Эльза прервала чиновника:
– Все это известно шефу, и тем не менее он просил тебя узнать.
– Эльза, повторяю, это невозможно по определению.
– Тебя проверяют при входе в здание?
– Как и всех.
– Через «рамку»?
– Да. Но система срабатывает не только на металлические изделия, как в Государственной думе. В Администрации любого, ну, может, кроме главы и его заместителей, просвечивают с головы до ног.
Женщина достала из сумки обычную шариковую ручку.
– Если такая ручка будет у тебя в кармане, она тоже вызовет подозрение?
– Ручка? Нет, на это внимания не обратят. Если внутри ручки не будет какого-нибудь прослушивающего или записывающего устройства.
– А вот на это обратят внимание?
Она выложила обычную с виду зажигалку Zippo.
– Послушай, Эльза, может, хватит ходить вокруг да около? Что ты мне тут устраиваешь?
– Ответь, пожалуйста, на вопрос.
– Нет, не привлечет, опять-таки если внутри не будет…
– Тогда к делу. Ручка и зажигалка действительно необычные, в них действительно установлена специальная микроаппаратура. В ручке – прослушка, в зажигалке – камера. Их размеры не превышают игольного ушка. Тебе надо просто взять их с собой в Администрацию.
Губанов воскликнул:
– Ты с ума сошла! Хочешь, чтобы меня взяли за шпионаж?
– Не волнуйся, милый, ни одна контролирующая аппаратура не зафиксирует микроскопические приборы. Проверено на системе безопасности посольства США. А там куда более совершенная аппаратура, нежели в Администрации.
Губанов продолжал сопротивляться:
– А если система контроля Администрации окажется эффективнее посольской? Мы даже не догадываемся о ее возможностях.
– Эти штуки, – она повертела в руках ручку и зажигалку, – уже проносились в Администрацию.
– И кто это делал? Что за безумец?
– Обычный рядовой агент, записавшийся на прием и получивший приглашение в установленное время. Ведь в Администрацию ежедневно проходят довольно много людей. Далеко не все русские в восторге от действия властей. Особенно на региональном уровне.
Губанов сощурил глаза:
– Ты на что это намекаешь?
Она усмехнулась:
– Я не намекаю, я открыто говорю, что люди недовольны, как правят в регионах некоторые чиновники. Вот скажи мне честно, на тебя разве жалоб не было?
– Жалобы у нас все друг на друга пишут.
– Может, ты не вывел за рубеж довольно крупную сумму?
– А вот это, Эльза, тебя не касается.
– Согласна, но это касается шефа. Без его помощи тебе не уехать из России, не сохранить состояние.
– Шантаж?
– Что поделать? Иногда это самое действенное средство. Шучу, Веня. Никто не собирается тебя шантажировать. Тебя просят сделать совершенно безопасную работу, за которую ведомство, где служим мы с Джонсоном, готово заплатить хорошие деньги и при необходимости прикрыть тебя от преследования ФСБ, чего, уверена, не случится.
– Сколько? – спросил Губанов.
Эльза рассмеялась:
– Вот это деловой подход. Миллион долларов тебя устроит?
– Миллион? – Губанов уставился на собеседницу. – Такие деньги, Эльза, за простую и безопасную работу не платят.
– А тебе не за работу заплатят, а за ее результат.
– Значит, говоришь, ручку и зажигалку уже проносили в Администрацию?
– И не только в Администрацию. Новые средства наблюдения проверили во многих ведомствах, включая ФСБ, Генеральную прокуратуру и Министерство обороны.
– Почему я должен тебе верить? У тебя есть доказательства?
– Нет, дорогой, и быть не может. Но сам подумай: Джонсон не идиот – подставлять тебя и уникальные приборы. Это сразу вызовет шум, и в первую очередь достанется ему самому.
– Я, пожалуй, еще выпью.
– Ты собираешься вернуться домой? Если да – пей! Инструкции не забудь только.
– Не забуду. А у тебя есть предложение провести ночь более приятно, чем в домашней постели?
– Конечно. Например, поехать на одну очень уютную и не имеющую никакого отношения к разведке квартиру в районе университета.
– Так решил Джонсон?
Эльза довольно умело изобразила негодование:
– Идиот, так решила я!
