Случайно находившийся недалеко от места взрыва квартальный обходчик6 Кузьма Парамонов предпринял энергичные меры по предотвращению дальнейшего распространения возникшего пожара, доложив позже по всей форме о случившемся своему начальству.
Разбитый и местами оплавленный валун обнаружила утром прогуливающаяся поблизости от своей дачи чета петербуржских обывателей Белецких в компании с известным немецким натуралистом Штерном, срочно давшим по телеграфу короткую заметку о странном случае в одну из столичных газет.
РСФСР
Москва
Лубянка
сентябрь 1925 года
– Ладно, по специалистам и персоналу экспедиции определились, – подвел итог Феликс Эдмундович Дзержинский и спросил собравшихся. – А кого пошлем из оперативников?
– Старшим из них предлагаю послать Якова Блюмкина, – высказался начальник специального отдела ОГПУ Глеб Бокий и, видя смущение своих собеседников, сказал. – А чего? Энергичный и расторопный чекист, владеет нужными языками….
– Он же авантюрист! – возразил ему заместитель Дзержинского Менжинский. – И попал в ВЧК только благодаря поддержке Троцкого! У него двоюродный брат матерый английский шпион Сидней Рейли! Куда только смотрит Коллегия ОГПУ!
В 20-х годах в государственных и партийных органах, как и в спецслужбе молодой республики Советов, хватало еще левых эсеров и тайных сторонников мелкобуржуазных взглядов. Потому у Блюмкина и были покровители, спасшие его от неминуемого трибунала и расстрела после осуществленного им убийства в 1918 году германского посла Мирбаха. Они же закрывали глаза и на его сомнительные родственные связи, помогая Якову расти далее по служебной лестнице. На данный момент этот человек служил в научной лаборатории ОГПУ в Краскове, которая подчинялась Глебу Бокию и занималась изучением паранормальных явлений: мистикой, передачей мыслей на расстояние, наследием технологий древних цивилизации. И конечно, как никто другой непосредственный руководитель Блюмкина был заинтересован в том, чтобы его протеже возглавил секретную экспедицию по их проблематике.
Беседа проходила в кабинете Председателя Объединенного государственного политического управления при Совете народных комиссаров СССР в бывшем здании страхового общества «Россия» на Лубянской площади.
– Вот и хорошо, что есть, – хитро улыбнувшись, продолжил Бокий. – Подходы к Тибету контролируются англичанами по договоренности с Далай-ламой. Без их согласия нам будет тяжело проникнуть туда. Но у нас есть приглашение посетить Лхасу, присланное тамошними ламами еще Ленину. Люди Ротшильда и Рокфеллера тоже хотели бы побывать там, но у них нет такого приглашения. И то, что Блюмкин протеже Лейбы Троцкого, ставленника этих семейных кланов, также играет нам на руку. Он является фигурой, устраивающей все стороны в этой непростой партии, на кону которой возможные дивиденды от обладания технологиями и мощным оружием древних цивилизаций.
– А от возможных необдуманных шагов пламенного орла революции Блюмкина вовремя остановят другие наши надежные товарищи, – усмехнувшись, добавил Дзержинский, заканчивая совещание. – Заодно и присмотрят там за ним.
Через два месяца отряд специальной экспедиции ОГПУ в количестве десяти человек при наличии автомобильного транспорта под прикрытием геолого-географичес-кой партии СССР выступил из Оренбурга в направлении Кашкар к советско-китайской границе.
Северная Норвегия
губерния Нурланн
окрестности Уфут-фьорда
сентябрь 1882 года
Вылетев на лесную поляну, Ингмар Ларсен по инерции кубарем закатился в заросли кустарника. Выбравшись оттуда ученый с удивлением уставился на здоровенные ели, возвышавшиеся перед ним, задумчиво ощупывая оцарапанную веткой щеку и напряженно размышляя.
Солнце клонилось к закату. Небо было ясным, но почему-то чувствовался холод, его ощутимо потряхивало.
