Кибер 2. Мастер - Поляков Эдуард Павлович 6 стр.

К слову сказать, Лекс подходил к своим обязанностям со знанием дела. Работы, которые пришлось заказывать на стороне, он дробил по-максимуму. По мнению Дима, оптовый заказ позволил бы им сэкономить и время, и деньги, но ГрандМастер был тверд. Свою позицию он объяснял промышленным шпионажем. Попади весь заказ их конторы в одни руки – и можно ручаться, что уже завтра чертежи еще непостроенного бота уплывут на сторону. В лучшем случае, к организаторам тотализатора, в худшем – к будущему противнику. Который, кстати, уже был известен.

Дим уже не раз замечал странности в укладе Невского Синдиката. То, за что в Новом Ковчеге пустили бы на органы или одели бы децимационный ошейник, здесь каралось в лучшем случае штрафом в очках социальной значимости.

К примеру, Юстициарии, законотворцы, что днем натирали шею высоким воротником и писали законы, определяли, каким должно быть общество. Под покровом ночи эти же самые люди со светлыми лицами репетируют свои речи перед дюжиной блудниц, купленных на ночь. И то, что этот слуга народа, задвигающий пылкую речь, стоял в одном воротнике Юстициария, никого не заботило.

Или же Ученый. Днем он носил костюм из настоящей шерсти и золотые механические часы на цепочке. А ночью мог, к примеру, разбивать лица Убогих, что за пищевые рационы были готовы терпеть боль, не давая сдачи. Мог просто отвесить пару оплеух, представляя на месте бомжа коллегу по работе. А мог и забить до смерти прямо на глазах Претора, и тот даже пальцем бы не пошевелил бы. Потому что Ученые, как и высшие Технократы, неприкасаемые!

Так что тот факт, что первым противником в Клетке станет Веле Искра, старый ГрандМастер воспринял, как знак свыше. Как повод легально поквитаться. Дим же никак не отреагировал. Он просто занимался любимым делом, с каждым часом все больше погружаясь в бездонную кроличью нору.

Дим собрал скелет в одиночку это, конечно, можно считать была работа всего двух манипуляторов и кран-балки до конца вечера. Больше всего его выводило из себя, когда Лекс лез с глупыми вопросами. Например, почему Дим использует в задних ногах дорогие и оборотистые, но маломощные неодимовые сервоприводы. Будто это не было очевидно!

Парень работал увлеченно, буквально растворяясь в работе. Он чувствовал, как жизнь пропитывает тело электромеханического гомункула. На все вопросы отвечал односложно. Но с каждым часом в глазах напарника было все меньше непонимания и все больше страха. Страха за Дима.

Дим оторвался только тогда, когда во всей робоверфи погас свет. Дополненная реальность, что фантомом покрывала скелет будущего бота, исчезла, заставив парня оторваться от работы. И только, как бы ни было парадоксально, в этот момент, в холодной липкой темноте, Дим увидел свет в конце кроличьей норы своего психического отклонения.

Роговицу механического глаза ожег тугой луч фонаря. Из двери в подсобное помещение заявился Лекс. Он подошел, сел рядом с Димом прямо на пол, заляпанный гидрофобным маслом изоляции от бронепроводов, над зачисткой которых минуту назад карпел увлеченный Мастер.

ГрандМастер протянул Диму энергетический батончик, и только сейчас парень понял, насколько голоден. На часах интерфейса горело «3:41», интерфейс пестрил алертами об обезвоживании и сильном голоде.

– Часто с тобой такое? – поинтересовался Лекс без осуждения.

– Бывает… – неопределенно ответил Дим, не поняв, как получилось, что сладкий энергетический батончик уже закончился и в руках шелестела только обертка.

– У тебя биполярное аффективное расстройство или маниакальный синдром?

Дим неопределенно пожал плечами.

– Не знаю. В сиротском доме нас не обследовали. Когда я выпустился, на это не было денег, а сейчас…

– А сейчас времени, – договорил за него Лекс. – Наверное, ты это услышишь не в первый раз, но я должен это сказать: ты очень странный парень, Дим.

