"Сегодня при невыясненных обстоятельствах без вести пропал сотрудник центральной энергетической компании «САЭЛ». В электронной ведомости Садека Фарнеева отмечен заказ по улице Франка Шуверто в микрорайоне Грозове, по которому, как предполагает следствие, он и отправился. Связаться с ним не удается до сих пор. Официальные лица компании уверены, что их сотрудник похищен. Следственный отдел «САЭЛ» уже приступил к расследованию. Достоверно известно, что пропавший является частью специального исследования, проводимого «САЭЛ» в целях переквалификации служебного персонала. Гражданское следствие также предполагает, что Садек Фарнеев мог быть похищен по заказу одним из иностранных государств, промышляющих отловом технологий Саонгоры. Национальный технологический гигант «САЭЛ» уже многие годы является крупнейшим разработчиком сверхсложных лейронопрепаратов, взаимодействующих с человеческим мозгом…"
Волосы на голове зашевелились, глаза расширились. Никто не поверит, что я предлагал ему платок, а он отказался; никто не поверит, что я просто попросил повесить люстру. Вдруг кольнуло в сердце, руки дернули руль, машина пошатнулась так, что Сандра, про которую я уже совсем забыл, вскрикнула.
– Что с тобой? – взволнованно спросила она.
"В конце концов, может это совпадение!? На этом комбинезоне не было логотипа «САЭЛ». Да, звали его именно Садек, я помню надпись, но фамилия у него, кажется, совсем другая. Она точно на «Ф» не начинается…" Тщетно старался я себя переубедить: логотип и фамилия стояли у меня перед глазами, и я понимал, что занимаюсь самообманом, утверждая, что это совпадение. Сквозь шум дороги и шелест мыслей снова раздался женский голос:
– Ты не чувствуешь, у тебя в машине какой-то специфический запах?
– Какой запах?
– Ну, как будто мясо пережаренное.
– Нет, не чувствую. – Я действительно почти не чувствовал запах, но нужно было как-то выкручиваться. – Скорее всего, это просто запах гари с полей.
– Да, возможно. Но… только запах горящей травы на этот не похож. Закроем окна?
Вскоре мы уже двигались по центральному проспекту. После въезда в мегаполис Сандра вдруг решила развлекать меня разговорами на разные темы. Мне нравилось общение с ней и то, что она меня совсем не стеснялась и не чуралась моего происхождения. Сам я был более стеснителен при таком близком и легком общении с девчонкой, о которой еще недавно мог только мечтать. Мой менталитет чужеземца, внешние черты, выдающие выходца из другой страны, выстраивали между нами стену, которую мне трудно было перепрыгнуть с первого раза. Хотя чувствовал я себя вполне комфортно. Ах, если бы еще не чертов электрик!
III. У обочины
Тысячи оттенков желтого, красного, синего и зеленого мелькали в витринах. Вечерние фонари старались привнести еще больше пестроты в конец дня. Самый разнообразный свет бликовал на стеклах машин и отражался в сотнях скользких глаз. Звуки гармоничной урбании текли симфонией вместе с этими красками. Нескончаемые голоса людей, смех, возгласы, шум машин, стук дверей и цокот каблуков, протяжные сигналы, басы громкой музыки, свист и шорох танцевали в вечернем зареве опускающегося в конце проспекта солнца. И хоть тонкие лучи его еще долетали до блестящих стен домов, в городе было уже сумрачно. И эти желтые, синие, зеленые витрины демонстрировали свои пестрые краски все выразительнее с каждой минутой наступавшей темноты, выставляя сокровища собственных недр в восхитительных цветах: где-то можно было понаблюдать диких экзотических животных, другие щеголяли разноцветными костюмами неизвестных стилей, третьи блестели драгоценностями, четвертые – красивыми бутыльками и флаконами, в пятых танцевали пушистые существа; и мужчины в щегольских нарядах, проходя мимо, старались слегка отстать от своих дам, чтобы спокойно насладиться несколькими секундами созерцания. Люди шли не спеша, покачивая раскрытыми прозрачными зонтиками, будто ждали благословенного дождика. Но дождика не намечалось, и они это знали; просто теперь в Саонгоре такая мода – прозрачные зонтики. А вообще вечером, после захода солнца, здесь все шумно гуляло, и сейчас можно было наблюдать лишь прелюдию к вечернему празднику.
