Несмотря на позднее время, окна горели на всех этажах, высокий плечистый парень открыл им ворота и мазнул по Инне заинтересованным взглядом, когда она вслед за Илией вылезла из машины.
«Местный мачо», – усмехнулась она и отрицательно покачала головой, когда парень хотел взять ее дорожную сумку:
– Не стоит, она легкая.
– Тамара! – крикнул Зубаридзе, войдя в просторный холл.
Ему пришлось позвать трижды, прежде чем в холле появилась высокая статная женщина. Инна невольно напряглась. По ее мнению, именно так и должна была выглядеть истинная грузинка. Пышные темные волосы, глубокие карие глаза, будто обведенные траурной каймой, густые брови, нос с горбинкой. Инна несказанно удивилась, когда женщина заговорила на русском языке, мало того, без акцента, а напевно, акая, чуть ли не по-московски:
– Что ты так кричишь, Илюша?
Но увидев, что муж приехал не один, женщина, которую Зубаридзе назвал Тамарой, мгновенно изменилась. Инна поразилась, насколько быстро она превратилась в грузинку. Даже акцент появился:
– Ты не предупреждал, что у нас будут гости.
Инна, не отрываясь, смотрела на яркий чувственный рот, который, казалось, жил на этом лице самостоятельной жизнью. Он менял облик этой странной женщины по ее желанию.
В голове у Инны неожиданно и совершенно неуместно зазвучали слова:
Тамара была несчастна, и выдавал ее рот. Он то и дело кривился, казалось, женщина вот-вот зарыдает. Похоже, ее застали врасплох. Она отдыхала после напряженного рабочего дня, когда нагрянула нежданная гостья. Тамара смотрела на нее насторожено, ожидая, что скажет муж.
– Инна из Москвы. Она блогер, – отрывисто сказал Илиа.
Тамара не просто побледнела, она зашлась в беззвучном крике. «Почему?!», «Зачем?!», «Как ты посмел?!». Ее выразительный рот заплясал на бледном лице, дергая уголками, беззвучно шевеля губами. Инна растерялась.
– Нам нужна реклама, – поспешно стал оправдываться Зубаридзе. – И потом, Инна нелицеприятно отозвалась о моем детище, о «Лилит». Я должен был ее переубедить. Она всего на две ночи. Это не должно тебя затруднить.
«Да какие же они грузины? – подумала Инна. – Это все игра. Похоже, они здесь от кого-то прячутся. Но это не мое дело».
– Но у нас нет свободных номеров! – продолжала отчаянно защищаться Тамара. – И ты об этом знаешь!
– Дорогая, на дворе ночь. Мы все проблемы решим завтра, – твердо сказал хозяин. – Инна переночует во флигеле. Вызови горничную, чтобы его приготовили.
– Нина уже спит! – Тамара почти кричала.
Инне стало неловко. Если бы не позднее время, она бы в самом деле развернулась и ушла. Поблизости поместье Цинандали, в котором есть гостиница. Машину поймать не проблема.
– Так разбуди ее! – повысил голос и Илия.
Тамара смотрела на нее с ненавистью. Инна опешила: «Какое преступление я совершила?! Явилась незваной? Но ведь меня привез хозяин! Он сам предложил здесь пожить! Что вообще происходит?!»
– Пойдемте, я покажу вашу комнату, – змеей прошипела Тамара и направилась к выходу.
«Флигель – это, должно быть, пристройка с отдельным входом», – сообразила Инна. Зубаридзе мягко тронул ее за плечо:
– Не берите в голову. Моя жена просто устала. Столько было хлопот.
– Я понимаю, – сдержанно ответила Инна.
Чувство неловкости ее не покидало. Будто она написала свою роль сама, вопреки желанию автора пьесы. Вышла на подмостки в надежде сорвать аплодисменты, когда в спектакле задействованы настоящие звезды.
«И зачем только меня сюда понесло?!» – в отчаянии думала Инна, идя вслед за Тамарой.
Флигель оказался крохотным, но уютным.
– Чем богаты, – ехидно сказала Тамара. – Муж должен был вас предупредить.
Инна прислушалась. В саду стояла звенящая тишина. Ей даже показалось, что уши заложены ватой. Она вспомнила свою шумную мансарду, в которой, даже несмотря на усталость, невозможно было заснуть. И спокойно ответила:
– Меня все устраивает.
