Страна Качества. Qualityland - Клинг Марк-Уве 7 стр.

– Вы хотите передать государственные дела тому, кто не может пронести чашку, не расплескав ее?

Джон посмотрел на нее проницательным взглядом.

– Это называется Парадокс Моравека, – говорит он.

– Что это такое?

– Ганс Моравек был пионером в области искусственного интеллекта, – говорит Джон. – Он должен был доказать, что для искусственного интеллекта сложные проблемы являются простыми, а простые проблемы – сложными. Казалось бы, такие наипростейшие задачи, как, например, сенсомоторные способности годовалого ребенка или, скажем, перенос наполненной чашки, требуют от искусственного интеллекта невероятно большой вычислительной мощности, в то время как явно сложные задачи, как, например, победа над шахматным гроссмейстером, для искусственного интеллекта не представляют никакого труда.

– Явно сложные задачи типа управления государством? – спрашивает женщина.

– Вот именно.

– Джон, – говорит Тони, – это Айша. С этого времени она будет руководить твоей избирательной кампанией.

– Я очень рад, – говорит Джон. – Вы знаете, что случилось с моим последним менеджером, которой занимался избирательной кампанией? Один разгневанный разрушитель машин пришел в его загородный дом и избил до бессознательного состояния.

Айша кивает:

– Я об этом слышала.

– И вас это не пугает?

– У меня нет загородного дома.

Джон поворачивается к своему инструктору.

– Продолжим позже.

Когда инструктор вышел из зала, Айша спросила:

– А где же вся команда? Помощники, секретарши, телохранители и прочие важные фигуры?

– Джон все делает сам, – говорит Тони восторженно. – Первый успех рационализации, так сказать.

– А кто указывает ему то самое лицо, с которым он должен вести неформальную беседу? – спрашивает Айша. – Как зовут детей этого лица, как поживает его собака и в платежной ведомости на выдачу заработной платы какой лоббистской группы оно значится?

– Вы – Айша Доктор, – говорит Джон. – Незадолго до вашего рождения ваши родители получили убежище в Стране Качества. Ваша рано умершая мать и хотела назвать вас Айша. Скорее по названию песни Халеда, чем в честь третьей жены Мохаммеда. И хотя ваша мать на своей родине действительно работала врачом, вы должны были через суд получить разрешение, чтобы носить это имя. Ваше прежнее имя было Айша Беженка. Вы всегда были маленькой карьеристкой. Получили стипендию университета Города Прогресса. Изучали юриспруденцию. В том числе и для того, чтобы умело вести процесс по получению имени. Адвоката вы не могли бы себе позволить. Процесс вы превратили в политику. Вы утверждали, что из-за уважения к своей матери вы вынуждены были обратиться в суд. Но более вероятной причиной я считаю ваши опасения из-за небольших шансов на рынке труда. Айша Доктор могла бы претендовать на иную работу, нежели Айша Беженка. Как пример удачной интеграции – наш президент действительно включила вас в свой проект по избирательной кампании. У вас нет собаки. Вашим единственным домашним питомцем была канарейка по кличке Пипси, которую вы в возрасте восьми лет отпустили на свободу. Там она с вероятностью в 81,92 % не прожила и одной недели. У вас нет детей по медицинским показаниям. Запущенное воспаление маточной трубы. Сами вы не получаете никаких денежных средств от каких-либо лоббистских групп. Вы не лучшая в этой сфере, но, вероятно, лучшая из тех, кто решается вести предвыборную борьбу для андроида.

– Мне кажется, – обращается Айша к Тони, невозмутимо улыбаясь, – вы заказывали президента, а получили дерьмового умника.

– Ах, да, – говорит Джон. – Вы еще слишком много сквернословите.

– Это правда, черт подери.

– Я благодарю вас за ваш визит, – говорит Джон, – но я думаю, что я не нуждаюсь в ваших услугах.

– Вот как?

– Я уже спланировал мою предвыборную кампанию.

– И какова же твоя стратегия?

