Ой, зато у меня все в порядке с координацией, и я не вырубаю теток на пляже тяжелыми деревянными орудиями! Но вслух я говорить не стала.
– Девушки, не ругайтесь! Юля, Катя права, таких вещей стоит опасаться, – вступился за меня Дмитрий и предложил: – Давайте будем ходить в воду парами. Итак, объявляю белый танец. Дамы приглашают кавалеров. Катюша, кого берете с собой в спасатели в опасную водную стихию?
– Эх… Идемте, Дмитрий. – Я поднялась. – Во-первых, вы за меня вступились, и я должна отдать вам долг, во-вторых, поскольку вы профессиональный пловец, то из вас и в самом деле выйдет отличный спасатель в случае чего.
Камни уже сильно нагрелись, и мне приходилось, стоя, во время этого разговора перескакивать с одной ступни на другую.
– Позвольте, я отнесу вас на руках, – вызвался Дима.
– Не впадайте в крайность. У меня есть шлепанцы.
Абсолютно чистое небо прижималось вплотную к поверхности моря, образуя линию горизонта. Доброе желтое солнышко играло лучами в небе, отбрасывая отблески света на синеву моря, ближе к горизонту – больше, дальше от горизонта – меньше, но даже у самого берега вода красиво искрилась. Слабые волны тихо и размеренно разбивались о гальку, сгруппировавшуюся в небольшой холмик перед входом в воду, что значительно этот вход затрудняло, благо Дмитрий, как истинный джентльмен, предложил мне руку. Шум моря заглушался гвалтом ребятишек, резвившихся вдоль берега и брызгающих водой в прохожих. Один такой пацан и обдал нас с брюнетом теплой водой, зачерпнув ее ладонями, я весело взвизгнула, а Дима погрозил мальчонке пальцем. Однако, протерев глаза, я его узнала. Это был тот самый мальчик, уронивший на полосатую стаканчик. Что-то я стихами заговорила… Это был пацан, что уронил стакан. Ну вот, опять.
– А тетя еще не проснулась, – доверительно сообщил он мне, чем серьезно напугал: а вдруг Юлька ее укокошила?
– Какая еще тетя? – удивился Димка.
– Брось, пустяки, – отмахнулась я. Понятное дело, рассказывать такое не хотелось.
Я зашла почти по пояс и теперь усиленно натирала водицей свой плоский животик, дабы ему легче было погрузиться в море. Вода была теплой, и все-таки тридцать шесть и шесть против двадцати пяти – это сильный контраст.
– Ну давай же, смелее! – Дмитрий уже окунулся и теперь, весь мокрый, подбадривал меня. Капельки влаги на его груди соблазнительно блестели на солнце. И почему меня так тянет к мускулистым мужчинам?
Неожиданно он схватил меня и бросил в море.
– Ах, так! – разозлилась я, вставая на ноги и выплевывая набравшуюся в рот по причине негаданности его поступка соленую воду. – Получай!
Я мгновенно нырнула и проворно дернула его за ноги, в результате Дмитрий тоже нахлебался, когда открыл рот от возмущения.
– Не догонишь! – засмеялась я, видя его воодушевленное лицо (никак придумал в отместку подержать мою голову под поверхностью воды пару часиков), и поплыла в сторону горизонта. Уже через пять секунд, мастер своего дела, он оказался рядом.
– С кем тягаешься? – хохотнули сбоку. Я резко поднырнула, а высунулась уже с другой стороны и поплыла в сторону. Обернулась – его нигде не было. Что за ерунда? По сценарию он должен плыть за мной, пытаясь нагнать.
Тут я ощутила под собой движение и в следующую секунду его голова вынырнула прямо перед моим лицом. От внезапности я вздрогнула и пошла ко дну, но утонуть безвестной мне не дали – обхватили и выдернули на свет божий. Таким образом я оказалась в его объятиях. Воспользовавшись этим, парень приблизил ко мне свои губы, но я наложила на них указательный палец, словно вето.
– Не форсируй.
– Окей, извини.
Он меня выпустил, и мы поплыли к берегу, который был совсем близко.
Юлька играла с блондином нашу с ней партию, причем у последнего в руках оказался мой листочек и играл он от моего имени. Ужас! Незамедлительно его, лист, отобрав, я успокоилась: Михаил не сдал противнику ни одного корабля, однако вражеского тоже ни одного не подбил. В общем, ничего интересного я не пропустила.
