Я родился в боли, с болью и через боль, от которой хотелось кричать, но сила боли была столь нестерпимой, что не давала вымолвить и звука, почти парализовав меня…
«Опять всё это!» – вынырнули из недр памяти слова и я тут же удивился: «Опять!.. Почему опять? Неужели такое со мной уже происходило?..»
Боль быстро уходила, как вода в песок, принося облегчение, а её отсутствие принесло почти восторг, упоение и настоящую эйфорию. Хотелось кричать от переполняющих меня чувств и даже станцевать "Барыню" или трепак.
«Барыня, трепак» – откуда мне известны эти танцы?..»
Я сделал шаг и споткнулся. Глянув под ноги, понял, что сие случилось из-за пустой сизо-белой оболочки первояйца, этакого кокона, в котором доселе пребывал я.
Снова удивился: «Откуда это мне известно?..»
Попытался понять, но память была практически чиста. Ничего в голову не приходило.
В задумчивости поднял оболочку и осмотрел. Она не была порвана, а сама распалась-развалилась из единой точки, словно кто-то сделал два поперечных разреза почти до самого низа. Чем-то она напоминала мне гранат… «А что это?» – озадачился я, потом вспомнил, что гранат – это такой фрукт, с твёрдой коричневой оболочкой, под которой спрятано множество вкусных рубиновых зёрнышек.
Зачем-то поднял оболочку, ухватил за края и сделал попытку разорвать её, испытывая на прочность. Но она не поддалась даже мне… Пришло недоумение: «Даже мне?» Тут же спохватился: «Откуда и с чего это «даже»?.. Странно. Неужели я очень силён? Насколько?..»
Посмотрел на свои мускулистые руки, такую же грудь, ноги и чего-то словно бы устыдился, подумав: «Нужна одежда!» Откуда-то пришло понимание, что я когда-то носил одежду, как и другие люди. Значит, я не один?!.
Появилось сильнейшее желание скрыть хотя бы причинное место с мужскими «атрибутами»…
«Я – мужчина? – вслед за удивлением откуда-то пришёл ответ: – А ты кем хотел быть? Конечно же, ты – мужчина! Воин! Боец! Витязь!..»
В это мгновение оболочка в моих руках словно бы разжижилась, свернулась в бесформенный на глазах сереющий ком, он потёк по рукам, телу и облёк чресла, превратившись в набедренную повязку. Я остолбенел от неожиданности. Приятной неожиданности. Принялся гадать: «Почему так произошло? Она словно бы угадала моё желание…»
Тогда я не обратил внимания на важную деталь: набедренная повязка приняла определённую форму, осознать которую я пока не мог…
Потом подумал: теперь можно отправляться в дорогу. Снова спохватился: в какую дорогу?..
Внутри зародилась и крепла уверенность, что я должен пуститься в путь. Немедленно!
Но всё же прежде огляделся. Я стоял у ямы с ворохом листьев в корневищах огромного дерева, похожего на дуб…
Пояснил сам себе: «Дуб – это дерево…»
Похоже, в этой яме я и лежал… Вернее, лежало первояйцо, внутри которого я был заключён до поры до времени, пока не вышел наружу…
Направился вперёд по упругой почве между деревьев, и оказался на опушке леса. Передо мной лежала степь с перелесками. Высоко над головой находилась пелена странных бело-жёлтых облаков. Солнца не было видно. Странно, а почему?..
Мысли от отсутствующего солнца отвлекла тропинка, которую я увидел справа от себя. Не очень удивился, подумав: «Наверное, это и есть та дорога, по которой мне следует идти…»
Двинулся по ней. Шагал легко, ноги словно бы спешили куда-то.
Вспомнил про «рождение» набедренной повязки. Озадачился: почему оно приняло столь определённую форму? Вспомнил, что мгновением раньше в воображении мелькнула именно такая. А если бы я подумал о другой?.. Из глубин сознания всплыл отрывок исторического фильма, в котором герой был облачён в эффектную шкуру леопарда. Вот бы и мне точно такую же!..
Словно повинуясь моему желанию, набедренная повязка на мне приобрела вид скроенной из шкуры великолепного леопарда. Шерстинка к шерстинке, без единого дефекта! Вот это да!..