– Ну, смотрите, – с угрозой сказала Тамара.
Пришла горничная, молодая молчаливая грузинка, которая принесла хрустящее, пахнущее весенней свежестью постельное белье.
– Я сама застелю, – вызвалась Инна. – Уже ночь, я понимаю, что приехала не вовремя.
Нина белозубо улыбнулась и профессионально, быстро и ловко, стала застилать постель, не проронив ни единого слова. Тамара постояла и ушла, вскинув подбородок и кривя свой выразительный рот. Инна поняла, что утром ее попытаются выжить из шато.
– Хозяева поссорились, да? – стала допытываться она у горничной.
Та отрицательно мотнула головой.
– Гостей много?
Нина также молча кивнула. Инна поняла, что из нее слова не вытянуть, и вздохнула. Только когда горничная ушла, Инна почувствовала голод. Еды у нее с собой не было ни крошки. Даже воды. Хозяева, увлеченные перепалкой, об этом забыли.
«Еду я вряд ли раздобуду в такое позднее время, придется поголодать. Но хоть водички мне нальют?» – с надеждой подумала Инна, надевая куртку.
Когда она вышла в сад, голова закружилась от свежего воздуха, такого чистого, что Инна вдруг испугалась, что упадет в обморок. Она присела на скамейку, подумав с усмешкой: «Срочно надо лечь под выхлопную трубу».
И стала ждать, когда пройдет головокружение.
– А я тебе говорю, что это она! – раздался вдруг пронзительный женский голос.
Инна вздрогнула и съежилась. В этой фразе была такая ненависть!
– Думала спрятаться здесь, но я ее узнала!
Ей ответили так тихо, что Инна не различила слов.
– Нет, это не сведение счетов! Это было хладнокровное продуманное убийство, ты что, не понимаешь?!
Инна вздрогнула. Слово «убийство» было сказано так громко, что его повторило многократное эхо.
Убийство… Убийство… Убийство…
Хлопнуло окно, кажется, на втором этаже. Или на третьем? В темноте, за деревьями, было не разобрать. Но, похоже, не одна Инна подслушивала этот разговор.
– Тихо ты! – кажется, говорившие быстро удалялись в глубину огромного сада.
Были слышны торопливые шаги, перебранка, уже не имеющая отношения к сказанному. Что-то о завтрашнем ужине и спор о том, идти на него или немедленно уехать. Об убийстве женщины больше не говорили.
Инна встала. Кто-то кого-то узнал. Или ошибся. Бывает. Она почувствовала невыносимую усталость, которая была сильнее, чем жажда.
«В конце концов, в кране есть вода. Не думаю, что она хлорированная или опасна для жизни. Обо мне забыли, но утром все будет по-другому. Как-нибудь перетерплю».
И вместо того, чтобы идти в дом, Инна побрела обратно во флигель.
Заснула она почти сразу. Но перед сном успела подумать:
«И все же у этого вина странный вкус…»
Глава 5
«Сегодня случится что-то ужасное», – это была первая мысль, когда Инна открыла глаза.
Ночью, ложась спать, она так устала, что не было сил задергивать шторы, и теперь маленькая комнатка с нежными обоями в мелкий голубой цветочек оказалась полна солнечного света. Но первая мысль Инны была связана со смертью.
«Это из-за того ночного разговора, – вспомнила она. – Фу, ты! Они меня напугали, эти женщины! Да что здесь может случиться, в этом земном раю?»
Она взглянула на часы и не поверила своим глазам. «Я проспала почти десять часов! Вот что значит усталость, тишина и свежий воздух!» – подумала она и торопливо стала одеваться. Она ведь даже не спросила у Тамары, во сколько здесь завтрак. Желудок от голода сводило судорогой, так что Инна наспех расчесала волосы и, едва мазнув по губам матовым блеском, закрыла косметичку.
В холле она столкнулась с хозяином и, выравнивая дыхание, сбившееся от быстрой ходьбы, спросила:
– Илиа, я не опоздала на завтрак?
– Боже! Мы вчера забыли вас накормить! – ужаснулся Зубаридзе.
– Ничего, бывает. – О том, что ей пришлось пить воду из-под крана, Инна говорить не стала. Лишь бы накормили.
– Прямо и налево. Там в ресторане накрыт шведский стол. Если захотите кашу или омлет, обратитесь к моей жене.
