Влада даже забыла, в каком положении находится. Она любовалась этой безумно обаятельной, отвязной девушкой. Наверняка, у нее жизнь гладкая и благополучная. Что ж, у всех все по-разному. Кто-то счастлив, кто-то нет.
Словно угадав мысли по слегка завистливо-грустному огоньку в глазах соседки, Василиса пристально посмотрела на нее и сказала:
– Ты думаешь, я с золотой ложкой родилась во рту?
– А нет, разве?
– Мама у меня уборщица в школе, папа – рабочий по ремонту там же. Они счастливы, любят друг друга. Но я считаю, мур-муром сыт не будешь. Мне осточертело смотреть, как мои, золотые и любимые, родители после зарплаты садятся за стол и на калькуляторе подсчитывают, смогут ли они в этом месяце купить мне платье или надо еще поднакопить. Понимаешь, они счастливы, хотя самое большое путешествие у каждого из них – это поездка на дачу. И дача – это просто вагончик, куда складывают инструменты. Она не для отдыха, а для того, чтобы, простояв раком весь день на жаре, собрать то, что можно спокойно купить в магазине и без всякого геморра.
Мичуринцы юные, блин. И потом на убитой шестерке с гордостью привезти урожай в город. Это образ жизни!!! Образ мыслей! Ни кино, ни театр, ни кафе для них не существуют – это неразумные траты! Не говоря уже о море и теплых странах. Даже сейчас, когда я им неслабо помогаю, они все равно таскаются на эту дачу, все равно считают копейки. Понимаешь?! Все в голове! Обожаю Булгакова и его Мега-цитату: «Разруха не в клозетах, а в головах»
Влада удивленно посмотрела на Василису. Она ей безумно нравилась, такая квинтэссенция драйва, практичности, жизненной мудрости. Но вот с сигаретой в зубах она смотрелась более органично, чем с книжкой в руках.
Любопытство пересилило чувство приличия, и она, набравшись храбрости, спросила:
– Вась, а ты кем работаешь?
Василиса сначала удивилась, а потом снисходительно улыбнулась, поняв, чем вызван вопрос.
– У меня диплом по специальности «Менеджмент», так что книжки я читаю. Между прочим, диплом красный. А работаю я любовницей. Вернее любовницами. Не путать с эскортом.
Влада, не видевшая особой разницы, удивленно подняла бровь.
– Как это?
– Так это! Для чего я тебе про родителей рассказывала? Я не хочу такого счастья, как у них!!! Я не хочу зависеть от начальников, боссов, от инфляции, от государства. Я планирую начать свой бизнес, возможно, за границей тоже. Но для этого нужен стартовый капитал. Деньги. И я буду их получать от щедрых мужиков, пока не будет нужной суммы. Чтобы не брать кредиты, не занимать и делать все с комфортом. Заработать капитал честным трудом, вкалывая от зари до зари – бесперспективнячок. Кто весь день работает на дядю, тому просто некогда зарабатывать деньги! Состаришься раньше, чем накопишь. И ни на какое саморазвитие, ни на удовольствие времени не останется. А я хочу иметь все еще в этой жизни! А не в следующем воплощении. К тому же там любой божьей коровкой может воплотиться!
Для Влады было откровением, что можно так жить, так думать.
– Прости, а кто твой любовник? – смущаясь от того, что задает нетактичный вопрос, спросила она.
– Любовники. Сейчас один местный бизнесмен, который будет скоро депутатом. Он мне эту квартиру и купил. Второй турецкий владелец заводов, газет, пароходов. У него отельный бизнес. Так что я и там, и здесь.
– А ты не боишься, что они узнают друг о друге? И тогда тебе не сдобровать, – боязливо поежившись, Влада представила разгневанных мужчин. Вздрогнула, потому что каждый из них был с лицом Сергея.
– Профессиональные риски есть всегда. Но два любовника – это как катание на лыжах. Пока они идут параллельно, ты кайфуешь от ощущения полета, куража. Но не дай Бог лыжи пересекутся – трындец. Но я знаю, где у них рычаги управления.
– И где у них эти рычаги?
– Я тебе уже говорила, а ты невнимательная. В животных инстинктах.
– Прости, я не сообразила, – виновато произнесла Влада.
– Ты третий раз извиняешься ни за что, – констатировала факт Василиса. -Брось это дело.