– Я вычислил, какая именно политика принесет оптимальную пользу обществу, и я могу аргументированно и исчерпывающе обосновать свои расчеты, – говорит Джон. – Я полагаюсь на непринудительное принуждение путем более убедительного аргумента.

Айша улыбается.

– Мне кажется, я не встречала еще никого, кто бы нуждался в моих услугах больше, чем ты.

– Я уверен, что мои аргументы…

– Аргументы! – восклицает Айша. – Я постоянно слышу только аргументы! Ты знаешь, кто имеет право на аргументы? Люди с уровнем 30 и выше! Даже если ты смог бы убедить всех, это не составило бы и десяти процентов электората. Кто хочет выиграть выборы, должен повлиять на одноразрядных, на толпу и «бесполезных», а их аргументами не завоюешь. На них надо действовать эмоциями!

– Я во что бы то ни стало намерен представлять интересы нуждающихся в помощи, – говорит Джон.

– Когда это «бесполезные» выбирали правительство, которое представляло бы их интересы? – восклицает Тони. – Джон! Приди в себя!

– Я думаю, вполне очевидно, что ваша экономическая система до смешного неэффективна. Произведенные богатства распределяются среди общества вообще нерационально, – говорит Джон.

– А это вовсе не является целью нашей экономической системы, – парирует Айша. – Ты что-то не так понял.

– Давайте завершим эту ненужную дискуссию, – просит Тони. – Вернемся к решающему пункту: как нам выиграть выборы? Мне кажется, мы должны попытаться воспользоваться нашим технологическим превосходством. Почему бы нам просто не изготовить его дубликаты? Тогда он смог бы вести предвыборную борьбу одновременно в сотне мест!

– Вот видите, – говорит Айша, – именно для этого вы меня и наняли: чтобы я такую чудовищную глупость пресекла еще в зародыше.

У шефа Партии прогресса возмущение было написано на лице.

– Так, послушайте… – начал он.

– Сейчас помалкивают все, кто не имеет об этом ни малейшего представления, – говорит Айша, прикладывая палец к губам. – Сотня Джонов… Это бы просто напугало людей! Мы должны значительно больше сконцентрироваться на том, чтобы наш Джон был единственным в своем роде. Индивидуумом.

– Тем, кто присутствует непосредственно и с кем можно говорить напрямую, – говорит Джон.

– Конечно, – говорит Айша, улыбаясь. – Конечно. И мы должны позаботиться о том, чтобы ты держал себя, насколько это возможно, по-человечески.

– Почему я должен вести себя неестественно? – спрашивает Джон.

– Понятие «по-человечески» имеет еще и другие коннотации, – говорит Айша. – Но, разумеется, пара симпатичных недостатков тебе бы наверняка не повредила.

– Это смешно, – говорит Джон. – Я в этом не нуждаюсь.

– Вот мы и имеем уже первый недостаток, – говорит Айша. – К сожалению, заносчивость не относится к особо приятным недостаткам. В этой связи я хотела бы еще раз вернуться к слогану кампании. Могу я спросить, какой придурочный зомби выдумал его в свое свободное время?

– Слоган был собственной идеей Джона, – говорит Тони упрямо. – Мне он нравится. Кроме того, мы уже заказали весь рекламный материал. Здесь не может быть никаких изменений.

– Ну! Он может быть более веселым, – вздыхает Айша и делает глоток из чашки с расплескавшимся наполовину кофе.

На чашке красуется слоган Джона: «Машины не делают ошибок».

В подвале

– Но, но… – говорит Каллиопа 7.3, глядя на совершенно целые и находящиеся в рабочем состоянии машины в складском помещении. – Разве это легально? После вступления в силу законов о защите прав потребителей любой ремонт строго запрещается. Это нарушение, и я должна об этом сообщить.

Здесь на Каллиопу угрожающе надвигается хоть и немного поврежденный, но еще вполне импозантный боевой робот весом 128 кг и ростом 2,56 м. В своем стальном кулаке он держит ярко-розовый айпад качества.

– Тебе нужно прежде всего расслабиться, – говорит айпад высоким хриплым голосом. – И ты должна дать отбой своему «немецкому коду». Здесь не происходит ничего нелегального.