– Она всегда так странно ходит? – спросил меня блондин.
– Как? – переспросил его друг. – Ноги колесом? – и захохотал. Юлька кинулась в него пустой бутылкой из-под воды.
– Да нет же, в игре. А-6, А-7, А-8, А-9… и так далее.
Я кивнула. Юлька осталась верна себе. Однако много же ходов они успели сделать.
– Подключая свои знания в области психологии, – сказал дипломированный по этому делу специалист, – могу с уверенностью сказать: Юлия ходит так, по порядку, начиная сверху, потому что свои основные силы она расположила внизу, на ряде «К». Там ее четырехпалубный и второй трехпалубный, а остальные все расположились неподалеку. Этим она пытается вызвать у противника схожее желание, как бы «напоминая» ему, что есть ряд «А».
Юлька надула губы и порвала свой листок: нет резона продолжать игру, когда половина пляжа слышала, как она расставила свой главный военный фронт. Впрочем, я и без него это знала, и уже лет двенадцать – ровно столько же, сколько мы с ней дружим. Но как он догадался?
Димка опять засмеялся – всегда приятно оказаться правым – и в ответ на немые вопросы всех троих, выраженные удивленными и обращенными к нему лицами, заявил, что это его ноу-хау и открывать секреты он не станет. Тогда следующая пара под веселое Димкино: «Вторая смена!» отправилась купаться, а мы продолжили общение.
– Расскажи о себе, – попросил он.
Я покачала головой.
– Вот тут твои преподаватели тебя обманули. Не всем нравится говорить о себе. У меня так подобное предложение лишь вызывает антипатию. Хочешь поболтать – говори о себе или же придумай нейтральную тему, а я с радостью тебя поддержу.
– Ага, попалась! – обрадовался он.
– Ты это о чем?
– Мои преподаватели были гениями. Выходит, что ты кому-то когда-то открылась, но в ответ ничего не получила. Чувства – разочарование, досада, обида. Теперь это уже рефлекс, ты подсознательно ждешь подвоха, когда тобой интересуются, поэтому ни за что не рассказываешь о себе первая.
Я недолго помолчала.
– Хорошо. 2:1 в твою пользу. Ну, так расскажешь о себе?
– Нет, – немного помедлив, ответил он. – Меня тоже один раз предали. Лучше расскажу тебе о друге. Интересно?
– Давай, – быстро согласилась я. Про блондина мне тоже было интересно.
– Мишка – как Чип и Дейл, всегда приходит на помощь. Нас познакомила моя бывшая девушка.
– Ого! – изумилась я. – Что-то вроде отступных?
– Ну да, типа того, – заулыбался Димка. – И еще, он все время меня ругает, когда ему кажется, что меня хотят использовать. Знаешь, я такой безотказный человек, мне всегда сложно сказать «нет», потому у меня очень много друзей, но девять десятых от их количества, как считает Мишка, общаются со мной только с целью что-то поиметь. Друг называет их «фальшивыми» друзьями. Я тоже иногда это вижу, но не могу нагрубить. Тогда Мишка сам берется за дело и гонит их от меня взашей!
– И правильно делает, – одобрила я Михаила, вскрывая пакетик чипсов. – У тебя замечательный друг!
– Да, он тоже так считает, – пошутил собеседник, и я, рассмеявшись, угостила его хрустящими ломтиками. Здесь вернулись ребята. По длинным волосам «замечательного друга» стекали потоки воды, моча камни и полотенца. Интересно, сколько они будут сохнуть? Хотя, конечно, не настолько долго, насколько мои, но я же их вытираю специально для этих целей захваченным полотенцем. А он почему так не делает?
Юлька же отжала свой хвост и улеглась на топчан.
Через некоторое время Дмитрий предложил купить нам мороженое и что-нибудь выпить. Мы благодарным тоном согласились, но удивленно заметили, что они пошли в палатку вдвоем с другом, хотя Димка вызывался один. Было отчетливо видно, как они перешептываются по дороге и хихикают.
– Так, – уверенно сказала я, – они обсуждают нас. Решили, что мы так просто дадимся. Самое время сматывать удочки.
