Он коротко хохотнул, но тут же умолк, с интересом посматривая на растерянные лица осужденных.
– Можно конечно отправиться на рудники, – скучным голосом продолжил чиновник, – там ничего не изменилось со дня их открытия, осужденные тянут максимум пару лет, затем тихо угасают, их прах будет развеян по всему мировому космосу и пристанет к хвосту какой-нибудь шальной кометы. Как вам, парни, подобная перспективка, а? – вновь усмехнулся юпитерянин.
Закончив говорить, он, довольный собой, потирал свои трехпалые лапы. Окраска круглой, в шишковатых наростах, физиономии чинуши сменилась с красной на фиолетовую, что выражало высшую степень умиротворения.
– Безобразие! – не выдержал Нукки. – Такие большие сроки за попрошайничество и занятие любовью с космической шлюхой. Прибавьте к этому бродяжничество и просроченную парковку. Все равно, это много за то, что нам вменяют полицейские.
– Закон суров, но он – закон, – ханжески подняв глаза к потолку, провозгласил рекрутер, – разве ты не знаешь, что наше общество борется с преступностью во всех ее проявлениях?
Он переглянулся с полицейским и, подмигнув ему, вновь разразился коротким квакающим смешком.
– Все понятно, – Сергей подошел к чинуше, – мы с Нукки согласны идти в ваш чертов корпус. Интересно, туда всех заманивают обманом?
Чиновник оставил вопрос без ответа. Он торжествующе улыбнулся и достал из кармана джинсов две сложенные вчетверо бумажки.
– Что это? – Сергей с удивлением смотрел на грязные затасканные бумаженции.
– Ваши расписки о добровольном сотрудничестве с корпусом, они слишком долго ждали своего часа, вот и обветшали малость, ставьте быстрее свои автографы, у меня и без вас хлопот по горло, – чиновник продолжал гаденько улыбаться.
– Па-а-звольте! – возмущенно выкрикнул негр Нукки, – а где же обещанные две штуки подъемных, а путевка в пятизвездочный отель на одну из курортных планет?! Где она?!
– Ах да! Путевка и подъемные! Совсем забыл! Сейчас отыщу! – Чинуша притворно заохал и сделал вид, что шарит по карманам, – немедленно отдай парням все, что им причитается, – сурово прорычал он, глядя на застывшего по стойке смирно полицейского.
Тот выхватил из-за брючного ремня дубинку и ткнул ею в грудь бедному негру, который тут же взвыл от нестерпимой боли.
– Тебе тоже нужны подъемные? – свирепо глядя на Сергея, осведомился страж порядка.
– Нет, нет, какие пустяки, – Сергей, что есть силы, замотал головой.
– Тогда бери своего потерявшего от счастья сознание друга на плечи и дуй на космопричал номер два. Оттуда отбывает ваш челнок, времени тебе на все про все – три земные минуты. Опоздаешь, пожалеешь, что родился на свет. Я просто прикончу вас обоих, как дезертиров. Усек? – полисмен был настроен решительно.
– Я успею, – Сергей взвалил на плечи безжизненное тело Нукки и бросился вон из камеры.
– Я всегда говорил, что земляне соображают не в пример быстрее всяких полукровок, – ехидное замечание проклятого рекрутера было последнее, что услышал Сергей.
Ни обида, ни злость на лживых тварей, ничего это уже не волновало его. Теперь все помыслы Сергея были устремлены к космопричалу номер два. Что-то подсказывало ему, что свирепый полисмен не шутил. И Сергей успел вовремя. Ржавый кусок обшивки корабля с наспех намалеванной на нем двойкой был заметен издалека. Погрузка в звездолет уже заканчивалась. Юпитерянин в форме обслуги причала собирался уже отогнать посадочный трап.
– Стой, друг, стой, не забудь нас! – прокричал на бегу Сергей, с его губ сорвался лишь жалкий хрип, но юпитерянин услышал.
– Давай быстрее. Корабль смертников отчаливает. Счастливого пути! – прорычал он низким простуженным голосом, впуская опоздавших на борт.
Резво вскарабкавшись по скользким от начавшегося дождя ступеням, Сергей с Нукки на плечах юркнул в узкий коридор, освещенной еле мерцавшей лампочкой.
– Проходите в салон для пассажиров! – выкатившийся из темноты робот с биркой «Стюард» на покатом металлическом лбу бесцеремонно схватил Сергея за руку и поволок за собой. – Эти последние, господин Главный Пилот, – доложил он высокому тучному мерокурианину с синим заросшей недельной чешуей лицом.
