– Это ваша жена? – спрашивает он у него.
– Нет.
Из заднего кармана джинсов, Матвей достаёт паспорт.
– А ваш, гражданочка, где? – интересуется у меня полицейский.
– А мой у Ксюши остался, в сумочке – отвечаю ему.
– Так, вы дама проедете с нами в отделение, и там разберёмся, кто вы такая, и почему ваш паспорт в сумочке у некой «Ксюши».
– Молодой человек – обратился он к Матвею, – если это ваша девушка, вы можете проехать с нами для составления протокола и установления личности гражданки.
– Да нет,– отвечает он. Я с ней только сегодня познакомился, это не моя девушка. Я никуда с ней не поеду.
Я в шоке от услышанного. Его слова бьют, как упавший с крыши кирпич. Мужчина, с которым я знакома последние три месяца, и который имел меня сорок минут назад, которому я предложила начать серьёзные отношения, отказывается от меня. Может быть, я что-то неправильно поняла? Ослышалась? Да нет, он прощается с полицейскими и уходит.
Губы шепчут: «Матвей, не уходи, мне страшно»
Но он делает вид, что не слышит. Пустота и звон в голове от предательства. Я остаюсь одна с двумя служителями закона. Тоска чёрной волной накрывает с головой. Он меня бросил! Да как вообще можно бросить женщину в беде? И это мужчина, в которого я влюбилась?
– Не бойся, пару часиков посидишь в обезьяннике, установим личность и ты свободна – говорит один из них.
Мне жутко страшно, так, что сводит живот и начинают трястись колени. Я не хочу в обезьянник. В новостях, их иногда показывают, там сидят бомжи и алкаши. Предательски задрожал подбородок, я не могу сдержаться, начинаю реветь. Со скрипом открывается дверь отделения в машине, где сидят преступники. Там уже есть пара азиатов и пьяный мужик. От страха закрываю глаза. Алкаш сально улыбается, точно – будет меня лапать. Азиаты смотрят с интересом. Меня легонько толкают в спину, в направлении открытой двери в преисподнюю.
– Пожалуйста, отпустите меня – шепчут мои губы. От страха, я даже разговаривать не могу. Хочется упасть на землю, свернуться калачиком, и умереть.
«Лезь давай, принцесса» – говорит полицейский и подталкивает меня к двери в нутро машины.
Алкаш услужливо протягивает руку.
Я благополучно теряю сознание.
Ещё не открыв глаза, понимаю, что я не в полицейской машине. Не может в казённой машине пахнуть кожей, мужским одеколоном и освежителем воздуха. Я должна была очнуться от запаха мочи, блевотины и перегара, с рукой алкаша шарящей в моих трусах. Лежу на боку, машина двигается почти бесшумно, лишь лёгкое покачивание говорит о том, что мы едем. Наверное, лежу на заднем сиденье, догадываюсь я. В голове всё ещё туман, в глазах двоится. Руки мелко дрожат от перенесённого стресса. На душе гадкое чувство, как будто наступила в нечистоты. Матвей, конечно, оказался редкостной скотиной. И это человек, от которого я хотела детей! Тварь. Что бы ему очередная баба член откусила по самые яички!
Села, осмотрелась. Какая машина огромная, и как плавно едет. Лимузин? В переГородке ручка окошка в кабину водителя. Сдвигаю. От удивления открываю рот. Передо мной спина человека с кнутом в руках, видно гривы двух белых лошадей. Это не машина, это – карета!
Я легонько постучала по стенке.
"Уважаемый, а куда мы едем?" – негромко спросила у него.
Карета остановилась. По лёгкому покачивание догадалась, что кучер слезает со своего места. Открылась дверь. Тёплый уличный воздух смешался с блаГородными запахами кожи и тонким ароматом мужского парфюма. В тишину кареты нагло ворвались уличные шумы и голоса прохожих. Судя по наступившим сумеркам, было часов десять вечера. А это значит, что пробыла я в карете примерно час после того, как полицейские пытались усадить меня в машину.
На меня с добротой смотрел пожилой мужчина в старинном камзоле, расшитом в сине – красном цвете.
"Слава богу, с вами всё в порядке" – сказал он, – как вы себя чувствуете?
На секунду прислушалась к своим ощущениям. Вроде всё нормально, голова только болит от выпитого и стресса. Очень хочется в душ, и укутавшись в домашний халат выпить чашечку кофе.
– Спасибо, всё хорошо. А как я здесь оказалась, и кто вы?
– Разрешите, я присяду напротив, и всё вам расскажу? – спросил он.
– Конечно, присаживайтесь – отвечаю, делая приглашающий жест рукой.
Странно конечно, я здесь всего лишь не званная гостья, а у меня спрашивают разрешения.