– Не успеем, – боязливо ответила подружка, но я была непреклонна. Наскоро попихала в сумку наши вещи и, решив бросить топчаны здесь, решительно взяла подругу за руку, та поднялась, но тут нас остановил голос:
– Не подскажите, сколько времени?
Мы обернулись: перед нами стояла женщина в черно-белом купальнике. На голом животе красовалось белое прямоугольное пятно (от книги), все остальное тело надолго оккупировал темно-коричневый загар. Женщина держалась за голову и раскачивала ею, словно та была качелями, на которых сидели ее отпрыски и вопили «быстрее, быстрее».
– Что-то я уснула, да так быстро… Видимо, на солнышке разморило. Так который час?
– Начало второго, – ответила я, еле сдерживаясь, чтобы не засмеяться, все-таки тетя с отпечатанным на долгую память детективом на теле смотрелась комично, а Юлька полюбопытствовала:
– Что у вас с животом?
Тетка опустила взгляд на свое брюхо, а я дернула подружку за руку, и мы побежали, боясь быть окликнутыми возвращающимися ребятами. Но нам повезло, в палатку была очередь, так что никто не помешал лихому дезертирству.
Глава 2
Мы пообедали щавелевыми щами, кстати, очень вкусными, а заодно узнали у бабы Дуси, что в этой части большого города особой популярностью у молодежи нашего возраста пользуются два места – «Сильвестр», бар с игровым залом внутри, и «Токай», обычный клуб. Сегодня мы решили посетить первый и, почитав пару часиков книжки, начали собираться. В предоставленной нам комнате было две кровати, расположенные у противоположных стен, потому мы могли одеваться одновременно, отвернувшись друг от друга. Вообще дом имел две комнаты – во второй жила сама баба Дуся, – а помимо них, кухню, что одной стеной прилегала к нам, и коридор, соединяющий три помещения и имеющий выход во двор. Всего на участке был только один дом, чем мы тоже были обязаны своему везению: никаких тебе соседей, общих кухонь, одного на весь табор сортира… Кстати, туалет находился во дворе, но, несмотря на это, он был вполне чистым, светлым, так как имел окошко в потолке, и, что для меня важнее всего, там не наблюдалось никаких признаков паутины – за этим хозяйка тщательно следила.
Я облачилась в блестящую майку с глубоким декольте спереди и абсолютно голой спиной и джинсовую мини-юбку, Юлька – в короткие шорты и футболку с Микки-Маусом, который являлся ее кумиром, и мы отправились на поиски таинственного «Сильвестра», получив от Евдокии Карловны подробные координаты, содержащие наименование улицы, номер дома и упоминание отличительной приметы – рядом с баром должна быть остановка автобуса.
Как выяснилось впоследствии, эти координаты дались нам зря: улицу Тамерлана никто не знал, зато молоденькие девчонки вызвались проводить нас в бар «Сильвестр», куда и держали путь сами. По дороге мы разговорились и выведали у местных, что Туапсе, оказывается, не такой славный город, как казалось вначале. В темное время суток он становится опасным: банда жестокосердных сирот-малолеток вовсю помышляет грабежами на улицах. Сказать по правде, стало немного страшно.
Помещение этого бара имело шестиугольную форму. Дорогие бархатные шторы закрывали дневной свет, идущий от небольшого размера окошек под потолком, и придавали интерьеру уют и стильность. Две стены были сплошь заставлены разнообразными игровыми автоматами и имели нечто вроде перегородки, которой служила барная стойка, куда мы с подругой и уселись, так как все миниатюрные и комфортные столики зала были заняты.
На удивление, музыка была не оглушающая, что так типично для молодежных питейных заведений, а такой громкости, что мы могли спокойно общаться, не сильно повышая голоса. Правда, танцплощадка была маленькая, но меня сегодня и не тянуло выплясывать на все лады, а Юлька вообще почти никогда не танцует на людях.
Нам захотелось попробовать какой-нибудь слабенький и экзотический коктейльчик.
– Экзотический? Хм… – задумался бармен, услышав наше требование. – Попробуйте «Диану».
Цена напитка зашкаливала, пришлось пить без закуски. Слава богу, что не натощак. Спасибо бабе Дусе! Иначе бы непривычная к алкогольным напиткам Юлька через двадцать минут висела бы на крутящейся лампе светомузыки, что в центре танцпола, и, уподобившись мартышкам, дергала бы ногами в разные стороны, урча что-нибудь нечленораздельное.
