– Знаешь, родной, мне иногда кажется, что я что-то упускаю из вида. Я чувствую, будто что-то не так и не могу понять, что именно. А это что-то очень важное и ускользает, утекает, как вода сквозь пальцы. – Я рассказала весь сон от начала до конца и о том, что не смогла увидеть. – Как ты думаешь, что было за этой дверью?
– Раз ты видела свет, значит, там было что-то доброе и хорошее! И никак иначе! – Он ласково щелкнул меня по носу и добро улыбнулся. – Возможно, ты что-то прочитала или увидела по телевизору, и вот нечто появилось в твоей милой головке и вылилось в странный сон.
– Нечто появилось в головке? – Озорно спросила я, сделав смешную гримасу обиды. – Ну, слава Богу, что там хоть что-то появилось.
– Да, я тоже этому рад! – Он громко рассмеялся и дурашливо прикрыл рот рукой.
– Видно мне пора на курсы повышения ума! – Смеясь, заметила я и села по-турецки напротив него, чтобы было удобно смотреть ему в глаза. Правая нога оказалась на левой пяткой вверх и зрелище, представшее моему взору, заставило содрогнуться. Мороз побежал по коже, страх леденящим комком свернулся в горле, перехватило дыхание.
– Дана, ты где так разрезала пятку? – Спросил мой супруг, глядя на мое перепуганное лицо.
– Во сне я ходила по стеклу… Я же там босая ходила… – Обескураженно ответила я, вспоминая ночное приключение.
Я быстро вскочила на ноги и откинула одеяло.
Долго и неподвижно мы смотрели на багровое пятно на простыне…
Глава 3
Ян вернулся из ванной комнаты, где застирывал кровавое пятно на постельном белье и тщательно обработал мою пятку.
– Надо же, Дана, так было порезаться! – Он нежно погладил меня по ноге и постарался перевести все в шутку – Слушай!!! А может ты эта… как же их правильно называют? О, вспомнил – сомнамбула?
– Ян, ну разве хоть раз ты меня заставал за этим занятием?
Мой супруг натужно нахмурился, тщательно почесал подбородок и выдал свои воспоминания:
– Было за тобой что-то странное. … Вот вспоминай: как-то раз ночью, это была прям глубокая ночь, почти перед рассветом. Мы еще тогда дом не построили и снимали квартирку, помнишь? – Его заговорщический вид и прищуренные глаза, мягко намекали, что он сейчас говорит совсем даже не серьезно.
– Конечно, помню, что мы снимали квартирку. Ты ближе к делу, на чем ты меня там застукал? – Я сгорала от нетерпения, в надежде, что он расскажет что-то такое, что поможет прояснить ситуацию. Я даже подумала о том, что он вспомнит тот странный случай в съемной квартире…
Это было то время, когда мы не так давно переехали из родимых мест в другой чужой город. Там мы ожидали рождение Алекса и там же с ним первый раз повстречались. Наше уютное гнездышко представляло собой однокомнатную квартиру с крохотной кухонькой и совместным санузлом, поэтому, когда Ян возвращался с работы очень уставший, я стелила себе матрасик в другом углу комнаты, чтобы новорожденный Алекс, проснувшись, мог насладиться кормлением, не тревожа при этом папу.
В одно предрассветное утро меня, как обычно, разбудил проголодавшийся малыш. Аккуратненько уложив его на этот самый матрасик, рядом со стеной, сама легла на край, чтобы было удобно его кормить. Во время этого священного процесса я задремала. Не могу сказать, что уснула глубоким сном, скорее это была именно дрема, такое состояние, когда уже засыпаешь, но еще не спишь. Тут я почувствовала, что кто-то гладит меня по затылку, при этом бережно взяв прядь волос и проводя до самых кончиков. Такое действие повторилось три раза и не вызывало у меня никаких опасений, так как я была уверена, что это делает Ян. Но резко открыв глаза, я поняла, что он мирно посапывает у нас на кровати. Да и чего бы это ему в 4 часа утра сидеть и гладить меня по волосам? Тем не менее, я спокойно уснула, даже не успев напугаться.
