– Вода б еще не помешала. Давай смотреть по сторонам в поисках съестного, – ответил я.
– Господа туристы, посмотрите направо – там сейчас будет дерево с беляшами, а по левую руку раскинулась плантация минералки…
– Нашла время прикалываться… – буркнул я.
– Прикалываться?! А где здесь смотреть по сторонам? – Лида осклабилась и нападала на меня, словно на чужого человека, чувствовался стресс пережитых дней. – Там трава, – супруга махнула рукой в одну сторону, затем в другую. – И там трава. Причем сорняки. Что здесь можно съестного найти? Или ты для поддержания разговора это ляпнул – мол, скучно идти, дай скажу что-нибудь умное, жена же дура, будет слушаться да головой вертеть. Могу тебя огорчить – на этот раз ты сказал полную чушь, но если конечно хочешь, можешь пойти поискать в этих миниатюрных тропических джунглях что-нибудь съестное, да воды еще не забудь. Умник! Мог бы ночью под меня и что-нибудь подложить, знаешь же, что у меня почки больные, или ты как всегда обо всем забыл? Нет, не забыл?! Ну, прямо молодец! Мне сплясать, а может песню спеть во имя твоей благородной и ничего не забывающей памяти?! Теперь у меня болят почки, может, ты знаешь, как их лечить? Не знаешь? Жаль. Я так рассчитывала, что мой муж-всезнайка знает, а он… Кстати, упустила из виду! Учти, – она резко сменила тему. – Если узнаю, что путаешься с этой тварью блондинистой, то сам знаешь, что сделаю! Хватит мне…
Я почти не обращал внимания на лившиеся потоком упреки – такое редко, но бывало, кое-как привык. Потому, когда впереди на дороге показалась черная точка, через несколько десятков метров превратившаяся в автомобиль, пришлось перебить супругу.
– … и мне до жути надоели твои сигареты! Создается впечатление, что живешь на табачной фабрике, а спишь с пепельницей! К тому же посчитай, сколько на это…
– Заканчивай лясы точить, – перебил я. – В другой раз будешь совершенствовать свое мастерство.
– Не, ну вы посмотрите на это хамло?! Да как…
– Да умолкни, наконец! – пришлось повысить голос, зато это подействовало.
Вскоре Лида и сама заметила стоявший посреди дороги автомобиль.
Не прошло и пятнадцати минут, в течение которых моя жена, насупившись, шагала чуть поодаль, всем видом выражая крайнюю степень обиды и возмущения, как мы оказались почти рядом с этим странным транспортом. Почему «странным», спросите вы? Трехосный легковой автомобиль был в длину около семи метров и больше всего напоминал катафалк. Передняя водительская дверь была вырвана и лежала рядом, колеса спущены, а кузов набрал на себя столько пыли, что из черного превратился в грязно-серый. Лучше рассмотреть место давно случившейся трагедии мы смогли, только подойдя вплотную. Возле автомобиля странной, ранее невиданной марки, повсюду были разбросаны человеческие кости, у обочины лежал череп. Внутренности машины давно сгнили, на приборной панели ютилось гнездо с тремя яйцами, а сиденья пестрели ржавыми пружинами. На заднем, насаженный на пружины и остатки обивки, находился развалившийся скелет. Останки как останки, ничего примечательного, кроме того, что это не макет в кабинете биологии, а когда-то живой человек. Мы долго смотрели на этот отголосок печального прошлого и уже собирались уходить, когда я заметил в черепе «пассажира», в височной области, круглую дырочку. Заинтересованный этой находкой я обошел машину и, приглядевшись, обнаружил застрявший между пружин пистолет. Стекло в двери было поднято, а сама дверь, за прошедшие годы, основательно приржавела и не открывалась. Пришлось залазить через оторванную и, увертываясь от торчавших во все стороны пружин, по скрипевшему от натуги дну, добираться к заветному предмету. Оружие основательно застряло в пружинах и, сколько я ни пытался, вытащить его не получилось. Разозлившись на все, в том числе и на собственную криворукость, я со всей силы дернул его. Остатки скелета с деревянным стуком рассыпались. Пистолет оказался свободен. Ни секунды не мешкая, я выбрался из ехавшего в вечность катафалка.
– Думаешь, он нужен? – посмотрела Лида на находку.
– Думаю, что да. Нужен. Кто его знает, кого мы еще встретим.
– Хорошо, спрошу по-другому. Думаешь, он работает?
– Сейчас посмотрим, – ответил я.
Пистолет имел футуристический вид, будто перекочевал сюда прямиком из фантастических фильмов. Большой, слишком закруглённый, с тремя светодиодами на затворе.
Знания, полученные в армии по разборке и сборке оружия, ни на йоту не помогли. Пистолет не разбирался и баста! Провозившись около десяти минут, я не смог вытащить ничего кроме магазина. Но и тот представлял огромный интерес! Имея слегка закругленный вид, примерно как у АКМ, он странным образом входил и выходил в совершенно ровную и непохожую по размерам рукоять! Немного поломав голову и над этим, я еще раз достал магазин и сосчитал патроны. Шестнадцать в наличии и место для еще трех! Передернул затвор, и на асфальт с тихим звоном вывалился семнадцатый.
Все это время Лида стояла сбоку и внимательно наблюдала за моими манипуляциями с оружием. Наконец, когда я вставил магазин и передернул затвор, вогнав патрон в ствол, она спросила:
– Думаешь, стоит стрелять из него?
– Думаю, стоит. Надо же узнать, работает он или нет?!
– А он не взорвется при этом? Все-таки старый…
– Нет, дорогая, – улыбнулся я. – Не взорвется, – осмотрев еще раз странной конструкции оружие, добавил. – По крайней мере, не должен.
Отойдя на пару шагов от Лиды, я направил дуло в сторону леса. Плавно нажал спусковой крючок. Я ожидал чего угодно: не сработает, заклинит, курок обломается, в конце концов, но никак не ожидал, что пистолет сработает, да к тому же, издаст такой грохот! В тишине, царившей вокруг, звук выстрела прозвучал настолько громко, отдаваясь эхом в полях и ушах, что в первую минуту я испугался, а не потерял ли слух. Инстинктивно повертел головой, но не увидел ничего кроме большой птицы, кружившей далеко-далеко над полем. Запоздало обнаружил, что отдача отсутствовала.
– Работает… – стараясь говорить тише, но все равно громко, произнес я.
– Я тоже слышала какой-то хлопок, – прочищая левое ухо, отшутилась Лида. – А теперь, если ты наигрался, я предлагаю позавтракать.
– Не понял? – переспросил я.
– Зажигалка с собой? – поинтересовалась супруга.
– Вроде да, – перекинув пистолет в левую руку, я прощупал карманы. – Да, со мной.
– Положи эту игрушку, – указала на оружие Лида. – И поищи что-нибудь, заменяющее дрова.
– Дорогая, объясни, что ты задумала?
– Видишь в кабине гнездо?
Дальше продолжать не требовалось.
Походя по окрестностям, но не отдаляясь далее сотни метров (вспоминались «собаки» встреченные у самолета, такие могли спокойно подобраться в траве), я подошел обратно к машине без горючего материала, весь в земле и достаточно злой.
– Что такое? – осмотрев меня с головы до ног, спросила Лида.
– Да так, ничего особенного! – огрызнулся я. – Походи, поищи что-нибудь, заменяющее дрова! Походил, поискал!
– Не рычи, милый, – ласково попросила Лида. – Не нашел, ну и ладно, не велика беда! А где ты вымазался?
– Да там такие ухабы, что кошка ногу сломит! – я немного сбавил тон. – Понятно, почему Кристина не смогла убежать.
– Как же тогда убежал этот… Как его? – замялась Лида не в силах припомнить имя.
– Эдик? – предположил я.
– Да, он? – Лида подошла ко мне.
– А ты уверенна, что он убежал?
– Не уверена. Снимай одежду, будем чистить.
– Думаешь, это обязательно?
– Снимай, говорю!
Я неохотно разделся до нижнего белья и отдал все жене. Лида, провозившись десять минут, вернула мне относительно чистую одежду. Пока я одевался, жена взяла три яйца из машины. С женской аккуратностью сделала ногтем дырочку в каждом, благо зародыш еще не образовался.
– Тебе два, мне одно, – сказала она, отдавая пробитые яйца. – Ты больше и тебе нужно больше сил!
Подкрепившись маленькими, больше всего похожими на перепелиные, яйцами, со вкусом вязкой желчи, мы отправились далее, поминутно сплевывая противную слюну.
– Лучше бы не ели! – вынесла вердикт Лида.