– Интересно было бы посмотреть на их лица, когда они обнаружили пропажу того, что уже почти шло им в руки. – Юлька говорила, понятное дело, о наших утренних знакомых.
– Да. Психолог, небось, тут же порвал в клочья свой диплом. Я, говорит, вижу тебя насквозь! Что, съел? – Треть напитка я уже благополучно осушила, потому начала хохотать. Юлька меня поддержала.
Отсмеявшись, мы чокнулись бокалами, выдав пафосный тост «За любовь!», и снова выпили.
Через полчаса из-за крайнего автомата поднялся мужчина и, с надеждой оглядевшись по сторонам, направился к нашей паре. Ну почему все время так? У меня что, на лбу написано «Спросите меня!»? Сейчас я задаюсь вопросом, что бы случилось, не подойди он тогда к нам. Наверно, всех этих сумасводящих приключений, в изобилии посыпавшихся на ниши головы с той знаменательной минуты, мы сумели бы избежать и жили бы грядущую неделю припеваючи. Но рок – он и в Марокко рок. И в Туапсе тоже.
Сказать по правде, я давно заметила этого мужчину. Много игроков на моих глазах менялось возле этих двух стен, так как заядлые «азартоманы» околачиваются больше в казино, а не в обычных барах. Здесь же автоматы стояли лишь для развлекухи, для тех, кому надоело пить и танцевать, чтобы отвлечься на что-нибудь иное, новенькое. Но этот же тип сидел здесь с тех самых пор, как мы пришли, или даже раньше, и не вставал со своего места ни разу. Его коричневые волосы торчали в разные стороны, а губы оказались ярко-малинового цвета. Издалека могло почудиться, будто это помада, но это был натуральный цвет его губ, который встречается довольно редко, чаще у цыган. Может быть, что-то эдакое в его крови на грамм и присутствовало, но мужчина все же большей частью своих генов был русским и прожил на свете лет тридцать пять или чуть больше.
– Простите, прекрасная незнакомка, – обратился тип ко мне, – у вас не будет двух десятирублевых монет? В долг, разумеется.
В глазах стояла мольба последнего алкаша, просящего стольничек на опохмел. Ох, не люблю я этих зависимых людей! Водка, кокаин, игральные автоматы – разница небольшая, не находите ли? Просто у людей напрочь отсутствует сила воли. Не знаю, почему я полезла в сумку. Не знаю, почему достала кошелек. И не знаю, почему я выудила оттуда кровные двадцать рублей монетами и дала их мужчине. Обычно я посылаю подальше таких вот просителей. Наверное, судьба и есть судьба, и от нее никуда не денешься.
Коричневоволосый заулыбался и попросил меня на них подуть.
– Это еще зачем? – шокировалась я.
– Вы такая красавица! Вы обязательно принесете мне удачу. – Видя, что я все еще не могу решиться, он добавил: – Ну прошу вас, сжальтесь! – Странно. В этот миг я поняла, что мольба в глазах не имела никакого отношения к форме наркомании. Она относилась к чему-то другому, что я так и не сумела раскусить.
– Ладно. – С хмурым видом я поднесла губы к монетам, уже перекочевавшим в его ладони, взаправду дунула на них и произнесла: – Удачи вам.
– Спасибо.
Тип направился ко все тому же автомату, непонятно чем ему приглянувшемуся, а я вернулась к подруге.
– На чем мы остановились?
– Как это? – хитро подмигнув, ответила Юлька. – Тост. За все хорошее!
Мы чокнулись, но даже не успели поднести ко рту бокалы с зонтиками: нам помешал громкий гул, исходящий от одного из автоматов. Я подняла глаза: мужчина нервно теребил и без того взлохмаченные коричневые волосы, отказываясь верить в удачу. Он выиграл! Отгудевшая машина через секунду высыпала в предназначенный для этого кармашек все монеты, содержавшиеся в ней, полностью себя опустошив. Часть монет перевалилась за бортик кармана и звонко полетела на пол. Сперва растерявшись, мужчина принялся живо пихать свой громоздкий выигрыш в старомодную тряпочную сумку с ручками, предусмотрительно оказавшуюся в кармане брюк. Его соседи завистливо зааплодировали и тут же вернулись к игре.