Она взяла из рук чиновника зажигалку, прикурила очередную сигарету. Вообще Эльза курила много: за час с небольшим пепельница наполнилась целой кучей окурков.
– И все равно мне надо выпить, расслабиться.
– Ну, если только расслабиться. Впрочем, ты можешь это сделать и на квартире, там есть приличный бар.
– Нет, здесь.
Он позвал официанта, тот заменил пепельницу, принес вина.
Выпив бокал в два глотка, Губанов сказал:
– Хорошо. Подставлять меня Джонсону действительно незачем. Со мной сгорит и он.
Чиновник забрал ручку и зажигалку:
– Ничего не обещаю, но постараюсь выполнить задание.
– Постарайся, Веня, деньги очень хорошие, особенно если их добавить к тем, что уже лежат на твоих счетах. Кстати, ты не говорил, собираешься ли брать с собой за границу жену и дочь?
Губанов сморщился:
– Жена мне и здесь до чертиков надоела, а дочь… Она самодостаточный человек, не поедет. Возможно, позже я заберу ее к себе. В смысле, в страну, где обустроюсь.
– Какую выбрал?
– Пока остановился на Испании, дальше видно будет.
– Рекомендую Канаду. Спокойная, безопасная во всех отношениях страна. У меня там в небольшом городке дом. Мы могли бы иногда встречаться, хотя о чем это я? Ты сразу окружишь себя шлюхами из элитных салонов, ведь так?
– Видно будет.
Эльза докурила, и они вышли в зал.
Подскочил официант:
– Уже уходите? Вызвать такси?
– Не надо, – ответила женщина, – у меня своя машина.
– Но вы, извините, немного выпили.
– Тебя это не касается.
– Да, конечно.
– Сколько я должен? – спросил Губанов.
Официант назвал сумму. Чиновник на ходу расплатился, дав сверху сто долларов, чем заметно порадовал официанта.
На улице Эльза сказала:
– Моя машина на стоянке.
Губанов посмотрел на нее:
– Ты действительно выпила, может, все же закажем такси?
– Нет. У меня не будет времени с утра тащиться сюда за автомобилем, а он будет нужен.
– А если ДПС?
– У меня дипломатический паспорт.
– Уверена, что сможешь вести машину?
– Как ты боишься за свою жизнь, Веня!
– А ты не боишься?
– Идем.
Они прошли на стоянку. «Кадиллак» стоял недалеко от пропускного пункта. Эльза завела двигатель, Губанов тут же пристегнулся, чем вызвал скептическую улыбку женщины.
Спустя сорок минут она поставила «Кадиллак» на платную стоянку, высадив Губанова у гипермаркета. Не надо, чтобы их видели вместе.
Квартира оказалась в доме за магазином. Обычная небольшая «брежневка».
– Ничего лучше снять не могла?
Она усмехнулась:
– Главное, Веня, не то, что снаружи, а то, что внутри.
И действительно, квартира на втором этаже была уютной, с дорогой и со вкусом подобранной мебелью, современной электроникой и климатическими системами. В спальне – широкая кровать, на стене большие зеркала, плотные шторы, бра.
– Раздевайся и в душ, – в приказном тоне сказала женщина, – я подберу для тебя хорошее виски, чтобы исчезли все твои тревоги, и постелю постель.
Еще через полчаса они занимались страстным и бурным сексом. Эльза умела доставить удовольствие, впрочем, как и чиновник. Уснули они далеко за полночь, удовлетворенные и радостно опустошенные.
Глава вторая
Поднимался Губанов тяжело. Голова и тело болели. Он нашарил тапочки, прошел в ванную. Встал под душ. Немного помогло. Накинув халат, вышел в коридор. Эльза на кухне уже готовила крепкий кофе.
– У тебя аспирин есть? – обратился к ней чиновник.
– Найдем. Плохо? Ты присядь.
– Не представляешь как. А было очень хорошо, божественно хорошо! Верно говорят, за все надо платить. Не знаю, как ехать на службу, а уже пора. Пока по пробкам доберусь…
– Тебе лучше на метро.
– Это мысль! Как я сам об этом не подумал?
– Потому что отвык, что в городах еще есть общественный транспорт.
– Ты права. Что ж, вспомним молодость. Дай, пожалуйста, аспирин.