Но Ян даже и не собирался вспоминать этот случай с ночными поглаживаниями меня по волосам. По-моему, он вообще не поверил в эту историю, считая, что в период засыпания может мерещиться всякое. Он вспомнил нечто совершенно другое:
– И вот. … Сплю я себе спокойно и вдруг слышу шубуршание на кухне. … Смотрю тебя рядышком на постели нет, вот и решил подглядеть, чем это моя молодая супруга там занимается среди ночи. То, что я увидел, просто повергло меня в шок… – Он демонстративно замолчал, чтобы добавить больше интриги.
– Ян, да не томи ты! Что там такое было-то? – От нетерпения я даже начала подпрыгивать на кровати и легонько хлопать его ладошкой по груди, требуя немедленного ответа.
– Это было так ужасно, что я думал, будто мне это снится. … В таком проявлении свою милую, аккуратную и ухоженную супругу я, если честно, не представлял…
– Дорогой, я сейчас просто взорвусь!!! Говори уже, что такое…
– Моя милая супруга с растрепанными волосами, в одних только трусиках, обильным слоем намазывала увесистый кусок соленой селедки взбитыми сливками и с таким удовольствием жевала эту бурду, что весь рот и щеки были испачканы этими яствами. Я не думаю, что есть такое может человек в здравом уме и светлой памяти… – Ян громко расхохотался, что у него даже выступили слезы на глазах и на щеках появился густой румянец.
Я немного сильней прихлопнула ладошкой по его груди, тоже при этом, смеясь, хотя и попыталась хоть как-то оправдаться.
– Я тогда была очень сильно беременна. Между прочим, на тот момент мне было просто жутко вкусно! И вообще, я тебе предлагала попробовать. Даже не знаю, вот почему ты отказался? Может быть тебе бы тоже понравилось.
– Нет уж, увольте меня от таких удовольствий. – Он никак не мог остановить свой смех и поэтому просто взял меня за руку и потащил за собой.
– Куда та меня ведешь?
– Селедочки захотелось. … С взбитыми сливками!!! – Снова заходясь от смеха, еле выговорил Ян.
Воспоминания о страшном сне и неприятные ощущения, связанные с ним мгновенно улетучились, уступая место хорошему настроению и предвкушению прекрасного дня в кругу моей безумно любимой семьи.
Спустившись на кухню, мы застали наших детей за поиском конфет, которые тщательно прятались от маленьких сладкоежек.
– Мамчка, а я тебя люлю.– С выражением радости на мордашке протараторил Тишка и добавил к сказанному – Дай кофетку. Ну, даааай, я на нее только посмотъю.
– Так уж и просто посмотришь? А кушать не будешь? – Смотря на него, глаза мои светились любовью. Всегда поражалась тому, что он развит не по годам. Ведь ему еще только два года, а он уже умеет хитрить и четко понимает, чем можно тронуть сердце матери.
– Нууу. – Задумался Тишка. – Я посмотъю, посмотъю и откусу кусочек, он совсем маааааленький будет.
– Мамочка у нас добрая, наверно все-таки даст маленький кусочек, а может и маленький кулечек… – Ян подмигнул детям и достал с укромного места небольшой пакетик с леденцами. Дети радостно завизжали, очень нагло выхватили пакет и, оглядываясь, пошлепали своими босыми розовыми пятками в секретное место, где никто им не помешает съесть запрещенное обычно лакомство. Алекс наклонился к младшему брату и прошептал на ухо:
– Я же тебе говорил получится…– Видимо, наш старший шкода поведал младшему, как нужно просить конфеты правильно, и уже почти выйдя из кухни, добавил, широко улыбаясь и сияя счастьем. – Мамочка, ты самая лучшая!!!
Алекс резко схватил Тишку за руку и помчался со всех ног. Мне оставалось только смотреть им в след и поражаться детской сообразительности.
– Нет, ну ты это видел? – Обратилась я к супругу, а у самой тем временем сладкое умиление растекалось по всему телу.
– Не пропадут ребята, изобретательные! Хочешь кофе или чаю? Или все-таки селедочки? – Никак не мог угомониться Ян.
– Нет, селедочка пока не актуальна, а вот от еще одной порции кофе, пожалуй, не откажусь.
Ян принялся за приготовление напитка, а я присела за обеденный стол и решила продолжить наслаждаться утром и обществом супруга. Мы ведь так мало видимся по будням. У Яна слишком много работы, но баловать он меня не забывает, хотя бы только по выходным.