Я с мольбой посмотрела на кучера.
– Ах да, – сказал он.– Сейчас расскажу.
Я отвозил Марека домой, и по дороге назад, заметил тебя. И как тебя догнал молодой человек, и ты с ним что – то обсуждала, я тоже видел. Потом подъехала милиция, и твой мужчина тебя бросил, позорно сбежав. Ты упала в обморок.
Они стояли и смотрели на тебя, не пытаясь даже помочь. Я остановился, подошёл и предложил им отвезти тебя в больницу, оплатил на месте штраф.
Я не знал, где ты живёшь, поэтому мы катаемся вокруг места, где я тебя подобрал. Вот и вся история.
Я с благодарностью посмотрела на мужчину.
«Вы спасли меня от жуткой участи оказаться в клетке с ворами и пьяницами. Не думала, что на земле ещё остались люди с такой доброй душой. Я обязательно верну вам деньги за как штраф» – сказала ему. – Только скажите, как мне вас найти.
Кучер посмотрел на меня, сказал: «Не надо мне ничего возвращать. Я сделал это потому, что мне не нравится, когда бросают женщин в беде. Становится стыдно за мужчин. Лучше, купи килограмм моркови, и приходи угощать моих лошадок, Генриетту, и Матильду» – ответил он. – Мы за Городом, в доме – музее графа Качима, знаешь, где это?
– Да, знаю. Завтра вечером приду, часиков в семь.
– Ну и хорошо. Будем ждать. Тебя куда отвезти? Далеко мы сейчас от твоего дома? – заботливо спросил кучер.
– Да нет, вон он – я указала на высотку недалеко от нас. – Я пройдусь. Ещё раз спасибо вам, за моё спасение.
На обочине пешеходной дорожки сидел котёнок. Жалобно мяукая, смотрел на проходящих мимо людей. Его голосок больше похожи на плач потерявшегося ребёнка.
«И тебя бросили?» – присев перед ним на колени спрашиваю у пушистого малыша сквозь слёзы.
На котёнке розовый ошейник с украшением в виде подвески, цветом и формой напоминающую жемчужину. Правда она раздавлена, от неё осталась одна половинка.
Котёнок лишь жалобно мяукает и смотрит на меня глазами полными надежды.
Беру его на руки, прижимаюсь лицом к шёрстке и продолжаю оплакивать свои разбившиеся мечты.
О боже! Наверное, ванну изобрели в раю! Это было волшебно. Горячая вода и пена, это всё что нужно измученной женщине для того, чтобы привести тело и душу в порядок. Напряжение последних часов отпустило. Снова хотелось жить.
От стресса и переживаний заснула сразу, как только коснулась головой подушки.
На следующий день, вечером купила килограмм мытой морковки, и поехала в имение графа Качима. По дороге думала о козле Матвее, и мужчине который меня спас. К своему стыду, вспомнила, что так и не спросила, как его зовут. Значит, будем искать его по именам лошадей из упряжки.
ЗаГородным, дому – музею осталось быть недолго. Новостройки подбирались всё ближе и ближе к старинному зданию. С сожалением подумала, что такой красоты скоро не станет, бетонные коробки многоэтажек плодятся как тараканы.
У ворот усадьбы, меня ждал неприятный сюрприз. Метровых размеров плакат говорил о том, что имение закрыто на реконструкцию. Расстроилась, но на всякий случай нажала на кнопку домофона. На удивление, мне ответили. Голос с той стороны спросил, к кому я.
Имени кучера я не знала, поэтому сказала, что я к Генриетте и Матильде. Голос стой стороны удивлённо поинтересовался, мне точно нужен не человек, а лошади?
«Да» – ответила в домофон. – Я им морковки принесла. Приглашающе пропищал сигнал электронного замка, калитка щёлкнула и приоткрылась. Толкнула тяжёлую дверь, и оказалась на территории поместья. Из графского дома мне навстречу вышел молодой человек. На вид, лет семнадцати, выше среднего роста, русые волосы и обаятельная улыбка. Казалось, он был удивлён моим появлением. Смотрел на меня так, как будто я сейчас исчезну.
– Это вы! Это вас!– радостно сказал он. – А мы не верили.
Ой! Извините.
Молодой человек приосанился, сделал серьёзное, как ему казалось лицо.
– Разрешите представиться, граф Эрик Качим.
Я подумала, что молодой человек шутит.
«Королева красоты Ангелина» – представилась я, сделала книксен как сумела, и протянула руку для поцелуя. Книксен в шортах выглядит конечно презабавно, но мои ноги в шортах выглядят убойно.
Парень смутился, но протянутую руку поцеловал. Залился краской и уставился на мои колени.