Я припарковался на обочине перед огромным зданием, которое все называли «Универсал», выскочил из машины и, оббежав с другой стороны, точно лакей, открыл дверь Сандре. Просто решил провести ее до входа в «Универсал» и ехать дальше. "Ничто, даже сам бог, не помешает мне сохранить собственную жизнь!" – твердо отрезал я себе в ответ на жгучий соблазн провести этот вечер с девушкой. Она медленно вышла из машины, и мы сделали несколько шагов в сторону стеклянных светящихся дверей "Универсала".
– Фу! – выдохнула Сандра. – Здесь воздух хоть и пахнет дымом и топливом, но все равно свежее, чем у тебя в машине.
Около «Универсала» почему-то было малолюдно; двери без охранников, которые, напоминая церберов преисподней, постоянно здесь стоят. Подойдя к полупрозрачным зеркальным дверям, я увидел бегущую строку: «Универсал» закрыт до конца месяца. Приносим извинения".
– Черт! – вырвалось у меня.
– Что ты так забеспокоился? Ничего страшного, – лился откуда-то сзади голос Сандры. Похоже, она не сильно огорчилась сорвавшемуся делу. – Поехали, прогуляемся куда-нибудь.
Я сильно разнервничался, руки затряслись, будто почва уходила из-под ног. "Как же деликатнее от нее избавиться? Как скорее избавиться от чертового электрика!?"
– Сандра, – я развернул ее к себе, – мне срочно нужно ехать.
– Очень срочно? – она посмотрела на меня с высоты своего роста и так скривила губы, словно обиделась.
– Да, очень, – я пытался придать своему голосу спокойствие. – Но обещаю, что завтра же я зайду за тобой, и мы поедем…
– Ладно, – не дала договорить она. – Как хочешь. Тогда подбрось меня до станции, чтобы я смогла уехать обратно.
Я не ожидал, что все будет настолько просто, и даже испугался, так как почувствовал в ее голосе нотку "все равно", а мне бы этого очень-очень не хотелось. Но в данной ситуации нужно было пожертвовать всем, лишь бы она оставила меня с моими проблемами, в ее же интересах. Завтра труп начнет вонять так, что от него не только мух не отгонишь, но и полицию, которой совсем не сложно будет определить, как он попал в багажник.
– До автобуса я тебя мигом подброшу. Здесь пять минут! – ободрился я и открыл перед девушкой дверь «Каро». Она мягко приземлилась на свое прежнее место. Принцесса… Но принцесса сразу закрыла нос рукой:
– Только сначала найди чем воняет, – проговорила она.
– Мне почему-то кажется, что никакого запаха нет, – бормотал я, опуская голову под сиденье.
– Приятель, запах стал настолько силен, что его уже просто глупо не замечать, – слышал я сверху голос с насмешкой. – Либо у тебя заложены обе ноздри, либо ты валяешь дурака.
Сандра предоставила небольшой выбор, но я не стал ей отвечать. И без этих ее слов ясно: нужно быть идиотом или больным, чтобы не чувствовать настолько сильный запах. Прикинувшись полным дурачком, я лазил сначала под передними сиденьями, потом забрался назад, где зловоние было еще сильнее, но так ничего и не обнаружил. Со словами "не знаю" я завел двигатель. Сразу на экране замелькали цвета и ведущая объявила выпуск "Новостей".
– Обещаю, завтра все вычищу, – негромко и грубо бросил я и надавил на педаль. Машина тронулась. Сандра смотрела вперед, и в ее глазах отражались огни улицы, те разнообразные витрины, зеленые фары автомобилей. Где-то как будто не здесь, а далеко, слышался монотонный женский голос:
"По последним данным, жильцы дома по улице Франка Шуверто сообщили, что видели пропавшего электрика компании «САЭЛ», когда тот заходил в подъезд их дома. Но следователи предполагают, что Садек Фарнеев вполне мог выйти из дома и пропасть где-нибудь в другом месте. За развитием событий следите в наших выпусках «Новостей» каждые полчаса…"
Я легко держал руль. Машина пересекала улицу за улицей, перекресток за перекрестком. Вдруг впереди справа на проезжей части возникла фигура со светоотражающим предметом в руке, который, испуская розовый луч, указал мне путь к обочине. "Полиция!" Нельзя не остановиться – начнется преследование. Здесь, в центре города, нарушителя быстро перехватят, и тогда расправы не миновать. Я медленно свернул к краю дороги и остановился. Стараясь не спускать руки с руля, до боли раскрытыми глазами я видел, как пальцы невольно задрожали.