– Я знаю.

Дим кивнул головой. Он уже давно знал, что отличается от других людей. Дети очень злы и жестоки. И издеваться над теми, кто выделяется из их среды, они любят не меньше взрослых. Хотя существуют ли взрослые? Или это те же дети, считающие, что возраст равен уму и жизненному опыту? Парень за свою не сильно длинную жизнь видел столько примеров седых идиотов, что скорее бы поставил на то, что возраст – это всего лишь дата выпуска, износ тела.

– На столе пищевой рацион, в подсобке раскладушка. Пойду, включу энергопитание, – сообщил Лекс Карго. И, поймав вопрошающий взгляд Дима, ответил на неозвученный вопрос. – А как еще я мог тебя остановить?

Дим понимающе кивнул и опустил голову. Это были не совсем настоящие эмоции – мимикрия, привитая Диму законами поведения общества.

– Ладно, ешь и ложись спать. Но завтра мне объяснишь странности строения бота, – сказал Лекс вместо слов прощания.

– Какие странности? – чуть громче обычного, желая заглушить звук недовольного голоданием желудка.

– Хотя бы зачем этому гиббону, – он кивнул на скелет будущего бота. – шпоры на основе сплава карбида вольфрама на задних лапах. Он что, кавалерист?

Старик не стал дожидаться ответа и негромко прикрыл за собой дверь, оставляя Дима наедине с запоздалым ужином.

Это место звалось клеткой не просто так. Гексагон арены шестьдесят на шестьдесят метров, сваренный из железнодорожных рельсов, был в высоту добрых пятнадцать. В трех из шести углах арены имелось что-то для того, чтобы разнообразить поединок механических гладиаторов. Вал механического шредера, гидравлический пресс и плазменные горелки не предвещали загнанному в угол ничего хорошего.

– Дим, я все еще считаю – это нелогично, – пусть и вяло, но Лекс пыталась отговорить Дима от его затеи управлять роботом изнутри.

– То, что я сам буду управлять роботом? По-моему, в этом имеется логика. К тому же, этот поступок и показывает, насколько я доверяю нашему творению, – Дим разговаривал с напарником, не отвлекаясь от своего занятия. А именно – он зачем-то измерял шагами расстояние перед ботом и, чтобы не сбиться, загибал пальцы на руках.

– Бот Веле Искры, Девастатор, весит двадцать тонн! – в сердцах Лекс не выдержал. – Дим, мля! Хватит дурью маяться, возьми дальномер!

С этими словами он вытащил из кармана увесистый тубус лазерного дальномера и бросил его в Дима. Дим его поймал не оборачиваясь.

– Спасибо, – Дим произносил слова, как ни в чем ни бывало. – ГрандМастер, ты лучше бы подумал над названием нашей машины. А то клеймо робоверфи стоит, а названия так и нет.

Лекс Карго пожевал губами, как бы думая – говорить или нет. Но все же решился и быстро, будто сдирая пластырь с раны, произнес на одном дыхании.

– Гордыня!

Дим осклабился в улыбке, услышав название одного из смертных грехов.

– Я думал, ты религиозен.

– А я думаю, – с напором, будто Дим его отчитывал, ответил Лекс. – это будет красиво. Когда главный грех Веле Искры победит его самого на арене, это будет…

Лекс замолчал, подбирая подходящее слово. И Дим помог ему в этом.

– Символично?

– Именно, друг мой. Символично!

Глава 6

Дим смотрел на Девастатора ГрандМастера Веле Искры сразу через все приборы наблюдения, что были ему доступны. Восемь оптических камер, две инфракрасные, два независимых лидара, но Дим видел нечто большее.

Он был подсвечен нейроинтерфейсом. Кроме названия механического гладиатора, он мог видеть его характеристики точно так же, как и у живых людей. Но за время обладания чипом нейроинтерфейса Дим так и не узнал, доступна ли эта информация всем, или же он уникален, а это еще один подарок Системы, которую Дим про себя называл женским именем Лекса.

