Да, Никита не подкатывал к Вике. Просто потом, когда она уже заканчивала свое выступление, подошел к ней и попросил, чтобы она дала ему… автограф. И Вика увезла его к себе. Все просто, парню даже не пришлось напрягаться.
А может, и не было ничего. Вдруг все это Никите просто снится? Сейчас он закроет глаза и вскоре проснется в своей кровати.
Глаза закрывать не пришлось, веки слиплись сами по себе.
– Эй!
Вика сидела на нем, руками упираясь в грудь. Светлый парик был уже на ней. Топаз на кулоне идеально соответствовал цвету ее глаз. А часы, висевшие на стене за спиной девушки, показывали половину седьмого. Нет, вовсе не утра. Да оно и неудивительно. Сначала была бессонная ночь, потом – бешеное утро в постели.
«Хорошо, что никто не испортил мне день», – подумал Никита.
– Почему у тебя такой большой нос? – спросила вдруг Вика.
– Разве? – Он ощупал нос и убедился в том, что тот действительно распух после удара, пропущенного в октагоне.
Для Никиты это было вполне обычное дело. Вправил хрящ и пошел дальше.
– А почему такие большие уши?
– Нормальные уши. – Он пожал плечами.
– А почему у тебя такой большой?.. – Девица заерзала на нем.
Только сейчас Никита понял, к чему клонила Вика.
«Что-то туго я сегодня соображаю. Может, Трэш меня вчера заразил своей тупизной?»
– А это чтобы…
Сначала Никита включил мозг, только затем завалил девушку на спину и накрыл ладонью свои джинсы, которые лежали на тумбочке. Заветная коробочка с ракушкой была на месте. Правда, в ней остался один-единственный «патрон», но ему больше и не нужно.
Из больной бабушки он превратился в серого волка и «съел» Красную Шапочку всю целиком. Ей это очень понравилось.
– Мне уже скоро уходить, – сказала потом Вика, заставляя себя подняться с кровати.
– Ты меня бросаешь?
– Ты со Стасом тусишь?
– А он тебе со мной не разрешает?
– Да ему до и по!..
– Ты его с какого бока знаешь? Или только снизу?
– И сверху была. Причем не только с ним. Да, я такая. Ты это хотел услышать.
– Бум-бум-бум. Или бла-бла-бла?
– Трах-тах-тах лучше. Давай как-нибудь пересечемся. Стас вечеринку замутить хочет. Да ты в курсе.
– Ты будешь?
– А то!
– А Даша?
– Даша?
– Его сестра.
– Ты что, на Даху запал?
– А я мог на нее запасть?
– На нее все западают.
– Все?
– Только трахнуть никто не может.
– Ух, ты!
– Ну, может, у кого-то и получается. А чего ты из меня тут выпытываешь? – Вика поднялась с кровати, подозрительно глянула на Никиту.
– Я выпытываю?
– Ты вообще кто такой?
– Давай я тебе резюме пришлю. Но потом, и почтой. – Никита тоже поднялся, смахнул с тумбочки джинсы.
– Резюме, говоришь? Оно у тебя да, еще то. Можешь еще разок прислать. Нарочным. Если ты не мент.
– А почему тебя менты пугают?
– Менты?! Меня?! – всколыхнулась Вика.
– Без таблички танцуешь, наверное.
– Без какой таблички?
– «Опасно. Высокое напряжение».
– «Не влезай – убьет»?
– А убьет?
Вика мило улыбнулась, повернулась к нему, приложила к его груди ладони, посмотрела глубоко в глаза и сказала:
– Будет табличка. И высокое напряжение тоже. Ты только не исчезай, ладно? Все, давай, сматывай… свое резюме.
Никита оделся, шлепнул Вику по заднице и ушел. Не той она категории птичка, чтобы целоваться с ней на прощание. Тем более что с ней не все чисто, если опасается ментов. Может, и со Стасом такая же беда? Если так, то, наверное, не стоит с ним связываться.
Хорошего понемногу. Так говорила мама и все равно загнулась от передоза. Стас помнил, как все было, как ее хоронили за казенный счет. На кладбище были только он, Дашка и тетя Тося, которая потом забрала к себе их, бедных сироток. А через несколько лет она нашла мужика, который хотел лишить Дашу девственности и готов был заплатить за это реальные деньги. Ему не повезло. Стас проделал эту операцию с ним самим с помощью бутылки из-под шампанского.
А потом они с Дашкой подались в Москву. Здесь у них все и закрутилось. Дела и по сию пору шли нормально, хотя иной раз возникали и проблемы.
Стас бросил под язык колесо, закрыл глаза, улыбнулся и почувствовал волну, которая уносила его в прошлое. Тяжелое детство, ненасытная тетя Тося… Но звонок в дверь вернул его в настоящее. Дашка, мать ее, приперлась.
Стас поднялся, но сестрица сама зашла в комнату, бросила на журнальный столик сумочку.
– Чего так долго? – спросила она и внимательно посмотрела ему в глаза.
– Долго?
– Опять по космосу колесишь?
– А почему бы и нет? Дороги там широкие, пробок нет.
– Зеленые чудовища с козлиными головами?
– А ты сама не закинулась? – Стас сощурил глаза, делая вид, что всматривается в нее.
– Никогда в жизни!
– Никогда, поняла?.. Убью!
– Себя?
– Я норму знаю, – сказал Стас, опустился в кресло и закрыл глаза, чтобы не смотреть на Дашу.
Девка она красивая, а он таких ой как любит. Нет, на родную сестру никогда!.. Но под колесом на него может найти. Иногда так бабу хочется! Бывало такое, что ему даже тетя Тося красавицей казалась. А ведь она тоже была родной. Напоила его эта поганая сука. Да нет, на самом деле нормально все было. Совесть даже не мучила.
И с Викой ничего страшного не произошло. Ну трахнул ее Никитос, и что? Ее много кто ублажал. Одним больше, никакой разницы. Обидно другое. Стас помнил, как сам ее целую неделю обхаживал, а Никитос пришел, глянул и сразу победил, затащил в постель.
Он, конечно, красавчик, и на лицо не промах, и фигура что надо. Насколько спокойный, настолько же и нахальный. И дерется, как черт. Видел его Стас в клетке. А как бабы визжали, когда этого парня объявляли победителем. Любят его телки, и он, поганец, этим пользуется.
– А ты в курсе, что твой Никитос Вику трахнул? – спросил Стас.
Даша не ответила. Неужели в транс от услышанного впала?
– Ты чего зависла? Ревнуешь?
– Кого я ревную? – донеслось откуда-то издалека.
Даша входила в гостиную. Стас пожал плечами. Странно. Когда это она успела выйти?
– Никитос, говорю, Вику на спор трахнул.
– Тебя на спор?
– Вику.
– Ну так она же твоя сучка. – Даша язвительно усмехнулась.
– А на меня зачем бочки катишь?
– Ну так это же ты с ним спорил.
– Почему я?
– А кто?
– Ну, не просто же так. Я же знаю, что тебя хрен чем возьмешь, а этот – раз, и ты уже у него в койке.
– Вообще-то, я у себя в койке.
– Ну и ладно. Где хочешь, там и лежишь. А Вику просто проглотил. Как удав кролика.
– Кролика ей некому зашить, – буркнула Даша.
– Ты что, ревнуешь?
– Делать мне больше нечего!
– Ну, давай ей кролика зашьем. По самые уши.
– И что это изменит?
– Да ничего. Но кролика надо бы зашить. И удава тоже. Хочешь живого удава?
– Это ты про Никиту? – осведомилась Даша, хотя сразу правильно поняла брата.
– Мы тут с ним бойцовское шоу собираемся замутить.
На своих трэш-клубах Стас поднимал неплохие деньги, но ему приходилось много крутиться, постоянно придумывать что-то новенькое, создавать хайп. Только так можно было привлечь новую и не разочаровать старую публику. А деньги сейчас край как нужны. Есть нюансы, которые как нож к горлу.
– И что?
– Сначала одно шоу, потом другое. Хочешь поучаствовать?
– Это ты о чем?
– Еще не знаю, – ответил Стас и усмехнулся. – Но обязательно что-нибудь придумаю.
Сейчас голова его работала плохо. Потому что привязана была к телу. Но она уже напоминала воздушный шар, так и просилась в свободный полет. Там, в стратосфере, ей обязательно удастся наткнуться на что-нибудь интересное.
Человек по сути своей – животное. Воспитание, религия, общественное мнение, закон и ответственность перед ним пытаются держать его в рамках приличий, не дают оскотиниться. А хлебное вино и зрелища тянут в первобытное состояние. Нажраться, разухариться, набить кому-нибудь морду, потрахаться… Это вовсе не грехи, а инстинкты.
Если самому драться страшно, то можно посмотреть, как это делают другие. В античные времена в моде были гладиаторы в цирке, а сейчас – бойцы в клетке. Панкратион, смешанные единоборства, бои без правил – все это буковки с одной вывески. Удары, броски, болевые приемы, удушения – народу нравится, публика в восторге. А кто-то делает на этом деньги.
– Молоток, пучком все! – сказал Стас, снисходительно шлепнул Никиту по плечу и сунул ему в карман конверт с деньгами. – Там полтинник. Ты заработал.
Сам Стас оторвал еще больше, но так он и вложился не по-детски. Взял в аренду бездействующий цех на заводе, организовал шоу, собрал толпу. Все у него крутится-вертится. А в клетке бьются бойцы, которых нанял Никита. Остался последний бой, но шоу будет продолжаться. Публика подогрета, бухло льется рекой, а по рукам гуляет наркота. Интересно, чья это отрава, кто запустил процесс и держит его под контролем?
Никите казалось, что он знал ответ на этот вопрос. Но если Стас замазан по самое не балуй, то его это не должно волновать. У Стаса свои дела, у него свои.
Бородатый Кекс взревел как бык, прищемивший яйца, и размахнулся, чтобы посильнее ударить. Однако лопоухий Мурзилка только этого и ждал и ногой в голову пробил безупречно, оборвал лебединую, то есть бычью песню. Кекс бухнулся на задницу то ли от удара, то ли от удивления. Если второе, то слишком уж большим было его удивление. Потому что подняться он не смог.
– Это все? – спросил знакомый женский голос.
Никите совсем не хотелось пересекаться с Дашей, но он решил, что раз уж она здесь, то надо заставить себя улыбнуться.
– Привет!
Он не оторопел, глянув на нее, но приятно удивился. В коротком облегающем платье и на каблуках она смотрелась очень эффектно. Каштановые волосы распущены, губы сочно накрашены, а декольте очень смелое.
Неужели это и есть та самая девушка, которая, как уверяла Вика, никому не дает? Может, они подружки? А вдруг Даша попросила ее дать рекламу?..
– Ты ведь тоже так дрался? Тебе это знакомо? – спросила девушка.
– Извини, мне сейчас некогда, – сказал Никита.
Схватка закончилась, победа объявлена, пора закругляться.
– Найдешь меня, – заявила Даша и улыбнулась с таким видом, как будто делала ему одолжение.
Он, видите ли, только и мечтал о том, чтобы найти ее. И так далее.
Дашу он не искал, она нашлась сама. Было уже поздно, клубный угар шел на спад, бойцы разъехались, клетку разобрали, диджей ловил кайф от самого себя, толпа все еще не выходила из транса от его музыки, а основная тусовка скучковалась вокруг Стаса. Он реально был гвоздем программы. Весь из себя разнузданный, стильный, разухабистый, хвост пистолетом, душа гармошкой на всю ширину мехов.
Даша была с ним, и Никита пришвартовался к его берегу. Домой ему что-то не хотелось. А зачем? Дело, за которое он брался, сделано, так почему бы теперь не расслабиться, не отдохнуть? Тем более что фирменный коктейль такой заводной.
Даша казалась в доску своей, улыбалась, охотно болтала, но никто из парней не пытался ее приобнять, привлечь к себе, как они делали это с другими девчонками. Может, потому Никите и захотелось вдруг обнять ее за талию. Уж очень она сегодня хороша.
Но Даша предостерегающе глянула на него. Как в машине, когда он вез ее в Жулебино. Тогда она даже не пыталась заигрывать с ним, завлекать, интриговать. Но сейчас-то эта барышня вела с ним игру, изображала кошку, хотя хотела быть мышкой.
– А-а, мои метелочки! – Стас восторженно захлопал в ладоши.
На импровизированную сцену, игриво покачивая бедрами, вышли полуобнаженные ведьмочки с рыжими, зелеными, красными волосами и с метлами на длинных черенках. Среди них Никита узнал Вику.
– Никитос, а можешь всех сразу? – Стас легко, без видимого напряжения перекрикивал музыку.
Глаза у него блестели, улыбка не сходила с лица, зрачки еще не расширились, но все к тому шло.
– Для этого нужно дожевать траву и спуститься с горы, – сказал Никита.
– Так в чем же дело? – спросил Стас.
– Одного быка будет мало.
– Меня с собой возьми!
– Не надорвешься? – осведомилась Даша.
