Рутра понимал это с другой точки зрения. На Зоне-51 по сей день проводится огромное количество испытаний самых высокотехнологичных самолетов в мире. Помимо отправляемого на заслуженный отдых ветерана F-117А – здесь были разработаны такие проекты, как Lockheed U-2, Blackbird SR-71, стэлс-бомбардировщик В-2, таинственный проект «Аврора» и другие.
Рузи одержима была другим. Она не унималась.
– Все, с кем я общалась, утверждают, что все суперсекретные изобретения смогли появиться на свет лишь благодаря деятельности уфологической лаборатории объекта S4, то есть благодаря использованию инопланетных технологий.
– И все? – спросил Рутра с легким недовольством.
– Все, – виновато и обиженно ответила она.
Потом, посмотрев на Рутру с надеждой, сказала, широко раскрыв глаза:
– Найдите Габо в отсеке пространственной метрологии.
Рутра все понял. Обед закончился. Они встали и пошли назад, она зашла к себе в отсек, Рутра пошел к ближайшему табло. На прощание она сказала: «Я хочу на море». Рутра понял, что это просьба и намек, кивнул ей, развернулся, стал искать на схеме отсек пространственной метрологии. Законтактировав бейдж со схемой, он пошел по линии лазера по мудреным коридорам и этажам. Очень интересно было, если кто-то шел ему навстречу. Из-за неопытности Рутра часто не мог их вовремя увидеть и постоянно с ними сталкивался.
Глава 2. Смысл мысли
Наконец Рутра нашел этот отсек, бейдж «заморгал», сигнализируя, что доступа нет. Послышался голос в динамике системы допуска:
– Кто Вы?
– Я к Вам по просьбе Рузи, – объяснил Рутра и представился. – Меня можете звать доктор Рутра.
Через несколько секунд дверь открылась. За дверью на специальном устройстве восседал мужчина. Он был инвалидом, как предупреждала Рузи. У него вместо ног было нечто, похожее на отростки. Скорее всего, он в детстве болел полиомиелитом.
– Я доктор Габо, – представился он, при этом пристально посмотрел на Рутру, «остановил» взгляд, изучая его глаза, потом широко раскрыл свои.
Рутра понял, в чем тут дело.
– Заходите, меня просто зовите Габо. Пройдемте со мной.
Он, сидя на чем-то похожем на подушку, нажал кнопку на брелоке, который свисал у него на поясе, «подушка» перенесла его в сторону, без рычага и гидравлики. Это была установка на магнитной подушке, она буквально парила в воздухе. Габо нажал еще одну кнопку и «полетел» вперед.
– С кнопкой удобно, точно знаешь, что подумал и продублировал физически, – прокомментировал он процесс, понимая, что для человека, который допущен в такие «святая святых», это отсталая технология.
Рутра последовал за ним. Вскоре они оказались в помещении полностью пустом и таком же зеркальном, как все коридоры. Габо достал из кармана предмет, похожий на фонарик, вставил его в отверстие в полу. То, что произошло дальше, побудило Рутру подумать, что есть еще что-то, способное его удивить. Из фонарика «полился» свет, по-другому это не объяснить было. Синий свет медленно стал освещать и окутывать «куполом» Рутру и Габо. Вскоре стало не видно зеркальных стен и пола с потолком тоже. Они оказались внутри сферы.
– У нас полчаса, пока это не вызовет подозрения. Если что, мы с Вами говорили о свойствах фотоэффекта. Алиби важно. Надеюсь, Вы не запутаетесь.
– О каком именно?
– Именно о том, за который дали Нобелевскую премию Эйнштейну.
– О 3-м законе фотоэффекта?
– Обо всех.
– Поточней.
Рутра попросил уточнения, раз Габо акцентировал, что алиби важно. Рутра и сам это понимал, не совсем еще осознавая сути встречи. А пояснения нужны были, потому как весь фотоэффект был объяснен в 1905 году Альбертом Эйнштейном на основе гипотезы Макса Планка о квантовой природе света. За что в 1921 году он, благодаря номинации шведского физика Карла Вильгельма Озеена, получил Нобелевскую премию.