– Эрик, вы почему так удивились, увидев меня? – спросила у него.
– Старый Филипп, вчера рассказал историю, как спас молодую красивую женщину. А мы ему не поверили. Подумали, что он на солнце перегрелся. Для спасения молодых дев, он немного староват, ему уже шестьдесят пять лет. Так это были вы, и всё что он рассказал, правда? – спросил он.
– Да Эрик, это была я, и меня он правда спас.
Лицо молодого человека выражало искреннее расстройство, казалось, ещё секунда и он расплачется.
– Ну почему, все самые геройские подвиги проходят мимо меня? – спросил он скорее у самого себя, чем у меня.
Да ещё и спасение прекрасной дамы! Как обидно!
– Эрик, когда следующий раз, я влипну в историю, обязательно позову вас меня спасать. Честное слово.
–Правда? – спросил он улыбаясь.
–Конечно – ответила я. Ты самый первый к кому я обращусь.
Странно, но в свои двадцать восемь лет, я чувствовала себя мамой маленького мальчика, которая пообещала ребёнку чудо.
– Спасибо Ангелина – сказал он. – Я этого никогда не забуду!
Как презабавно устроена жизнь, я ещё ничего не сделала, и вероятно не сделаю, а мужчина уже у меня в долгу.
– Эрик, отведи меня к лошадям, и Филиппа если можешь, попроси подойти.
– Идите за мной – сказал Эрик, и мы пошли вокруг поместья к хозяйственным постройкам.
Казалось, лошади обрадовались моему появлению, но скорее всего, их обрадовал запах морковки.
С удовольствием кормила их овощами. Широкие и тёплые губы осторожно забирали лакомство с моей руки. На душе становилось спокойно и радостно от вида этих умных, красивых и ухоженных животных.
Лошади, до этого спокойно евшие морковку, насторожились и закрутили ушами. Широкие двойные ворота открылись, и в помещение ввели жеребца. Он был очень беспокойный, его держали двое мужчин. Генриетта, и Матильда возбуждённо заржали, стали перебирать ногами.
Сзади жеребца был ещё один мужчина. На вид, лет тридцать, спортивный, высокий. Судя по всему, он точно не конюх и не обслуга. Он с беспокойством смотрел на жеребца. Было видно, что два конюха удерживают его с трудом. Наконец то они завели его в стойло, и закрыли за ним деревянную дверь, сбитую из широких досок.
Взгляд мужчины переместился на меня. Он улыбнулся и пошёл в мою сторону. Я улыбнулась в ответ. Стало понятно выражение «БлаГородное лицо» У незнакомца, оно было именно таким – блаГородным. Он был похож на молодого графа из исторических фильмов.
Сердце предательски дрогнуло. Матвей был красив, а этот – блаГороден. Вот так мужчина!
Подойти ко мне и познакомиться, он не смог. Жеребец взбрыкнул, и сильным ударом задних ног выбил одну из досок двери. Она разлетелась на три части. Две ударились о стену, а третья, самая маленькая часть, размером и формой со столовый нож, пробила навылет предплечье шедшего сзади мужчины. Он с недоумением посмотрел на свою руку, из которой фонтанчиками выплёскивалась кровь. Силы покидали мужчину вместе со струями крови. Он обессиленный сел под стену одного и загонов. Сначала, мужчины этого не заметили. Конюхи выругались на жеребца, прикрикнули, чтобы он успокоился. Но я стояла к ним лицом, и всё видела. Не в силах вымолвить не слова, я показывала пальцем им за спины. Один обернулся. Его лицо побелело. Мужчина был весь в крови, она фонтанчиками била через пальцы его руки, которой он пытался зажать рану.
– Марек! – выкрикнул конюх.
На его голос повернулся второй, и в ужасе застыл от увиденного.
– Марека убило – выпучив глаза, заорал он.
Честно говоря, мужики были туповатые. Они даже не подошли к раненому проверить самочувствие.
Первый конюх орал, повторяя одно, и тоже: «Позовите Филиппа! Позовите Филиппа!»
Я знала, что надо делать, и в отличии от двух мужиков, такой истеричкой и трусихой не была.
Подбежала к мужчине истекающему кровью. На ходу сдёрнула с дверей загона Генриетты верёвку, примерно метровой длинны. Наклонилась к Мареку, перетянула плечо выше рваной раны. Кровь сочилась, но уже не выплёскивалась фонтаном.
«Скорую вызывайте!» – хотела добавить «недоумки», но сдержалась.
В конюшню зашёл мой спаситель Филипп. В руке он держал автомобильную аптечку. С неудовольствием посмотрел на двух суетящихся без смысла и орущих идиотов.
– Заткнитесь! – громко сказал он.
Конец ознакомительного фрагмента.