Проверив наличие рюкзака за спиной, он достал компас и карту, пытаясь сориентироваться. Взяв нужное направление, норвежец отправился по еле видневшейся среди пожухлой травы тропе к возвышавшимся впереди двум каменным грядам с выходами скальных пород на поверхность. Пройдя около десяти километров, естествоиспытатель стал узнавать окружавшую его местность. Через час уже в темноте он добрался до берега Уфут-Фьорда, где Ларсена должна была ждать шхуна, с которой Ингмар прибыл сюда от рыбацкой коммуны Балланген. Но судна на месте не оказалось, видно лопнуло терпение у ее капитана ждать припозднившегося пассажира.
Ученый начал мерзнуть, забыв прихватить с собой в поход теплый свитер. Такие заморозки тут в горах по ночам были не редкость и молодой человек первым делом, как его учил старый Гертруд Вааге, нарвал под деревьями сухой травы, напихав ее в рукава и за пазуху штормовки. Стало покалывать, зато он немного согрелся. Насобирав при свете зажженного факела в подлеске хвороста и толстых сучьев валежника естествоиспытатель развел на берегу костер, соорудив рядом с ним ложе из срезанных еловых веток.
Съев остатки провизии, что имелась с собой, и, подложив под голову рюкзак, он сразу уснул без сновидений, просыпаясь пару раз и подкидывая древесину в огонь. Жар углей, потрескивание смолы валежника, крупные мерцающие звезды на ночном небе, бормотание какой-то лесной птицы, ворочавшейся в ветвях над головой, создавали уют, иллюзию защищенности и умиротворения….
– Господин Ларсен, где вы пропадали? Мы вас ищем уже целый месяц! – разбудил ничего не соображавшего спросонья Ингмара полицейский чин из городской управы, одетый в темный сюртук и фуражку, подошедший ранним утром к почивавшему ученому вместе с другими сопровождавшего его незнакомыми людьми. – Вы заблудились в пещерах? Рыбаки с Баллангена сказали мне, что вполне могли там заплутать.
Он оглядел разыскиваемого, имевшего аккуратную бородку.
– Да, так оно и было, – протерев глаза и подавляя зевоту, ответил молодой человек, поднявшись и приводя себя в порядок, решивший придерживаться версии пришедших до выяснения подробностей неожиданной встречи.
– С коммуны, расположенной напротив, заметили одинокий свет вашего костра и сообщили нам, вот мы и прибыли, – присев на ближайший валун заметил наблюдательный чиновник и добавил. – Хотя вы совсем не выглядите на пробывшего без еды под землей столь долгий срок человека. Мы за это время с жителями Баллангена и моими подчиненными обшарили все здешние окрестности, но вас не обнаружили. Вы в каком подземелье были?
Подошли рыбаки со шхуны.
– Отсюда далеко, – неопределенно ответил естествоиспытатель.
– А что это вы, позвольте мне полюбопытствовать, в тех подземельях искали? – поинтересовался полицейский офицер и бросил взгляд на рюкзак нашедшегося. – На поиски золота, добычу драгоценных камней, требуется специальное разрешение от властей.
– Я не занимаюсь изысканиями подобного рода, – сообщил ему тот. – Меня интересуют вопросы геоморфизма пород, из которых состоят наши горы. Вот, пожалуйста, посмотрите.
Ларсен вывалил под ноги городскому чиновнику, рассеянно выслушавшему его научную абракадабру, нехитрое содержимое своего рюкзака, где главным предметом была пустая кубышка из темно-зеленого стекла.
Присутствующие затушили угли полупотухшего костра и пройдя к ожидавшей их шхуне поднялись на ее борт. Вскоре Ингмар оказался в коммуне Балланген и затем вместе с полицейским проехал в Нарвик, чтобы засвидетельствовать свои показания под протокол в городской управе. Все списали на странность и рассеянность молодого ученого, пренебрегшего элементарными мерами предосторожности в своих вылазках на природу.
Благополучно вернувшийся в родительский особняк естествоиспытатель проанализировал случившееся с ним. Он сразу же после своего приземления в кусты на поляне от толчка тролля в пещере сообразил, что пролетел через пространственно-временной портал, о котором читал в средневековом манускрипте некоего Фридриха Проциуса, переданном ему в наследство старым Гертрудом Вааге.
В последующие годы Ингмар Ларсен сумел творчески развить научные изыскания своего покойного учителя, систематизировав методы поиска геопатогенных и аномальных мест в здешних краях, всесторонне исследовав и описав каменные вогнутые зеркала троллей, плазмоиды-огневики, свойства «сока земли». Свои работы он проводил на натуре, а также в лаборатории на созданной им установке с вогнутым алюминиевом зеркалом, расположенной в секретном подвале под его домом в Нарвике.
Российская империя
Санкт-Петербург
Гороховая улица, 2
Охранное отделение
май 1903 года
– Разрешите, Леонид Николаевич, – спросил в приоткрывшуюся дверь статный ротмистр отдельного корпуса жандармов Российской империи.
– Проходите, Петр Титович, – предложил ему начальник охранного отделения7 по Санкт-Петербургу полковник Кременецкий. – Я пригласил вас в связи с этим странным происшествием в лесу около Териоки двадцатого дня сего месяца, о котором так много пишут столичные газеты.
– В этот день утром произошел взрыв на восточной окраине лесного массива западнее Териоки. На месте происшествия образовалась воронка глубиной два метра и шириной шесть метров, есть поваленные деревья и потушенный очаг местного возгорания от ударной волны. Наш криминалист Даль, сразу же выехавший на место происшествия, обнаружил в воронке от взрыва следы продуктов горения пикриновой кислоты и констатировал подрыв сего заряда весом до тридцати килограмм неустановленными злоумышленниками, – стал докладывать по материалам проведенного расследования ротмистр Самохвалов. – В пяти верстах западнее места взрыва в тот же день и в то же время произошло разрушение, и частичное расплавление огромного валуна на берегу речки Териоки, широко освещаемый в петербуржских газетах. Автором первой заметки на эту тему является известный немецкий натуралист Штерн, оказавшийся невольным свидетелем этого происшествия. По его словам, подтвержденным подоспевшему наряду полиции четой Белецких, вместе с ним прогуливающихся около их дачи, в валун ударился огненный болид, который они видели на излете.
– Небесный гость? – предполагая падение метеорита, сказал начальник охранного отделения.
– Не все так просто, – возразил Самохвалов. – Этот болид также видели другие очевидцы произошедшего. Причем, в каждом случае замечавшие разное направление траектории последнего к валуну. Вот приблизительная схема полета болида со слов очевидцев, нарисованная находившемся в составе прибывшей группы охранного отделения на месте происшествия криминалистом Далем. Этот лесной массив, где произошли вышеупомянутые события, находиться рядом с дачными поселками. Там часто отдыхает публика на пикниках или совершает променад. День был солнечный, безветренный, поэтому также исключается шаровая молния.
– Вы хотите сказать, что вышеназванный болид летел, изменяя свою траекторию по пути следования к валуну, и связан с взрывом в пяти верстах от оного? – констатировал Кременецкий.
– Да, определенно связан. Недалеко от места взрыва расположена дача редактора петербургского журнала «Научное обозрение» Михаила Филиппова, химика, увлекающегося пиротехническими опытами в своей лаборатории по месту жительства и постоянной прописки на улице Жуковского, дом 37. Это дом вдовы Салтыкова-Щедрина в Санкт-Петербурге. Господин Филиппов находится под нашим негласным надзором и даже был выслан на непродолжительный срок в вышеупомянутое Териоки столичной полицией из-за своей симпатии к социалистам, статьи которых неоднократно публиковал в издаваемом им на свои средства журнале. Так, была опубликована статья о теории реализации Владимира Ульянова, сторонника политических идей Плеханова и род-ного брата повешенного в 1887 году террориста-народовольца Александра Ульянова.
– Вы полагаете, этот Филиппов самочинно произвел взрыв изготовленной им в домашней лаборатории пикриновой кислоты и создал болид, как-то направив его точно на валун? – спросил начальник охранного отделения.
