к двери.
– Стойте. – Я вскочила с кровати, неловко пытаясь прикрыться тонким холщевым полотном. Выглядеть гордо не получалось, но я старалась хотя бы до конца не показать, насколько сломлена. – Я буду ужинать с вами, господин Астеш. Только… Я хочу видеть Дарьера. Хочу точно знать, что вы не врете и он жив.
Генерал оглянулся, равнодушным взглядом скользнул по мне и сухо произнес:
– Увидите. Бужу ждать вас через час.
После чего вышел, закрыв за собой дверь.
Глава 8
К моменту прихода Сахли я была уже в более бодром настроении. Хотя все складывалось не так, как я рассчитывала, но сама мысль, что Дарьер жив, заметно подняла настроение.
Дарьер жив, а значит, и я жива. Я не одна в этом чужом для меня замке.
Сахли улыбнулась, увидев меня.
– Очень хорошо, что вы пришли в себе, леди. Я переживала за вас.
Я вскинула голову и постаралась улыбнуться.
– Господин хочет видеть меня бодрой и красивой. Не разочаруем его, Сахли.
Женщина одарила меня добрым взглядом и открыла дверь, впуская горничных.
Под зорким взглядом камеристки я и правда стала красавицей.
Платье в исполнение мадам Гошри было не столь вызывающим, как предыдущее. Нежно-голубое, с наполовину прикрытыми рукавами в три четверти, чуть спущенными плечами и не слишком глубоким декольте. Ко всему этому прилагалось жемчужное ожерелье и жемчужинки-заколки, которыми мне приподняли завитые в локоны волосы. Нижнее белье просто выше всякого восхищения. Новые чулочки и туфли.
Жаль, зеркала в комнате не было и я могла только представлять, насколько хорошо выгляжу.
– Вы очаровательны, леди. – Сахли поправила мне волосы. И с каким-то странным выражением на лице добавила: – Просто на удивление.
– На удивление очаровательна? – не поняла я.
Камеристка тут же встряхнула головой и постаралась отвести взгляд.
– Вы просто красавица, леди Киара.
Я пожала плечиками и вышла.
Если от меня зависит жизнь Дарьера, то я буду лучиться красотой и доброжелательностью.
Сахли проводила меня до двери гостиной залы.
Я вошла.
Восторга от вида не испытала. Хотя восхищаться было чем. Высокие колонны, яркие люстры, тяжелые портьеры на многочисленных окнах, высокий камин с трещавшими в них поленьями. Шикарный стол. И всего два кресла с высокими вычурными спинками из явно дорогого дерева. В одном из них сидел, положив руки на подлокотники, господин Астеш. Завидев входящую меня, он встал и нарочито медленно приблизился. Протянул руку. Я подала ладонь. Губы мужчины лишь слегка коснулись моих пальцев. После чего он выпрямился и услужливо произнес: