Глава 1. Тайна отражения
Ничто так не укрепляет веру в человека, как знание его мыслей!
По прибытии Рутра ещё раз убедился в своеобразности морали подземного мира. Он жил по своим канонам, в основе которых был принцип – отсюда в космос никто самовольно не улетит.
На станции полигона их никто не встречал. Автомат пригласил их в кабинки для мытья, дезинфекции и переодевания. Оказывается, их было много, открылись шесть штук. Они были замурованы в сливающиеся от белизны стены. Через пять минут все были в сборе, перед главным входом.
Оперативный «просканировался», открылась дверь, и все по очереди прошли в тамбур перед основным коридором. Автомат «просмотрел» всех, на наличие только «ему» известных данных, и выдал: «Доступ подтверждён». Рутра подумал: «Почему в моём случае этого не говорилось? Или команду принимал кто-то другой? Или сейчас что-то изменилось?».
Они прошли в так называемый основной магистральный коридор. И там никто их не встречал, все заняты были своими делами.
– Что будем делать? – спросил оперативный.
– Сейчас, – ответил Рутра.
Он связался, мысленно, с Исой, потребовал соединить его с Яровитовичем. Через секунд десять она ответила.
– Глава занят и не может выйти на сеанс связи.
– Тогда спроси, что делать членам прибывшего оперативного штаба? – вслух спросил Рутра.
Все молчали, знали, что он связывается через систему с комендантом.
– Команда – всем занять места по штатному расписанию, – ответила Иса.
– И всё? – удивлённо спросил Рутра.
– Других команд не было, – в своей невозмутимой манере ответила она.
– Ладно, всем по своим постам, я свяжусь с вами, – скомандовал Рутра и направился к Яровитовичу.
Яровитовича у себя не было, Иса сообщила, что он в городе, в зале встреч.
– В каком ещё городе? Наверху?
– Нет, в городе, здесь.
– Здесь есть город?
– А что Вы видели за студией?
– Он реален?
– Иначе как бы Вы его увидели? Это ведь виртуальная, но всё же реальность.
– Я могу туда пройти?
– Да, конечно.
– Какая линия?
– Центральная. Эмблема на двери та же.
Рутра вспомнил что там была эмблема в виде телебашни.
– Проход через студию?
– Основной вход с нижнего уровня, хотите, пройдите.
– Ладно, понял.
Рутра нашёл нужную линию, прошёл, нашёл дверь. Студия была такая же, как в «виртуале». С мыслями о том, как это всё можно сделать, чтобы человек увидел во сне то, что не видел наяву, он прошёл дальше, через дверь в «город». Ни привычка, ни рефлексы, ни натренированность, ни чувство полной адаптации к невероятному не помогли. Рутра замер. Удивило его не то, что он увидел, не то, что нахлынула волна уже привычных цепочек умозаключений, которые меняли представление о бытие и реальности, а понимание того, что «их» всех связывает: это отдельный мир, он и такие же, как он, для «них» всегда будут чужаками. Не надо было искать заговорщиков, они все были одной масти, жителями другого мира, со своими мыслями, чувствами, пониманием справедливости и смысла жизни. Понял это всё Рутра, потому что ощутил, как долго он не видел настоящего, в его понимании, мира, хотя был здесь несколько дней. Теперь ему более понятны были Яровитович, Вячеслав, Аввакум, Ольга, врач и Алиханов.
«Город» был полон людей, он кипел жизнью, и Рутру уже не удивляло и не волновало, что их здесь так много, все они тут что-то очень важное делают, именно здесь, а не наверху. Можно было думать, думать и думать о том, сколь искажённое представление о власти, управлении и секретах было у граждан, не знающих этого, но всё равно невозможно было осознать весь масштаб «реальной реальности».
От обилия света Рутра немного зажмурился. Если бы человек заснул где-нибудь наверху и его перенесли бы сюда, а потом разбудили, он бы думал, что попал в обычный многоуровневый торгово-развлекательный центр. Не было окон, вместо них огромные экраны показывали пейзажи, наподобие тех, что были в каюте, создавалось впечатление – за «окнами» находятся леса, поля, моря, горы, луга, улицы, парки, такие же ряды улиц, такой же гул. Рутра шагнул на балкон.
