Assembler, или Встретимся в файлах - Милованов Максим 5 стр.


Генерал обвел окружающих взглядом человека, собиравшегося сказать нечто сверх, сверх и еще раз сверхсекретное.

«Сейчас его уста выплюнут те самые бумаги о неразглашении, которые нужно будет подписать, и это изменит обычную жизнь навсегда», – догадалась Джессика Уотсон.

– Двадцать лет назад одновременно с «Основной конвенцией» было заключено тайное межправительственное соглашение, – сообщил генерал. – Согласно ему при космических агентствах нескольких стран были созданы небольшие охранные подразделения, в которых служат исключительно киборги. Так вот, Гарри – один из них.

Первым к новости адаптировался полковник Айсман.

– Ай да NASA! А я все думал, чего это их бюджет как на дрожжах растет! – смеясь сказал он. – Небось уже целую армию наклепали. Ну и сколько же киборгов у вас под ружьем?

– Достаточное количество, – уклонился от прямого ответа генерал. – И, надеюсь, всем присутствующим понятно, что ни о Гарри, ни о спецподразделении киборгов распространяться нельзя. Все подписали документы о неразглашении.

Генерал покосился на пока еще не подписавшую бумаги Джессику.

«Да помню я, помню», – ответил ее взгляд.

Затем генерал грозно взглянул на человека в наручниках.

Петров кивнул.

– Я все понял – Тора нет. Есть Железный человек. Но и его как бы не существует.

Шутка прозвучала вовремя. Обстановку точно следовало немного разрядить. Новость о существовании тайного отряда боевых машин ни у кого из людей не вызвала прилива радости. Слишком свеж в памяти человечества был «Сицилийский апельсин» – кровавый конфликт, где в схватке со взбесившимися бойцами робо-спецназа на Сицилии погибли сотни людей.

Более всего удивлялась происходящему Джессика Уотсон. Она уже давно подозревала генерала Скотта в наличии второго дна, но даже не думала, что дно так глубоко. Киборг Гарри, судя по всему, был личным помощником генерала, готовым выполнить любой приказ, в том числе приказ на убийство, без тени сомнений и сожалений.

«А кто не согласен, того придется ликвидировать», – вспомнила она слова генерала, сказанные им на стоянке несколько часов назад.

Джессика присмотрелась к генералу внимательней.

Брови, волосы, кожа, глаза, зрачки… Вроде бы все настоящее. Кто вы, генерал Скотт? Киборг? Человек? Или человеческое отродье, для которого чужие жизни ничего не стоят?..

Генерал Скотт тоже пристально смотрел на Джессику. Он явно хотел что-то сказать, но в дверь вдруг решительно постучали.

– Кто там? – спросил Скотт.

– Полиция, сэр, и адвокат Петрова.

– Кто-о-о?..

Дверь распахнулась, и в помещение торжественно вошла женщина лет тридцати в брючном костюме чернее черного, рубашке белее белого, галстуке краснее красного – все это дополняли каштановые волосы, сбитые в тугой пучок, и походка пантеры перед броском…

– Кто здесь Бонадвентур Петров? – спросила женщина.

– Я, – поднял руки человек в наручниках.

– Отлично. Рада сообщить, что вы мой клиент и я пришла, чтобы вас отсюда немедленно забрать.

– Как забрать? Куда забрать? – не понял генерал Скотт. – У нас здесь специальное расследование, между прочим, он нам нужен!

– Ух ты! – обрадовалась адвокат. – Тогда расскажите, пожалуйста, в связи с чем в отношении моего подзащитного проводится специальное расследование, в чем именно его подозревают? Если же он имеет иной статус в вашем расследовании – потрудитесь, пожалуйста, данный статус сформулировать. Еще хотелось бы узнать – почему он доставлен сюда помимо своей воли, почему несколько часов провел в полицейском фургоне, а сейчас сидит в наручниках? Кто дал на это право? Ведь никакого судебного ордера на это, насколько мне известно, нет.

Пока генерал и все окружающие удивленно хлопали глазами, адвокат Петрова вынула из своего сверкающего портфеля несколько бумаг, разложила их на столе и произнесла:

– Генерал Скотт, дамы и господа, – хочу разъяснить вам кое-какие правовые аспекты! Итак, для того чтобы мой подзащитный сидел сейчас здесь в наручниках и отвечал на какие-либо вопросы, необходим судебный ордер. Конечно же, несколько часов тому назад генерал Скотт послал к местному судье – достопочтенному Аарону Джонсу – своих юристов, но, к счастью, они прибыли туда одновременно со мной. Мы очень долго дискутировали, и в результате судья решил ордер не выписывать.