– Объяснить не так уж и сложно, если открытие уже сделано, – ответил Габо, тем самым дал понять, что понимает «тему», и одновременно это являлось «маркером» на реакцию, по результатам которой они стали понимать «свою тему».
– Ну вот и объяснились, теперь о главном, – сказал Рутра.
– Вы тот ученый, о котором меня предупреждала Рузи?
– Наверное. Я же не знаю, о чем она Вас предупреждала и когда.
– О Вашем визите ей было известно давно. Что Вас интересует?
– Кодировка, раскодировка, маскировка источника сигнала. Скрытые, сверхсекретные установки двойного назначения, которые возможно использовать для этого.
– Зачем это Вам?
– Мы зафиксировали сигнал, который приняла закодированная система за достоверный.
– И что?
– Эта система – программа «Периметр». Вы знаете о ней?
– А как же. И все?
Рутре не понравилось, что Габо не серьезно отнесся к тому, что он сказал, поэтому решил перевести тему. Как оказалось, не получилось.
– Рузи сказала, что Вы мне расскажете о неком Лазаре.
– Она поняла, в чем суть. А из космоса Вы сигналы не получали?
– Я советовался, была и эта версия.
Рутра вспомнил ученого в коридоре, после консультаций.
– Тут вещи гораздо фантастичнее происходят, возможно, они связаны в единую цепь, – изменив голос, как-то таинственно сказал Габо. – Если Вас интересует история, связанная с Лазаром, слушайте. Однажды ночью в мае 1989 года радиостанция Лас-Вегаса передала необычную историю. Молодой физик, выступая под псевдонимом Дэннис, поведал о девяти «летающих тарелках», исследуемых небольшой правительственной группой на секретной базе, расположенной недалеко от Грум-Лейк. Дэннис заявил, что он работал на этой базе и весьма осведомлен о ведущихся на ней исследованиях и разработках.
– И о чем же он поведал? – спросил Рутра, с той же интонацией, что и перед этим Габо, как бы заявляя о приверженности эмпирического рассуждения.
Габо переместился за стол и теперь уже не отвлекал невольно своим видом, вкупе с «волшебной» установкой, на которой восседал, деловито, словно бывалый ветеран, принялся рассказывать некую историю.
– Роберт Лазар был определен для исследований в Зону-51, а потом в еще более засекреченное место – сюда в S4. Вы что-нибудь о ней слышали до этого? – неожиданно спросил он.
– Как же я мог здесь оказаться? До появления Лазара в средствах массовой информации советские спутники фотографировали Зону-51 и S4 три раза в месяц. После того, как Лазар рассказал по телевидению о ведущихся в S4 проектах, Советский Союз начал фотографировать район сухих озер почти ежедневно. Изначальный интерес СССР к данной области в Неваде был вызван информацией об осуществляемых в Зоне-51 проектах Stealth и SR71.
– Понятно, но фактически – инопланетная технология исследовалась и реализовывалась не там, а в S4.
– Вы непосредственно чем занимались с Лазаром?
– Тогда я ему помогал, все, что я знаю, – знаю с его слов.
– Что именно?
– Здесь ученые занимались не только физико-техническими исследованиями, но и знакомились с различными аспектами всего, что касается пришельцев из космоса. По словам Лазара, эволюция на Земле контролируется инопланетянами на протяжении многих тысячелетий, а последние 15 лет между ними и учеными базы S4 шел прямой обмен технологиями.
В помещении раздался тихий сигнал.
– Пойдемте, время закончилось, – сказал испуганно Габо. – Я Вам кое-что покажу. Пропуск не нужен, я тут начальник. Потом вернемся и договорим о том, что не должно быть известно.
– Вы меня совсем не знаете. Вы меня вербуете? – спросил Рутра, удивленный таким доверием к нему.
– Вы работали с Алихановым, этого достаточно, – спокойно и уверенно ответил он, выключил фонарь, затем «полетел» в следующий коридор.
Рутра последовал за ним. Вскоре они оказались перед дверями, за которыми, как утверждал проводник, находился подземный комплекс, в котором и было самое секретное. Они спустились туда, зашли в сам отсек. Интересно, кроме всего прочего, было наблюдать за передвижением на установке Габо. Смотря на это, невольно уже не казались столь фантастичными его рассказы.
– Смотрите… что тут есть. Вы такое можете представить? – спросил он Рутру, как только они пересекли порог.
В центре огромного ангара находилось нечто, что можно было принять действительно за то, что все называют «летающей тарелкой». Рутра уже ко всему привык, поэтому не стал даже удивляться. Решил разобраться, что это – эксперимент или реально работающая модель.
– Это «тарелка», которая была доступна Лазару для исследований, – представил ее Рутре Габо. – Неоднократно проводились летные испытания аппарата, однако Лазар мог только наблюдать за полетами, да и то из ангара. За гладкую поверхность и обтекаемую форму он назвал эту тарелку «спортивной моделью».
– Вы лично видели, что она летает?
– Нет, но я разрабатываю технологию, по которой она должна летать. Мы с ним разрабатывали ее на основе технологии от них, – пояснил он и показал пальцем в потолок или вверх, как бы на небо.
– Где Вы работали над этим?
– Это место называется лабораторией гравитационных систем – основное место работы Лазара, где он работал в паре с ученым, которого звали Барри Кастильо. Проект Galileo, в котором был занят Лазар, был направлен на изучение физики и механики силовой установки «тарелки». Его внимание привлекли также проекты Sidekick и Looking Glass, так как в них затрагивались проблемы гравитационных сил. Первый был посвящен исследованиям лучевого оружия, а второй – всем наблюдаемым аномальным гравитационным эффектам. Многое из того, что находится рядом с его лабораторией, Лазар так и не узнал.
– А Вы? – поинтересовался Рутра, потому как закралось у него сомнение на этот счет; слишком много и подробно он знал, причем все со слов некоего мифического Лазара.
– Тогда у меня не было высшего уровня, – ответил он, поняв закравшееся недоверие.
– А сейчас?
– Я Вам расскажу о том, что было, а потом уже о настоящем.
– Договорились. Что дальше?
– Тогда нашим начальником был Дэннис Мариани. Именно его имя выбрал себе ученый в качестве псевдонима в своем первом публичном выступлении. Мариани встретился с Лазаром в компании EG&G, где провел с ним собеседование и завербовал на работу в S4. В то время компания EG&G находилась в аэропорту Маккарена в Лас-Вегасе. Сейчас она располагается в более безопасном месте – на территории базы Неллис, принадлежащей ВВС США. Еще один человек, с которым контактировал Лазар, был некий Рене. Его статус, специальность и время пребывания на базе мне остались неизвестными, как и многих других. Всего в то время существовало 22 человека, имеющих пропуска с допуском в S4.
Не выяснив, в чем его роль, Рутра спросил.
– В чем суть всего, почему Вы мне это рассказываете, в чем секретность рассказа, представленного по частям? – спросил Рутра, указывая взглядом в сторону, намекая на часть рассказа в «световой» комнате и здесь.
– Вы же говорили с Рузи?
– Говорил.
– Тогда слушайте дальше.
«Возможно, смысловая кульминация впереди», – подумал Рутра и решил все же дослушать весь рассказ.
– Такие наблюдаемые феномены НЛО, как мгновенное исчезновение, повороты под практически невозможными углами, изменения формы и цвета, происходят вследствие искажения пространства вокруг НЛО. Образуется как бы «гравитационный пузырь», содержащий внутри тарелку. При таком режиме работы она может стать для стороннего наблюдателя невидимой, хотя будет при этом находиться на том же месте.
После услышанного объяснения у Рутры встали волосы дыбом, возбуждение нахлынуло, словно торнадо.
– Подождите, подождите, что-то подобное я наблюдал недавно. А свет? Почему мы видим то, что за объектом?
– Свет, идущий от находящегося за «летающей тарелкой» объекта, будет идти к наблюдателю не прямолинейно, а в обход «пузыря», создавая у человека иллюзию, что между ним и объектом ничего нет.
– Понятно. Что еще? – спросил Рутра в надежде узнать еще что-нибудь «близкое» его интересам.
Последние вопросы изменили выражение лица Габо. По нему было отчетливо видно, что он рад проявленному Рутрой интересу. Дальше он рассказывал с большим энтузиазмом.
