Всё дерьмо, вылившееся на «непокрытую голову человечества», по моей версии, началось с Билла Компьютерщика или какого не будь арабского шейха, голливудской звезды, олигарха. Короче, всё началось с грёбанного желания этих ублюдков, жить вечно.
Не знаю, куда смотрела церковь и хранители моральных ценностей всего человечества, но какой – то яйцеголовый проныра, сумел в лабораторных условиях наладить производство «сыворотки вечной жизни».
Эту «дрянь» продавали за очень большие деньги в порядке строгой очереди и в глубокой тайне от народа. То есть от меня и от вас!
В общем, вначале всё было хорошо, все были довольны, но в тазике оказалась дырка и дерьмо начало просачиваться наружу.
Нона – вирус, введённый в организм носителя, за очень большие деньги, должен был защищать хозяина от старости и всех болезней. С этой задачей он справился на отлично, так как продолжал защищать инфицированный им организм даже после смерти.
Но главные неприятности ждали жаждущее бессмертие человечество впереди. «Дрянь» оказалась полна сюрпризов. Со временем, нона – вирус мутировал и стал заразен так же как грипп или СПИД. Только в своей активной стадии передавался не капельно – воздушным путём и не «сунь – вынь без резинки». А кусательно – царапательно!
Если тебя укусил зомби или хотя бы поцарапал, всё, если не произойдёт чудо, пиши, пропало, повяжи на шею красивый галстук и идти искать белые тапочки.
Короче мир и до этого был не сахар, а после того как в нём появились зомби, шансы человечества встретить и наладить контакты с внеземной разумной формой жизни, стремительно приблизились к нулю.
Хотя лично для меня, увидеть новый рассвет, уже прогресс! Благодаря Билли и компании, я нахожусь в полной жопе!
Дом Григория Часовщика, в который меня завела любовь к лёгкой наживе и большим сиськам, окружили зомби.
Вы, спросите причём здесь сиськи? Охотно отвечу, при том что мадам Маша, счастливая обладательница торговой сети публичных домов на протяжении всего «нового шёлкового пути», обещала мне бесплатный абонемент на целый год, если я найду её родного, горячо любимого брата и подарю ему покой.
Хорошо скажете вы, а откуда ты знаешь где искать, любимого брата мадам Маши? Охотно отвечу, мой напарник, девочка – экстрасенс. У неё дар находить пропавших людей и всё, что плохо лежит.
Хорошо, что нам удалось быстро отыскать горячо любимого брата мадам. Вип – клиенты, знаете ли не любят ждать и абонемент «лапать шлюх», дают не за каждого брата.
Одно плохо, как оказалась, моя подопечная не предвидела, что брат мадам Маши, терпеливо ожидает своего «конца» на хуторе Гриши Часовщика не один, а в компании зомби – приятелей.
Кстати, меня зовут Андрей Веков, я – дарующий покой. В наши дни, это редкая и весьма опасная профессия. В принципе, я единственный её представитель. Но между нами риск того стоит.
Хотите спросить, что это за зверёк – дарующий покой? Охотно отвечу!
Допустим ваших родителей, возлюбленных, детей укусили, они превратились в зомби. И теперь бегают невесть где, «безумные и счастливые», кусая других людей. Вы объяты тоской и горем, обращаетесь ко мне и я за соответствующее вознаграждение, беру на себя обязательство, разыскать близкого вам человека и подарить ему покой, прописав «свинцовую пилюлю» в голову.
В качестве доказательства выполненной работы, предоставлю голову клиента, личную вещь, с которой раньше клиент никогда не расставался и продолжал таскать за собой даже в зомби виде.
Если вас заинтересовало моё предложение, моё имя есть в телефонном справочнике. Шучу! Какие на хрен телефонные справочники, если всё человечество отброшено назад в каменный век.
В любом трактире на «новом шёлковом пути», можете оставить мне весточку и будьте уверены, если я жив, то смсмены найдут меня в течение пяти суток. У меня есть правило, « не удаляться от питейного заведения, дальше, чем на расстояние одного дня».
Кстати, куда подевалась моя подопечная девочка – подросток?
– Шило! – зову, тихо, что – бы не привлечь внимание зомби.
Из соседней комнаты доноситься недовольное ворчание.
– Чего тебе?
Двигаюсь осторожно к ней, словно испуганный зверёк, каковым я, в сущности и являюсь. Заглядываю в соседнюю комнату, бывший кабинет Гриши Часовщика.
Высокая, крепкая девочка десяти лет, стоит перед запылённым зеркалом, высунув от усердия кончик розового языка, что – то пишет фломастером на футболке у себя на груди.
Познакомьтесь, моя подопечная! Имя – Шило, фамилия – Взаднице, отчество – Аппендикс. Хотя малышка уверяет, что её зовут Наташа. У неё мягкие, словно шёлк, светлые волосы до плеч. По нынешним временам содержать их в чистоте, стоит целого состояния. Но я не ворчу, малышка того стоит. Хотя изредка начинаю бубнить по поводу того, что волосы могли бы быть и короче, например как у мальчика.
Шило злиться и обижается на меня. Светлая прядь волос, всегда закрывает левую часть её лица, пряча ужасный шрам на виске и чёрную повязку прикрывающую пустую глазницу.