Адвокат стала показывать красивым длинным пальцем то на одну, то на другую бумагу и говорить, словно вбивая гвозди:

– Так как моего подзащитного силой захватили там, где он вел легальную и законную трудовую деятельность, и помимо воли привезли в место, которое не значится в официальных базах данных ни как полицейский участок, ни как помещение военного предназначения, ни как место для работы спецслужб, достопочтенный судья Джонс решил, что гражданские права моего подзащитного грубо нарушены, есть серьезная опасность применения к нему недопустимых методов допроса и реальная угроза жизни. Поэтому вместо ордера он выписал предписание шефу полиции содействовать в освобождении моего подзащитного из данного помещения.

За спиной женщины-адвоката стояло несколько мужчин-полицейских, по виду которых было понятно: они с радостью защитят закон. А еще, возможно, они готовы были отдать за адвоката свою жизнь, честь и все пенсионные накопления…

– В то же время судья Джонс с глубоким уважением относится к предмету расследования, – продолжила адвокат. – Судья понимает, что рассказ Бонадвентура Петрова может пролить свет на происшествие, которое все сейчас бурно обсуждают. Поэтому он приглашает всех участников данного собрания завтра в 14.00 в главный зал Хьюстонского Дворца Правосудия. Там в присутствии достопочтенного судьи Джонса, стенографистов и адвокатов данный разговор может быть продолжен. Именно в такой диспозиции и никак иначе…

Пока ребята из Госдепа и прочие интересующиеся изучали принесенные адвокатом бумаги, Генерал Скотт нервно зыркал по сторонам, словно искал предателя, устроившего из тайной операции публичный адвокатско-судейский цирк. Его взгляд пару раз цеплялся за полковника Айсмана.

Джессика почему-то тоже думала именно на него.

«Ай да Айсман, ай да молодец!» – готова была воскликнуть Джессика.

Работа в секретном штабе ей порядком надоела. Знать ответ на дурацкий вопрос, кто и как послал сигнал, ей совсем не хотелось. Да и в здании суда она будет чувствовать себя намного спокойней, чем в закрытом помещении с вооруженным киборгом, стерегущим выход.

Джессика бросила взгляд в сторону киборга Гарри и не увидела того. Железный человек исчез.

– Комбинезон! – вдруг услышала она.

Это Петров увидел Джессику, узнал и радостно замахал освобожденными от наручников руками:

– Джессика! На вас все еще наш комбинезон! Вас, видимо, тоже схватили и насильно привезли сюда.

Петров обратился к полицейским и адвокату:

– Это Джессика Уотсон. Ее тоже нужно освободить…

Джессика закачала головой:

– Нет, нет. Я тут по своей воле…

Петров сник. Было видно, что он сильно расстроен.

А ей вдруг стало стыдно. Очень и очень стыдно.

«Убить пророка! Черта с два! Не позволю», – твердо решила Джессика.

«Дневная Моника»

– «Пирсон. Спектр. Литт»! Это шутка?

Бонадвентур ехал на переднем сиденье огромного внедорожника и вертел в руках визитку, на которой были написаны имена трех главных героев известного сериала Suits.

– Никаких шуток. Так называется наша юридическая фирма: «Пирсон. Спектр. Литт».

– Ага, а вы Харви Спектр…

– А почему не Джессика Пирсон? – удивилась сидевшая за рулем женщина-адвокат.

– Джессика Пирсон уже занята! Ее застолбила девушка в оранжевом комбинезоне – Джессика Уотсон. Наш главный акционер, между прочим… Похоже, в Америке закончились обычные имена и названия…

– И это говорит человек с именем Бонадвентур, – усмехнулась собеседница. – Настоящее или псевдоним?

– Настоящее.

– Неужто в честь Бонадвентура Пенкрофта из «Таинственного острова»?

Бонадвентур удивленно округлил глаза:

– Читали «Таинственный остров»?

– А кто не читал «Таинственный остров»?

Бонадвентур засмеялся.

– Да никто не читал. Я двадцать лет в Штатах, но только сегодня утром встретил человека, который читал «Таинственный остров» и знает, кто такой Бонадвентур Пенкрофт. Это была Джессика Уотсон, кстати. А вот сейчас мне встретился второй такой человек. Сегодня что – инопланетное вторжение?..

– Да, вторжение… И мы, инопланетяне, должны защищать друг друга на этой грешной Земле!

Женщина-адвокат широко улыбнулась, и Бонадвентур невольно завис. Ее улыбка была идеальна. Даже как-то слишком идеальна.

«Какой гений прописал этот фантастический ассемблер улыбки?» – спросил бы он, если бы разговаривал с роботом. Но сейчас спросил о другом.

– А откуда вы, вообще, взялись? Я ведь не нанимал никаких адвокатов! – вспомнил Бонадвентур.

– Очень даже нанимали! – парировала собеседница. – Согласно законам штата Техас, сообщение по коммуникатору приравнивается к официальному документу.

