Похоже, осторожное женское любопытство все очевиднее пересиливало мутную злость алчности. Не умнее ли будет обходными маневрами выяснить историю происхождения лихих денег этого беззаботного нувориша? Тогда удастся найти средство потоньше, например, шантаж? И никакой уголовщины…
Дурак, ну дурак! Кинуть в поле сумку с деньгами! Додумался. Идиот! Олух царя небесного! Дрыхнет! Кретин недоделанный! Нет, он мужчинка ничего себе… Если его влюбить в себя… Две недели прокуковала на даче без мужика… Я бы его сейчас разорвала на части. Даже такого вонючего. Господи, да не верь ты дурной бабе. Пошутила я, пошутила… А может и вправду остановиться под благовидным предлогом в укромном местечке, "ля-ля, му-му" и соблазнить?.. Хотя бы ради здоровья. Ну, девка, ты же в порядке! У тебя получится!
Нет, это вульгарно. Если уж отдаться, так с умом. Пригласить к себе. Начипуриться. Создать интим. У него же глазки масляные, когда он пялится в мою за пазуху. Он же голодный. А у меня и вправду есть, что мужчине потискать. Больше того, ему и скрыться, поди, негде от своих врагов… А тут и секс, и жилье… А вдруг он еще и бобыль или не разведенный "холостяк"? Но это второстепенно, главное затащить в койку. Если правильно настроить себя и трахнуться со вкусом, с настоящим желанием… О! Так можно набиться и в компаньоны. И никакого криминала… Настоящая женщина нужна каждому мужчине, особенно деловому… Но деловой ли этот растрепай?
"Вот и ладненько". – Расслабленно думал Кровач. – Какая приятная дремота рядом с красивой, сообразительной женщиной. Коршун все кружит, кружит перед глазами… Ну и пусть себе кружит… Нет, нет, Душа, не дави на мою совесть, не продаюсь я! Не продаюсь! Я покоряюсь воле богов и принимаю их оригинальный материальный дар и в денежном выражении, и напитками, и транспортными услугами. И сексуальными не откажусь…
А шоферистка на меня глаз положила… Красивые бабы дурами не бывают. С ходу просекла! Разве могут Боги, эти дряхлые слуги Вселенной, разве могут наши Боги ошибиться, выбирая из тьмы бедняков-неудачников одного счастливчика, чтобы продемонстрировать свое могущество?
Могу ли я роптать, что курьером моего счастья небеса назначили не Ангела, небесного казначея, но бандита с красивой кликухой Грим? Да и женщина, ты слышишь меня, душа? и женщина эта буйная не спроста посматривает в мою сторону так заинтересовано. Уж кто-кто, а женщина сразу отличит удачливого мужика от неудачника. Сразу рассмотрела красотка во мне любимца богов и блондинок. Думает я вырубился, красивыми глазками так и зыркает… Пусть думает… Интересно, что это у нее все выглядывает из-под подола… Почему она, вопреки моде, носит такую широкую юбку? Если что, так и снимать не надо… Фух! Если бы я был одет поприличнее, да не вонял…
Он фальшиво зевнул, натянул грязную мятую рубашку, разгладил липкими ладонями на груди, закатал рукава, выламывая зубья расчески, причесался… " Ба! Кажется, еще одну пуговичку на своей прозрачной вишневой блузке расстегнула дамочка? Так и есть!.. Какая призывная панорама обильных укромностей! Она же без бюстгальтера… Да она вотще очень даже ничего из себя. Просто прикольная баба! Чуть поправить макияж, освежить духами и тащи в койку.
– Так вам действительно – в Москву?.. – Смущенно и насмешливо спросила женщина, перехватывая откровенно похотливый взгляд пассажира. Она резко встряхнула крашеными перекисью, коротко стрижеными волосами, словно приступала к осуществлению какого-то нового начинания.
– Как прикажете, путеводная моя. Раз уж судьба выбрала вас моим ангелом-хранителем, везите меня прямо на Палиху. – Доверительно шепнул Кровач в нежное ушко.
– Вы ведете себя, словно такси заказали по телефону. – Добродушно заметил хорошенький ангелочек не менее ангельским голоском уже с едва слышимой хрипотцой.
– А как же иначе!? Вас заказали для меня из небесной службы сервиса…
– О! Какая, однако, наглость! Хватит строить из себя особу, приближенную к престолу Всевышнего. Посмотрели бы на себя со стороны. Вы валялись в дорожной пыли, как загнанный в усмерть верблюд. Вы что, камни там таскаете? – Собеседница насмешливо кивнула на черную сумку. – Как вы умудрились протащить этот сундук почти двадцать километров… Уже в одиннадцать часов термометр показывал все тридцать градусов.
– А, сумка… Это вериги мои… Зачем вам знать…
Женщина спохватилась. Не поскользнуться бы… Она надолго замолкла, временами дерзко озираясь на пассажира, словно решая, разгадал он какую-то ее тайну или косит под лопуха.
"Какое мне дело до ее тайн. – Хмыкнул Тимофей. – У женщины, да особенно хорошенькой, за каждым словом если не тайна, то иносказание или двусмыслица, которую она сама-то не больно понимает".
Жигуль с удовольствием глотал километры. Дождя здесь не было. В салоне стояла нестерпимая духота. Дорога пылила нещадно. Но они мчались! Удалялись от долины привидений и с каждым оборотом колеса приближались к дому, к Сусанне, под крылышком которой можно будет перевести дух перед неизбежными сюрпризами владельцев похищенных сокровищ. Только бы прильнуть к ее груди и сбросить последние сомнения в правоте своего лихого поступка.
За светской болтовней Тим напросился на бутерброд и неплохо совместил несостоявшийся завтрак с поздним обедом, сохранив при этом на авось кусок черняшки от Валентины. Бедная, бедная… Ну, ничего, четыреста долларов ее быстро утешат.
Дама была, вообще-то, для женщины, – не очень любопытной. Тиму пришлось все это время без подмены кувыркаться на сцене, развлекая благодетельницу. Дама была великолепным слушателем бессовестного вранья. Белокурая, с персиковой неувядающей кожей на шейке. Ну просто клевый бабец. Ей-ей, я тащусь! Надо же уметь так благоухать в тридцатиградусном пекле. Да она вообще не потеет. Лишь однажды остановилась на секундочку, чтобы подрисовать сочные, не славянские губы… И, между делом, без жеманства пописать в попавшихся по дороге кустиках, которые отлично просматривались в зеркало заднего вида..
– C какой планеты вас сюда занесло, господин пилигрим? – хитро улыбнулась спутница, не удержавшись полюбопытствовать по глазам льстеца насколько искренно его восхищение ее замаскированными сиреневой блузкой прелестями… Трепом она насытилась, пора навести справки…
– Слыхали Перьево?
– Ну, ну…
– Хотел купить там избушку под дачку. Сторговались, стал выезжать восвояси, забуксовал в грязи и хрясь! Полетела коробка передач…
– О, надо думать, у вас Волга? Это такая ка-ка!
– Верно, Волга, новенькая! Представьте себе конфуз! А сегодня в… семнадцать часов встреча с компаньонами! Зарезала зараза! Пропадаю! Если бы не вы… Завал да и только.
– Боже мой! Вы невыносимый враль! А может быть я не в Москву еду!? Не допускаете, что я тоже могу вас доставить в отделение? Для выяснения личности!
– Гром и молния! Россия все еще кишит диверсантами. Вот оно что! Так вы сотрудница СМЕРШа? Везет парням, приятно попасть на удочку такой прелестной ловительницы из Органов. Ну!! Клевый прикол! – пропел Тим. – Только не надо, не надо отнекиваться, товарищ майор! Все дороги, так или иначе, ведут в Москву. Вы прописаны в столице! Одне москвички шастают по глухим дорожкам с наганом наизготовку. Ей, ей я тащусь! Нет, серьезно, где вы прячете свою пушку в мирное время?
– Господи, какой секрет. Под юбкой прячу.
– Как!
– А вот так! – дамочка на мгновение откинула подол… короткой, но весьма просторной джинсовой юбки.
Действительно на очаровательной ляжке лепилось на резинках какое-то сумчатое приспособление, но Тима больше заинтересовала не миниатюрная кобура, а голубенькие прохладные плавки. Полный отпад!
– Нет, я серьезно, – Тимофей замялся, полизал трещину в углу рта. – Неужели вы собираетесь сдать меня лягавым? Какой смысл? Я дам вам целых сто долларов…
– Ладно, там посмотрим, сэр. Но сотней вам не отделаться! Я тоже тороплюсь… В принципе… Завтра у меня нуднейшее судебное разбирательство. Актриса кино и театра хочет откусить у известного физика дачу и Вольво. Громадный, породистый мужик, но, увы… Импотент! Семьдесят лет и уже выдохся, бедняга… Но чувствуется девок попортил на своем веку… Представляете? Старик плакал, почти рыдал, не стесняясь нас, ехидных судейских баб, умоляя свою шкурку не уходить… Вот дура, ни черта не понимает. Этому старперу лишь бы, так сказать, … подержаться… Кто мешал ей завести молодого любовника. Да старик был бы рад спихнуть на молодого жеребца свои семейные обязанности перед молодой женой.
– А вдруг она нашла и помоложе, и побогаче? – зевнул Тимофей, запанибратски возлагая длань на крепенькие плечики симпатяшки.
– Но, но! Руки! Руки уберите на место, молодой человек! Как пошло вы судите о женщинах.
Тимофей легонько стиснул плечики шоферистки и потянул ее к себе.
– Кыш, любезный! Руки! Руки!
– Что, вверх поднять? Или ниже опустить? Ладонь Кровача скользнула под задницу дамы, он ущипнул ее за ягодицу и дама возмущенно нажала на тормоз…
– Ща, по уху звездану, клянусь!
– Как? Уже приехали!? Молодец! Давно пора нам поваляться на травке…
– О! Ну и хамло!
– Ну, ну, пекло моего сердца! Я подожду, подожду еще немного когда и ваше тесто подойдет как следует.
– Дорого вы мне заплатите!
– Вотще я согласен накинуть вам полста баксов за оплеуху такой милой ручонки.
– Да я задаром насыплю вам оплеух, мой дарлинг. Нет, я не могу! Ох, слуплю я с вас, развратник фигов.
– Ну, маленькая моя, не ожидал, что вы отдаетесь за деньги. Не верится. Вы, больше смахиваете на мазохистку? Может быть вам больше по душе акт гуманного изнасилования?
Шоферистка ущипнула Тимофея за бок и рассмеялась.
Впереди на пологом холме начиналась невесть откуда взявшаяся лесополоса. Осторожно втиснув машину в подлесок, дама предложила Тиму проветриться… Молча провела меж деревьев и, не выходя из тени молодых вязов, охнула приглушенно с неприятным подтекстом…
– Так я и знала… Полюбуйтесь на них…
Холм спускался к оживленному шоссе. Тим заорал: вы гений, моя прекрасная незнакомка!
– Посмотрите внимательно. Вам знаком этот грузовик?
В тени древних верб, перед выходом проселка на асфальт, стоял голубой самосвал. Тимофей пожал плечами.
– Вас что, не обгоняла эта машина?
– Ах, да! Я забрел там в кустики… Этот парень промчался мимо так Летучий Голландец…
– Ждут-то Они вас! Эдик своего не упустит…
– Эдик?
– Да, сэр, вы придушили этого ублюдка да не до конца. Жаль. На вас это похоже… Не доводить начатого до конца…
– Что вы предлагаете?
– Не надо больше вешать лапшу. Чудак, бросающий четыреста долларов за стакан самогона… Вас с дуру и, правда, приняли за шпиона. В этой дыре долларов в глаза не видели.
Алиби богача бесславно рушилось. Бледно-голубое пламя очей проницательной бабенки наводило теперь на подозрения, не спозналась ли и она с инфернальными силами Зла…
– Но, моя золотая! Я вовсе не богач… – Замялся неосторожный миллионщик, пытаясь отвести сглаз от своих сокровищ.
– Отнюдь. Мне нет дела до того кто вы такой и откуда. По долгу службы адвокатская практика общения с негодяями у меня большущая… Позволю себе предположить, – вы или предприниматель, бежавший от мафии с надеждой отсидеться в глухомани, или…
– А что вы имели под словом – "или"? – дерзко поинтересовался Тим.
– Вы или не любите отдавать долги, или начинающий бомбила… Поверьте, мне очень не хочется продолжать экспресс-расследование. Я все-таки женщина. Интуиция меня редко подводит…
– Нет, вы меня достали! Да, да, да! Я бомбанул Сбербанк!
– Чушь собачья, но черт с вами! Мне вас жалко… Не надейтесь, что удача будет и дальше благоволить к вам. Вы не оригинальны. По опыту других мне известно чем кончают безответственные счастливчики… Деньги вы промотаете если вас не прикокошат до того…
– Вам жалко моих бабок!? Надеюсь, на бескорыстии вы не станете играть?
– С какой стати? Я хочу свое заработать честно, чтобы не стояло костью в горле. Но довольно, не будем темнить, я открою свои карты…
– Чтобы мне легче было расставаться с деньгами?
– Царица небесная, как с вами тяжело иметь дело! Я все-таки женщина. Подобрав в поле чужака, я тоже вляпалась в историю. Эдик рецидивист с самым гнусным прошлым… Я или бросаю вас здесь и возвращаюсь на дачу, или вы платите мне…
– Рассчитаюсь вперед! Пятьсот долларов! – выпалил Тимофей, искательно заглядывая в глаза бесстрашной леди риска.
