Но, об этом полиции знать совершенно необязательно.
На ночной Питер опустился серый туман, и неба было абсолютно не видно. Это мне только на руку. Вдалеке показался небоскрёб. Именно в нём, на самом последнем этаже, располагается пентхаус Ельцова.
Что ж.
Я выключила мотор, припарковав автомобиль возле соседнего дома, и достала из бардачка фото любимого мужа.
– Эх, Лёня, – шепчу я, смахивая с реснички слезу, – помоги мне.
Блин, если бы супруг был сейчас жив, всё было бы совсем иначе. Ну, почему я не догадалась о его планах? Почему не остановила?
– Почему…
Я чуть не вою с досады, с трудом сдерживая себя в руках.
Но всё, хватит сантиментов. Мне нужна ясная голова и острый ум.
Убрав фотографию обратно в бардачок, я надела чёрные перчатки, а волосы спрятала под шапочку. Дождь уже перестал, и это хороший знак. Перекрестившись, я схватила с переднего сидения свой чемоданчик, и покинула автомобиль.
Ноги с размаху попали в жидкую, мутную жижу, и я поморщилась – неприятно, но, надеюсь, это не помешает мне сегодня добыть трофей для Касьянова. Посмотрев на небо, и шумно вздохнув, я щёлкнула брелком автосигнализации.
Пора.
– М-да, знала бы заведующая детского сада, Анна Ильинична, чем её музыкальный работник занимается по ночам. – Улыбнулась я, размашистыми движениями шагая к высотке.
Тут же моё воображение нарисовало полную женщину с высокой укладкой. Она тщательно проверила мои документы, перед тем, как взять на работу музыкальным педагогом.
– Ну, хорошо, Виктория Юрьевна, вы приняты, – властным тоном говорит она мне, отдав документы, – прошу вас, продемонстрируйте своё мастерство!
Я подхожу к пианино, стоящему в углу актового зала, сажусь на невысокий стульчик.
Вдох.
Мои пальцы, длинные и изящные, взлетают вверх, мягко перескакивают на клавиши, кружа в водовороте нот. Анна Ильинична, как завороженная, смотрит на меня, и произносит:
– Чудесно.
Я кланяюсь. Да я и сама это знаю!
Краем глаза я примечаю тяжёлые золотые серьги в ушах заведующей. Не новодел – явно антиквариат. Я подхожу ближе, чтобы пожать руку женщине, а сама смотрю на серьги. Золото высокой пробы, камни хорошие. За эти серьги можно выручить солидную сумму!
Но, с воровством я завязала. Ни к чему мне эти проблемы.
Бросая последний взгляд на мочки ушей Анны Ильиничны, я разворачиваюсь, и иду прочь.
– Сдержалась. Молодец. Теперь ты обычная женщина, привыкай. – Бормочу я себе под нос, удаляясь от музыкального зала.
И вот, только моя жизнь закрутилась в русле добропорядочного гражданина, как на меня свалился Касьянов со своей диадемой.
Я подошла к элитному подъезду, в котором, на самом последнем этаже, жил бизнесмен.
– Ну что ж, операция «Ограбление кита» начинается.
Я прислонила электронный ключ для домофона к считывателю, и, услышав тихонькое попискивание, рванула на себя тяжёлую дверь. Аккуратно заглянув внутрь, я оглядела пустой холл – тихо.
Отлично!
Открыв дверь настежь, я проскользнула внутрь, оставляя грязные следы на мраморном полу. Крякнув от досады, я махнула рукой, и на цыпочках, подошла к каморке консьержа. Бравый охранник спал без задних ног, громко храпя в своём кресле.
– Хоть бы никто из жильцов не проходил мимо. А то услышат этот жуткий храп, и перетрусят.
Улыбаюсь.
Я толкнула дверь в помещение, и огляделась. Всё получилось – бутылка сока, стоящая на столике, была опустошена почти до дна. Нельзя оставлять после себя никаких улик. Я аккуратно взяла пластиковую тару за горлышко, и сунула в свой чемоданчик – выкину потом.
Да, я хорошо подготовилась к этому ограблению. Если всё получится, то Касьянов получит диадему, а я – много денег.
– Ювелирку брать не буду, не хочу заморчавиться, – прошептала я, – буду брать только деньги и, предпочтительно, доллары.