Женщина открыла ящик кухонного гарнитура, достала аптечку, извлекла нужную таблетку и бросила ее в стакан с водой.
Аспирин Губанову не помог: голова по-прежнему раскалывалась, в рот ничего не лезло, от кофе едва не вырвало.
– Черт, отравился, что ли? В клубе не мог. Значит, Эльза, твое пойло оказалось бодяжным.
– Я покупала его в элитном магазине.
– Ну тогда точно бодяга, левак. Надо было взять бутылку из клуба. Но что уж теперь? Я не могу идти на работу, меня так и валит полежать.
– Надо идти, Веня.
– Но если я не могу…
Женщина посмотрела на него:
– Как у тебя с аллергией на транквилизаторы?
Губанов удивился:
– А я знаю? Я не принимаю никакие… транквилизаторы.
– Ладно, если что, введу антиаллергенный препарат.
– Что ты собираешься делать?
– Приводить тебя в порядок.
– Каким образом?
– Есть у меня боевая аптечка американского спецназа. В ней – препараты на все случаи жизни. И для сна, и против сна, и для испражнения, и для запора.
Губанов выдавил улыбку:
– А там нет препарата, уменьшающего страсть женщины?
– Тебе что-то не понравилось?
– Нет, просто спросил.
– Такого препарата нет.
Переговариваясь с Губановым, женщина копалась в ящике гарнитура. Наконец достала аптечку, на которой был только красный крест и никаких обозначений или надписей. Сверившись со списком, извлекла ампулу.
– Держи, Веня, это должно помочь. Хотя… подожди.
Она достала из той же аптечки шприц-тюбик с сильнодействующим антиаллергенным средством.
– Теперь клади в рот, капсула растворится со слюной, запивать не надо. И не глотай, держи под языком, как валидол.
– Я сердечных таблеток не принимаю. Пока еще не жалуюсь на здоровье.
– А валидол не является серьезным препаратом. Но не будем обсуждать вопросы фармакологии.
Губанов взял капсулу, положил под язык. И тут же сказал:
– Черт, кажется, я все-таки ее проглотил.
Эльза усмехнулась:
– Нет, дорогой, эта ампула так быстро растворяется.
– В аптечке, наверное, и ампулы с ядом есть.
– Зачем они спецназу? Он убьет и без этих штучек, одним пальцем.
– Ну, так уж и одним пальцем?
– Я серьезно. Есть такие приемы, которые приводят к смерти и в которых участвует указательный или безымянный палец. Надо только знать, куда ударить или нажать. Спецназ знает.
Губанову полегчало за считаные секунды.
Он удивленно посмотрел на любовницу:
– Слушай, я прихожу в себя. Ты мне дашь эти волшебные капсулы?
– Обойдешься. Пусть тебе Оксана Пестова из секретариата Администрации таблетки от похмелья дает, когда будешь ее трахать.
– О чем ты, Эльза?
– Не надо, Вень. Нам же известен каждый твой шаг. Но ты не подумай ничего: ни шеф, ни я ничего против твоих сексуальных развлечений не имеем.
– Лишь бы я делал то, что вам надо…
Эльза сменила тон, в голосе зазвучали металлические нотки:
– Если ты не забыл, тебе за такую работу платят. И даже переплачивают. Джонсон еще не отказался от надежды на твой карьерный рост.
Губернатор замер, мысль пронзила мозг. Глядя на Эльзу, он проговорил:
– А ведь Джонсон не выпустит меня из страны. Ему нужна рабочая лошадь. Зачем агенту ЦРУ отработанный материал?
– Не говори глупостей. Если бы мы сдавали своих людей, которые не могли больше работать, и бросали бы их на произвол судьбы, это в конце концов стало бы известно. И где бы мы брали потом информаторов? Со спецслужбой, которая не прикрывает своих агентов, никто сотрудничать не будет. Так что не беспокойся. Еще немного, и ты уедешь из этой страны. Кстати, ты помнишь, я тебе говорила о Канаде?
– Помню.
– Подумай. Там действительно очень хорошо. Гораздо лучше, чем в Испании. Штаты рядом, границы открыты. Насчет безопасности я уж и не говорю. В Канаде до сих пор живут некоторые чиновники и военные Третьего рейха. Им уже за девяносто, и, заметь, за всю жизнь в Канаде их так и не преследовали за преступления, которые они совершили в Европе. Я имею возможность помочь тебе быстро получить гражданство.