– Прощайте! Я не торговка и лучше вас знаю чем рискую… Да и вы тоже… Вот таких скупердяев рэкет и гоняет как кроликов…
– Побойтесь бога! Я не скупердяй! Сколько же вы стоите!?
– Кроме меня, вас никто в наших краях не спасет. Три Тысячи долларов и я доставлю вас к подъезду вашего дома… Если у вас остался дом, где вы можете прийти в себя от страха… А если захотите, – могу приютить у себя.
– Вымогательство, мадам? Какие доллары! Три тысячи! Откуда?! Да я подельнику плачу меньше!
– Честные деньги не рассовывают пачками по карманам, не так ли? Не забывайте, вас легко вычислить, здесь поблизости где-то вы бросили машину. Вскоре ее обнаружат наши бесхитростные крестьяне… И тогда наедут профессиональные каталы… Эдик организует на ваши деньги крестовый поход местной мафии. Жлоб платит головой…
– Прошу вас, не оскорбляйте меня. Вы крепко лопухнулись, милочка! Я не жлоб. – Патетически воскликнул начинающий авантюрист, с удовольствием входя в забавную роль добродушно прижимистого миллионщика, обожающего выторговать заветную копеечку.
– Все! Кончайте базарить! Или я вас спасаю от Эдика за три жалких куска или катитесь на все четыре стороны.
– Зело кровожадная женщина! – поморщился, рисуясь Тим. Делать нечего, воля прекрасной дамы для меня – как Коран для мусульманина… Даю полторы.
– Бросьте юродствовать. От Валентины всей округе уже известно – вы нафаршированы валютой!
– Ништяк! Уломали. Две тысячи даю и сверху большое мерси…
– Три! Три! Три! – в сердцах воскликнула шоферистка. – Господи, с кем я связалась. Как вам не противно сквалыжничать. Сделайте, черт вас побери, красивый жест! Разве я не заслуживаю?
У самосвала началась подозрительная возня. Высокий парень, открыл бензобак, сорвал прутик, померил и стал что-то доказывать Эдику…
– Господи! Хоть бы поскорее они убрались… Хотя… В принципе, это единственная дорога от нас до шоссе. Мимо Эдика вы никак не проскользнете. Но если вернуться назад немного, есть заброшенный проселок на овчарню. Там был хутор. И овчарню, и хутор бомжи спалили. А за хутором есть дорога на мельницу. Мельница, правда, сама развалилась. А дальше… Но вам это не интересно… Рискнем, молодой человек?
Шоферистка плюхнулась в машину и захлопнула дверь. Достала косметичку, тщательно стерла с лица примитивный макияж молодящейся дачницы и, вложив весь свой опыт доморощенного визажиста, навела маску роковой женщины, неспешно подбирающей ключи к сердцу перспективного мужчины.
Тим рассеянно жевал клейкий листочек липы… Он злился. Наглость жадной бабы была противна. Но чем противнее становилась эта баба тем сильнее было желание распять ее на травке и как следует оттрахать. Разомлевшая от зноя, женственно мягкая листва дурманила томными запахами, юная трава призывно шуршала под ногами.
Женщина нервничала. Она достала Атлас дорог и длинным ногтем с облупившимся фисташковым лаком прочерчивала маршрут. Щоферистка обдумывая план прорыва, и все поводила плечами, словно сбрасывала бретельки бюстгальтера. Она думала как смыться от Эдика, а Тимофей все не мог придумать как похитрее выманить ее из машины и завалить…
– Чего мы ждем? – раздраженно спросил он.
– Я уже сказала. Ждем когда нам освободят дорогу. Эдик знает путь через мельницу. Надеюсь, ему надоест ждать нас тут и тогда он помчится кружным путем…
Тимофей присел под деревом. Он старался образумить сердце, но оно ничего не желало знать. Оно почти выскакивало из горла. Наконец шоферистка выскочила из машины и закурила. Кружа возле жигуля, она позволяла прекрасным формам своего тела бесстыдно выражать свою привлекательность… Подрагивала ляжками, капризно дергала ягодицами. Выглядывая из кустов, она вызывающе раздвигала ноги. Нарочно или нет, но стремилась держаться к Тимофею все боком, боком, искусительно впечатывая свой богатый бюст в нежнно-зеленый фон молодой листвы.
– Мне это надоело. – Женщина отщелкнула окурок.
Она села рядом с надутым Тимофеем. Припудренные тыковки груди вздымались так высоко, они вздымались навстречу понятливому мужчине почти с мольбою…