– Добрый вечер. Выйдите, пожалуйста, из машины, – человек в темно-зеленой форме стоял уже с левой стороны, запихивая блестящую рукоятку в чехол на ремне. Я вышел из машины.
– Здравствуйте, что я нарушил? – только глупец мог не заметить во мне волнения и тревоги.
– А вы что-то нарушили? – переспросил полицейский, оглядывая капот машины. – Проверка. Можно ваши права и внутренний паспорт?
Я запустил обе руки в карманы. Через мгновение из одного был извлечен паспорт. Дрожащие руки протянули документ полицейскому. Тот принял их, но остановил внимание на руках, после чего пристально посмотрел исподлобья прямо в глаза, как будто я сегодняшним утром съел его завтрак, а ему до сих пор об этом ничего не сказал.
– Прошу прощения, но не могу найти права, – проговорил я нервно, ища языком хоть капельку слюны во рту.
– Вы обязаны иметь при себе оба документа. О штрафах вам известно?
– Да, да, я понимаю, такое у меня в первый раз. Штраф заплачу немедленно, – поспешил я успокоить полицейского. Сзади хлопнула дверь. Я понял, что это Сандра вышла из машины. Оглянувшись, я увидел ее опечаленное неприятной встречей лицо; она стояла по ту сторону автомобиля.
Полицейский наскоро пролистывал страницы документов широкими пухлыми пальцами, проворно смачивая их кончики шершавым языком, что делал не задумываясь, машинально. Его лицо выражало полное равнодушие к тому, чем он занимался в данную минуту. Наконец, его рука протянула мне бумаги. Я попытался их взять, но полицейский внезапно отдернул руку обратно.
– Откройте, пожалуйста, багажник, – скучно произнес он.
Я почувствовал, что сильно хочется в туалет. От лица отхлынула кровь, а спину пронзило множество маленьких иголочек. Никакие мысли в голову не шли, весь организм превратился в комок нервов и эмоций. Ноги отяжелели как бетонные глыбы, а руки отказались подчиняться. Огни улиц на миг поплыли перед глазами.
– Пожалуйста, откройте багажник, – услышал я вновь голос полицейского, который прошел мимо меня в зад машины.
Я повернул голову и встретился взглядом с Сандрой. Ее глаза выражали недоумение и в то же время сочувствие. "Но чему?" Слева от руля я потянул рычаг, открывающий багажник. Послышался щелчок, тело мое замерло. Я не посмотрел туда, где полицейский уже поднимал крышку. "Господи, что же я тебе сделал такого, что ты так меня наказал? Почему ты несправедлив в этой жизни? Ведь вокруг столько тех, кто действительно заслуживает кары! Но я, я не заслуживаю, ты ведь знаешь!"
– Это мой отец, – услышал я сзади приглушенный голос. – Мы везем его в больницу на кремацию. Он умер сегодня днем.
Это был голос Сандры. Я не заметил, как она отошла к багажнику. Что она делает и почему вдруг так себя ведет?
– У вас есть свидетельство о смерти и подтверждение родства? – строго спросил мужской голос.
– Конечно, есть. Во-первых, у меня есть его паспорт, а во-вторых, мой друг подтвердит вам все, что я сказала, – невозмутимо и уверенно отвечала девушка.
– В таком случае, почему вы положили его в багажник и что за гадкий запах?
– Да разве он поместится в этот маленький «Каро»? Мы даже пробовать не стали. Да и потом, он весь пропах жареным мясом. Запах впитается в ткань салона и все…
– Понятно, – прервал объяснения голос полицейского, который теперь звучал почти добродушно. – Если сейчас поедете по проспекту, то попадете в пробку, так как впереди авария. Чтобы объехать ее, вам нужно свернуть направо и на Т-образном перекрестке влево. Пункт кремации скоро закроется, спешите.
– Ага, ага, спасибо, – говорила Сандра.
Справа открылась и хлопнула дверь, на горизонтальную панель упали два документа, отданные полицейским, мягкий голос сказал «Давай». В салоне по-прежнему стоял неприятный запах, но я теперь совсем ничего не чувствовал. Машина поехала, свернула направо и остановилась за поворотом у бордюра.