«Нет уж, спасибочки!» – послевкусие от нелюбезного приема было долгим. Инна еще помнила взгляд, полный ненависти, которым, уходя, одарила ее Тамара.
Войдя в небольшое помещение с низким сводом, похожее на туннель, которое Илиа Зубаридзе громко назвал рестораном (как убедилась Инна, в Грузии нет кафе, любое заведение, даже если в нем всего два столика, называется рестораном), Инна увидела, что не одна она крепко спит в такой тишине после прогулки на свежем воздухе. Было десять часов утра, но «красная гостиная», как мгновенно окрестила ее Инна, оказалась полна народа. В отделке преобладали оттенки красного, от алого до бордового. Красные с золотом салфетки на столах, брусничная обивка стульев, рубиновый плюш диванчика с уютными подушками, притулившегося в углу, и обои с золотыми вензелями цвета крови с пониженным содержанием гемоглобина. Инна с досадой подумала, что дурное предчувствие ее не покидает.
Ближе к входу сидели две женщины, ровесницы Инны. Худая и полная. Одна блондинка, другая брюнетка. Такие разные, но чем-то неуловимо похожие. Они одинаково посмотрели на нее, когда она вошла в гостиную, и одинаково промолчали.
У окна сидели бабушка с внучкой. Тоже похожие друг на друга, как бывают похожи близкие родственники. Инна мигом представила себе, что будет, если бесцветное личико девушки с пухлыми щечками, ямочкой на подбородке и гладким лбом подсушить и состарить. Сидящая напротив пожилая женщина, вот что получится. Увидев Инну, они кивнули, девушка безразлично отвернулась к окну, а «мегера», как почему-то окрестила старуху Инна, впилась в нее взглядом, словно намериваясь приколотить навеки к входной двери.
Инна громко сказала:
– Доброе утро всем. Приятного аппетита.
Кто и что ей ответил, она не услышала, потому что из-за дальнего столика поднялся крупный высокий мужчина. Инна невольно вспыхнула: это был Игорь из аэропорта. А она еще подумала, что шансы встретить его снова невелики!
Он тоже смотрел на нее с удивлением, но быстро пришел в себя. Галантно предложил:
– Прошу к столу.
И указал рукой на соседний стул. Инна в панике стала оглядываться в поисках свободного столика. Игорь был чисто выбрит, одет в стильную рубашку цвета топленого молока и светлые брюки, лицо свежее, как после долгой прогулки. А она опять была похожа на бездомную кошку: со вздыбленной шестью, голодным взглядом и в помятой блузке. Да еще и без косметики. Но кто ж знал?
В отчаянии она рванулась к шведскому столу и стала торопливо наваливать в тарелку тушеные овощи. Игорь подошел, тоже взял тарелку и вдруг, нагнувшись, прошипел ей в ухо:
– Хватит форсить. Иди за мой стол и сотри с лица это идиотское выражение. У тебя вид, как будто я тебя изнасиловал и заставил забрать из полиции заявление.
Она хотела сказать «что это вы себе позволяете?», но задохнулась от возмущения. Ну и наглость!
– Омлет желаете? Или кашу сварить? – оказывается, горничная Нина умела говорить. Она же исполняла в шато Зубаридзе роль официантки.
Инна отчаянно кивнула.
– Овсянку даме, – ответил за нее Игорь. И твердо взяв за локоть, повел за свой столик.
Она села, в панике одергивая блузку.
– Поистине, мир тесен, – с иронией сказал Игорь, ставя на стол свою тарелку. – Ты так нервничаешь, потому что я помешал твоему делу, или из-за того, что накраситься не успела? – с интересом спросил он.
– Я не помню, чтобы мы были на ты, – выдавилась из себя Инна.
Несмотря на зверское чувство голода, тушеные овощи в нее не лезли. Она в панике думала, что выглядит как бродяга рядом с этим холеным самцом. А он ведет себя, как хозяин.
– Мы же познакомились в аэропорту. Небось, пожалела, что отказалась?
– От чего? – машинально спросила она, наугад ткнув вилкой в тарелку.
– У вас, баб, одно на уме, – поморщился он. – Успокойся, я тебя не снимал. По-человечески хотел помочь, как земляк земляку в чужой стране. И какими судьбами ты здесь?
– Меня пригласил хозяин.