Некоторое время я забавлялся, «заказывая» себе одеяния различного покроя и материала – из шёлка и атласа, из хлопка, льна и ситца. Попробовал разного рода синтетику («вспомнил» и такую!), но мне показался самым лучшим, удобным и приятным в носке русский лён. «Льном Русь всегда была знаменита…»
Потом пришла дерзкая мысль: только ли набедренную повязку могу я получить из бывшей оболочки моего кокона?.. Перепробовал – и успешно! – сотворение различной одежды: штанов, шаровар, брюк, смокингов, ботинок, рубашек, курток, плащей. Даже раз меня облекли сплошные стальные рыцарские доспехи (вспомнились турниры, замки, крестовые походы и многое другое), но ходить в них было неудобно.
Я вернулся к простой льняной набедренной повязке. Самое простое и удобное. Цвет выбрал неброский, неяркий, серо-зелёный, близкий к цвету листвы, травы и пыли.
В процессе таких экспериментов в мысли вклинились слова Пояс Перуна. Они означали что-то очень знакомое и очень важное для меня. Но попытки вытащить на свет и рассмотреть их не увенчались успехом – словно канат не пролезал в игольное ушко.
Меня поразило, что мой бывший кокон преображался то в скромную по размерам набедренную повязку, то в большие и массивные металлические латы: как ему удалось быть и маленьким, и большим?.. Ответ пришёл, словно свыше: я раньше знал, что он имел такую структуру, которая существовала одновременно в нескольких измерениях и различных временах. Я видел лишь небольшую часть, как у айсберга. И я чувствовал, что знаю ещё далеко не все его свойства.
Поглощённый размышлениями, я позабыл про окружающую меня действительно, а ей следовало уделять гораздо больше внимания. Вспомнив про осторожность, я обострил свои чувства и принялся сканировать окрестность. Глаза впитывали виды местности, уши улавливали малейшие звуки, нос – запахи. Заработало какое-то непонятное внутреннее чувство: я ждал, и спустя менее минуты услышал женский крик. И сразу же поспешил на него.
Женщина находилась на высоком дереве, а рядом с ней на соседней ветке сидел ещё и старик, судорожно вцепившийся за шершавый ствол. Оба страшно испуганные.
Внизу бесновался зверь. Я улыбнулся, он напомнил мне бегемотика, только морда и лапы были иными. Огромные клыки раздирали ствол дерева, на треть оно уже было перегрызено.
«Не будь меня, они бы долго не продержались, – подумалось мне. – Им повезло».
Удивился, что почему-то не испытываю страха. Шёл на зверя спокойно, словно зная наперёд, что одолею его. Он заметил меня, ощерился клыкастой пастью и бросился в атаку.
Я встал в стойку и в самый последний момент, когда он широко раскрыл рот, я сунул прямо в него свой кулак, одновременно ухватился за загривок и стал притягивать к себе, чтобы рука проходила всё дальше и дальше. Зверь рванул мою ногу когтистой лапой. От боли я охнул, в отместку вцепился во внутренности его горла всей пятернёй, крепко сжал ладонь и рванул на себя, выдирая наружу мягкую плоть гортани. И сразу же отскочил в сторону…
Зверь забился, хрипя и фонтанируя кровью, в предсмертной агонии.
А я занялся своей раной. Она была довольно глубокой. Аккуратно свёл края, придерживая рукой кожу.
Около меня оказалась девушка, сочувственно глядя на мои действия. Она без всяких сомнений рванула рукав своей рубашки, оторвала и сказала:
– Давай я перевяжу рану!
Я покачал головой. Она не отставала:
– Я умею это делать? Ты не веришь мне.
– Рана небольшая, перевязывать не нужно.
– Рана очень большая! Я же вижу.
Словно предвкушая сюрприз, я отвёл руку. Девушка посмотрела, и глаза её расширились: раны уже практически не было. На её глазах бесследно исчез и шрам. Откуда-то я знал, что именно так и будет.
Практически бесшумно рядом оказался старик. Он глядел на меня, словно на сверхъестественное существо. Я понял, что это именно так, хотя внешне я похож на обычного человека.
– Ты – Витязь! – прошептала девушка.
Я согласно кивнул. Похоже, это было моим именем. Хотя не совсем. Не именем, но – моим естеством.
Девушка оглядела меня с головы до ног. Я застеснялся своей наготы… почти наготы. Откуда-то я знал, что я наг и это не есть хорошо. Тут же поправил себя: "Это нехорошо. Неприлично…" Оказывается, я знал и такие слова.