Непонятно, почему при ограничении в двадцать тонн Девастатор допустили до боя. Ведь в бою без оружия масса робота прямопропорциональна силе. Это физика.

Дим наизусть помнил характеристики своего творения:

Сделал ставку на удельную мощность и скорость своего творения. И еще – по детскому опыту он твердо знал, что неважно насколько ты силен, если ты не сможешь догнать свою жертву.

Вместо гонга над клеткой прокатился грохот холостого пушечного выстрела, под куполом взметнулись клубы сизого дыма. Трибуны загудели, вторя ему. Кто-то даже завизжал. Гомон толпы слился с рокотом энергоустановок и утонул в нем.

Девастатор рванул вперед, лязгая по металлическому полу траками гусениц. Его вполне можно было поставить на колеса, так удалось бы сэкономить массу и, как следствие, удельную мощность машины. Думал об этом Дим, глядя как махина боевого робота несется на таран.

Слишком очевидно, слишком прямолинейно, слишком глупо. Гордыня кувыркнулся в сторону, пропуская набравшего скорость противника и… Манипулятор Девастатора, до того смиренно лежавший на крыше боевой машины, словно змея, кинулся вслед уходящей жертве. Трехсуставчатая клешня попыталась схватить Гордыню за заднюю лапу, но скоростные сервоприводы сработали как надо, и хищного вида лапа лишь полоснула по металлическому боку верткого боевого бота.

И, все-таки, Диму досталось. Увесистая лапа – манипулятор хоть и не смогла ухватить верткий боевой бот, но вот усилием оставила солидную вмятину на боку Гордыни. Дим не стал испытывать судьбу и вместо атаки по противнику разорвал дистанцию, опасаясь манипуляторов. Их, как оказалось, на корме у Девастатора было целых два.

На этапе постройки, Дим свел время отклика грозной боевой машины к минимуму. По крайней мере, он так считал. Каких-то жалких двадцать две миллисекунды, но робот откликался на приказы пилота нехотя, точно двигался в воде. Это вполне приемлемо для тяжёлого наступательного бота, но не для Гордыни. Вся тактика Дима летела к чертям, а что-то менять было поздно.

В нейроинтерфейсе промелькнуло сообщение:

Дим, не раздумывая, мазнул взглядом по иконке «Да». И тут же бот стал слушаться команд без задержки. Каждое движение он совершал со звериной ловкостью, будто и не весил двенадцать с половиной тонн. Словно живой. Словно Гордыня и был телом Дима.

В ухе заскрежетал хрипловатый голос Лекса Карго:

– Ну что, мальчишка, понял теперь, почему никто не пилотирует спортивные мехи изнутри? – он сказал вовсе по-отечески. – Я останавливаю раунд, выбирайся из кабины и ложись в ложемент нейроуправления. Хватит геройствовать. – и перед самым выключением тихо, но так, чтобы Дим услышал. – Идиот.

Прежде чем Дим успел что-то ему ответить, грянул гонг. Это робот организаторов Клетки ударил в огромную металлическую пластину кулаком-наковальней. Делать было нечего, это решение Лекса Карго, он является хозяином машины.

Для толпы технический перерыв в пятнадцать минут перерывом не стал. Сплошным рядом двинулись лотошники и букмекеры. На самой же арене зрелище продолжалось. Зрители с первых рядов кидали в Клетку империалы, а простые зеваки старались вырвать друг у друга никелированные кругляши монет. Дикая, первобытная жестокость. Одним она позволяла ценой синяков и крови прокормить свою семью. Другим же позволяла почувствовать свою безграничную власть над теми, кто ниже по социальному статусу.

Диму не сразу удалось открыть капсулу пилота. Из-за одного пропущенного удара обшивку слегка повело, и бронированную дверь заклинило.

– Зачем ты остановил бой? – спокойно спросил Дим, снимая с головы полусферу нейрошлема, через которую он управлял роботом.

Вместо ответа жилистая и неожиданно сильная рука Лекса Карго буквально взашей вытащила его из нутра Гордыни. Дим споткнулся и растянулся на ребристом полу Клетки, в кровь ободрав ладони. Те занемели от неожиданного удара.