Потому что я собираюсь покинуть навсегда этот туманный, вечно дождливый город, и переехать с сыном в Майами. Ведь говорят, что там уже десять процентов населения – русские. Так почему бы и нам не добавить немного статистики? Там я уже присмотрела себе особняк на побережье Атлантического океана. Буду лежать на террасе, и любоваться видами заката.
Вынырнув из своих мечтаний, я перенеслась в реальность. Что ж, для начала, нужно закончить все дела в Питере.
Чтобы как следует подготовиться к ограблению, мне пришлось наняться ещё на одну работу. Сначала я хотела наняться на должность уборщицы, дабы получить ключи от всех входов-выходов, но не вышло.
Пришлось брать ученицу. Вот уже две недели я давала частные уроки музыки десятилетней Насте Ольховской, живущей в этой многоэтажке. И, скромная учительница уже примелькалась бравому охраннику, не вызывая у него никаких подозрений. Этот придурок даже попробовал за мной приударить.
Я взглянула на охранника, и испытала приступ тошноты, вспомнив тот вечер. Это произошло на прошлой неделе. Закрыв глаза, я на мгновение перенеслась в прошлое.
Я, как раз, вышла от своей ученицы Насти, вымотавшись изрядно. Девочка ни в какую, не хотела запоминать даже самые простенькие гаммы, и со слезами на глазах просила меня больше не мучить её музыкой.
– Нет-нет, – качаю я головой, – твои родители уже оплатили весь месяц наших занятий, так что тебе придётся меня терпеть!
Девочка закусывает губу, и морщится:
– Я вам заплачу из своих карманных денег, только не приходите больше!
Усмехаюсь.
Эх, Настенька, не знаешь ты моих мотивов!
– Ну, пожалуйста!
Бедный ребёнок чуть не плачет.
Но, я не из тех, кто легко сдаётся. К тому же, я ещё не всё исследовала в подъезде и не готова сейчас остаться без доступа к нему.
Похлопав девочку по плечу я качаю головой, и иду к выходу.
– Эй, красотка! – Бросил мне консьерж, вальяжно прислонившись к входной двери, – заходи ко мне, чайку попьём!
– Спасибо, не хочу. – Я мотаю головой, и поспешно спускаюсь по лестнице, пытаясь сбежать.
Этого мне ещё не хватало!
– Хватит ломаться!
Мужчина пребольно хватает меня за тонкое запястье правой руки, и выкручивает его с силой. Я ойкнула, а на тонкой коже мгновенно начал наливаться огромный синяк.
– Кольца нет. Значит, можно и чайку попить! – Продолжает наседать на меня консьерж, притягивая к себе.
В ту же секунду я неожиданно, оказываюсь в его объятиях. От мужчины дурно пахнет потом, дешёвыми сигаретами и шпротами. Меня чуть не вырвало от этого ужасающего амбре, и я пытаюсь отстраниться:
– Не надо…
По телу пробегает холодок, а в голове стучит только одна мысль – ну, не будет же он меня насиловать вот так, в холле подъезда, у всех на виду?
– Да брось ты! – Он кидает меня в своё кресло, стоящее у стены, и я, пролетая полкомнаты, плюхаюсь в него. – Не строй из себя недотрогу!
Охранник тут же подходит к чайнику, и начинает колдовать над ним, наливая в грязную чашку мутную жидкость. Я поспешно оглядываюсь, ища пути отступления, но не успеваю – мужчина уже оказывается возле меня.
– Давай, за знакомство! – Хохочет он, высоко поднимая чашку над головой, – меня Лёха зовут.
Я прищуриваюсь. Ну что ж, Лёха, ты сам напросился. Навесив на свою мордашку самую ласковую улыбку, я решаю вступить в разговор. В конце концов, это может оказаться полезным для меня.
– Вика, – скромно отвечаю я, залпом выпивая предложенное пойло.
Мужчина, видя, что знакомство с хорошенькой преподавательницей музыки завязалось, нагло кладёт свою потную ладонь мне на бедро, и сильно сжимает его.
– Давай, вечерком приходи, – подмигивает он, довольно ухмыляясь.
Ну, почему, мужики мыслят так примитивно? Но, сейчас мне это только на руку – я использую этого лоха по своему усмотрению, а он об этом даже не догадается, до последнего ощущая себя Аполлоном.
– Хорошо, – соглашаюсь я, еле сдерживаясь, чтобы не огреть его чем-нибудь по бритой голове, – ты мне ключ от домофона дай, я по-тихому зайду.
Консьерж легко соглашается, тут же отстёгивая мне электронный ключ. Ну вот, всё получилось очень легко! Теперь у меня есть ключ от входной двери, о большем и мечтать нельзя!