– Вся двигательная система корабля состоит из двух компонентов: усилителей поля и реактора. При этом задействованы все три усилителя в режиме типа триангуляции. Метод триангуляции применяется в земных технологиях, например, при захвате изображения в трехмерном видеомоделировании. Нечто похожее происходит при обнаружении снайпера. По звуку выстрела, принятому 5–6 микрофонами, расположенными в разных точках, можно точно определить местоположение стрелка.
– Может быть, об этом потом? У меня, признаюсь честно, не так много времени, – попытался намекнуть Рутра о том, что не за этим тут.
– Я постараюсь быстро. Поверьте, это важно, – сказал Габо, и в его взгляде, так же, как и у Рузи, Рутра уловил горечь, печаль и надежду.
Что-то за всем этим крылось, но Рутра еще не мог разобрать. С Габо они прошли немного в глубь отсека, туда, где велись работы. Там Габо продолжил пояснение.
– Помимо волновой физики в исследованиях Роберта Лазара большое место отводилось изучению источника гравитационной энергии. В проекте принимали участие и советские ученые. Один из них – Алиханов. Он первым пришел к выводу, что в качестве источника энергии используется элемент 115 Периодической таблицы Менделеева. Сразу после этого открытия советских ученых из S4 выгнали, а оставшимся выдали оружие. Однако сам механизм того, как элемент 115 приводит в движение «тарелку», для ученых базы S4 остается не до конца раскрытым.
– Тогда почему же их выгнали?
– Я не знаю, даже у меня ограничен допуск ко всей информации.
– Кто же знает всю технологию?
– Не знаю, я думал, Вы поэтому здесь.
– Я же сказал, почему я здесь.
– Извините, мы оба понимаем, в какой структуре мы работаем, Ваша легенда слишком проста.
– Забавно. Слушаю Вас.
– Сообщение Лазара о хранящемся в S4 запасе элемента 115 не менее опасно, чем его свидетельства о самих инопланетных аппаратах, это была секретная информация, за раскрытие которой карали строго. На Земле этот сверхтяжелый элемент в чистом виде не существует, и наука тогда не могла его каким-либо образом получить. Элементы с трехзначными номерами получают искусственным путем в ускорителях, но они крайне неустойчивы и живут доли секунды. Однажды, несмотря на предупреждения пришельцев, охрана слишком сильно стянула свое кольцо, окружавшее место исследований. Все они были убиты. Прибывшее подкрепление постигла та же участь. Кто-то захотел узнать их секреты. Вы меня понимаете? Для того, чтобы иметь власть над миром. Мировое правительство, новый мировой порядок. Понимаете?
– Я это тоже уже слышал. Кажется, тут все этим обеспокоены. Вы это мне ответственно, как ученый, заявляете? Уж простите, слишком фантастичен Ваш рассказ. Может, это какая-то сверхсекретная служба выдавала себя за инопланетян? Вы сами их видели?
– Сам воочию нет, только причины и следствия. Вы же не будете отрицать существования Солнца, если увидите всего лишь его свет? Следствия без причины не бывает. Всего погибло 44 военных. Пришельцы убили также ученого, которого они обучали, и покинули базу. На базе осталось оборудование и технологии пришельцев, которые с тех пор ученые исследовали самостоятельно, пытаясь понять и воссоздать их в земных условиях. Некоторые результаты восстановительной инженерии лежат в основе научно-технических достижений, особенно – в военной области, то, чем мы сейчас занимаемся. Они очень бледные, альбиносы, волосяной покров практически отсутствует, кожа практически прозрачная, сквозь нее видна вся подкожная кровеносная система. Органы слуха практически не имеют ушных раковин. Это дало повод говорить о том, что пришельцы общаются телепатически.
Рутра вспомнил «инопланетянина» на «последнем рубеже» и мысленное общение «по-полигонски».
– На самом деле, они могут пользоваться просто более высокой звуковой частотой, чем люди. Для более развитых существ – это вполне логично: чем выше частота, тем больше можно передать информации в единицу времени. Возможно, у них есть чип в мозге. Кстати, это ни о чем Вам не говорит? Вы же с этим знакомы? – спросил Габо, подозрительно глядя на Рутру.