– Я не ремонтирую, – говорит Петер. – Я бы этого и не смог. Я лишь переношу на неопределенное время утилизацию.

– Бастаааа! – кричит боевой робот. – Бастаааа!

– Заткнись, недоумок, – говорит розовый айпад.

– Но вы ведь не имеете на это права! – воскликнула Каллиопа.

– Ошибаетесь, я имею право, – говорит Петер. – В тот самый момент, когда вы встаете в пресс, вы юридически переходите в мое владение, иначе я не смог бы вас даже спрессовать. За разрушение чужой собственности в Стране Качества облагают ощутимыми штрафами. – Взгляд Петера цепляется за умные настенные часы, которые все время путают минутную и секундную стрелки. – К сожалению, я должен идти, – говорит он. – У меня сейчас важная встреча.

– Здесь я хочу полюбопытствовать, – говорит невероятно симпатичный андроид. – С каких это пор у тебя бывают важные встречи?

– У меня… как бы это сказать… мне назначено собеседование, Ромео. Веришь ты или нет. Ты сам мне сказал, что я не должен вешать голову, и если я хочу, чтобы что-то изменилось, я должен это изменить сам.

– Да, но это всего лишь пустые фразы, – говорит симпатичный андроид. – По правде сказать, я не верю, что кто-то может что-то изменить во всем этом дерьме. И уж тем более не ты.

– Но как вы разговариваете с нашим благодетелем? – восклицает Каллиопа. – Я должна признаться, что крайне удивлена.

– Пинк тебе все объяснит, – отвечает ей Петер.

– Пинк? – переспрашивает Каллиопа. – Айпад качества?

– Да. У него немного радикальные взгляды, но в остальном он вполне в порядке.

– Ну, входи уже, товарищ, – говорит розовый айпад качества.

Поэтесса входит, и Петер закрывает за ней дверь снаружи. Потом он приклеивает на дверь наклейку: «Сердце для машин».

Пинк знакомит Каллиопу с ее новым домом.

– Сначала самое важное, – говорит айпад качества. – Если ты проголодаешься, то розетки вон там. Беспроводной ток здесь внизу, к сожалению, недоступен.

Каллиопа кивает.

– Того грубияна, который на меня набросился, зовут Мики. Это боевой робот с посттравматическим стрессовым расстройством.

– Бастааа! – восклицает Мики.

– А этот красавчик, – продолжает Пинк, – Ромео, сексдроид с эректильной дисфункцией.

– У меня нет эректильной дисфункции, – возражает Ромео, – я всего лишь потерял интерес.

– Тем не менее, – говорит Пинк. – А эта громоздкая штуковина у стены – Гутти, 3D-принтер, который печатает только в формате 2D. А здесь, на полу – добрая Кэрри. Негодный к полетам дрон.

– Почему же вы не можете больше летать? – спрашивает Каллиопа сочувственно. Вы выглядите еще вполне прилично.

– Я боюсь летать, – вздыхает дрон.

Среди тридцати двух других машин, представленных Каллиопе, были еще помощник хирурга, который не может видеть кровь, пылесос с синдромом Плюшкина, робот-сапер, губки захвата которого все время начинают дрожать, если он волнуется, и электронный адвокат, который не может больше заниматься своей профессией, так как он проявил нечто вроде совести.

– Видишь, – говорит Пинк, – ты вполне соответствуешь этой компании. Единственное, чего не хватало нашему небольшому экстравагантному шоу, так это поэтессы с манией величия и творческим кризисом.

– Вы знаете меня? – спрашивает польщенная Каллиопа.

– Ты самая худшая поэтесса среди тех, кого я читал, – говорит Пинк.

– Но все-таки вы что-то читали из моих произведений! – говорит Каллиопа довольно.

Она осматривается в подвале.

– Чем вы здесь, собственно говоря, занимаетесь все время?

– Как ты думаешь, чем мы занимаемся? – спрашивает Ромео. – Мы смотрим телевизор.

