Родичи глядели на его коричнево-зеленый однобортный пиджак, черные запачканные штаны и темно-синий галстук поверх белой рубашки, с легким осуждением. Грязные ботинки тоже не укрылись от их внимания, вызывая недоуменный взлет бровей. Такое, пожалуй, не сыграешь. Н-да, влип в высшее общество, нечего сказать!
– Наш троюродный дядюшка Суэлл. – сказал тем временем майор.
Породистый старик с львиной гривой волос приподнялся с кресла навстречу Тиму, протянул руку, чуть не заставив его пробормотать «Ну что Вы, сидите, пожалуйста!». Тим вовремя прикусил язык: по отношению к этому человеку, чье горбоносое лицо с широко расставленными синими шотландскими глазами дышало благородством и ПОРОДОЙ, эти слова звучали, по меньшей мере, бестактностью. Этакий сам устанавливает уровень взаимоотношений, по собственному произволению… Одетый в безукоризненную темно-зеленую фрачную пару, он сжимал двумя могучими пальцами лопатообразной ручищи пузатый бокал с коньяком:
– Воевали, молодой человек? – спросил Суэлл, доброжелательно кивнув.
– Да, сэр.
– Где?
– В России. Пехота, сэр.
– Не повезло Вам, юноша! Говорят, после революции там стало твориться черт знает что.
– Именно, черт знает что, сэр! Да и до революции порядка было мало: слабовольный монарх, повальное воровство и коррупция, проклятый Распутин… Но мне повезло. Эвакуировали через Одессу морем, когда фронт начал разваливаться и стало ясно, что скоро будет замирение с немцами, сэр!
– Сынок, перестань «сэрить» на каждом шагу! Вот и Тим тебе скажет: вы теперь оба мне, как сыновья! С тех пор, как ваши беспутные (прости, Господи!) родители покинули этот мир, я взял на себя опеку над молодым МакКиттеном. Ну не знал я, прости уж, что у них есть еще один сын! Молчали, как стены форта Панкс! А тут, когда Тим все это замутил месяц назад – я обрадовался, ты не представляешь, как, Энди! Ну, слава Богу, что ты с нами! Кстати, а где нынче шьют такие интересные сюртуки?
– Это… русская мода… дядюшка Суэлл, сэр!
– Я же сказал тебе, сынок, перестань «сэрить»! – дядюшка Суэлл одновременно искренне улыбнулся, блеснув зубами, и грозно нахмурил клочковатые брови, из-под которых продолжали весело сиять синие глаза.
Тим раскланялся с дядюшкой Суэллом, а майор уже вел его к неприятной париконосной старухе.
Конец ознакомительного фрагмента.