Вспомнилась она, красивая, жгучая, заставляющая кровь кипеть и пузыриться от радости. А потом такая же кипящая боль от предательства. Сколько он тогда выпил, чтобы заглушить её? Декалитры… Спал и просыпался в обнимку с бутылкой виски.
Джек ополоснул лицо холодной водой из-под крана.
С Сандрой он чувствовал себя иначе. Как? Он не мог определить. Просто было хорошо, до восторга и трепета, а потом снова спокойно, словно на рафтинге по горной реке. Чистой, прозрачной, сладкой и непредсказуемой. Балерина ждёт его!
Джек зашёл по дороге в свой кабинет, сказал Шерил, что уходит. На выходе из здания столкнулся с Меделин. Обрадовался.
– О, Джек! Здравствуй! – Она по привычке была сдержана на людях. – Как дела? Чем-то расстроен?
– Всё в порядке.
Она коснулась рукой его запястья, и как всегда, это прикосновение было приятным.
– Мы договорились встретиться с Руппертом, но я приехала немного раньше. Если хочешь, давай выпьем по чашечке кофе. Ведь у нас так и не было возможности нормально поговорить с твоего приезда.
Джек взглянул на часы. Меделин ласково улыбалась, и это было так привычно и хорошо, что он кивнул. Да и разве мог он ей отказать?
– Я видела сегодня твою невесту, – заметила она, усаживаясь в плетёное кресло в Джэйд – баре, похожем на зимний сад, где всё, даже потолок, утопало в зелени.
Джеку нравилось тут – будто тропики, как в детстве, в Сан-Хуане. Меделин добавила своим льющимся певучим, грудным голосом:
– Она очень умна.
– Спасибо. Ваше мнение для меня много значит, – Джек немного охрип, ему не хотелось обсуждать Сандру с Меделин, но с другой стороны, у той в любом случае находился мудрый совет. И мнение часто шло вразрез с мужем. Заказал официанту: – Два кофе, как обычно.
Меделин улыбнулась.
– Да, она очень сообразительна. И, честно говоря, я восхищаюсь тем, как умело она пользуется тем, чем одарила её природа.
Джек просиял. Закурил, расслабляясь. Меделин никогда не была против, но редко курила сама и тогда просила сигарету его любимого Данхилл, хваля запах.
– Она и меня не перестаёт удивлять, – признался он. – Во второй день в Нью-Йорке познакомилась с Дайонсе. Поразительная везучесть.
– Несомненно. Очень хваткая девочка, – кивнула Меделин.
– Хваткая? – опешил Джек. – Нет, она совсем не корыстна.
– Дорогой мой, – Меделин наклонилась и коснулась его руки, лежащей на столе, – ты так влюбчив. Любовь всегда слепит.
Джек незаметно отодвинулся, поджал губы.
– С Сандрой не к чему присматриваться. Она искренняя. Это редкость.
Меделин откинулась назад и взялась за подлокотники, не сердитая, но обеспокоенная.
– Она не попросила у меня ни цента, – сказал Джек.
– Но ты всё равно дал ей денег. Я знаю, насколько ты щедр. А она, несмотря на все свои титулы, о которых ты только вчера узнал, не богата. Очень не богата, да?
– Допустим. Я решил открыть для неё карту к моему счёту. Я ей доверяю.
– Прекрасно! Как я сказала, она очень умна. А умная женщина всегда поступает так, чтобы мужчина делал то, что она хочет, и был уверен, что принял решение сам. Сандра даст Монике сто очков вперёд.
– Они вообще не похожи.
– Я бы очень хотела порадоваться за тебя, поверь! Но на самом деле не могу – больно видеть, когда близким мне человеком манипулируют. И я ничего не в силах сделать, увы.
Джек нахмурился и сжал кулаки.
– Прости, я больше ничего не скажу, – подняла, сдаваясь, ладони Меделин. Произнесла расстроенно: – Так и знала, что лучше промолчать. Но вырвалось, прости.
– Всё ясно. Вас тоже беспокоят только акции, – угрюмо буркнул Джек.
