В первый раз убить человека – это нечто невероятное. Это преступление против своей человеческой сущности, против природы. Оно кажется невообразимым, чудовищным, непостижимым. Лишить жизни себе подобного – как это вообще возможно? И возможно ли?
Однако на самом деле все просто как дважды два. Достаточно только попробовать, только перешагнуть через эту невидимую черту, пересилить себя и все те убеждения, которые внушались тебе с детства. Убийство – это плохо? Да нет же, наоборот! Убивая, сам убийца получает свободу, равно как и освобождает свою жертву. Убийца имеет необыкновенную, немыслимую власть, он возвышается над остальными серыми людишками, которым не по силам столь решительный и смелый шаг. Только убив, понимаешь, насколько это просто и легко. И даже приятно.
Это как наркотик. Убив один раз, ты прибегаешь к столь простому способу постоянно, и это значительно облегчает твой путь. После одного убийства все кажется возможным, все просто и банально, как дважды два в школьной таблице умножения. Если у тебя есть враг – убей его, и врага не будет. Если тебе кто-то мешает в достижении цели – убей его, и ничто не будет тебе преградой. Даже если ты совершишь ошибку и окажешься разоблаченным, тебе поможет этот простой и такой полезный навык. Он решает все твои проблемы, он помогает тебе, как самый нужный способ выживания в этом мире. Зачем нужны какие-то сложные схемы, когда можно так легко решить любую проблему?
Эти мысли крутились у него в голове, когда он пробирался со своей легкой ношей сквозь колючие заросли весенней поросли. Оказывается, схема всего мироздания так проста: решение всех проблем – очередное убийство. Жертву не жалко, она сама виновата. Сама нарвалась, вот и получила по заслугам. Не нужно было быть столь любопытной, ничего бы и не случилось. А раз уж на то пошло – что вышло, то вышло. По крайней мере, дорогая моя, ты должна быть мне благодарна. Ведь я подарил тебе большее, чем кто бы то ни было на земле. Благодаря мне, моя радость, ты обрела свободу. Ты обрела вечность. И теперь ты – бессмертна.
Глава 2
На конюшню я отправилась сразу же, как только супруги, мои новые клиенты, покинули мою квартиру. Я уже не сетовала на жару – напротив, во мне проснулась неуемная жажда деятельности. Я чувствовала себя как преступник, который после долгого заключения вырвался на свободу и с упоением наслаждается жизнью за пределами тюрьмы. Еще бы – новое расследование означало окончание вечного дня сурка, на который походило мое существование до очередного дела. Похоже, работа превратилась для меня в своего рода наркотик, жизнь без которого скучна и безрадостна. Что я могу сказать наверняка, так это то, что, если в Тарасове усилиями частного детектива Татьяны Ивановой преступность вся искоренится, мне придется срочно менять место своего обитания. Спокойной жизни я явно не выдержу.
Поливановский район, хоть и находился в черте Тарасова, больше напоминал этакий спальный пригород или дачный поселок. Насколько я знаю, на общественном транспорте доехать сюда весьма проблематично: ходят сюда только трамваи да одна-единственная маршрутка. Даже не вспомню, когда я в последний раз ездила на трамвае. Кажется, это было в какой-то моей прошлой жизни, да что говорить, я и маршрутками не пользуюсь. Если по той или иной причине моя машина находится на ремонте, я вызываю такси – упаси боже трястись в переполненном автобусе, который к тому же останавливается через каждые пятьсот метров.
Дорога шла вдоль трамвайных путей, и я строго следовала инструкции навигатора. Доехав до поворота путей, я заметила маленькую уютную церквушку – могу поспорить, остановка здесь так и называется – «Церковь». Кажется, надо повернуть направо… Хорошо, что у меня имеется такая полезная вещь, как навигатор. Если бы не он, я потратила бы кучу времени, сверяясь с картой на мобильнике, чтобы добраться в малознакомый район города. Даже удивительно: я за рулем столько лет, должна за время своей деятельности исколесить Тарасов вдоль и поперек, но постоянно встречается незнакомая мне местность. К примеру, про то, что в Поливановке есть частная конюшня, я понятия не имела. По мне, здесь только дачники и живут – на одной трамвайной остановке я видела несколько пожилых женщин с сумками, которые, видимо, ожидали транспорт, дабы добраться до своего участка. Лето, сезонные работы в самом разгаре – народ развлекается на своих шести сотках прополкой сорняков или уборкой мусора, для сбора урожая сейчас рановато.