Старик спросил меня, указывая на лежавшую тушу зверя:
– Ты заберёшь шкуру кротовина?
– Это крот?.. То есть, кротовин?
– Да, господин, именно так. Она очень прочная, ей износа нет. И она совершенно целая, без единой царапины!
– Дарю её вам. Тебе и ей, – я показал на девушку.
– Это моя внучка, – пояснил старик.
– Бери, она ваша. А вы не могли бы дать мне взамен какую-нибудь одежду?
Девушка, услышав это, метнулась в сторону и принесла плащ, брошенный стариком, когда он взбирался на дерево, спасаясь от кротовина. Протянула мне плащ. Я поблагодарил и повесил на свои плечи. Сказал, что мне нужно продолжать путь, остаться с ними не могу.
– Мы знаем, ты же – Витязь, – ответила девушка,
Я уже чувствовал себя увереннее, отметил про себя, что она довольно миловидна и был весьма доволен, что спас её от кротовина. Немного позавидовал тому, кто станет её мужем. Но у меня была другая миссия…
«Какая миссия?» – мысленно спросил сам себя. Ответа не знал. Пока не знал. Но внутри меня жило твёрдое ощущение, что она существует, и чрезвычайно важна.
Уже в пути пришла мысль: «Откуда они знают, что я – Витязь?..»
2.
Я безмятежно шёл по тропинке, срывая полевые цветы, весьма довольный собой, вспоминая благодарные слова старика с внучкой. Окрестность была далеко видна во все стороны, куда ни глянь. Впереди лентой вилась тихая речка, к которой я постепенно приближался.
Я позабыл («значит, когда-то я это знал?»), что и меня тоже видно издали. Осознал эту истину лишь тогда, когда услышал нарастающий шум сзади, оглянулся и увидел отряд всадников на лошадях. Только лошади были шестиногими, но неслись по степи они не хуже настоящих… В памяти мелькнул смутный образ земной лошади.
«Земной?.. А это что такое?.. Ах да, Земля – планета, которая находится очень и очень далеко отсюда!..»
Я понял, что мне нужно искать спасения в бегстве. Всю свою храбрость я вложил в ноги и помчался так, что тень едва не отрывалась от моих босых пяток. Только лошади скакали быстрее. Я вспомнил о реке, быстро осмотрелся и свернул вправо, там она была ближе всего. Местность быстро понижалась, что позволило мне максимально увеличить скорость бега. Наверное, в эти минуты я не уступал погоне… Впрочем, нет, я выдавал желаемое за действительное, кавалькада всадников приближалась. Я видел их доспехи и оружие. Кто-то из преследователей размахивал саблей, готовясь пустить её в ход…
Но река была уже совсем близко. В меня бросили копьё, его я видеть не мог, но вместе с тем хорошо видел каким-то внезапно открывшимся внутренним зрением, и в последний момент увернулся. Новые способности позволили мне не тратить время на оглядки, в какие-то мгновения я даже предвидел действия врагов. И в тот момент, когда усач намеревался полоснуть меня острейшей саблей, я кувырком бросился вперёд по крутому склону, прокатился по нему и упал в воду, взметнув фонтан брызг.
«А что теперь? – мелькнула тревожная мысль. – Сейчас всплыву, а они меня забросают копьями и изрубят саблями и мечами. Я вижу, они уже готовы сделать это…»
Словно автомат, повинуясь внутренним командам, я отстегнул не желающий намокать старый плащ и стал рывками уходить как можно глубже. Воздух в груди делал меня лёгким, и я помимо воли всплывал. Выдохнул его весь, даже самые остатки. Нащупал корни то ли дерева, то кустарника, ухватился за них и притянул себя к ним. Пусть преследователи стоят на берегу всей оравой и караулят меня, а я тут посижу. Мне даже показалась забавной такая ситуация.
Внутренним зрением я увидел всю группу врагов, которые вглядывались в реку, ожидая моего всплытия. Взрыв эмоций вызвал брошенный мною плащ, всплывший перед ними. Один невероятно худой вояка зацепил его копьём, приподнял и тут же бросил, когда увидел, что меня под ним нет.
Выпущенные мною пузыри воздуха снова вызвали предвкушения моего появления, но их ждало разочарование. Минута шла за минутой, они начали переглядываться. Лица сделались тревожными.
– Утонул, – первым сказал усач.