– Наконец-то, – пилот облегченно вздохнул и схватился за маленькую чашечку переговорного устройства, – «Счастливый день», дайте вылет борту – А – 2988. Я следую с грузом вновь набранных рейдеров на планету Черных Вихрей.
– Вылет разрешаю, вывози отсюда эту падаль, вернее, то, чему предстоит стать падалью в самое ближайшее время, – откликнулся диспетчер «Счастливого случая». В его голосе слышалось злорадство, а, может быть, он просто злоупотребил на службе несколькими каплями «Лунного забвенья».
Сергей затащил Нукки в пассажирский отсек. Два пустых кресла находились в самом конце салона возле приоткрытой дверцы дурно пахнущего блока санназначения.
– Где мы?
Негр, едва пришедший в себя, потерянно осматривался, видимо, злобный полицейский переусердствовал, поставив регулятор своей дубинки на самый максимум действия, а, может быть, это был рабочий режим этого устройства.
– Мы на борту звездолета, дружище, – тихо пояснил Сергей, напряженно осматривая находящуюся рядом с ними публику.
Сказать, что это был межгалактический сброд, значило, не сказать ничего. Наводнивший салон народец больше чем наполовину состоял из отпетых уголовников, о чем свидетельствовали длинные продольные рубцы на руках и плечах. Подобным шрамированием украшают тех, кто отбывал наказания в межгалактических тюрьмах и колониях.
Сосед Сергея длинногривый бугай марсианин с проткнутым по тамошней моде носом повернулся к сидевшему за ним уроженцу далекой планеты, маленькому, заросшему шерстью человечку с круглым похожим на обезьянье личиком.
– Эй ты, мохнатая козявка, перестань портить воздух, – марсианин демонстративно скорчил обезображенный пирсингом нос, – твоя вонючая шкура…
Он не договорил, человечек издал звероподобный рык и бросился на обидчика. На маленьких, почти кукольных, пальчиках скрывались длинные когти, которые человечек до поры, до времени прятал в безобидных с виду пухлых меховых кулачках. Втянув голову в плечи и не реагируя на наносимые ему увесистые тумаки, человечек рвал марсианина с безумным леденящим душу криком. Дважды увесистый кулак марсианина попадал ему в мягкую, заросшую длинным бурым мехом голову, грозя снести ее с плеч, но хватка человечка лишь усиливалась. Исполосовав красное мясистое лицо, человечек принялся за огромное свисающее между крепких ног пузо марсианина. Несколько секунд, и по всему салону раздался страшный предсмертный крик уроженца красной планеты. Здоровяк лежал на заплеванном металлическом полу, пытаясь запихнуть в разорванный живот длинные растерзанные в нескольких местах кишки.
– Что здесь происходит, мать вашу? – из пилотного отсека появился протиравший красные от «Лунного Забвения» глаза командир корабля.
Увидев корчившегося на полу марсианина, мекурианец пришел в бешенство.
– Проклятые охранники! – возопил он, нажимая кнопку вызова дежурного робота, – разве не вы отвечаете за порядок на борту этой посудины? – все больше распаляясь, кричал он, – если я привезу на место мертвецов, кто мне заплатит мои деньги? За трупы не платят, запомните это, механические вы болваны
Он продолжал яростно давить на «тревожную» кнопку, пока по полу не затопали металлические конечности роботов-охранников. Их модификация была не в пример совершеннее уже виденных Сергеем стюардов. Трехметровые великаны, снабженные телескопическими дубинками-усмирителями, они действовали четко и слаженно. Построившись в колонну по двое, роботы принялись бегать меж рядами, раздавая удары направо и налево. Обезумевшие от страха рекруты закрывали лица и головы, но это не останавливало охранников. Сергей, схватив Нукки за рукав комбинезона, сполз на пол, но это не спасло его от меткого удара одного из блюстителей порядка. Остановившись и направив на Сергея свой красный глаз, робот попытался сунуть дубинку в узкую щель между креслами. Сильный электрический разряд ударил Сергея в шею. Острая боль пронзила все тело. Охнув, Сергей еще дальше забился под спасительное кресло. Оттуда было видно, как высокий рослый юпитерянин в серой робе арестанта плюнул охраннику в щель между туловищем и круглой блестящей головой. Робот остановился, но лишь на секунду. Словно опомнившись, он продолжил махать своей дубинкой. Но этой секундой немедленно воспользовался юпитерянин. Подскочив к стене, где висел огромный красный огнетушитель, он сорвал его и, дернув за рычаг, направил раструб в сторону охранника. Желтоватая пена ударила в самое незащищенное место гиганта.