– Зубаридзе? И давно ты его знаешь? – с интересом спросил Игорь.
– А мое имя ты спросить не хочешь? – огрызнулась она.
– Ах, да! Забыл! – он достал из кармана рубашки визитку и небрежно протянул ей.
«Игорь Золотарев. Ресторатор», – прочитала Инна первые две строчки и сказала:
– В отличие от тебя я с собой визитку повсюду не ношу.
– Потому что у тебя ее нет, – спокойно сказал он. – Но имя-то есть?
– Инна.
– Инна – и все?
– Инна Грошева. Работаю в крупном издательстве.
– А я думал, бегаешь по Грузии в поисках приключений, – усмехнулся он. – А до этого бегала еще где-то. И так вся жизнь прошла в бегах.
– Да ты меня совсем не знаешь! У меня дочь и муж! Был. – Она решила не врать и не набивать себе цену. А то еще подумает, что она флиртует.
– А у меня две дочери и жена. Есть. – Он тоже не стал лукавить. Хотя мог бы и соврать: обручального кольца на пальце не было. – Ладно, с этим разобрались. С социальным статусом и семейным положением. Давай к делу. Я приехал сюда, чтобы закупиться вином.
– «Лилит», что ли?
– А что? Вино занятное.
– А я хочу о нем написать!
– В своем якобы блоге? – с иронией спросил Золотарев.
– Почему якобы?
– Этот ваш Тсен платит копейки, – небрежно сказал он. – А не заключить ли нам деловой альянс? Вдруг ты и в самом деле умеешь писать?
– Ты всегда так: быка за рога?
– А чего зря время терять? – пожал широкими плечами Золотарев.
Инна давно уже заметила, что дамы за столиком у входа перестали жевать. И почувствовала их ревность. Они тоже были не прочь пофлиртовать с Золотаревым. Мужик с харизмой и одет стильно. Деньги у него есть, это сразу видно. Если уж и крутить романчик на отдыхе, то с таким. А сухопарая блондинка оценивала свои шансы высоко.
– Какие планы на день? – спросил Золотарев, поскольку Инна молчала.
Словно в ответ на его слова в гостиной появился Зубаридзе.
– Доброе утро всем, кого не видел, – поздоровался он. – И приятного аппетита. Уважаемые гости, прошу уделить минутку вашего драгоценного внимания. Я приношу свои извинения за то, что вчера не смог поприветствовать вас должным образом, поскольку уехал по срочным делам в Тбилиси. Приглашаю вас всех сегодня вечером на широкое грузинское застолье. Роль тамады беру на себя. – Зубаридзе обозначил поклон. – Ужин входит в стоимость проживания, напитки за ваш счет.
В гостиной раздались жидкие аплодисменты. Инна тоже хлопнула в ладоши.
– А во сколько ужин? – громко спросила внучка.
– В семь вечера, – ответил винодел.
Постояв еще полминуты в ожидании вопросов и не услышав их, Зубаридзе удалился.
– «Широкое грузинское застолье», – передразнил его Золотарев. – Он такой же грузин, как я Папа Римский. Итак, планы на вечер обозначены. А что мы будет делать до семи вечера? – Он посмотрел на Инну.
– Вообще-то мне надо работать.
– Писать для блога? – с иронией спросил Золотарев.
– Да!
– Ссылку скинь, я почитаю. И даже подпишусь.
«А почему нет?» – подумала Инна и кивнула.
– Если понравится – помогу тебе раскрутиться. Про нативную рекламу знаешь? Мне это выгодно. У тебя, небось, есть друзья. Тоже блогеры.
– Какой ты деловой! – не удержалась Инна.
– Я в отличие от тебя работать приехал, – серьезно ответил Золотарев. – Чтобы ты убедилась в успехе нашего предприятия, предлагаю свои услуги в качестве гида. Я тут все уже осмотрел и хозяина послушал. Называется: не верь ушам своим. И глазам тоже. Все что они будут впаривать – забудь. Про семнадцатый век и уникальность грузинских вин. Кое-что стоящее, безусловно, есть, но в основном вина ординарные. Европейским грандам Грузия не конкурент. Они свое не знают, куда девать. Реальный их рынок сбыта мы, Россия. Вот я и приехал оценить, выгодно это или нет. Ты ведь хочешь написать уникальные авторские статьи?