Я, язык стёр, повторяя, что она и так чертовски симпатична, а повязка на глаз только добавляет ей шарма. Но она стесняется перед парнями и упорно прикрывает чёлкой «старую рану».
– Что, делаешь? – осторожно выглядываю в окно.
Зомби пасутся на лужайке перед домом, опустившись на четвереньки, мирно жуют траву, словно сонные коровы. Нона вирусу в активной фазе, что бы поддерживать себя, нужна энергия, поэтому зомби, словно стая саранчи уничтожают всё на своём пути. Жрут траву, грызут деревья, жуют бумагу, короче в ход идёт всё, что может дать вирусу силу жить. Но больше всего зомби любят мясо, куда же без старого доброго мяса!
Самое удивительное на мой взгляд в зомби то, что сколько бы они не жрали, по нужде им ходить не надо. Вирус перерабатывает всё. Единственное качество в зомби, которому я завидую. Жрать и никогда не срать, я конечно не сноб, но к этому стоит стремиться!
– Забочусь о своём будущем! – хмуриться Шило.
Девочка поворачивается ко мне лицом. « Пожалуйста, убейте меня», аккуратным, красивым почерком написано на футболке.
– Когда мы станем зомби, – объясняет Шило, – я буду зомби недолго, потому что какой – ни будь хороший человек, прочтёт надпись на футболке и убьёт меня.
– Милая, это же твоя единственная футболка. – Глядя на её серьёзную мордашку, едва сдерживаю смех, если бы не зомби за окном, лопнул бы от смеха. – Когда мы выберемся отсюда, в городе у тебя могут быть проблемы, не все дураки превратились в зомби.
– Ты уверен, что мы выберемся? – смотрит пристально, серьёзно.
Сверлит единственным глазом, с такой настойчивостью, что мне становиться неуютно.
– Абсолютно малыш! – протянув руку, глажу её по плечу, что бы хоть как – то взбодрить. – Мы с тобой всегда выходим сухими из воды.
– Ты выходишь сухим из воды! – голос Наташи звенит от приглушенной ярости.
С опаской выглядываю в окно, опасаясь, что вопли Шила привлекут внимание зомби. Лягнув меня правой ногой, Наташа привлекает моё внимание, зло, демонстрируя шрам на икре. Со стороны похоже, что её ногу засунули в компостер и как следует, прокомпостировали.
– На ферме Жоры Скряги, меня укусил его безмозглый пёс, он ведь запросто мог откусить мне ногу.
– Но ведь не откусил! – говорю тихо и мирно, желая её успокоить.
Скандалить в окружение вечно голодных зомби плохая примета, можете поверить моему опыту.
– Нож людоеда едва не отсёк мне задницу, – повернувшись, разъярённое Шило продемонстрировала мне аккуратный едва заметный шрам на бедре.
– Я ведь успел тебя спасти, помнишь, как ты была мне рада, не то, что сейчас.
– Пошёл ты Век, – оскалившись Шило, ткнула мне под нос правую руку.
Чисто интуитивно, я догадался, малышка хотела показать неприличный жест, но так как среднего пальца она лишилась почти два года назад у неё ничего не вышло.
– Я серьёзно Век, ведьма с пустоши до сих пор носит мой палец у себя на шее в качестве амулета.
– Можешь мне поверить детка, она очень им дорожит!
Я не врал, год назад хотел сделать малышке подарок на день рожденье и выкупить у ведьмы её палец. Но молодая, чертовски привлекательная «карга», рассмеялась мне в лицо, с лёгкостью перебив мою цену, предложила в десять раз больше, если я принесу ей ещё хотя бы один пальчик Шила пусть даже и с ноги.
Может быть, я и не самый лучший опекун в этом мире, но я никогда не поступлю с малышкой, таким образом, ни за какие блага. Хотя с другой стороны, Шило лишена инстинкта самосохранения, поэтому, я на всякий случай ношу с собой мешочек для мелких конечностей.
– Я серьёзно, – Шило расплакалась, обняла меня, уткнулась мокрым носом в живот, – с такими темпами, я не доживу до шестнадцати, меня растянут по частям.
– Не плачь детка, – по – отечески глажу девочку по спине, – если бы ты хоть изредка меня слушалась, с тобой бы случалось гораздо меньше плохого.
Наташа перестала плакать, отстранилась от меня, взглянула снизу вверх упрямым непокорным взглядом, обиженно шмыгнула покрасневшим носом. Господи! Иногда, я забываю, почему зову её Шилом Взаднице и начинаю считать её нормальным, милым ребёнком. Но такие минуты, как сейчас, освежают мою память.
– Я ведь предупреждал тебя, что от пса Жоры Скряги надо бежать без оглядки прочь, а не ему навстречу, сюсюкая, «какая хорошая собачка».
– Мне было шесть!
– А сколько раз, я тебя предупреждал, что бы ты не играла с детьми людоедов.
– Мне было семь!
– А сколько надо ума, что бы дразнить ведьму? Разве, я не рассказывал тебе страшные сказки на ночь?
– Мне было восемь! И от твоих сказок меня всегда клонит в сон.
– В этом и есть смысл сказок, что бы дети быстрее засыпали.
В дверь, поскрёбся какой – то особенно любознательный зомби. Мы с Шилом разом притихли, забыв о распрях и обидах, снова оказались по одну сторону баррикады.
Конец ознакомительного фрагмента.