– Какие акции? – неподдельно удивилась она. – Нет, прости. Давай поговорим о другом…
– Договаривайте.
– Только если ты настаиваешь… Я пригласила Александру на встречу Женского клуба, решив, что девочке одиноко в чужом городе. Ты ведь в офисе и не слишком ей занимаешься. Но она меня удивила. И других дам тоже.
– Чем же? – напрягся Джек.
– Я не поняла, зачем было начинать знакомство с супругами многих твоих коллег с того, что это ради неё ты купил завод в России. И так многие этого не одобряют… Конечно, ей хотелось сверкнуть достижениями, но…
Джек стиснул зубы, чувствуя, как вновь закипает.
– И знаешь, она говорила о своей России, о Сибири, о чём угодно, она очень образована и развита, но когда её спросили о ваших отношениях, она ни слова не сказала про любовь. Про секс – да… Странно.
Сигарета в пальцах Джека тлела, а он забыл о ней. Вспомнилось, что так же говорила о Монике мама после знакомства – ни слова про любовь… Сердце сжалось. Джек моргнул.
– Сандра не глупа и знает, что всё, что стало моим до свадьбы, не будет разделено после развода. Но это, фак, это вообще ерунда! – рявкнул Джек.
– Когда брат Рупперта спал с горничной, он тоже говорил, что это ерунда. А потом Лупе родила от него ребёнка и отсудила пожизненные алименты. Она живёт в собственной квартире на Манхэттене, а не в трущобах Нью-Джерси. И решила все свои проблемы. С больной матерью, к примеру…
Огонёк в сигарете дошёл до пальца Джека, тот вздрогнул, дёрнулся. Пепельница упала на пол с жутким лязгом.
– Спасибо, Меделин, но этого достаточно, – прорычал Джек. – Мне пора идти.
– Прости! Я не должна была! – в отчаянии воскликнула Меделин. – Это тебя не касается, успокойся! Вы ведь не собираетесь заводить детей сразу…
Джек выложил, молча, деньги на стол.
– Я буду казнить себя… – проговорила Меделин.
– Не стоит, – бросил Джек и ушёл.
В душе всё скрутило, в голове царил хаос. Он был зол на Рупперта, акционеров и брокеров всех вместе взятых. Он был зол на Меделин, но нельзя было выбросить из истории тот факт, что в своё время она предупреждала его о Монике и оказалась права. До последней буквы и цифры. Она вообще всегда права. И не предавала ни разу.
Джек сел в машину. Коста, водитель, спросил: куда. И Джек застыл.
Сандра ждала его дома, а его раздирали сомнения. Самые царапающие из возможных. Он так привык не верить в любовь! Это было надёжно и эффективно, отношения с женщинами просты. И вдруг он размяк сердцем, растаял и расслабился с этой крошечной русской девочкой. Поверил. Открылся, как боксёр на ринге, не ожидая больше ударов. Неужели зря?
Сердце заныло.
– В Бронкс, – приказал Джек.
И автомобиль тронулся, рассекая фарами сгущающиеся сумерки. Не к Сандре, а прочь от неё.
«Телефон выключен или находится вне зоны действия сети», – в очередной раз сообщила мне автоматическая женщина, и я мысленно дописала её в список тех, кто может быть виноват в моей смерти. А растёт-то списочек! Сегодня пополнится новым именем или Джек пошёл по чеховским местам? Я сжала кулаки. Очень хотелось ему врезать, да…
Почти полночь. Вряд ли Джек заседает, если даже вежливая Шерил больше не отвечает на звонки. Называется, почувствуйте в себе Отелло. Вот разве только орудие убийства было трудно выбрать – такой ассортимент: сверкающие металлом сковородки, скалка, даже бита бейсбольная в гардеробе завалялась… Я изнывала от беспокойства. Может, в 911 позвонить?
Или куда звонят по поводу пропавших в Америке?
Курица с картошкой по рецепту Таниной мамы давно остыла. Как и Танино по Скайпу: «Успокойся! Может, он и правда работает?» Где? В стриптиз-баре? А-а-а! Как же он у меня получит!
Конец ознакомительного фрагмента.