Вернувшись через четверть часа, он увидел все те же недоверчивые выражения на их лицах и поторопил, показав на часы.
– Время. Переодевайтесь в соответствии с эпохой и на месте уже получите все дальнейшие разъяснения. Вижу, что пока своими глазами не увидите, будете сомневаться,– прикинув на глаз размеры женщин он, чтобы не разжигать еще большего любопытства, вернулся в свой кабинет и нащелкал различной одежды. Собрав все, вынес огромной кипой в гостиную и принялся раскладывать на диванчике.– Выбирайте, кому что понравится. Вас Станислав Борисович, сделаем военным в отставке. Ботфорты, бриджи и мундир. Примерьте, если не в пору, поменяем.
– Не носил я такой одежды никогда, Михаил, как же узнать-то впору или нет?– Станислав Борисович вертел мундир, рассматривая пуговицы с орлами.
– Удобно если, то значит впору. Размер ноги у вас сорок третий?
– Да,– кивнул Станислав Борисович.
– Ну, значит, с обувью я не промахнулся. Вы, Станислав Борисович, в ванну пройдите, а женщинам мы на полчаса спальню предоставим. Все, время пошло. У нас его к сожалению не много.
Через полчаса переодевание почти закончилось. Никак не могли разобраться с платьями сестренки Вениаминовы Галка и Надюшка. Наряды века девятнадцатого, преобразили семью Красильниковых совершенно. В двух молодых барышнях, двух школьниц теперь узнать было невозможно. Шляпки и длинные платья с оборками и рюшками, превратили их в невест на выданье и даже Вениамин присвистнул, когда их увидел.
– Ну, сестрички, теперь за вами в Питере нужен будет глаз да глаз. Время лихое, похитит какой-нибудь грузинский князь и увезет в горы.
– Да ладно, Вень, какой князь?– засмущалась старшая Надюшка. А Марья Егоровна, превратившаяся в матрону преклонных лет, всплеснула руками, разглядывая внучек:
– Прав ведь, Вениамин. Как вас таких красавиц без присмотра на улицу теперь выпустишь? Я бы и в наше-то время беспокоиться теперь стала. А в те дикие времена и вовсе шага сделать не позволю.
– Не такие уж и дикие они, бабуль,– Вениамин обнял ее за плечи.– Лампа керосиновая и спички уже изобретены. Парового отопления, правда, нет, но квартирку я вам прямо в центре на набережной Мойки снял. Хорошая, просторная. Больше, чем здешняя. Отопление печное и дрова покупать придется, а так вполне жить можно. Газ плиты, правда, нет.
– Как же без плиты?– всполошилась Наталья Сергеевна.
– Все в то время так живут. Привыкнете,– попытался утешить ее сын.
– А если я не хочу привыкать?
– Это я неправильно выразился. Привыкнуть вы не успеете. Вернемся назад после моей свадьбы.
– Так твоя Машенька она что же из 19-го? Или из нашего времени? Что-то я не поняла?– Наталья Сергеевна, поправила шляпку, которая делала ее лицо необычным, так что даже муж поглядывал на нее удивленно.
Станислава Борисовича мундир тоже несколько изменил и он шлепал в ботфортах, привыкая к высоким голенищам и морщась от непривычных ощущений.
– Из девятнадцатого,– Вениамин одернул на отце мундир и осмотрев его придирчиво, произнес задумчиво.– Чего-то не хватает.
– В руки нужно что-то типа трости,– предложил Сергей и вышел из гостиной. Вернулся он с тростью в руках и протянул ее Станиславу Борисовичу.– Презент от меня. Дубовая. От собак и городовых отмахиваться.
– Городовых?– Станислав Борисович, принял подарок и примерившись к трости, остался ей доволен.– Шутите? Так ведь в 19-ом постовых называли. И зачем мне от них отмахиваться? Они должны за порядком следить, а не на отставных офицеров набрасываться. Ох, Сергей, не путайте нас. Крыши и так у всех шифером шуршат, как молодежь нынче выражается. Я в каком чине в отставку вышел? И документы может какие-то полагаются?
– Документы полагаются и их вам на месте Вениамин выдаст. А в отставке вы кто угодно. Хоть генерал.