Пистолет я какое-то время нес в руках. Потом сунул сзади за ремень джинсов. Поначалу он мешал, но постепенно я привык.
***
– …я только знаю, что мы не долетели до места назначения, – сказала Лида, отмахиваясь от моих навязчивых попыток разыграть ее воображение. – Понятия не имею где мы, но точно не в Италии! И вообще забудь об этой теме! От того, что ты будешь ломать себе голову, ничего не случится, а вот если мы вместе подумаем, что можно поесть, то из этого будет больше толка. Не находишь?
– Ты как всегда права, дорогая! Только в поле нам жевать нечего. И, чтоб я еще раз полез в эти кушири… Ни за что!
– Я же не прошу тебя лезть, – примирительно сказала Лида. – Просто внимательно наблюдай.
От брошенной машины мы отошли уже довольно далеко, а к лесу планировали подойти сегодня, благо условия позволяли. Погода стояла отменная – ни жарко и ни холодно, только светит солнышко и дует слабый ветерок. Вот только пить и есть хотелось сильно, а еще душу терзали навязчивые чувства безнадеги и опасности.
Вопрос «Где мы?» уже стал мне неинтересен, слишком долго над ним корпел, доставал ничего не понимавшую в моих суждениях Лиду, выдвигая самые сумасшедшие идеи, но она, как всегда оказалась права.
– Забудь, – сказала супруга. – От того, что ты будешь ломать голову, ничего не случится!
Забыть-то я забыл, но как быть с отчаянием, овладевшим всем существом?!
Посмотрев на жену, и не встретив на ее лице даже намека на те чувства, что пробурили путь в мою душу сквозь толщу прагматики и оптимизма, я удивился – как можно оставаться такой спокойной, беззаботной, не зная, доживешь ли ты этот час?
– Ты чего приуныл? – Лида поймала мой взгляд.
– По-твоему не с чего?
– Нет, – секунду подумав, ответила жена. – Мы живы, это раз. У нас даже нет серьезных травм, это два, да и вообще… Оглянись, как красиво! Светит солнышко, ветерок, тишина, спокойствие! Ищи позитив!
– Какой здесь позитив?! – пробурчал я.
– Я же говорю: мы живы, оба живы!
– Еще неизвестно, что лучше, умереть или остаться в живых! – к позитиву я настроен не был.
– Ворчалка! – заключила Лида. – Ну и ворчи себе на здоровье! А я буду искать чего-нибудь съестного.
Следующие несколько минут прошли в тишине.
Краем глаза я заметил слева от себя мимолетное движение, но, переведя взгляд на то место, ничего не обнаружил.
«Показалось» – подумал я.
И тут же снова приметил движение. Снова посмотрев в ту сторону, ничего не обнаружил, но теперь сомнений не оставалось – за нами следили, ждали удобный момент.
– Милая, – предупредил я. – За нами следят. Будь начеку!
Молодец моя жена, что не задавала лишних вопросов, когда это жизненно необходимо. Начни она в тот момент выяснять кто, да что, да почему, и я бы упустил важную минуту.
Сзади, на пределе слышимости, послышался шорох. Достав из-за пояса пистолет, я оглянулся.
По дороге, ближе к левому краю, прижимаясь брюхом к земле, подбиралась собака. Второй раз увидев это существо, я не испытал того ужаса и удивления, что у самолета, но все равно встретиться глазами с этой шуткой природы оказалось нелегко!
Собака, увидев, что таиться далее не имеет смысла, кинулась. Расстояние было не более двадцати метров, что для такого существа означало две-три секунды пути. Я оказался быстрее. Развернувшись всем корпусом, выставил руку с оружием, прицеливаясь и прекрасно понимая, что промазать не имею права. Существо также оказалось не глупое, выбрав первым меня, как самого опасного противника. В тот момент, когда собака прыгнула, я нажал спусковой крючок, метя в голову, но попал существу в грудь. Собаку откинуло, будто я выстрелил в нее из танка. Существо швырнуло на потрескавшийся асфальт и протащило метров пять. Поднявшись, оно с удивлением взглянуло в мою сторону. В груди собаки зияла рана, откуда толчками выплескивалась кровь. Вообще удивительно, как животное сумело подняться.
В следующий миг собака рухнула замертво.
– Хорошо стреляешь! – сказала Лида.