Миновав церквушку, я поехала дальше. По обе стороны тянулись приземистые домики – какие-то выглядели старыми и унылыми, какие-то смахивали на загородные особняки. Бедность и заброшенность вовсю соседствовали с вычурной роскошью, и создавалось странное ощущение нереальности окружающего. Мое внимание привлек красно-кирпичный дом с красивой, выполненной под стиль барокко решеткой калитки. Коттедж был украшен треугольными башенками, которые делали его похожим на маленькую копию средневекового замка. И рядом, как яркий контраст, – покосившаяся хибарка с зияющими дырами окон и полуразвалившимся крылечком. Непонятно, то ли это жилой домик, то ли нет.
Я ехала уже достаточно долго, а заброшенного кладбища видно не было. Видимо, я случайно его проскочила, несмотря на наличие навигатора. Зато впереди я заметила остановку маршрутки, где появления оной дожидались несколько человек.
Я подъехала к остановке и, высунувшись из окна, громко спросила, как доехать до конюшни или до ветеринарной клиники. Молодой парень лет восемнадцати растерянно пожал плечами, стоящая рядом с ним женщина тоже отрицательно покачала головой. Я удивленно протянула:
– Надо же, мне говорили, что и частная конюшня, и лечебница находятся рядом. Может, вы знаете Наталью Давиденко? Она хозяйка конюшни и работает в ветеринарной клинике.
– А, вы, наверно, имеете в виду зоологический центр! – наконец произнесла женщина. Я закивала.
– Это вам надо сейчас назад проехать и свернуть возле того большого дома, – начала объяснять моя собеседница. – Потом увидите кладбище, оно небольшое. Вот поезжайте вдоль него и сразу поворачивайте направо возле дома с коричневым забором. Это будет улица Златодольская, по ней поедете и увидите большие железные ворота с надписью: «Разведчик». Там пешком придется пройти – на калитке висит замок, но она не заперта. Пройдете, потом спросите кого-нибудь про зоологический центр, и вам подскажут!
Я поблагодарила женщину за подробное объяснение и сдала назад. Значит, проскочила нужный поворот, бывает.
Дом, о котором говорила женщина на остановке, был больше похож на сельский амбар. Строение явно не было жилым – о его предназначении я не имела ни малейшего представления. Хотя, может, я и права – вдруг здесь Наташа хранит сено для своих лошадей? Да нет, вряд ли – зачем ей амбар так далеко от конюшни? Судя по всему, этот «Разведчик» находится на другом конце Златодольской улицы, до которой, к слову сказать, я еще не доехала. Все-таки спрошу у хозяйки конюшни при случае, для чего используется этот дом, – хочу проверить свою догадку. Хотя я не о том думаю, мне надо отыскать пропавшую Алису, а не задаваться вопросами, где Наталья Давиденко хранит сено для своих животных.
Зато сразу за домом я увидела кладбище – не было сомнений, что погост давно заброшен, так как ни цветов, ни явных признаков того, что за могилами ухаживают, я не заметила. Только несколько покосившихся крестов да полуобвалившихся надгробий, почти полностью скрытых за сорняками и бурной порослью кустов. Наверное, создатели готических романов и рассказов в жанре «хоррор», или «ужастик», именно так представляют себе старое, забытое и людьми, и богом место захоронения. Впечатление усиливало кривое, покореженное дерево, которое росло неподалеку от проезжей дороги. Не хватало только старого, обглоданного червями черепа у его корней да оседлого призрака, выбравшего кладбище своим последним пристанищем.