– Да это уж ни к чему. Вдруг там все генералы наперечет? Что-нибудь поскромнее. Майор какой-нибудь пусть,– принял решение Станислав Борисович.
– Хорошо. Вениамин, слышал? Впиши майора отцу.
Еще через десять минут, присев на дорожку, все шумное семейство Красильниковых благополучно отбыло в квартиру на Мойке и Михаил облегченно вздохнул. Активность спецгрупп вокруг его квартиры, нравилась ему все меньше и меньше. Федор Леонидович с Силиверстовичем отправились в "мазаришарифку", а Сергей с Петром Павловичем, в режиме "стелс", пили чай на кухне. Наблюдать со стороны за этим чаепитием было потешно и Михаил, присоединившийся к ним, не удержался от улыбки. Замершая над столом чашка с чаем и бутерброд, сделали пирует, развернувшись в его сторону и голос Сергея произнес.
– Чего оскалился, как вурдалак на овцу?
– Да так. Вспомнил анекдот смешной.
– Расскажи, мы тоже поухмыляемся. И почему мы сидим тут, как призраки, а ты разгуливаешь, как кот по забору?
– Потому что нет тут пока рядом начальства, судя по всему. Группы ведут себя спокойно. Когда появится "четверка" все зашевелится несколько иначе. Начнут подтягиваться ближе.
– Куда еще ближе-то? Вон как голосит на лестнице этот "гарный хлопчик". Шугнуть может его? Надоел своим воем. Слуха ведь нет ни черта,– проворчал Сергей.
– Пусть поет. Это у него душа болит. Сам-то он не понимает, что вокруг происходит, а душа чувствует и скорбит.
– Думаешь? Ну, пусть тогда воет. Звук бы только слегка убавил. Уж больно голосистый попался.
– Это не сложно,– Михаил налил себе чаю и присел к столу. Голос на лестничной площадке стал гораздо тише и Сергей поинтересовался.
– Твоя работа?
– Ну да. Попросил парня не шуметь. Твой тезка, кстати. Парень спокойный, как слон. И понятливый. Почти шепотом петь стал.
– Что ты там про "четверку" сказал, сын?– Петр Павлович отключил режим невидимости.
– Что их, судя по всему, пока здесь нет. "Трояны" бдят. Как только начнется шевеление соответствующее их появлению, мы сразу узнаем. Пока они не появятся лично, или кто-то из них, штурма не будет.
– Ты так уверенно это говоришь, что хочется верить. Однако мне кажется, что ты несколько опять их недооцениваешь. И рассчитываешь на то, что они считают нас по-прежнему глупцами. А что если это не так? Зачем им здесь присутствовать при штурме? Достаточно распорядиться о его начале откуда угодно, хоть из летящего самолета и запретить штурмующим входить в квартиру. Расстрелять нас из этих винтовок стенобитных, с хитрыми прицелами и появиться, когда все будет закончено.
– Ты прав, поэтому все контакты тоже контролируются. Как только поступит такая команда, мы узнаем о ней в ту же секунду.
– А если она будет отдана условленными заранее, безобидными словами? И почему ты решил, что "четверка" непременно прилетит с помпой? Может она уже здесь, вырядившись обыкновенными исполнителями? И ворвется в первых рядах штурмующих? Предназначение аппаратуры все равно никто кроме них не знает и им достаточно просто ее активировать, чтобы уйти вместе с ней, куда им вздумается. Фенита. Не слишком ли мы самонадеянны, сын? Я к тому, что сидеть здесь и ждать – глупо.
– Что ты предлагаешь?
– Отправить XZX-а в "мазаришарифку", настроив на нее возврат наших мобил, а самим в режиме "стелс" покинуть квартиру и понаблюдать за этими плясками со стороны.
– Согласен. Так и сделаем, но с одной маленькой поправкой. Я останусь здесь и налеплю десяток глюков с тебя и Сереги. Что бы было в кого стрелять штурмовикам. Ну и чтобы увидеть, кто же ворвется сюда первым. Аппараты я тоже заменю муляжами, чтобы не ошибиться. Кто свистеть начнет рядом с ними, тот нам и нужен. Согласен, что вряд ли они все четверо заявятся. Но один будет наверняка. Посадим ему на хвост столько шпионов, чтобы шагу ступить не мог и выявим остальных.