– Куда Вы собрались? – спросила Иса.
– Куда, куда, к Яровитовичу.
– В рабочем виде в город нельзя.
Рутра посмотрел на свой комбинезон и на жителей «города», они были в гражданской одежде.
– Где мои шмотки?
– У Вас в каюте.
– Где она? Думаешь, я помню?
– Пройдите по зелёной линии до каюты 4 – 23.
Рутра развернулся и пошёл назад в коридор, нашёл зелёную линию и по ней дошёл до номера 4 – 23, просканировал, вошёл. Каюта была такая же, как и в прошлый раз, только пейзажа не было. Одежда была почищена и поглажена, он переоделся, пошёл в «город».
Жители «города» были одеты стильно, по моде, вели себя как обычные посетители подобных центров. Ничего не отличалось, только вместо потолка – огромный экран с изображением в реальном режиме неба, тучек, солнца, а по стенам – местами парк, местами улица с тротуарами и клумбами.
– Где центр приёма? – спросил он Ису.
– Поднимайтесь на третий этаж, пройдите в административный сектор, там по стрелке, слева от эскалатора.
Рутра так и сделал, вскоре оказался перед большими дверями с надписью «Центр приёма». Он уже стал привыкать к подземелью, поэтому понимал, что «Центр приёма» – это не центр приёма гостей, делегаций, в привычном смысле.
Двери были заперты, Рутра позвонил, из динамика послышался голос: «Пройдите идентификацию». Засветился маячок в месте, где располагался сканер, Рутра приблизил глаз к сканеру. «Можете войти», – ответила система, дверь щёлкнула, он вошёл.
На его удивление это действительно был зал приёма, точнее конференц-зал. Было много народу, председательствовал Яровитович, он кивком поприветствовал Рутру и продолжил обсуждение темы. Обсуждение касалось последнего происшествия, суть его сводилась к двум принципиальным позициям. Одни утверждали, что нельзя было имитировать боевую тревогу, другие доказывали, что для достижения цели можно пойти и на такое. Первые не унимались и объясняли, что это приводит, на самом деле, к снижению боеготовности, так как в последующем подобная тревога будет расцениваться как менее значимая. Яровитович доказывал, что у них есть система сдерживания и дополнительного контроля, что управление центрального контроля было в курсе и само разрабатывало этот план, что это внештатная ситуация.
Рутра сначала не мог достоверно оценить, почему этому уделяется столь большое значение, ещё и в этом центре, потом, осознав, что многое пропустил, стал складывать из обрывков диалогов общую картину. Смысл всего был в том, что риски, связанные с принятием решения для объекта «Кремль-2», могли быть судьбоносными для всего человечества. Рутра обрабатывал поступающую в него информацию и заново открывал для себя роль этих людей в жизни планеты. Он многое здесь стал понимать в последнее время – странный изучающий взгляд этих людей, манеру речи (как с «пассажиром»), выражение лица при расспросах, говорящее «ты ничего не поймёшь».
Это были необычные люди, они дискутировали о том, что даже если для выполнения особого плана требуется имитация боевой тревоги, то это слишком опасно, так как могут погибнуть сотни миллионов. Их оппоненты спокойно рассуждали над тем, что вероятность того, что такое произойдёт, на самом деле, не столь высока, так как существует цепь взаимосвязанных систем контроля. Рутра слушал их обсуждения и чувствовал себя всё более чужим для них. Он даже стал побаиваться говорить им, что он не один из них, потому что они крайне спокойно рассуждали о том, что могут погибнуть люди там, наверху. Для собравшихся эти люди не имели столь высокого значения. Часть погибла бы, часть осталась бы, главное – жизнь можно возродить, цивилизация продолжится, вот к этому сводилась их дискуссия. Обсуждение закончилось тем, что было принято решение не повторять подобную ситуацию. Такой объект и такой спор? Поначалу это удивило Рутру, но, поразмыслив, он понял, что основной штат центра – это люди науки, и они не будут продуктивны, если с их мнением не будут считаться.
Все разошлись, Рутра остался сидеть на своём месте.
– Ну что, скажем? – спросил Яровитович, внеся в вопрос дополнительный смысл.