– Прости, – Влада испуганно прикусила язык и беспомощно посмотрела на нее. – Вася, а я не могу не извиняться. Мне кажется, что я извиняюсь даже за свое существование.
Понимая, что перед ней клинический случай, Василиса воздела очи кверху и простонала:
– Влада, ты молодая, красивая девушка, и то, что этот урод превратил тебя в безропотную секс-рабыню, еще не значит, что жизнь закончена. Мы тебя реконструируем. Ты у меня одним щелчком зубов будешь перекусывать пополам таких подонков. Кстати, ты говорила, что он заставлял тебя стоять с закинутыми за голову руками. Знаешь зачем? Это еще одно подтверждение его животности. Как бы мы ни хорохорились, но древние инстинкты живее, чем мы думаем. Есть жесты, телодвижения, которые и включают эти самые древние инстинкты. Они действуют сразу на подсознание. От них у мужиков автоматически мозг переходит в спящий режим, а либидо зашкаливает. Он готов уже сражаться за тебя, чтоб заполучить. Зная это, мужика можно, как теленка за ноздри, вести, куда захочешь.
– Не поняла, – все еще не пришедшая в порядок голова не давала Владе схватывать информацию на лету.
– Убери с шеи волосы и повернись этим боком к нему – мужик уже захочет впиться туда поцелуем. Засмейся так, чтоб коренные зубы были видны – и он уже либо свой язык у тебя во рту мечтает увидеть, либо член. Выставленные на обозрение подмышки – крышеснос – он уже тебя хочет. Фильм старый есть «Основной инстинкт». Там есть эпизод – несколько минут сплошного соблазнения. Приличный набор инструментов. Рекомендую.
Влада раньше и не догадывалась, почему одни женщины вертят мужчинами, как хотят, а другие, как она, ценят себя не выше использованной туалетной бумаги. Оказывается, у нее инструментов не было…
Но предаться дальше размышлениям Василиса не позволила.
– Раз ты пришла ко мне, значит, понимаешь, что возвращаться к мужу – это ждать следующего раза, когда он тебя изнасилует. Тогда ты снова на балкон, а меня может там и не оказаться. Поэтому принимай решение.
– Я приняла. Если я не смогу от него спрятаться, мне останется только балкон. По-прежнему я не смогу. Я любую работу готова выполнять. Только помоги мне укрыться, – Влада умоляюще посмотрела на свою спасительницу, и слезы непроизвольно потекли из глаз.
– Не реви. Я думаю. В Ёбурге тебе не спрятаться, аппарат губернатора – это тебе не Тимур и его команда. Поднимут на уши все службы. Затеряться в Москве можно. Но, прости, без обид, ты такая сейчас легкая добыча, что не отыметь тебя может только ленивый.
Василиса закусила нижнюю губу и сосредоточенно что-то осмысливала.
– Языками владеешь? – вопрос застал Владу врасплох. Она мучительно покраснела и беспомощно захлопала глазами.
– Нет, – она глотнула воздух, – то есть да, меня Сергей заставил научиться делать это. Но я не буду, – Влада едва не заплакала. Тут же в глазах потемнело, она рефлекторно сглотнула. Услужливая память сразу нарисовала картину, которую хотелось забыть: муж, железной хваткой держа ее за волосы, прижимает к своему паху и буквально насаживает на себя. Вбивается в глотку. Не обращает внимания, что она едва не давится, что слезы текут по щекам, только подстегивает: «Языком, языком..»
Настал черед удивиться Василисе.
– Это что «Это» ты имела в виду? – подозрительно переспросила она.
– В рот. Когда.
– Бля-я-яшка от сандаликов! – простонала Василиса. – Когда в рот – это минет называется. И нечего краснеть. Сам минет есть, а слова нет? А ты оказывается испорченней, чем кажешься! Я спросила про языки. Иностранные. Ты ж на инязе училась?
Влада едва не разрыдалась, нервы были на пределе, поэтому она и услышала то, что имело место в ее жизни и сильно ее травмировало.
– Вась, я дура.
– Да ладно. Если ты кроме своей клетки ничего не видела, то немудрено. У меня есть мысль. И, похоже, это единственное, что мне приходит в голову.
– Загранпаспорт есть?
– Да, конечно, мы же летали на отдых.