Я вынырнула из своих воспоминаний и посмотрела на спящего мужчину. Этим олухом можно отлично манипулировать, только он мне больше не нужен. Разумеется, вечером я к нему не пришла, сославшись на болезнь ребёнка и тотальную загруженность по работе.
А сегодня, в качестве извинений за своё плохое поведение, притащила Лёхе бутылку сока с убойной дозой снотворного.
– Прости меня, пупсик. Выпей соку, специально купила, заряжает энергией и улучшает мужскую силу, – подмигнула я, протягивая бутылку с соком мужчине, – не сердись, не вышло.
– Ладно!
Лицо мужчины разглаживается, и он отвинчивает крышку бутылки. И вот – результат на лицо. Бравый охранник спит в кресле без задних ног.
Я переступила через длинные ноги мужчины и пренебрежительно фыркнула:
– Ухажёр хренов. Посмотрим завтра, как ты запоёшь, когда с тебя спросят за ограбление пентхауса.
Но, прежде чем двигаться дальше, мне необходимо отключить видеокамеры. Достав складной острый нож я, одним движением руки, перерезала все провода. На всякий случай.
А вот – последний штрих для моего ограбления. Своими длинными пальчиками я сняла с крючка замысловатый ключ от верхнего этажа. Вот теперь я смогу открыть решётку и попасть непосредственно к входным дверям пентхауса.
– Ну, всё, можно идти, – прошептала я, сжимая ключ в руке.
В холле никого. Вытерев свои ботинки о половик, чтобы не оставлять больше следов, я двигаюсь по направлению к лифту. Даже если кто-то сейчас попался бы мне в холле, я, вполне удачно, смогла бы спрятаться за вот тем размашистым растением, стоящим в кадке.
Но, все спят.
Конечно, уже глубокая ночь. Все давно почивают в своих тёплых постельках. Все, кроме Ельцова. По сведениям из источников Касьянова, меценат улетел в Дубай, на презентацию новой ювелирной коллекции своего давнего французского соперника – месье Деко.
Ну, а это мне только на руку.
У француза тоже есть занятные вещицы, как-то я даже держала в руках изумительное кольцо, разработанное этим ювелиром. Но, оставить себе эту красоту не смогла – пришлось перепродавать. На вырученные деньги я смогла оплатить целых три года учёбы в музыкальном училище! Так, талантливая воровка стала ещё и талантливой пианисткой.
Ну, а изделия Ельцова мне ранее не доводилось держать в руках. Что ж, сегодня я это обязательно исправлю.
Я прыгаю в зеркальный лифт, и нажимаю на кнопку последнего этажа, удовлетворённо прижимаясь спиной к стене кабины. Пока лифт несёт меня на встречу приключениям, до моих ушей доносится композиция Вивальди.
Чудесный выбор!
Окунувшись в изумительную музыку, я обдумываю план своих действий. Что ждёт меня в пентхаусе Ельцова? Много брать я не планирую. Диадему для Касьянова, а для себя – деньги. Много денег. Их не нужно прятать, искать точки сбыта – всё чётко.
В досье, которое собрал Касьянов на Владислава Сергеевича, был примерный план пентхауса. Я внимательно изучила его. Но, всё равно, план был только ознакомительный. Никто ранее не пытался проникнуть сюда.
Я – первая.
Скоростной лифт доставляет меня на последний этаж, и двери бесшумно открываются. Я делаю шаг и натыкаюсь на преграду – кованую решётку с хитроумным замком, выкрашенную чёрной краской.
Улыбнувшись, я достала из кармана длинный ключ, украденный в каморке консьержа – теперь он мне пригодится. Два оборота ключом, и решётка распахнулась, пропуская меня в небольшой холл.
Сунув ключ в карман, я огляделась. Надо потом не забыть вернуть его на место, в каморку консьержа.
– Ох, Лёха, натянут тебя за это ограбление по самые помидоры, – бормочу я, ехидно улыбаясь.
Так ему и надо!
Оказавшись перед входной дверью в квартиру, я замешкалась – нет ли сигнализации? Но, к счастью, красный огонёк над дверью не мигал. Совпадение? А может, владелец квартиры просто забыл её включить?
Будем считать это маленьким подарком судьбы.
– Прекрасно, прошептала я, осмотрев дверь, – всё чисто.