– Мне абсолютно ничего не нужно объяснять. Я все поняла. Пойдем вон туда и обдумаем, что делать дальше. Я знаю, у тебя есть какой-то план, но мне кажется, что вдвоем нам будет легче справиться с этой проблемой. Мне еще кажется, ты можешь мне доверять.
Сандра говорила что-то еще, но я не слушал. Разные чувства и ощущения сплелись в один большой моток, распутывать который я боялся. Почему она помогла, и что руководило ею? Почему полицейский так быстро поверил ей, причем на слово, и не стал проверять документы на тело? Почему она теперь так спокойно говорит? Что будет дальше? Чертов электрик!
IV. “Метрок”
Прошла всего минута. Я очнулся от резкого сигнала проезжающей машины, посмотрел направо и увидел искаженное тенями и бликами вечерней улицы лицо Сандры, которая внимательно глядела на меня.
– Пойдем, – она взяла меня за руку, покоившуюся на рычаге коробки передач. – У нас не так много времени.
Через минуту мы приближались к входу в здание, полностью обтянутое золотистым материалом. Подсветка с мостовой отражалась в этом золоте и распространяла вокруг какой-то искусственный, но очень вкусный свет. Над входом чернела вывеска, по которой время от времени пробегали красные буквы: "Клуб МЕТРОК". Перед дверями стояло несколько высоких, длинноволосых мужчин, что-то бурно обсуждавших. Непривычный акцент резал слух. Они раскуривали по очереди толстую серую палку и потягивали жидкость из желтых бутылок. Один из них проводил нас пристальным взглядом. Скорее не нас, а Сандру, так как больше он разглядывал именно ее. Кажется, она тоже не осталась в роли наблюдаемого и окинула его небрежным, но внимательным взглядом.
За дверями клуба стояли двое крупной комплекции, превышающей мою, наверное, раза в три, с квадратными мордами. Они посмотрели на меня с высоты, как стражи замка глядят с башни на пришельцев. Однако грубые их физиономии с угловатыми гладкими скулами выражали откровенное приветствие.
Все цвета радуги бросились в глаза, как только мы переступили порог клуба, и замигали так ярко, что стало больно смотреть. Тело будто поднималось от грохота музыки, звуков которой не было слышно, зато они хорошо ощущались деревянным полом и телом каждого, кто здесь находился. Стены дрожали от высоких децибел, а под потолком что-то свистело и завывало – зимняя вьюга. Толпа посреди зала энергично и синхронно поднималась и опускалась, как вода в перемещаемом стакане. Множество людей, друг на друга не похожих, сидели за столами, проходили мимо нас, разговаривали, кричали. Я заметил в дальнем левом углу зала, рядом с какой-то закрытой дверью маленький свободный столик.
– Иди, сядь вон там, займи место. Я что-нибудь возьму, – мне пришлось кричать Сандре в ухо, так как людские вопли и басы бешеной музыки заглушали все иные звуки.
В следующее мгновенье я уже пробирался сквозь чем-то обкуренную и пьяную толпу к стойке бара, возле которой, как и должно быть, собралась куча народу. Бармен был всего один, но, несмотря на это, справлялся довольно ловко. Прикинув, где конец очереди, я занял место. Мне даже удалось облокотиться на чудом освободившийся кусочек пространства гладкой и блестящей каменной стойки. Ожидая своей очереди, я уставился на толпу. «Безумцы». Я никогда не был таким. Мысли снова навели меня на неприятные воспоминания о Садеке Фарнееве. "Вот это проблема! Что другие проблемы по сравнению с этой!" Глава правительства только недавно ввел новый закон, в соответствии с которым за убийство полагается смертная казнь. В такой большой стране, как Саонгора, никто не будет долго разбираться, проводить расследование. Электрик погиб в моей квартире, при мне, а значит, и убийца я. Если бы полиция возилась с каждым делом, то никакого порядка здесь бы не было. За что им еще зарплату платить, как не за их работу. Есть, конечно, шанс на спасение – хорошая защита. Но это не совсем спасение – все равно посадят, в самом лучшем случае. Тем более рисковать, рассчитывать на адвоката, когда речь идет о жизни и смерти, никак нельзя. К тому же у меня нет денег, чтобы нанять хорошую защиту, мне негде их занять. "А если и найти, то как и когда потом отдавать?" Обычный адвокат навряд ли вытащит меня с того света.