– Значит, сейчас я связываюсь с Али, радую, что его мелегим прилетает и ставлю его перед фактом, что он берет тебя на работу, оформляет рабочую визу и не распространяется об этом.
– У меня нет денег. Я всегда расплачиваюсь картой, а если сниму наличные, он тут же увидит, и я боюсь подумать, что будет. Давай я тебе отдам драгоценности, а ты мне займешь денег. Иначе не выкрутиться. Пожалуйста, – Влада умоляюще посмотрела на Василису.
– Не суетись. Я думаю. Конечно, денег я тебе дам. Но не считай это благотворительностью – деньги считать умею получше счетной машинки. Я просто делаю инвестиции в тебя. Считай это авансом. Сейчас ты придешь в себя. Научишься жить среди людей. Поработаешь на моего львеночка, а там я, надеюсь, начну свое дело и заберу тебя к себе. Ты честная, правильная, терпеливая. Такая мне и нужна. Ведь акуле вроде себя я не доверю ни коммерческую тайну, ни ключ от сейфа. Так что просто трезвый расчет. Первое, что я хочу – открыть сеть фитнес-клубов, где будет все. «Василиса – ваш отдых превзойдет ваши ожидания». Я уже и слоган придумала.
– Сергей меня найдет в России, – испуганно прошептала Влада.
Васильковые глаза потемнели, девушка наклонила голову и исподлобья зыркнула на нее.
– И ты думаешь, что я твоему козлу рога не поотшибаю? Со своими мужиками я расстаюсь, насадив их, как на крючок, на чувство вины. Поэтому многие расстараются мне помочь. Да и без них я такой скандал учиню, что его чиновная задница полетит со своего кресла.
Вдруг она на миг словно ушла в себя…
– К тому же ты подала сейчас идею, – глаза Василисы сверкнули азартом, она едва не подскочила со стула. Выхватила из пачки тоненькую сигаретку и сладостно затянулась.
– Владка, ты прелесть! Зачем ждать, пока накопится капитал, если можно уже сейчас начать зарабатывать самостоятельно. Так. Мой Али не может на мне жениться. Раньше мне было по фигу, я не собиралась за него замуж. Да и вообще не собираюсь. Сейчас свалимся на его голову, я скажу, что не хочу улетать, хочу быть с ним, как это там? И в горе, и в радости… Он чувствует свою вину – и покупает мне отель. Но поскольку я на этом не хочу завязываться, то ты, набравшись опыта, будешь там управляющей. Декрет тебе не грозит, – и тут же прикусила язык, – прости, я бизнес-план просчитываю. Тут не место сантиментам.
– Да все нормально, не извиняйся, – спокойно ответила Влада, она настолько привыкла к обвинениям мужа, что выработала иммунитет на все виды обид.
– И тебе не надо будет возвращаться в Россию, и я зарабатываю. Класс!
Чтобы там не говорила Василиса о собственном корыстном умысле, внутренним чутьем Влада уверена была, что идея получить по гроб жизни обязанную ей помощницу – это все-таки вторично. А на первом месте то, что она хочет помочь.
– Вася, ты удивительная. И родители так угадали с именем, ты как Василиса Премудрая, все можешь разрулить.
– Ага, угадали, – хмыкнула та. – Они меня назвали Наташей. В Турции самое подходящее имя. «Иди, красивий Наташа, к нам», – передразнила она заигрывающих турков. И Влада, несмотря на подавленность, не смогла удержаться от хихиканья.
– Да и так – попробуй стать единственной и неповторимой, если ты в классе четвертая Наташа. Короче в двадцать лет с паспортом я поменяла и имя. И собственные волосы мои невразумительного цвета – так что цвет воронова крыла я сама себе сделала. Природа не посчиталась с моим характером.
Влада зачарованно смотрела на нее. Они знакомы меньше суток, а складывалось такое ощущение, что целую вечность. Василиса с ходу схватывала ее мысль, все понимала, ни над чем не смеялась и не осуждала. Она, как опытный мерчандайзер, идеально все разложила по полочкам. И заставила поверить в то, что еще сегодня утром казалось нереальным – в возможность настоящей жизни. Без стояния на коленях, без ремня и без унижения. Просто жизни. Ибо то, что было до сих пор, смело можно назвать филиалом ада. Теперь встал вопрос – как дотерпеть до отлета? Влада боялась, что просто не выдержит еще одного дня рядом с тираном. Только сейчас она со всей ясностью поняла, насколько его боялась.