– Вот этот вариант мне нравится гораздо больше,– согласился Петр Павлович.– Вот только зачем тебе-то здесь быть? Оставь "Троянов", хоть десяток. Нашинкуй квартиру следящей аппаратурой и спокойно наблюдай со стороны.
– А если они все же заявятся вчетвером? Это же такой шанс прихлопнуть всех махом,– Михаил нахмурился.– Надоело бегать за ними.
– Так и прихлопнем в случае чего на выходе. Они ведь твои муляжи открыть не смогут и попрут их обыкновенным образом отсюда, подумав, что мы каким-то образом изменили их расконсервацию. Тут мы их и встретим,– Петру Павловичу явно не нравилась идея сына, поприсутствовать в квартире при штурме.
– Мне трудно что-либо возразить, кроме одного. Через систему наблюдения я вряд ли смогу просканировать их мозги. Это не вот тот простой парень за стенкой – это какие никакие, но маги. Мне нужен прямой контакт и чем он будет ближе, тем лучше. Я, например, пытаюсь просканировать мысли спецуры, которая ползает вокруг и не ко всем удается влезть. Все люди разные. Есть совершенно закрытые. Увы, я не всесилен, па.
– И много таких, "закрытых"?– осторожно спросил Петр Павлович.
– Половина. Ты подумал, что я отвечу "четверо" и ты сможешь крикнуть "Эврика!"? Нет – это не так. Конечно возможно, что "четверка" уже здесь, но все равно кто-то должен взять на себя централизованное управление всей операции. Тем более, что ее еще следует согласовать с силовыми ведомствами России. А они наверняка захотят посмотреть с безопасного, по их мнению, расстояния за ходом этой операции. Замелькают в любом случае погоны с большими звездами на периферии. Любят наши генералы такие маленькие "войнушки". На них всегда можно показать себя, без особых усилий. Здесь будет так же,– Михаил набрал номер на мобильнике и выслушав очередной доклад одного из "Троянов", нахмурился.
– Ну вот. Кажется, начинается. Появились погоны с орлами. Режим "стелс",– скомандовал он, переходя в него сам.
– Я пошел разбираться с аппаратурой и с голограммами, а вы присядьте где-нибудь этажом выше. Если что-то пойдет не так, я свистну. Ну, и посматривайте на дисплеи. Кто знает, что там у них еще есть в резерве. А вдруг. Все, пока,– Михаил поднялся и прошел к аппаратам. Здесь он настроил их на "мазаришарифку" и отправив в автоматическом режиме, слепил два совершенно идентичных им муляжа. Закрыв потайной шкаф, налепил десяток голограмм, рассадив их по всей квартире и прошел в свой кабинет. Здесь ему пришлось включить тот самый ноутбук, чтобы просмотреть ближайшие подступы к дому, камерами наружного наблюдения.
Активность возросла даже визуально. Во двор его дома въехали две аварийки Петроканала и из них деловито выгрузились работники этой конторы с логотипами на спинах. Они, как им и положено, вскрыли канализационные люки и поставили вокруг них декоративное ограждение. У дома остановился случайно микроавтобус с тонированными стеклами и в нем, замерев, приготовились человек десять в камуфляже. А на лестничной площадке, появилась та самая бригада "электриков". Они быстро убрали с нее невменяемых "маляров" и вскрыв две соседние квартиры, просочились в них вместе с десятком "водопроводчиков", также появившихся своевременно.
Петля затягивалась и Михаил с интересом наблюдал, как это происходит. В соседней квартире Красильниковых, "электрики" спешно распаковывали принесенные с собой ящики с электро-инструментами, собирая что-то похожее на "гиперболоид инженера Гарина". Михаил вспомнил телевизионный фильм с артистом Борисовым в главной роли и сравнив его аппарат с этим, сходство увидел несомненное. "Гиперболоид", с широким раструбом на конце двухметрового ствола, "электрики" придвинули почти вплотную к стене и к нему сел один из них. Остальные продолжали распаковывать металлические ящики, вынимая из них прочую аппаратуру. Минут через десять эта комната в квартире Красильниковых /спальня Марии Егоровны/ напоминала насыщенностью различных приборов и устройств, рубку подводной лодки. Мебель из комнаты "электрики" вынесли всю и теперь стена, смежная с квартирой Михаила, полностью освобожденная, представляла из себя открытый взгляду четырехугольник. Подключив аппаратуру, "электрики" заняли свои места довольно сноровисто и совершенно без суеты. Чувствовался навык и обученность.