– Ты что творишь, молокосос? – Дим видел гнев, наполняющий старика, но в его глазах было что-то еще. Забота? Наверное, именно поэтому он не дал сдачи, хотя мог без труда справится с компаньоном. Наверно, мог.

– Лекс, где инструменты? – отвечать вопросом на вопрос было неправильно, поэтому Лекс, сбитый с толку, неопределенно кивнул в сторону.

– Что-то серьезное с роботом? – поинтересовался он, прищурившись разглядывая поврежденный бок Гордыни. – Шов лопнул. Нехорошо, – покачал головой Грандмастер.

Он повернулся к месту, где только что стоял Дим, однако молодого механика уже не было рядом. Лекс обернулся и увидел, как парень вместо мобильного сварочного аппарата тащит красный ящик с пневмоинструментом.

Дим не стал размениваться на объяснения, начав скручивать с передних лап Гордыни сферы утяжелителей, задуманные одновременно как перчатки, утяжелители и кастеты.

– Что ты творишь? – Лекс прекрасно понимал, что делает Дим, но не понимал смысл всех этих манипуляций. По сути, Дим сейчас скручивал главное оружие Гордыни.

– Лапы слишком тяжелы, – лаконично, но громко ответил молодой мастер, стараясь перекричать металлический лязг упавшей полусферы. – Мастер Лекс, не стой, помоги мне!

Ответом Диму стала непечатная брань. Дим прежде не слышал таких речевых оборотов, хотя до него смутно доходил смысл сказанного компаньоном. Лекс даже не двинулся с места, сложив руки на груди.

– Ты мне не поможешь? – произнес Дим уже настойчивее, добавляя агрессии в голос.

– Не вижу смысла, – нарочито меланхолично ответил Лекс, сплюнув себе под ноги. В тандеме назревал первый серьезный конфликт.

– Если ты не видишь смысла, это не значит, что его нет! – Дим встал в полный рост, держа в руке насадку на пневмоключ. Он не собирался использовать ее как дубинку, просто так сложилось. Тем более Дим не собирался поднимать руку на Лекса Карго, превосходящего его по касте. Но данное действие нельзя было трактовать двусмысленно. – Бери пневмоключ и снимай утяжелители или же вали обратно в свою конуру. Догнивай и жалей себя.

Сказано это было не со зла. Дим вообще редко когда испытывал эмоции, но сейчас ситуация требовала крепкого слова и решительного действия. Время тайм-аута подходило к концу, и в одиночку парень никак не успевал. Лекс как-то поник, его губы задрожали. Не проронив ни слова в ответ, он подошел к красного цвета ящику и достал из него второй пневмоключ.

Снова грянул гонг, но люди на Арене будто не слышали его. Они дрались скопом, старались вырвать из рук оппонента монеты не такого уж и крупного достоинства. Дим увидел, как Девастатор снова ринулся на псевдо-таран, надеясь, что в этот раз он либо протаранит Гордыню, либо клешне удастся схватить его бот. При удачном исходе любого из вариантов Диму светил проигрыш, а его боту – прямая дорога на переплавку.

Пилот Девастатора действовал грамотно, идя на таран не строго по прямой, а забирая чуть в сторону. Таким образом, чтобы уйти от столкновения у Дима был выбор – влево или право. Фактически права выбора не было. Либо рвануть влево, где было больше места, но клешни-манипуляторы уже изготовились ловить жертву. Либо вправо, где Гордыня если и пройдет, то впритирку. И стоит Девастатору слегка довернуть корпусом, то и бота, и самого Дима намотает на вращающиеся шнек ловушки. Не самая гуманная смерть.

Дим смотрел на надвигающийся бот противника. Сердце и не думало колотиться быстрее, он был спокоен и сосредоточен, а глаза не отрывались от Девастатора, который Система угодливо раскрасила в яркие цвета, подсвечивая слабые и жизненно важные органы меха. Вместо дальномера – лидар, все четыре камеры не сводят фокус с Девастатора…