– А можно я у тебя останусь, пока мы не улетим? – робко спросила она.
– Ага, чтобы он начал искать и тут же на камерах увидел, что из дома ты не выходила, и ринулся соседей перетряхивать.
Вдохновленная перспективой приобретения отеля, она начала генерировать идеи дальше.
– Так. Час времени. Твой приходит после шести. Значит, в шесть мы должны быть уже по ту сторону паспортного контроля. Тогда покупаем билеты на ближайший рейс куда угодно, а оттуда в Анталию. Дороговато выходит, если придется с пересадкой. Можно было бы, конечно, подбросить записку, что тебя похитили с целью выкупа, но как только он увидит, что нет загранпаспорта, тут же объявит план-перехват.
Василиса воткнулась в ноутбук, лихорадочно щелкая мышкой.
– Есть! – победный клич способен был распугать всех соседей, будь они дома. – Бегом за паспортом и ценными вещами. Или давай я с тобой, возьму твой паспорт и куплю билеты, а ты собирайся.
Влада побледнела.
– Я боюсь, – прошептала она.
– Ты с ума сошла? Чего боишься? Бросить это чудовище?
– Домой идти боюсь. Вась, возьми с собой ноутбук, я правда, как подумаю, что он вдруг вернется, а я вещи собираю. Он с меня шкуру сдерет, – Василиса уже и сама видела, что у девушки началась самая настоящая паническая атака.
– Ладно, пошли. А то я уже чувствую себя королевой отельного бизнеса, а если ты не вернешься, там в обморок упадешь или что, я без мечты останусь, а этого себе позволить я не могу.
Глава 4
С легкой руки Василисы все прошло более чем гладко. Влада, в полуобморочном состоянии смогла пройти и паспортный, и таможенный контроль. Хотя ее поведение должно было по идее поставить на уши службу безопасности аэропорта. Она облизывала пересохшие губы, постоянно испуганно озиралась по сторонам. Вздрагивала от любого резкого звука. Беспрестанно теребила легкий шарфик в руках. В общем, вела себя до такой степени подозрительно, что Василиса уже хотела напоить ее. Однако, не зная, как та реагирует на алкоголь, воздержалась. Она только зло шипела, с трудом сдерживаясь, чтоб не отвесить подзатыльник, каждый раз, когда подопечная снова привлекала внимание.
Даже в самолете та сидела, как натянутая пружина. Умом понимая, что уж отсюда ее точно никто не вытащит и не отправит к мужу, девушка не могла избавиться от страха. Безобразные картины еще вчерашней жизни, словно чудовища из кошмаров, царапали, рвали, выворачивали наизнанку душу.
Влада поняла, что последний год жизни провела, будто под наркозом – она запрещала себе самой жаловаться на судьбу, на мужа, принимая все как должное, отключив эмоции. Наверно, так люди отходят от анестезии. Сначала не чувствуют ничего, потом потихоньку появляется ощущение жизни в отдельных частях тела. И затем накрывает постоперационная боль. Такая же боль сейчас сверлила ее душу.
Как же она благодарна была Василисе за то, что вырвала ее из капкана семейного «счастья»! Влада не переставала восхищаться ею, очередной раз прибавив к ее имени эпитет «Премудрая».
В аэропорту их уже встречал водитель с табличкой «Роуз Резиденс».
Яркое солнце и безоблачное небо дарили ощущение безмятежности. Лазурное море словно гарантировало, что на его берегах не бывает ничего плохого. Только удовольствие и радость. Пальмы подчеркивали, что здесь все по-другому. Природа успокаивала, потихоньку распутывала тугие узелки скорби, в которые была завязана вся ее нервная система.
По дороге в Кемер, проезжая через три тоннеля, Влада, как маленькая, загадывала одно и то же желание: «Пожалуйста! Пожалуйста! Пусть он забудет обо мне!» И не зная, (гиды раньше так и не объяснили) к кому обращаться, растерянно добавляла: «Бог тоннелей!» Наивно? Но, кто же не загадывает желание в месте, о котором говорят : «Произнесенные здесь слова всегда реализуются!»? Кто хоть раз не привязывал ленточку на дереве в надежде, что некое божество, к которому тут обращаются, исполнит заветную мечту?