– Проведя предварительное расследование, я пришёл к выводу, что Алиханов хотел использовать цепочку передачи сигналов мозга через свою установку на передатчик командной ракеты «Пионер» для гарантированного поступления сигнала в режиме ядерной бомбардировки. Чтобы после этой суеты полностью контролировать ситуацию. Считаю, что он передавал её в один из секретных центров управления.
– Их не так уж и много – ваш, наш, Ямантау. Все остальные не смогут полноценно управлять, только локально.
Рутра, перебрав варианты в голове, всё же решил спросить, иначе оставались неизвестные в решении столь грандиозного уравнения.
– Скажите, пожалуйста, что это за тайная организация ЗКР?
Яровитович покачал головой, расширил глаза. Таким образом выразил озабоченность и недовольство чем-то, что его, видимо, нервировало давно.
– Эти демагоги меня уже достали. Что, дошло и до тебя? – неожиданно резко для Рутры отреагировал на вопрос глава. – Считают себя истинными патриотами, поборниками чистоты крови и другой такой ахинеи. Если бы туда не входили бывшие секретные спецы «аквариума», давно бы их вычислил и пересажал. А так, водят за нос, нигде их нет, скорее всего, для отвода глаз периодически скидывают информацию, а в действительности за этим скрывается что-то другое. Никто их найти не может, нигде, только слухи.
– Вы имели в виду «аквариум», который в ГРУ?
– Да, тот самый, и ещё 13-й отдел КГБ.
– Серьёзная компания. Разве их не держат на постоянном учёте, до смерти?
– В 90-е немного запутали карты и многие просто исчезли, пропали без вести, вроде как. А как оно на самом деле было – долго разбирались, но так как утечки не было, никто никак себя не проявлял, то отложили в архив, вплоть до украинских событий. После них стала приходить агентурная информация, что по слухам где-то, кто-то, что-то, говорил о неком тайном ордене русских родноверов – ЗКР. Это не столь важно, важно узнать – был ли разработан дубликат считывателя нейронных сигналов. И если да, то где он, как он туда попал; если Алиханов пробовал передать, значит, где-то он есть и в активном состоянии. Займись этим вопросом, а попутно как раз и старым, расшифровкой. И то, и другое требуют наличия огромных вычислительных центров, центров по обработке колоссального массива данных.
– И это тоже?
– Ну конечно. Ты что, думаешь, этот маленький аппарат может вместить, обработать и преобразовать всё, что есть в мозге человека? Нужен суперкомпьютер.
– Я об этом и думал. Тогда как Алиханов это делал? Получается, появляется ещё один компонент?
– Получается, да. Этот аппарат всего лишь сканирует и передаёт. Суперкомпьютер нужен для приёма и обработки информации.
– А который есть в Ямантау – потянет? Что-то я упустил этот момент.
– Конечно, мощность, думаю, достаточная, как без него, это же центр управления.
– И здесь он есть?
– Ну, ты как маленький. Или намекаешь? – Яровитович засмеялся.
– Это уже профессиональное, – виновато ответил Рутра.
– Это у нас у всех, хроническое, – улыбаясь заметил глава. – Рутра, соберись, взгляни на мир шире. Со своими я сам разберусь. Ты поднимайся, если надо в «Зеро» что-то проверить, это согласуй с Хентом, и давай продолжай проверку. Тот твой список мне известен, проверь всех, не путайся сейчас из-за этого. Может быть и такая хитрость, о которой мы не подумали. А то сейчас будем искать суперкомпьютеры и пропустим малоприметное, но ключевое звено.
– Мне нужно запротоколировать свою работу, поставьте резолюцию, что по данному объекту проведёте Вы или оно завершено здесь.
– Я же сказал, что со своими я сам разберусь, но раз бумажка нужна твоему Хенту, неси, подпишу.
– Личный вопрос можно?
– Слушаю.
– Вы с Хентом давно знакомы?
– Хм, – глава снова улыбнулся, покачал головой. – Мы с ним ещё те сволочи, только знаем об этом только вдвоём.
Яровитович рассмеялся, было понятно, что он шутит.