«Странное место для зоологического центра и конюшни», – подумала я про себя, проезжая заброшенный погост. Видимо, эта Наталья – совсем не суеверный человек, далекий от предрассудков. В принципе я сама далеко не впечатлительная особа и считаю, что мертвых бояться бессмысленно – куда больше следует опасаться живых. Но со мной-то все понятно, а как насчет других? Неужели Алиса, молоденькая девушка, не испытывала некоторого замешательства, выбирая место для постоя своей любимой лошади? Тарасов, конечно, не столичный город, но у нас есть ипподром, где спокойно можно поставить коня, есть и другие конюшни – конный спорт сейчас популярен, и я сомневаюсь, что Поливановский район – единственное место для любителей верховой езды. Да, все больше и больше вопросов, на которые пока нет ответа…
Если конюшня – последнее место, где видели Алису до похищения, мне первым делом следует осмотреть всю близлежащую территорию. Вполне возможно, я обнаружу следы борьбы, а если повезет, найду и улики, свидетельствующие о том, что похищение было совершено где-то поблизости. Хуже, если Алиса пробыла на конюшне недолго, а потом еще куда-то поехала, где ее и похитили. Вряд ли она сообщила Наташе или своей подруге Лизе о собственных планах и поездках. Но опять же, я не уверена в своих предположениях. Лиза могла вместе с Алисой вернуться в город.
Надеюсь, Наташа сможет мне сказать, где живет Лиза – логично предположить, что в таком случае я наведаюсь к подруге Алисы. Честно говоря, мне кажется странным, что молодая девушка – по словам Павла Олеговича, его дочери вот-вот исполнится восемнадцать, – ни с кем из сверстников не общается. Живет замкнуто и все свое внимание уделяет одной лишь лошади. Да это не девчонка, а уникум какой-то! В наши дни подростки только и делают, что сидят в интернете целыми днями, ну, или зависают в клубах и устраивают бурные вечеринки. Дочка богатых родителей, которая никогда не знала нужды, которая может позволить себе все, что угодно, – сложно представить, что Алиса всем этим не пользуется. Да, что-то здесь не так, выходит, какая-то ненормальная семейка…
Несмотря на то что я понимала причину бестактного поведения Людмилы, мне все же не нравилась мать Алисы. Я не могла точно сказать, почему и что именно меня в ней настораживает, однако интуиция редко меня подводит. С самого начала я относилась к женщине с подозрением. В облике Людмилы все казалось фальшивым: и ее попытка скрыть свой возраст, и ее поведение, и ее манера говорить. Да, состоятельные женщины нередко пытаются избавиться от морщин, чтобы выглядеть молодо и привлекательно. А сорвалась Людмила потому, что боялась похитителя Алисы. Да и потом, она почти ничего не говорила во время своего визита ко мне, почему я не доверяю ей? В конце концов, не она же похитила свою дочь! Зачем ей это нужно?
Ладно, оставим мотивы, но почему Людмила попросила меня помочь? Она сама сказала, что я считаюсь одним из лучших частных детективов в Тарасове. Не глупо ли обращаться к профессионалу, когда тебе есть что скрывать? Может, Павел Олегович настоял на том, чтобы я занялась поиском Алисы, а Людмила согласилась, чтобы не вызывать подозрений? Может, она настолько уверена в своей ловкости и изобретательности, что не верит, будто я что-то узнаю о ней? Словом, надо бы ее проверить, вполне возможно, за безупречным обликом и внешним лоском скрывается гнилая правда.
Все эти размышления крутились в моей голове, пока я ехала по улице Златодольской, петлявшей вдоль приземистых частных домиков. Вскоре я увидела те самые большие железные ворота с надписью: «Разведчик», у которых следовало оставить машину. Я так и сделала – вышла на улицу, закрыла дверцу, проверила, все ли на месте в моей «рабочей» сумке. «Набор частного детектива»: отмычки, «жучки», удостоверение и пистолет Макарова – я всегда брала с собой на случай непредвиденных обстоятельств. Лучше уж забыть дома бумажник, нежели что-то из моего походного снаряжения. Я всегда должна быть во всеоружии.
Я толкнула калитку – как и говорила женщина на остановке, она была не заперта, – и вошла на територию. Точно такие же частные дома, калитки, кустарники, деревья… За воротами оказались все те же дачные участки, жилые дома, где работали в огородах люди. Так где же находится конюшня? Пока ничто не указывает на то, что здесь поблизости кто-то держит лошадей.
Я подошла к забору, за которым что-то старательно колотил топором пожилой мужчина, одетый в спортивное трико и грязно-серую майку. Трудился работяга с усердием – даже издали были видны грязные круги пота на его одежде, и мне показалось, что я ощущаю характерный запах. Конечно же, мне померещилось – какой запах пота на таком расстоянии? – и я вежливо окликнула мужчину.
– Простите, уважаемый! – крикнула я. – Не подскажете, где здесь конюшня?