Я любовалась букетом моих любимых лилий, стоящих на столе и с нежностью подаренных Яном вчера вечером. Было так приятно прикасаться к их прекрасным лепесткам и вдыхать мягкий аромат.
– Как это ты, моя дорогая, понимаешь, какую структуру имеет запах? Мне вот кажется, что нет у запаха качеств, кроме того, что запах может быть приятным или не приятным. – Как-то еще давно интересовался Ян, что я имею в виду, когда приписываю свойства запахам.
– Я тебе больше скажу: у запаха еще и форма есть. Вот, например, мои любимые лилии имеют круглый аромат. А есть ароматы вытянутой формы или в виде колечек.
– Ну, ты даешь!!! Как это у тебя так получается форму ароматов разглядеть? – Он смотрел на меня с высоко поднятыми бровями так, что было понятно – он безмерно удивлен.
– Это называется – пространственное воображение. Тут фантазию надо иметь. Так то.
В тот раз супруг даже устроил эксперимент. Он давал мне нюхать все подряд и спрашивал про формы этих запахов, но у него так и не вышло понять меня, а я даже потеряла обоняние до следующего дня. После этого решила для себя, что больше мы эту тему поднимать не будем. Иначе мне грозило остаться вовсе не чувствительной к запахам.
Поглаживая лилии и наблюдая за манипуляциями мужа, я решила внимательно осмотреть пол, надеясь найти какие-нибудь осколки или иные предметы, о которые можно было порезаться. Но на кухне ничего подобного не обнаружила. Да и разве могла я вставать ночью, ходить на кухню, а поутру не помнить об этом? Хотя, конечно, всякое бывает, особенно, учитывая то, что я безумно устала за эту рабочую неделю. Последнее время ночами приходилось спать очень мало. Может это банальное переутомление? Бывало же у меня такое, что дети просыпались ночью, и я уходила спать к ним в комнату. Потом не могла вспомнить, как я у них оказалась. Но на тот момент я понимала, что это от усталости. Может и в этот раз случилось что-то подобное?
Тем временем Ян закончил приготовление кофе и уже засервировал стол, предложив вкусить его чудо напиток. Он удобно устроился в плетеном кресле напротив меня и неспешно размешивал сахар, внимательно разглядывая образовавшуюся кофейную пенку, а я разглядывала его мужественное и очень красивое лицо. Я так увлеклась этим занятием, что даже не обратила внимания на то, что он смотрит на меня в упор. Наши глаза встретились, и я поперхнулась кофе от неожиданности. … Это были глаза не моего Яна. Из подлобья, нахмурив брови, на меня смотрели вовсе не карие глаза с пляшущими озорными чертиками. Эти глаза были темно зеленого, болотного цвета и презрительная ненависть отражалась в них. Из груди у меня вырвался животный крик. Сидя на стуле, я резко оттолкнулась от стола и сильно зажмурилась.
–Дана! Дана, да что с тобой происходит? Ты что творишь? – Испуганно подскочил ко мне муж, взял за руки и присел на колени возле моих ног. – Ты весь кофе пролила и чуть со стула не свалилась…
В этот момент, посмотрев на супруга, я снова увидела своего Яна. Это определенно мой дорогой, любимый и родной муж. Глаза у него карие, никакие не зеленые, никакой ненависти в них нет. Только удивление…
– Прости… Я уже ничего не понимаю. Только чувствую, что происходит что-то странное. Может быть я медленно, но верно схожу с ума? – Я была просто ошарашена тем, что увидела. А может, не увидела? Померещилось? Привиделось? Но почему, что со мной происходит?
– Да что случилось-то? Расскажи толком, а то мне становится за тебя страшно… – Ян был очень обеспокоен моим состоянием.
– Твои глаза были другого цвета. Они злыми такими казались… Я рассматривала твое лицо и рассуждала о том, какой красивый мужчина мне попался. И тут ты взглянул на меня, а глаза зеленые. Ну, даже не зеленые, а болотного такого цвета, как тина и ненавистью затуманены. Все как по правде было… Я понимаю, что все, о чем я сейчас говорю на полный бред похоже. Но я это видела!!!