Она показала Бонадвентуру экран своего коммуникатора, где было написано: «Мое имя Бонадвентур Петров. Обращаюсь по рекомендации Софьи Касперской. Нужна ваша помощь».

– Ого! Здорово! Просто, я думал, что пишу крутым адвокатам из Нью-Йорка.

– А разве перед вами не крутой адвокат? – собеседница чуточку нахмурилась. – Да, я работаю в Хьюстоне, но разве это что-то меняет? Друзья из Нью-Йорка бросили клич на ваше срочное спасение, и так вышло, что я оказалась ближе всех. Никто другой просто не успел бы добраться до судьи Джонса вовремя. Затем нужно было еще как следует постараться, чтобы вместо ордера тот выписал предписание освободить вас и назначил открытое судебное разбирательство.

– Да, конечно, спасибо огромное. С меня, кажется, причитается гонорар, аванс, вознаграждение… как там это правильно называется?

– Аванс в размере пятисот долларов уже внесен.

– Кем?

– Рекомендателем. По закону, рекомендатель вправе внести аванс. Вы сами написали: «Обращаюсь по рекомендации Софьи Касперской». Я позвонила Касперской, и она заплатила первые пятьсот долларов.

– Похоже, Софья из-за меня подставилась…

– Похоже. Думаю, теперь Госдеп вцепится в ее фирму с космической силой. Но нам, юристам, это в радость. Чем больше у клиентов проблем, тем больше у нас денег.

Все восхищение от собеседницы вдруг как рукой сняло.

– Кстати, о деньгах! У вас они есть? – спросила женщина-адвокат. – Пятьсот долларов уже давно закончились. Гонорар моей фирмы – две тысячи в день, плюс накладные расходы.

Бонадвентур прикинул свои накопления и понял, что долгой защиты ему не видать. Чтобы перевести разговор на другую тему, он спросил:

– А что, киношное название помогает?

– Пирсон, Спектр, Литт – это реальные фамилии сотрудников нашей фирмы – исполнительного директора, пиар-менеджера и бухгалтера. Юридическая фирма досталась мне в наследство от отца, которого звали Колодовинариус Литтенмайер старший. У его коллег и партнеров имена были еще заковыристей. Работали отлично, но денег зарабатывали мало. Все потому, что юридических контор, работающих добросовестно, в Америке тысячи. Чтобы получать крутые гонорары, нужен особый драйв, флер, нужна известность и узнаваемость! Законы шоу-бизнеса в адвокатском ремесле работают покруче, чем в Голливуде. Поэтому, когда в зарплатных ведомостях случайно обнаружились фамилии Пирсон и Спектр, – на меня снизошло озарение. Мы быстренько нашли и приняли на работу бухгалтера с фамилией Литт и сделали ребрендинг. С тех пор мы «Пирсон. Спектр. Литт» и дела идут весьма недурно.

Собеседница посмотрела в боковое зеркало и добавила:

– Великая сила шоу-бизнеса вам тоже должна помочь!

Бонадвентур взглянул туда, куда смотрела его адвокат. Он увидел огромный палаточный городок и толпу людей. Все это располагалось вдоль лужаек и аллей, окружавших его дом.

– А что происходит? – спросил Бонадвентур.

– Все эти люди хотят видеть вас!

– Зачем?

– Несколько часов назад преподобный отец Смит, выступая на CNN назвал вас пророком. Час спустя пастор Иверсон на канале FOX обозвал шарлатаном. И после этого – понеслось…

– Ужас какой…

– Это не ужас, это спасение! Да придет Спаситель!

Собеседница снова широко улыбнулась, и Бонадвентур вновь растаял: «Две тысячи плюс накладные расходы, чтобы наблюдать эту улыбку каждый день, – какая ерунда!»

Заметив на себе цепкий взгляд Бонадвентура, адвокат перестала улыбаться и продолжила как можно строже:

– Говоря про шоу-бизнес, я вовсе не шутила. Вы попали в серьезную переделку, а потому медийность – это единственно верная линия поведения. Необходимо максимально быстро превратиться в публичную персону, быть все время на виду, всегда перед камерами. В противном случае вас изолируют, и там, в изоляции, может произойти все что угодно.

Она остановила машину на обочине и вынула из бардачка какие-то папки:

– Здесь все, что нужно. Очередность интервью в СМИ. Расценки и договоры. Список вопросов. Список ответов. Сейчас мы поедем в отель, куда скоро подъедут мои коллеги. Нужно будет как следует потренироваться. Сначала репетируем вопросы-ответы для СМИ, затем вопросы-ответы для суда.

Бонадвентур вдруг словно очнулся. Он положил папки обратно в бардачок и сказал:

– Послушайте, я, конечно, благодарен за все. Но я так устал, хочу просто отдохнуть. И, потом, весь этот шоу-бизнес, все это не для меня…

Конец ознакомительного фрагмента.

Назад