– Да, полагаю. По данным нашей агентуры он уже длительное время увлекается пиротехникой и разработкой новых рецептур взрывчатых веществ.
– Если дело обстоит так, как вы говорите, то Филиппову удалось создать новый вид оружия, безусловно, эффективного в военном деле. У меня есть сведения из Особой канцелярии8 Генерального Штаба, что в Германии проводятся секретные исследования по увеличению бронепробиваемости, основанные на новых принципах. В последнее время кайзеровская разведка активизировала свои усилия в Российской империи. Ее агенты скупают патенты и приобретают изобретения, возможные к использованию при создании новейших типов вооружений. Не стоит забывать и о разведках Великобритании, Франции и США. В связи с вышесказанным поручаю вам взять деятельность господина Филиппова на особый контроль.
РСФСР
Туркестан
Ферганская долина
ноябрь 1925 года
По грунтовой дороге, кое-где поднимая облака пыли, двигались колонной три автомобиля: два грузовых с кузовами под брезентовым тентом и один легковой с откидным ве́рхом, где на кожаных сиденьях восседали четверо мужчин в теплых, стеганых на собачьем меху, куртках, в теплых кепи с ушами и с надвинутыми на глаза мотоциклетными очками.
Специальная экспедиция ОГПУ, следующая в Лхасу, уже преодолела часть пути и приближалась к Кашкару, находясь на просторах Ферганской долины. На ночь группа останавливалась по-походному у костра недалеко от тракта, ужиная и затем отдыхая в спальниках и палатках. Либо договаривалась на постой со скотоводами в их юртах или во встречавшихся по пути кишлаках местного населения. Двигаясь по долине, путешественники видели стада лошадей и отары овец, понукаемые пастухами, иногда угощавших их приготовленным на огне наваристым мясным бульоном, посадки фруктовых деревьев, покрытые снегом вершины гор на горизонте.
– Ердэ́н, ты хорошо ориентируешься в этих местах? – спросил калмыка-чекиста, сидевшего за баранкой и правившим легковым авто расположившийся рядом Яков Блюмкин.
Он разглядывал лежащую у него на коленях карту, сверяясь с компасом и окружающей их местностью.
– А то еще завезешь нас куда-нибудь на потеху мировому империализму, – пошутил старший группы.
Водитель промолчал, лишь усмехнувшись и следя за дорогой. Сидевшие на заднем сиденье два московских чекиста, бурят и калмык, не выпускали из рук тяжелую брезентовую суму, в которой находилось сто тысяч золотом, преимущественно царскими рублями, лежащую между ними, выданную из спецкассы ОГПУ на Лубянке по личному распоряжению Дзержинского на оперативные нужды.
Блюмкин держался высокомерно с остальными. Добравшись поездом в купе по Транссибирской железной дороге до Оренбурга вместе с четырьмя другими сотрудниками ОГПУ из столицы, они сгрузили с грузовых платформ привезенные с собой новенькие автомобили, чем чрезвычайно удивили чекистов из местного Губчека, располагавшего своими машинами.
– Какова будет цель экспедиции? – спросил Якова при первом знакомстве встречавших столичных коллег старший оренбургских проводников-чекистов Дэлгэн, крепко сбитый бурят сорока лет.
– Довести нас до Лхасы, – ответил ему Блюмкин. – Остальное не ваше дело.
Перемещаясь далее сухопутным маршрутом экспедиция прибыла на китайскую границу в Кашкар, успешно ее преодолев. Затем отряд отправился по маршруту Яркенд-Гумабазар-Хотан, пересев с автомобилей на косматых низкорослых монгольских лошадей, купив их у кочевников в очередном стойбище. Узнав, что пастухи никуда не уйдут со своего места до весны, чекисты оставили там же свой автотранспорт на хранение.
Уже в Тхока-Тингринг на территории Тибета, на одном из пропускных пунктов чиновник пограничной стражи с вооруженной охраной заинтересовался личностью ламы, под видом которого скрывался Блюмкин. Он задал ему несколько вопросов, на которые тот немногословно ответил по-монгольски.