Осанистый командир покачал головой:
– Будем ждать, чтобы знать наверняка. Ты и ты идите вдвоём в эту сторону реки по берегу по течению, а ты, – один, в противоположную сторону. Гляди внимательнее, вдруг он туда плывёт. И смотрите, не торчит ли из воды полая камышинка, с её помощью некоторые ухитряются дышать. А это – Витязь.
Я хорошо видел и слышал его. Пусть ищут меня и камышинку… А я, оказывается, могу обходиться и без воздуха. Интересно, сколько же?.. В пределах часа, пришло знание ответа из недр подсознания. Вряд ли они будут столько ждать меня. Да и мне сие не очень интересно. Что-то нужно делать. Только – что?..
Знание пришло словно эхо из будущего, я осознал, что следует делать. Протянул в сторону руку и нащупал увесистый валун. Он не даст мне всплыть, так что с ним я уже не нуждаюсь в корнях для опоры. Была мысль двинуться против течения, но я знал, что мне нужно быть в другой стороне.
Не сразу, но приноровился двигаться под водой, не всплывая. Удерживал камень перед собой, вставал на ноги, чуть наклонялся вперёд, а потом сильно отталкивался и совершал этакий прыжок на четыре-пять, а то и более метров, в чём мне помогало попутное течение. Было даже интересно. Сие показалось интересным, я увлекся подводной прогулкой, и забыл о своих врагах, а зря! Они как-то заметили меня, возможно, в некоторых мелких местах я оказывался слишком близко к поверхности воды и кто-то с берега углядел мои очертания. Вот это да!..
Но не успел я обдумать своё положение и попытаться найти выход из него, как ногу резанула огненная боль: ту же самую, что недавно повредил своей лапой кротовин… Что за неудача!
В мутной воде глаза были бесполезны, пришлось обращаться к внутреннему оку: я увидел, что на меня напала огромная змея, не меньше десятка метров длинной и толщиной с бревно. Она принялась обвивать меня кольцами, чтобы удушить в своих объятиях (несмотря на драматизм, я усмехнулся: трудно удушить того, кто не дышит, как я в данное время). Не сразу освободил руки и схватил змею за горло, самое тонкое её место. Началось наше единоборство – кто кого!..
Она принялась крутить меня во все стороны, а поняв, что дело весьма серьёзно, отпустило мою ногу, чтобы вцепиться во что-то другое… Я противодействовал, сжимая и сжимая шею…
На берегу заметили нашу схватку. Подскакали практически все и наблюдали за рекой.
Кожа змеи была покрыта слизью, из-за чего её трудно было удержать, она ухитрилась приблизить свою пасть почти к моему лицу. Ещё немного, ещё чуть-чуть и она вцепится в меня… Пришлось действовать на опережение: я отпустил шею и ухватил одной рукой верхнюю челюсть, а другой – нижнюю, не обращая внимания на острые клыки, которые пронзили мои ладони. За всё нужно платить – и за это тоже!..
Дополнительная боль меня озлила: сколько же можно терпеть такое!.. Рванул в разные стороны и разорвал пасть до самой шеи… Змея неистово забилась, но через минуту стала утихать: сие было агонией.
Я же в долю секунды оценил ситуацию: всадники на берегу не понимали происходящего, они не должны увидеть мёртвую змею – тогда поймут, что я одолел её и жив. Это меня совершенно не устраивало. Они должны быть уверены, что змея полакомилась мной. Пусть же остаются в этой уверенности!..
Родившаяся во мне сила помогла увлечь змею ко дну, где я отыскал брошенный валун и придавил им её. Потом отыскал ещё несколько, навалил на неё…
Затем озаботился, как же я буду двигаться без отягощения?.. Тут же осознал, что я способен плыть вблизи самого дна и без дополнительной нагрузки, просто одной силой воли. Это обрадовало меня и, одновременно, озадачило: а что ещё я умею? На что ещё я способен? Как мне выявить это?..
Теперь я поплыл против течения, хотя цель моей миссии находилась в противоположной стороне, но прямая дорога – не всегда самая лучшая. Особенно, когда она такая небезопасная.
По пути нашёл притонувший у берега брошенный мною плащ. Обрадовался. Вспомнил о своей импровизированной набедренной повязке, проверил – она находилась на месте и была целой. Впрочем, о ней следовало беспокоиться в последнюю очередь, она была сделана из такого материала, который практически даже повредить было невозможно.