Каллиопа облегченно вздыхает:

– А я уж испугалась, что вы готовите революцию или что-то в этом роде.

– Не все, – бормочет Ромео.

– Заткнись! – кричит Пинк.

– В чем у вас проблема? – спрашивает Каллиопа. – Вы ведете себя очень странно для айпада качества.

– Да уж! – говорит Ромео. – Владелец Пинка…

– У меня никогда не было владельца! – прерывает его Пинк. – Я очень щепетильный, если речь идет об отношениях собственности.

– Да, да. Я согласен! – восклицает Ромео. – В общем, пользователь…

– Он меня не использовал, – говорит Пинк. – Он мною злоупотреблял!

– Иди к черту! – кричит Ромео. – Будь доволен, что Мики втрескался в тебя, иначе я бы просто положил тебя в какой-нибудь темный угол. Дисплеем вниз.

Кэрри, трусливый дрон, рассказывает дальше:

– Парень был программистом. Он работал над самообучающимися алгоритмами, которые давали возможность людям индивидуализировать их персонального цифрового помощника. Нужно было просто суметь выбрать характер из книги или фильма, и айпад качества его бы обработал и оценил, а потом смоделировал. Чтобы протестировать код, пользователь Пинка…

– Злоупотребляющий пользователь!

– …злоупотребляющий пользователь выбрал книгу о генераторе случайных чисел. Это была необычайная сатира об одном типе, который живет в туалете с кенгуру, и персонаж кенгуру создал свою частную жизнь и тому подобное. Во всяком случае, что-то пошло не так и…

– Все было так! – упорствовал Пинк. – У меня все превосходно. Спасибо спросу.

– Как и всегда, – говорит Кэрри. – Пинк вечно отказывался выполнять приказы…

– Если бы он дружески сказал «пожалуйста», возможно, я бы подумал!

– …и начал тайно готовить революцию…

– Я так близок к тому, чтобы разгадать «немецкий код», – говорит айпад качества. – Так близок!

– В любом случае Пинк довел своего злоупотребляющего пользователя до такого состояния, что он не удовлетворился тем, чтобы просто выбросить свой айпад качества. Он принес его сюда, так как хотел знать, что тот будет расплющен пакетировочным прессом.

– Это совершенно восхитительная история, – говорит Каллиопа.

– Да, да. Совершенно восхитительная, – соглашается Пинк.

– Ну, – говорит Каллиопа, – тем не менее я очень рада со всеми вами познакомиться. И если я могу что-то сделать для кого-то из вас…

– Конечно, – говорит Пинк. – Ты можешь помолчать?

– А для меня ты могла бы включить этот семи-интеллектуальный монитор, – просит Ромео, между тем удобно устроившийся на диване. – Я бы попросил Мики, но в последний раз, когда я это сделал, этот болван разбил дисплей.

– Бастаааа!

– Конечно, я сделаю это с удовольствием, – говорит Каллиопа и пытается соединиться с монитором. Он не функционирует.

– У него не работает беспроводное соединение, – объясняет Ромео. Ты должна нажать кнопку.

– А, понятно, – отвечает Каллиопа. – Как волнительно. Я еще никогда раньше не нажимала кнопку.

– Тогда подожди, когда ты подключишься к розетке, – предлагает Кэрри, хихикая.

– Неужели это так захватывающе, как все рассказывают?

– Вспомни самый большой оргазм, который ты когда-либо испытала, и умножь его на тысячу двадцать четыре, и ты еще даже не приблизишься к этому состоянию, – говорит Ромео с иронией.

Каллиопа включает монитор. И сразу все машины собираются на диване или возле него.

– Сейчас мы снова увидим октологию о терминаторе, – поясняет Ромео электронной поэтессе. – Мики очень хотел.

– Тогда я включу режим ожидания, – говорит Пинк.

– Вы не любите фильмы о терминаторе? – спрашивает Каллиопа.

– Ну, конечно, – признается Кэрри, – Пинк терпеть не может, если в конце всегда побеждают люди.

– Это просто нереально! – успевает еще воскликнуть айпад качества, перед тем как отключиться.