Мужчина оторвался от своей работы и повернул ко мне голову. Замер ненадолго, а потом громко отозвался:
– Чего?
– Конюшня где? – уже громче повторила я. Видимо, мужик туговат на ухо, да и, судя по его внешнему виду, соображает с трудом. На его лице отразилась тяжелая мыслительная работа. Наконец он крикнул, как будто проблемы со слухом были у меня:
– Какая еще конюшня?
– С лошадьми, – начала объяснять я, сопровождая свои слова бурной жестикуляцией. – Лошади где? Зоологический центр мне нужен!
– Чего? – снова завел свою шарманку странный субъект. Я подумала, что зря трачу на него свое время – лучше поискать более толкового рассказчика. Все же сделала еще одну попытку:
– Мне нужны лошади. Наташа Давиденко здесь живет?
– А, вам клиника нужна! – на лице мужика возникло нечто, похожее на понимание. – Это прямо и наверх, только вы узнайте, когда Наташка принимает. Может, она в город уехала!
Я поблагодарила незадачливого работягу и направилась дальше по дороге. В крайнем случае поищу эту Наташу в зоологическом центре – похоже, конюшня если и есть, то она расположена совсем в другом месте. Но мне без разницы, где разговаривать с Наташей и Лизой – в клинике или в лошадином стойле. Зато если мои предположения подтвердятся и Алиса была на конюшне, я могу поспрашивать местных жителей, не заметили ли они что странное. Ну и конечно, все зависит от того, что я узнаю от Лизы и Натальи Давиденко.
Дорога, по которой я шла, резко свернула вправо, и я, погруженная в свои мысли, не сразу увидела большие ворота, которые сейчас были распахнуты настежь. Прямо возле них, у дороги, стояла большая лошадь странной масти – белая с коричневыми пятнами, и сонно смотрела вниз, пока женщина лет тридцати пяти бодро счищала скребницей с ее шерсти грязь. Одета женщина была в обтягивающие штаны с кожаными вставками и в сапоги – странная обувь для такой жаркой погоды. Клетчатая рубашка была небрежно повязана узлом на поясе, а волнистые волосы женщина собрала наверх в высокий хвост. Приглядевшись, я поняла, что сапоги на самом деле совсем таковыми не являются – обувь женщины составляли кроссовки на невысоком каблуке, а кожаные голенища у щиколоток заканчивались эластичными фиксаторами. Не могу вспомнить, как называется данная деталь одежды у любителей конного спорта – вроде краги или нечто подобное.
Женщина быстро двигала рукой со щеткой по телу лошади, зачищая той живот и бока. Временами она окрикивала кобылу по кличке – я поняла, что животное зовется Бабочкой, потому что женщина то и дело строго и громко произносила: «Бабочка, прими!» – и отталкивала кобылу от себя, если та норовила прижать женщину своим мощным крупом к забору. Я еще раз удивилась необычной внешности лошади – по мне, так такая расцветка вполне приемлема для коровы, но никак не для кобылы. Диковинная лошадь послушно отходила от женщины и, как мне показалось, откровенно скучала.
Про себя я обрадовалась, что так быстро нашла Наталью. На Лизу женщина не тянула – взять хотя бы возраст. Хотя дама и выглядела свежо и привлекательно, но на восемнадцатилетнюю подругу Алисы все же не походила. Мне казалось, что Лиза должна быть примерно одного возраста с пропавшей дочкой состоятельных супругов. Подростки обычно ищут себе друзей среди сверстников, возрастные границы стираются ближе к двадцати пяти – тридцати годам. Наталью Лиза и Алиса могут воспринимать как старшего наставника, но никак не рассматривать ее в роли подружки. Поэтому я подошла поближе, стараясь находиться на безопасном расстоянии от Бабочки – мало ли что взбредет в голову лошади, – и громко поздоровалась. Женщина подняла голову и тоже ответила приветствием, после чего я поинтересовалась:
– Скажите, а где мне найти Наталью Давиденко? Мне нужно с ней проконсультироваться.
– А это я и есть! – улыбнулась моя собеседница. – Чем могу помочь? Вы по поводу проката или вам зоологический центр нужен? Я сегодня выходная в клинике, но если у вас с животным домашним проблема, проконсультирую. Сейчас только Бабочку почищу, ее отработать нужно…