Губанов приобнял Эльзу:
– Самый быстрый способ – это жениться на гражданке Канады. Ты это имеешь в виду?
– Я имею в виду инвестиции в экономику страны, но можно воспользоваться и твоим вариантом.
– Ладно, посмотрим. Сделай, пожалуйста, кофе, я побреюсь и оденусь.
В восемь часов Губанов простился с Эльзой, договорившись связаться с ней, как только будет получена информация.
Она проводила гостя и стала набирать номер Джонсона.
Выйдя из подъезда, Губанов тоже достал сотовый телефон, набрал номер жены.
Маргарита ответила уставшим голосом:
– Наконец-то. Я не знала, что и думать. Собиралась уже поднимать тревогу.
– Ты же знала, куда я поехал.
– Но ты обещал вернуться и не вернулся. А вдруг с тобой что случилось? По телевидению часто показывают, как пропадают люди.
– Меньше пялься в свой ящик. Мы просто сильно выпили, и я был не в состоянии не только ехать, но и позвонить. Извини.
– А сейчас ты где?
– Еду на службу.
– Надеюсь, на сегодняшний вечер у тебя не запланирована деловая встреча?
– Нет. Хотя… в любом случае заеду домой переодеться. Все, Рита, подъехало такси. До вечера. И не звони, пожалуйста, мне на службу.
Он отключил телефон, сплюнул на асфальт.
– Беспокоится она, шум хотела поднять. Дура! Сказано же было: спи спокойно. Нет, надо нервы и себе, и другим трепать.
В 9.00 он уже был в своем кабинете. Раньше обычного. До этого он приезжал к 9.30.
Через пост охраны проходил с опаской. Но офицеры, осмотрев чиновника через свою аппаратуру, пропустили его без проблем.
В кабинете вспомнил, что старый телефон и SIM-карты находятся в бардачке машины, а та стоит у дома. Он достал телефон, набрал номер дочери. Ксения оказалась дома, наверняка наводила марафет перед тем, как ехать в салон.
– Да, пап?
– Доброе утро, Ксеня!
– Доброе. Ты не ночевал дома? Мама вся никакая.
– Она сама доводит себя, я ей все объяснил.
– Мне этого делать не надо. А, собственно, ты чего звонишь?
– Тебе придется приехать в свой салон несколько позже обычного.
Дочь удивилась:
– Почему?
– Я уехал вчера на такси, моя машина осталась на нашей стоянке. Она мне будет нужна. Я уже в Администрации и выехать за ней не могу. Поэтому прошу тебя перегнать «Тойоту» на стоянку Администрации. Возникнут вопросы у охраны, позвони.
– Но мне надо быть сегодня вовремя. Валера должен…
– Ты не забыла, кто подарил тебе этот салон? А на твоего Валеру мне плевать. В общем, жду звонка, что машина у Администрации. Благодарю за понимание.
Он отключил телефон, приоткрыл дверь кабинета. Соседний был закрыт. Ровно в 9.30 явился курьер с кучей бумаг:
– Начальник поручил разобраться и дать ответы. Это жалобы граждан.
– Но я не занимаюсь жалобами.
– А я всего лишь курьер, – пожал плечами юноша, – позвоните начальнику, думаю, он объяснит, почему направил эти бумаги вам. А я пошел.
Курьер удалился.
Губанов отодвинул бумаги на край стола. Это потом, сейчас главное – не пропустить встречу советника президента с военными. Жалобы подождут. Все равно ничем он помочь не сможет. Отпишется с копией в регион и передаст эти же бумаги этому же курьеру.
Но почему жалобы принесли ему? Это надо прояснить, иначе еще больше станут нагружать чужой работой.
Он набрал номер по аппарату внутренней связи.
– Слушаю, – ответил начальник Губанова.
– Доброе утро, Александр Александрович.
– Доброе. Что у вас, Вениамин Дмитриевич?
– Мне здесь принесли жалобы граждан. Это не моя работа.
– Знаю, но Хохлов заболел, и заниматься жалобами некому. Вы особо не перегружены, поэтому документацию я отправил вам. Прошу внимательно ознакомиться с жалобами и дать ответы по существу вопроса. Ответы передать мне. Сколько времени вам потребуется?