– Мы вместе прошли ад и рай. Только пройдя с человеком огонь, воду и в особенности медные трубы, при этом оставшись друзьями, можно доверять бескомпромиссно. Так что, вот, как мы знакомы. Намекни ему, пусть весь коньяк не переводит, всё-таки 50-тилетний. Пойдём, я буду в кабинете.
Они вышли, оказались совсем в ином мире, вернее – в мирке, в котором понималось то, как хрупок, на самом деле, настоящий мир. У себя в каюте Рутра связался с Исой и попросил принести ему компьютер и принтер.
– Зачем он Вам? – спросила она.
Рутра хотел возмутиться. Поразмыслив, не стал, догадываясь интуитивно, что за этим должно быть что-то ещё, спрашивал ведь компьютер. Так и оказалось.
– Напечатать протокол событий.
– Вы так и не научились пользоваться своими способностями, это всё потому, что спешите. Если бы в прошлый раз завершили обучение, тогда знали бы, что никакого принтера Вам не нужно.
– Как же?
– Излагайте свои мысли, передавайте мне, я обработаю в деловую форму и пришлю Вам. Выносить бумаги и что-либо другое с объекта Вам не разрешат. Вы можете в «Зеро» распечатать с помощью меня, таким же способом.
– Ничего себе.
– Сформируйте.
Рутра лёг, стал мысленно «печатать» протокол, особенно «обеляя» в нём врача. После того, как закончил, спросил Ису:
– Как, получила?
– Всё в норме, уже обработала.
– Уже?
– Его скоро Вам скину, посмотрите на экране телевизора, в каком виде будет.
Не прошло и минуты, как на экране появился протокол, Рутра прочёл его, отправил с помощью Исы Яровитовичу и сам отправился к нему. Яровитович просмотрел протокол, подписал электронной подписью и «отдал» Рутре, акцентировав свою озабоченность наставлением.
– Не забывай основную цель. Время против нас. Вероятно всё самое невероятное. Реально может случиться то, что мы разыграли. Реально!
– Понял. Я пойду, – спокойно, и уже без волнения ответил Рутра.
– Счастливо.
Рутра вышел и направился в лабораторию, там его встретил врач.
– Ну что? – испуганно спросил он.
Рутра кивнул утвердительно. Доктор жестом показал ему идти за ним. Он провёл Рутру в изолированный бокс, там достал заранее заготовленные проводки, идущие к аппарату у него в кармане. Два провода он дал Рутре и два взял себе. Они, смотря друг на друга, синхронно приложили их к языку. Удар тока временно немного контузил. Врач, быстро придя в норму, дал ему стакан с жидкостью.
– Пейте быстрей.
– Что это?
– Быстрей.
Пока Рутра был в замешательстве, тот раскрыл медицинский столик с инструментами.
– Пейте, это обезболивающее.
Рутра выпил.
– Садитесь и не двигайтесь, я буду вставлять под кожу головы микропластину с чипом. Это для того, чтобы Вы могли управлять тем, когда Ваши мысли доступны, а когда нет. У Вас два шрама на голове, в одном месте я поставил чип на передачу ещё тогда, в другом – я поставлю чип на блокировку.
Врач специальным прибором дал разряд в область шрама, макушка головы Рутры словно парализовалась, потом медик вколол местную анестезию, сделал надрез, провёл какие-то манипуляции, замазал искусственной кожей, приложил бинт со спецсредством и стал спешно собирать инструменты, постоянно смотря на часы.
– Давайте ещё раз.
Врач, показал на провода. Они повторили процедуру. Несмотря на обезболивающее, рану стала покалывать, она «шипела» от спецсредства. Рутра понял, что это был «Эпилас», секретное средство мгновенного заживления ран; вкупе с изменениями, которые сделали с ним на полигоне, рана заживала лучше, чем на Терминаторе.
– Теперь у Вас есть экран, мысли сначала отразятся, попадут обратно в мозг, Вы будете как бы слышать самого себя, а после решите – какие из них выпускать. Можете выпускать именно то, что хотите, то есть можете врать. Всё, время заканчивается, найдите подобное радиоизолированное укрытие и проделайте пару опытов над собой, чтобы привыкнуть и понять, как это работает.