– Лейте пену в стык, прямо под шею этим болванам, – прорычал юпитерянин, срывая второй, еще более мощный болон, коих в огромном количестве было развешено по стенам салона.
Его примеру последовала еще одна группа арестантов, они срывали со стен огнетушители и лили содержимое в роботов, обездвиживая их. Вскоре все было кончено. Непокоренной осталась лишь капитанская рубка с забаррикадировавшимся внутри нее экипажем корабля. Обезумевшая толпа принялась крушить кресла. Сергей и Нукки не разделяли всеобщего безумия. Тихонько пробравшись в конец салона, они спрятались за высокой кучей использованных огнетушителей и наблюдали за происходящим из своего укрытия. Взбесившиеся от безнаказанности смутьяны, по воле случая перешедшие в разряд космических рейдеров, поймали робота-стюарда, прятавшегося в душевой одного из сантехотсеков.
Огромный юпитерянин, поднявший бунт, схватил бедного прислужника за торчавшую из головы робота антенну.
– Эй ты, чертова железяка, тащи сюда весь запас «Лунного затмения», что есть на борту, – прорычал он, – сейчас мы выпьем и пойдем на штурм капитанской рубки, будь она неладна!
– Мухой волоки сюда первоклассный харч, что жрут пилоты, – приказал второй арестант, хмурый землянин с исполосованными тюремными шрамами руками.
– Алкоголь на борту запрещен законом, из питания имеются лишь голодоутоляющие таблетки с ароматом «цыпленка табака» и вкусом «меркурианского сверчка с финиковой подливкой», – доложил робот, тщетно пытаясь освободить свою антенну из рук оголодавших зеков.
– Это что ж такое, братва, делается? – возмущенно прокричал землянин, – мы в рейдеры их космические подались, а они нас голодоуталяющими таблетками пичкают. Разве мы нормальной жратвы не заслужили? А ну, разворачивай корабль! Полетим на «Астероид Счастья»! Там и девочки, что надо, и выпивка – первый сорт. Айда ломать дверь в капитанскую рубку. Кто умеет водить звездолет? Есть здесь пилоты?
Не успел он договорить, как раздался оглушительный скрежет металла. На титановых стенах салона заплясали огненные искры.
– Что за черт? – испугался Нукки, давно пришедший в себя и с опаской наблюдавший за происходящим.
– Аварийная стыковка, скорее всего ее проводят через запасный выход, – пояснил Сергей, – вероятно, капитан подал сигнал на базу, сообщил о бунте на борту звездолета с пополнением рейдеров. Власти послали спецотряд космополиции, сейчас бузотеров усмирят самым жестким образом.
Сергей оказался прав, не прошло и минуты, как в салоне появились одетые в черные комбинезоны полисмены. На лицах их были натянуты черные же маски, в руках взведенные для ближнего боя огнеплюи. Они действовали умело, быстро выявляя среди толпы наиболее активных зачинщиков беспорядков. Не прошло и пяти минут, как огромный юпитирянин, землянин, желавший лететь на «Астероид Счастья» и еще несколько арестантов лежали на полу ровным рядком. Их лица и тела были обезображены безжалостным огнем, а отряд полиции, сделав свое дело, исчез так же внезапно, как и появился.
Капитан корабля не знал радоваться ему, или горевать. Только что спасшись от неминуемой смерти, он, обуреваемый алчностью, подсчитывал мертвецов, прикидывая в уме потерянную прибыль. Лишь робот – стюард сохранял полное спокойствие, отстояв от посягательств свою торчавшую из головы антенну, он, как ни в чем не бывало, раскатывал по раскуроченному салону звездолета, предлагая пассажирам голодоутоляющие таблетки.
Глава 4
– Кто вы такие?! – сухонький пожилой землянин в форменном комбинезоне с погонами старшего сержанта сурово смотрел на новобранцев, только что сошедших с борта звездолета. – Кто вы такие, мать вашу?! Где вы находитесь, черт бы вас всех подрал?! – продолжил он, потрясая короткой светящейся железякой с резиновым шариком на конце.
Сбившиеся в огромную беспорядочную толпу новобранцы, минуту назад ступившие на выжженную солнцем землю планеты Черных Вихрей, застыли в недоумении. Такого неласкового приема не ожидал никто.