Дальнейшее – дело техники и моих длинных пальцев. Я аккуратно присела на четвереньки возле двери бизнесмена, и раскрыла свой чёрный чемоданчик. Профессиональный чемодан воровки. Итак, мне понадобится несколько наборов отмычек и много свободного времени – замок на двери ювелира не из простых. Придётся повозиться.
Прошло минут сорок моего времени, и я, наконец-то, смогла справиться со всеми замками, врезанными в дверь Ельцова. Попутно я оценила фурнитуру на двери – очень дорогая. Особенно мне понравилась ручка – сделанная в виде змеи, с двумя красными глазами, похожими на рубины. Я поднесла лупу к рукоятке – так и есть, настоящие камни, правда, мелкие. Так что они недостойны моего внимания. Ведь в пентхаусе меня ждут гораздо более занятные вещицы.
Аккуратно нажав на ручку в виде змеи, я с лёгкостью открыла входную дверь в сокровищницу Али-Бабы, которую мне предстояло обокрасть.
Чудесно!
Улыбнувшись сама себе, я чуть не начала напевать себе под нос песенку «Лучшие друзья девушек – это бриллианты», но вовремя сдержалась. Я обязательно спою её, или станцую, но позже.
Закрыв чемоданчик с отмычками, я шагнула в тёмный холл.
2
Я вхожу в тёмную прихожую и оглядываюсь по сторонам.
– Вот это ремонт!
Сердце гулко застучало, от трепетного ожидания. Как будто, я наконец-то добралась до чего-то родного и давно ожидаемого.
Надо постоять пару минут, пока глаза привыкнут к темноте. Тихонько закрыв за собой входную дверь, я прислоняюсь к стене – подождём.
Сердечный ритм постепенно приходит в норму, и я уже могу дышать спокойно.
Тук-тук-тук.
Из-под полуопущенных ресниц я внимательно изучаю все элементы прихожей, пытаясь отложить всё в своей памяти.
Зачем?
Ну, когда-нибудь и я разбогатею, можно будет что-то перенять для интерьера своей квартиры.
Усмехаюсь.
Видимо, Владислав Сергеевич для ремонта своего пентхауса приглашал первоклассных специалистов – вон как всё отлично и со вкусом сделано.
Проходит пара минут, и я уже могу беспрепятственно различать окружающие предметы.
Прихожая отделана в светлых тонах. На стенах – декоративный кирпич песочного цвета, на полу – светлый паркет. Никаких картин, постеров, зеркал, ничего – голые стены.
Но, меня интересует вовсе не ремонт.
Аккуратно ступая, я подхожу к щитку, расположенному при входе. Он задекорирован симпатичной светло – голубой мозаикой.
Так. Вспоминаю азы электротехники. Хотя, чего уж мучиться? Раз отключать, так лучше всё сразу – чтоб наверняка.
Опускаю все рубильники вниз.
– Так- то лучше.
Мне здесь больше делать нечего.
Из прихожей я попадаю в большую, светлую гостиную, выполненную в бело-золотых тонах. Сразу появляется чувство, что я неожиданно вошла в тронный зал – от многообразия лепнины зарябило в глазах, а золото в интерьере смотрится ненатурально и фальшиво.
Он же ювелир! Мог бы отсыпать золотишка себе на интерьер!
Хотя, я не представляю, как бы я тогда отколупывала золотые обои от стен, или выносила бы мебель.
Хм.
Или, это только у меня, профессиональной воровки, так намётан глаз? А Ельцов не замечает, что это варварское великолепие смотрится, как минимум, ненатурально и глупо.
– Какая безвкусица, – бормочу я, как старая бабка, достав фонарик.
Нужно осмотреться, как следует. Вдруг, я найду что-то интересное?
Луч фонарика скользит по дорогой обивке дивана, и останавливается на белоснежном комоде, стоящем возле стены. Двигаясь практически бесшумно, я подхожу к предмету мебели, и аккуратно выдвигаю один из ящиков – внутри какие-то бумаги.
Это не интересно.
У другой стены стоит стеллаж с книгами. Я подхожу к нему, и осматриваю издания – нет ли среди них раритетов? Быть может, тут найдётся что-то ценное?
Но, видимо Ельцов увлекается чтением – здесь стоят обычные книги известных авторов. В основном – детективы.
Полное собрание сочинений Артура Конан Дойля, Агаты Кристи,Эда Макбейна, Рекса Стаута. А вот – и линейка детективов от Дарьи Донцовой. Обычно мужчины не любят чтиво, вышедшее из-под пера женщины.