Она обращалась к Стасу, но смотрела на Никиту и от всей души желала ему надорваться в объятиях Вики и прочих ведьм, которые крутили бедрами вокруг своих метелок.
– Я бы сказал, что нет, – ответил Стас. – Но тут такой шабаш!
– Вот и я говорю, что эти девочки быстро превратят ваших лягушек в головастиков. – Даша снова глянула на Никиту.
Она опять желала ему несчастья в личной половой жизни, смотрела так, как будто знала о его истории с Викой. Это вовсе не удивительно. И Стас мог растрепаться, и Трэш, который что-то нашептывал Угару, посматривая на Никиту.
– Лучше в тюленей! – заявил Стас. – С усами!
– В носорогов! – выдала свой вариант блондиночка с перекачанными губами-плюшками.
– Тогда тебе нужны Трэш и Угар! – Стас подтолкнул ее к своим дружкам. – У одного нос, а у другого рог… Эй, что за дела?
Вика танцевала в туфлях с высокой и мощной платформой, каблук у нее просто не мог сломаться, тем не менее это произошло. Шлепнулась она с треском. Как раз в тот ответственный момент, когда обнажала грудь.
– Ой! – Изображая сочувствие, Даша восторженно хлопнула в ладоши.
Стас усмехнулся, но ничего не сказал.
Вика поднялась, потирая отбитое полузадие.
Никита перевел взгляд с нее на Дашу. Не могла же она подстроить это кораблекрушение?
Даша исчезла, но шабаш на сцене продолжался.
Тут к Стасу кто-то подошел, что-то с тревогой сказал.
Тот изменился в лице, обвел взглядом толпу, пальцем показал на Никиту и выкрикнул:
– За Дашку головой отвечаешь! Ну и чего стоим? Шухер! Мусора!
Он доверил Дашу Никите, но сам схватил ее за руку и увлек за собой. Толпа ломанулась за ним. А в зал со стороны улицы уже вбегали вооруженные спецназовцы в масках.
Никита в наркоту не впрягался, но у него в кармане лежали деньги. Вдруг эти ребята подумают, что он получил их за дурь? Да и со Стасом он был в одной компании.
Тот открыл пыльную дверь, обитую железом, за которой, как думал Никита, должна была находиться трансформаторная подстанция или что-то в этом роде. Но там была галерея, через которую можно было попасть из одного цеха в другой. Коридор узкий, лампочки под потолком не горели, окна по обе стороны, но свет от фонарей, горевших во дворе, проникал через них едва-едва.
Кирпичи под ногами не валялись, вода не булькала, но Даша все равно умудрилась споткнуться. Каблук сломался, нога подвернулась, девушка стала падать.
– Твою мать!.. – пискнула она.
Никита едва успел подхватить ее и усмехнулся. Не верил он, что Даша могла подгадить Вике. Слишком уж это сложно, да и глупо. Он же не пуп земли, чтобы ломать из-за него копья. Но если вдруг, то справедливость на свете все-таки есть.
Даша не могла идти, а бросить ее Никита не мог. Дело было вовсе не в Стасе. Он обхватил ее руками, рванул вверх, как будто собирался швырнуть через себя.
– Ты что делаешь?
От страха у Даши захватило дух, но Никита всего лишь забросил ее на плечо и припустил бегом. Из галереи в темный заброшенный цех, дальше на заводской двор.
– Разбегаемся! – оглядываясь по сторонам, сказал Стас. – Если что, никто ничего не знает. Никитос, Дашка на тебе!
– На мне, – сказал Никита, оправляя на ней платье.
Она хорошо устроилась, не собиралась слезать с него, так и лежала на нем, как переметная сума на лошади позади седла. Платье, и без того короткое, задралось, а ей хоть бы хны.
Платье он поправил, и она заерзала на нем. То ли поблагодарила, то ли попросила добавить, шлепнуть по попе. А он мог это сделать. Настроение у него, как это ни странно, было игривое. Ни паники, ни страха, ни растерянности.
Никиту меньше всего волновало, что будет со Стасом и со всеми остальными, но Даша доверилась ему. Он не мог ее бросить и побежал к проходу между соседними цехами.
Там должен был быть забор, через который, в принципе, можно было бы перемахнуть. Но за цехом, в котором, как оказалось, размещался автосервис, под фонарным столбом Никита увидел будку охранника и шлагбаум. Туда он и рванул с Дашей на плече.