– Меня зовут Гавенус Аппангус. Я старший сержант корпуса космических рейдеров. Я пережил семь контрактов, и я ваш командир, если кто-то этого еще не понял, – сержант прошелся взад-вперед вдоль борта звездолета и вдруг, приставив сухонькие ладошки к маленькому ввалившемуся рту, заорал, что есть силы:
– А ну, стройсь, жалкие ошметки космического мусора, попавшие волею судеб в учебку имени Гавенуса Аппангуса.
Ошарашенные громкими воплями начальства новобранцы неумело построились в длинную неровную шеренгу.
– Вот, ты! – Аппангус ткнул своей железякой с резиновым наконечником в лицо Нукки, – Кто ты такой? Где находишься? Отвечай, не раздумывая, оболтус ты этакий.
– Не могу знать, – растерянно пробормотал Нукки, разводя трехпалыми руками.
– Придурок, сын меркурианского осла и венерианской клуши! – зарокотал Аппангус, что было сил, охаживая своей дубинкой нерадивого курсанта.
Устав, сержант плюнул себе под ноги и устремился к маленькому человечку, заросшему с головы до пят густой бурой шерстью.
– Ты! Кто ты такой? Где находишься? Отвечай, не раздумывая! – гаркнул он, ткнув человечка в мохнатую грудь.
– Максимус Кекс. Уроженец планеты Снежных бурь. Я нахожусь в учебном подразделении корпуса космических рейдеров, расположенном на планете Черных Вихрей. Мой командир – старший сержант Аппангус!
– Молодец, сынок! Так держать! – сержант прослезился, – вот как должен отвечать настоящий солдат, – он назидательно поднял вверх длинный прокуренный палец.
Все с завистью посмотрели на Максимуса Кекса, удостоившегося похвалы сержанта.
– Осмелюсь доложить, что этот Кекс повинен в смерти одного из парней, тоже летевших сюда, – из строя вышел неуклюжий покрытый чешуей толстяк, сжав толстые губы, он злобно смотрел в лицо Максимусу, – тот малый с Марса, которого убил этот самый Кекс, был моим другом. А Кексу удалось отмазаться от наказания, и вот я…
– И вот ты решил стать доносчиком?! – Сержант приблизился к чешуйчатому увальню и с интересом воззрился на него, – что ж, твое решение похвально, но доносить нужно лишь тогда, когда тебя об этом просят. В армии это называется «докладывать». Командир должен знать все, что ему потребно. Я хочу, что бы у вас не было от меня никаких тайн. На время вашего обучения – я ваш самый близкий человек. Уяснили?
– Так точно, – как один гаркнули новобранцы.
– Сейчас я объясню вам самое необходимое, – успокоившись и отбросив в сторону ненужную агрессию, Аппангус стал намного симпатичнее. – Зачем нужен наш корпус? – обратился он ко все еще стоявшему напротив него увальню.
– Что бы захватывать планеты, не вошедшие до сих пор в состав Межгалактической Коалиции, – отчеканил толстяк.
– По сути, верно, – Аппангус почесал выпуклый морщинистый лоб, – но нужно отвечать развернуто! – Он принял значимую позу, подбоченившись и выставив вперед правую ногу, сержант принялся говорить нравоучительным тоном:
– Ежегодно население Межгалактического Союза увеличивается в несколько раз. На свете имеется множество планет почти непригодных для жизни! Наша задача приспособить их для обитания. В основном это задача ученых. Им предстоит создать годную для жизни атмосферу, снабдить новых поселенцев водой, разыскать месторождения полезных ископаемых. А наша задача – захватить эту планету, подчинить себе ее обитателей, или, если те артачатся, истребить их к черту! Именно за тем и нужен наш корпус, ребята! Обыватель, зачастую недовольный нашим существованием и называющий нас агрессорами, должен почувствовать, что мы ему нужны. Не ему, так его потомкам, которые родятся через много лет. Я прав?
– Так точно, – молодцеватое гарканье сотен глоток было ему ответом.
– Вот это другое дело! Молодцы! Теперь я чувствую в вас силу и приглашаю следовать за мной! Вперед, парни!
И размахивая своим жезлом с резиновым наконечником, старший сержант Аппангус повел за собой вновь прибывшее пополнение.
Колонна новобранцев проследовала в расположенное на самой вершине горы здание. По своей архитектуре, круглое полутемное строение напоминало собой планетарий, который Сергей посещал, будучи еще совсем маленьким. Из немногочисленных воспоминаний своего земного бытия, эти были наиболее яркими.