– Винтовки мало показалось "Гауса", приперли целую пушку,– понял Михаил, разглядывая это "чудо-оружие" 21-го века. А "электрики" замерли в ожидании дальнейших команд, сосредоточенно уставившись на экраны тепловизоров. Михаилу также удалось это сделать глазами одного из них и он увидел свои десять голограмм, сизо-красными силуэтами отметившихся на экранах. Подняв их с мест, он заставил голограммы побродить по квартире и изображения на экранах, повторили все манипуляции, успешно их отследив.
Глава 4
"Отмашку" на штурм "погоны с орлами" дали полчаса спустя, после того, как в квартире Красильниковых бригада "электриков" закончила устанавливать аппаратуру. "Сантехники" сосредоточились в прихожей этой же квартиры, достав из инструментальных чемоданчиков короткоствольные автоматы. Такие Михаил уже видел в гараже у Фердинанда. Вернее на видеозаписях из этого гаража. Бригадир "сантехников" лично проверил готовность оружия к применению и назвав автомат "дыроколом", напомнил, что выстрелов всего десяток, а потому не палить из него почем зря.
– Да помним,– буркнул один из "сантехников" и получил тут же тычок в грудь.
– Что за разговоры, боец? Кивай молча, борзота и "кевлар" застегни. У этих кренделей тоже "дыроколы" не хуже наших. Дырок навертят с кулак в твоей тушке, потому что я тебя в первой паре выпущу.
– Толку от этого "кевлара" против "дырокола",– буркнул кто-то за спиной у него и бригадир, резко обернувшись, грозно обвел всех взглядом.
– Кто вякнул?– признаваться никто не спешил и он веско произнес, нажимая на каждое слово.
– "Кевлар" наш "дырокол" держит, только нагревается, поэтому под ним изоляция термоустойчивая. От ихнего станет чуток потеплее и все. Вам бабки за сегодняшний день такие подогнали по ведомости, да еще авансом, что стойте с языками в задницах и не вякайте. Что не понятно?
– Все понятно,– откликнулись пристыженные "сантехники", поправляя снаряжение и подтягивая ремешки на подбородках. Экипированные в сферические шлемы они стали похожи на бойцов из фантастических фильмов и пластиковые забрала на их лицах, затонированные до черноты, делали это сходство особенно разительным.
– Проверили связь,– скомандовал бригадир и "сантехники" защелкали клавишами, подключая ларингофоны к общей волне.
– Все слышат меня? Первый, второй, третий… – начал перекличку бригадир.– Порядок. Пластид приготовить. Взрыватели. Первый и второй, лепите и отходите. Остальные ждут. Пятисекундная задержка. Пошли.
Через пять секунд дверь в квартиру Михаила вынесло направленным взрывом и она пронеслась по прихожей с грохотом круша все на своем пути. Одновременно с "сантехниками" начали работать и "электрики". "Гаус" пушка, настроенная на цели, сделала ровно десять выстрелов, которые слились в один короткий рев. Импульсы, пробили в стене десяток отверстий, точно поразив в головы все глюкограммы и они попадали, заливаясь голографической кровью, дергаясь в агонии.
– Порядок, цели поражены все,– доложил кому-то бригадир "электриков", с огромной шишкой на лбу.– Есть ждать.
Во дворе дома бригада канализационных рабочих, услышав взрыв, мгновенно расхватала оружие из распахнувшихся
авариек и ринулась к подъездам, перекрывая их парными постами и заворачивая всех пытающихся из них выйти.
Микроавтобус так же вышвырнул из своего нутра десяток бойцов, который перекрыли въезд во двор и нейтрализовали охрану. Охранники, двое и понять-то толком ничего не успели, оказавшись прижатыми к полу с завернутыми за спину руками. Спецура работала, как на учениях, быстро и без лишних слов.