– Стреляю я плохо, можешь даже не разубеждать, – отмел я ее похвальбы. – Знаю еще из армии, там из-за этого проблем было много. Просто повезло.
– Значит, ты просто везунчик! – супруга немедля нашла новую причину для похвалы.
– Может быть! – неоднозначно ответил я. – Ужин я нам подстрелил!
Лида помолчала, а потом сказала:
– Я не буду это есть, – помотала она головой. – К тому же, как ты предлагаешь ее разделывать? Руками? На чем жарить мясо? На жухлой траве? Да и вообще… Я не знаю, что это за тварь, и можно ли ее вообще употреблять в пищу.
Хоть мой желудок и утверждал обратное, с супругой пришлось согласиться.
Теперь, много лет спустя, я знаю, что с женой вообще лучше во всем соглашаться.
***
Солнце уже спряталось за горизонтом, бросая оттуда последние лучи, когда мы добрались до леса. Оттуда выходила широкая пятиполосная дорога, которая сразу у кромки разделялась на две двухполосных. По одной пришли мы, а вторая уходила куда-то вдоль леса.
Прямо по центру дороги, по которой мы шли, было установлено бетонное пулеметное гнездо. Как избушка в сказках: к нам задом, а к лесу передом. Объехать его можно только с выездом на поросшую травой обочину.
В обе стороны, насколько хватало глаз, по периметру леса тянулось трехметровое проволочное ограждение под напряжением, о чем характерно говорила жухлая трава рядом. Ворота, также сделанные из проволоки, лежали рядом, помятые. Перед забором стояло несколько грязно-зеленых фургонов со спущенными колесами и военные кунги без шасси.
Никто не пытался нас остановить, никто не махал сердито руками с криками «Стой!». А как хотелось! На этом блокпосту давно царствовало запустение, вонзая свои вездесущие когти под каждый куст. Было видно, что люди покидали это место в спешке. В кунгах на столах стояли пыльные кружки и тарелки с ложками. Видимо, беда застала солдат за приемом пищи. В одном из зеленых фургонов на полу лежал человеческий скелет, точнее его верхняя часть со множеством недостающих костей.
Пост предполагался как крепкое оборонительное сооружение – пулеметное гнездо было сделано из бетонных блоков с массивной металлической дверью сзади и узким проемом для пулемета впереди. Внутри, кроме самого пулемета, прикрепленного к стене, лежала почти во всю ширину гнезда оторванная когда-то рука, от которой остались лишь кости. Только назвать ее «рукой» язык плохо поворачивался. Длина от плечевого сустава до кончиков пальцев была более полутора метров.
– Это у кого же такие ручищи?! – с придыханием произнесла Лида.
– Пойдем лучше поищем чего съестного, – спустя минуту безмолвного созерцания предложил я. – Консервы какие-нибудь.
– Пойдем.
До сумерек мы искали по фургончикам и кунгам что-либо полезное, заглядывая во всевозможные ящики, тумбочки, склянки, благо набралось их много. Вся еда или сгнила, или о ней давным-давно позаботились грызуны. Отыскав армейский вещмешок, я сложил туда две кружки и ленту патронов к пулемету – самое ценное, что мы нашли.
– Пригодится! – ответил я Лиде на вопрос, заданный приподнятыми бровями.
Со всем этим небогатым скарбом мы вышли на улицу, где уже начало темнеть.
– Предлагаю переночевать здесь! – Лида указала большим пальцем назад, на самый чистый из кунгов.
Критически оглядев его дверь, я ответил:
– Нет. Ночевать будем там, – показал на пулеметное гнездо.
– Ни за что! – сразу возмутилась Лида. – Так дело не пойдет! Чем тебе не нравится этот фургончик? Там чисто, есть четыре лежанки и окошечки…
– У него замка нет! – перебил я.
Лида, не поверив моим словам, самостоятельно обследовала дверь в поисках хоть чего-нибудь закрывающего, но была вынуждена согласиться со мной.
– Только выбрось вначале эти кости, – указала супруга на гигантскую руку.
Не без брезгливости выкинув кости, оказавшиеся настолько тяжелы, что могли поспорить весом с полуразобранным мотоциклом, я сходил в один из кунгов за брезентом. Свернул его в несколько слоев, получилась импровизированная кровать. Одеялом послужил мой свитер. Закрыв дверь на поеденный ржавчиной, но все равно прочный засов, мы, прижавшись друг к другу, моментально уснули.