– Так, ну все, хватит! Заканчивай так много работать. Тебе отдохнуть надо и развеяться. Вон, смотри, до чего себя довела. – Он поднял меня со стула и подтолкнул в сторону лестницы, намекая, что мне нужно собираться для поездки в зоопарк с детьми. Эта поездка была запланирована заранее, поэтому я покорно зашагала в свою комнату, чтобы привести себя в порядок. Ян остался убирать, наведенный мной бардак, на кухне.
Озноб волнами пробегал по телу, даже зубы стали постукивать друг об друга. Что это было? Что все это значит? Завтра же нужно позвонить Мариэлле Геннадьевне, может она объяснит, что же такое творится. Мне стало очень страшно. Солнечный день и приятная обстановка в доме не спасали меня, но мне необходимо собраться с силами и провести этот день так, как мы его планировали. Я села на кровать и, скрестив руки на груди, погладила сама себя по плечам, уговаривая расслабиться и выкинуть из головы все эти странности.
Спустя какое-то время я начала успокаиваться, а великолепная погода, свежий воздух из распахнутого окна и громкие игры ребятишек в соседней комнате должны были помочь вернуться к реальной жизни. Вдруг меня охватило еще более отвратительное чувство. Оно было еще хуже, испытанного мной страха. Мне показалось, что меня нет ни в этой комнате, ни в этой жизни. Будто я смотрела на все со стороны, как бывает, смотришь на события во сне. Вроде ты участник сна и знаешь, что все происходит с тобой, но смотришь, как будто издали, наблюдая. Словно это не моя жизнь, а чья-то чужая…
И тут я вспомнила, где я видела глаза болотного цвета, наполненные ненавистью. Я точно вспомнила эти глаза…
Глава 4
Я медленно восстанавливала события, в которых принимали участие эти безумные и жестокие глаза, которыми, как мне показалось, смотрел на меня Ян сегодня утром на кухне. Этот клубок мыслей постепенно вернул меня на много лет назад, в одно достаточно неприятное утро.
……День начинался достаточно напряженно. Причиной этому была ссора с Яном, произошедшая днем ранее. На самом деле мы жили достаточно мирно, любили и уважали друг друга, и эта ссора была единственной в таком объеме. Так мы не ругались ни до, ни после. Спустя время мы оба поняли, что многому научились, благодаря произошедшему, и впредь, будем более внимательны и терпимы друг к другу.
Занимаясь завтраком и утренним туалетом, мы с Яном упорно молчали и старались игнорировать присутствие друг друга. Хотя, если честно, сказать хотелось много чего и в основном достаточно неприятного, но дающего возможность снять эмоциональное напряжение. Ну, во всяком случае, мне лично хотелось.
«Держи себя в руках, Даночка.» – Без остановки твердил мой голос разума. – «Главное, молчи. Дай ему время обдумать свои поступки и может быть, понять, почему ты сердишься». Он всегда дает очень нереальные советы. Неужели он не видит, не чувствует и не понимает, что я могу неожиданно просто лопнуть от распирающих меня эмоций, от злости, от обиды и от досады. Я просто обязана выплеснуть на моего распрекрасного супруга все эмоции, разбушевавшиеся благодаря ему. Он не имеет никакого права таким образом себя вести, не нести ответственность за совершенные действия. Ведь не может же он не понимать, что он поступает просто жестоко и не справедливо по отношению ко мне?
Мне хотелось кричать и рвать в клочья все, что попадалось мне на пути, а особенно, моего благоверного. Или вовсе даже не верного?
«Вот где он снова шатался до утра? Трубку почему не брал?» – Нагнетали еще пуще чертики, живущие в моем характере. Они требовали справедливости и возмездия.
«Не достойно такое поведение твоего молчания и спокойствия. Вот бы ему хорошую взбучку устроить!».
«Молчи, хорошая ты моя девочка. Только хуже сделаешь, если начнешь ругаться. Потерпи, а то потом опять жалеть будешь, что накричала и себя винить во всех бедах земных». – Пытался направить меня на путь истинный мой дорогой голос разума. Собственно, как всегда, чертики моего характера взяли верх над всей этой ситуацией, а если еще учесть, что нашего детеныша забрала бабушка к себе еще вчера, то откладывать разбор полетов вообще не имеет смысла.